– Отец, – впервые она обратилась к нему так. Лис понял, что это не шутки: все очень серьёзно и опасно. – Отец, мне нужна твоя помощь.
Оборотень смотрел в такие знакомые зелёные глаза. В них было столько мольбы, столько горя и боли…
Он кивнул.
Дочь обняла его крепко, посмотрела на него ласково, будто в последний раз. «Прощается», – подумал отец: «Лишь бы не навсегда». И побежала, оставив ему плащ на руках. Её не выпустит из дома охрана, если увидит. Только Лиерс уже придумал, как их отвлечь.
Шторы в гостиной полыхали рыжим голодным пламенем, диван, кресла и стулья трещали в жарком огне. Весь дом тушил гостиную – единственное, что он успел поджечь, когда острая боль пронзила позвоночник, выгибая и ставя на колени.
Рвались нити соединяющего его с дочерью ритуала. Разрушалась связь с Лисой, принося невыносимые мучения. Трещали суставы, хрустели кости, вытягивались жилы и мышцы. Лиерсу казалось, что это его первый оборот в зверя. В сознании его держала одна мысль: его дочь, его маленькая лисичка испытывает тоже самое…
***
Тело менялось на ходу.
Первыми перестроились кости ног, став лисьими и появился родной хвост, по которому она успела соскучиться. Вместо правой руки образовалась лапа, но уже до предплечья, а не до локтя как раньше. Прорезались острые уши с короткими кисточками на серо-чёрных концах. Перестраивалось лицо, долго и болезненно.
Казалось, пытки не прекращались всю дорогу, но на самом деле Лиса успела отбежать только к концу улицы. Связь разорвалась резко, больно и обидно, оставляя после себя ощущение пустоты и неправильности. Вернулась привычная ноющая ломота и резь.
Оглянувшись на миг назад: над домом герцога полыхало огненное марево, она мысленно поблагодарила Ристарха за все и быстрее припустила к замку Чёрного Барона.
Платье мешалось: лисица разорвала его на бегу, сбросив клочки бессмысленной одежды на дорогу. Обувь она потеряла ещё на Меланира. На ней осталась короткая нижняя сорочка и панталоны до середины бедра.
Густые сумерки прятали занесенную метелью прошлой ночью дорогу, но Лиса упрямо пробиралась через лес. Как миновала почти половину города и защищающую её стену она не помнила. Очнулась уже по пояс в снегу около реки, через которую прыгала несколько месяцев назад и в которую свалилась.
Холодно не было совсем. Разгоряченная бегом, девушка тяжело дышала и выпускала пар изо рта.
Миновав последнее препятствие, лисица направилась к дому Барона.
Поместье было окружено стражей и служащими из Управления дознания. Прячась в кустах, Лиса взглядом искала дознавателя, чтобы убедиться – он не попал в ловушку. Только герцога нигде не было. А следователи постоянно спрашивали у друг друга и старших по званию, есть ли сведения о тройке, которая первыми прошла в брешь в магической сети.
Нехорошее предчувствие поселилось в груди. Понимание того, что в этой тройке и ушёл дознаватель, накрыло внезапно, отчего лисица плюхнулась в снег. Развернувшись лицом к громаде мрачного особняка, она нашла окно кабинета Барона. Чёрная мгла завесы не давала рассмотреть, что там происходит.
На четырёх лапах, прижимая хвост ниже к самой земле, Лиса поползла к воротам. Защита как всегда зарябила и загудела при её приближении, но девушка не останавливалась.
Следователи и стража засуетились: первый рубеж купола они разрушили совместными усилиями, но второй никак не поддавался. Пока неожиданно сам не начал трещать. Маги не упустили момент: когда магический купол начал гудеть и вибрировать, они подхватили затрещавший, словно взломанный кем-то, каркас щита и взломали охранную сеть второго круга.
Служащие правопорядка, не задерживаясь, кинулись внутрь через ворота. Навстречу им уже спешили лиходеи, воры и разбойники Чёрного Барона, вылезая и выползая из всех щелей Логова.
Мелькая рыжей головой и ярким пушистым хвостом между столкнувшимися лоб в лоб подчинёнными главного дознавателя и помощниками Барона, лисица пробралась внутрь особняка и сразу же побежала туда, где по её мнению спрятался бы главный в ее жизни злодей.
Приёмная-гостиная при кабинете была разгромлена в хлам. Из троих в серой форме дознания сражались только двое. Причём один маг из сражавшихся с подручными Барона уже был серьёзно ранен. Бастиан практически в одиночку отбивался от Барона и его двух помощников.
Не раздумывая, Лиса бросилась на одного из оборотней и вцепилась ему клыками в горло. Не ожидавший нападения со спины охранник, хрипя, упал на колени. Кровь фонтаном выплескивалась из рваной раны на шее, а лисица уже искала глазами своего дознавателя.
На герцога налетел второй оборотень, когда его напарник свалился кулем на пол без сознания. Получив преимущество, Чёрный Барон переместился к Рейджу.
Глава 15. Клятва, номарх и слова оборотня
Лиса распахнула янтарные глаза и встала перед Бароном, закрывая собой спину неудачно открывшегося дознавателя.
– Как ты мне надоела, шавка! – отбросил её в сторону главарь.
Девушка пролетела через половину комнаты и врезалась в стеллаж. С грохотом полки и книги попадали на рухнувшую на пол лисицу. В глазах девушки на пару мгновений потемнело. Голова пошла кругом.
Но девушка добилась своего: Барон потерял момент для удара. Кровавый Дознаватель добил его помощника и успел повернуться к своему главному противнику.
– Вот ты и попался, – кровожадно улыбнулся Рейдж, призывая силу.
Затрещало вливающейся энергией окружающее пространство: красная магия, пронизанная алыми нитями и блестящими в полумраке ночи искрами, устремилась к Черному Барону. Смертоносная волна неслась на главаря, повинуясь воле своего хозяина – стереть в пыль злейшего врага.
– До скорой встречи, Рейдж, – ощерился Барон, демонстрируя удлинившиеся клыки, переместился к столу, схватил большой мешок и растворился.
Волна, не встретившись с целью, прошла дальше по кабинету, разнося в щепки половину комнаты.
Лиса тихо скулила, поджимая под себя ноги и хвост, а руками прикрывала голову. Магия не причинила ей вреда, но разлетающиеся в стороны мелкие куски древесины царапали кожу, а две самые тонкие и длинные щепки вонзились в плечо.
– Какого демона ты пришла?! Я же сказал тебе сидеть дома! – гневно раздувая ноздри, прокричал дознаватель.
– Ловушка, – на грани слышимости прохрипела Лиса.
– Глупая курица! Ты думаешь, я сам не догадался?
Лисица сжалась под убийственным взглядом дознавателя, упустившего главного преступника вместе с драгоценными камнями. Мужчина трясся от бессильной злобы на безголовую девчонку, но помог выбраться из-под мусора и больше не приближался к ней. Ругался, костеря всех женщин и их глупые выходки, на чем свет стоит.
– Возомнила себя великим демоном-мстителем? Безмозглая девчонка! Ни рук, ни ног! А бросилась в атаку, как тигрица! Ладно бы была настоящим оборотнем! Но нет, ведь размером с голодную бродячую собаку! Бестолочь! Вся операция к бесам под хвост!
Шмыгая носом, Лиса беззвучно выдернула щепы из плеча.
Раздался тихий мужской стон, который заставил разошедшегося не на шутку Рейджа замолкнуть и ринуться на помощь подчинённому, про которого он напрочь забыл из-за глупой девчонки. Парень был ещё жив, но серьёзно пострадал. Его жизнь висела на волоске.
– Где? Где целители? – прокричал в холл герцог. Во дворе поместья затихал шум битвы, и Себастиан надеялся, что его услышат. Только никто не спешил на помощь. – Целителя! Сюда! Живо! – ещё громче прокричал мужчина. Он не хотел, чтобы погиб и этот парень, стоявший и защищавший его спину до самого конца.
Лисица подползла на коленках, не понимая головы. Отодвинула зажимающие рану на животе мага руки главного дознавателя.
– Ты что творишь?! – прорычал герцог, оттолкнул её и снова зажал булькающий от переполнившей его крови живот.
– Помогу, – поджала дрожащие уши Лиса и прокусила свое запястье.
Кровь хлынула струёй, а девушка прижала кисть к огромной ране лежащего без сознания мужчины.
Бастиан окинул ее недовольным взглядом, не до конца осознавая, что она делает, и будто впервые увидел ее: Лиса сидела в одном нижнем белье на холодном голом полу, босиком. Окровавленное лицо, шея и руки. В ней стало ещё больше от животного, чем он помнил. И сама она стала меньше, словно уже вот-вот станет обычной дикой лисицей.
Рана на её руке начал затягиваться, и Лиса прокусила запястье вновь, наполняя рану служащего дознавателя своей кровью. Ещё несколько капель густой алой жидкости, и дыра в теле мага начала стремительно срастаться. Не только она, все его царапины, синяки, повреждения исчезали без следа. Лисица зажала свою кисть и отползла назад под сосредоточеным взглядом герцога.
В гостиной затопали: прибыла подмога. Стража и следователи разошлись по дому, выставляя оцепление. К главе дознания подбежали его подчинённые, к подскочившему с пола от переизбытка силы магу – целитель, а к лисице – стража.
Скрутив её лапы за спиной, они надели на несопротивляющуюся девушку балатанские наручи от запястья до локтя, сковав руки за ее спиной. Как только замок защелкнулся, Лиса взвыла не своим голосом и зарычала.
Все тело свело болезненной судорогой, внешность зарябила, изменяясь в человеческую и обратно без остановки, погружая её в агонию. Эта боль не была похожа на оборот в зверя, мучение было намного сильнее и острее, словно лисицу резали и рубили живьем на мелкие кусочки, заставляя захлебываться собственной кровью.
Удерживающие её маги отступили и бросили мерцающее тело, бьющееся в судорогах на пол, смотря на корежившуюся и воющую недолисицу круглыми от шока глазами.
– Что здесь? – к ним подошёл капитан стражи и свел свои кустистые брови на носу.
– Дык, мы ни причём, командир!
– Припадочная она, капитан, как есть говорю, увечная!
– Наверно… – сморщился старший по званию, соглашаясь с подчинёнными, когда его оттолкнули.
– Лиса! Лиса! Что они тебе сделали? – рядом с девушкой упал взлохмаченный в порванной после штурма поместья одежде Тобиас.
Лисицу крутило наизнанку, выворачивая мышцы и кости, в кольцах балатана, бросая то в жерло Картова вулкана, то в ледяные воды Северного океана. Звериная морда рычала, сменяясь человеческим лицом, искривленным невыносимой мукой.
Ллойд понял, что она не в силах ответить ему на вопрос и обратился к страже:
– Что вы с ней сделали, олухи? Это главный свидетель!
– Вы ошибаетесь, старший дознаватель. Это главный подозреваемый, – исправил его коллега в серой форме. – Это существо, – он с презрением выплюнул последнее слово, – можно казнить сейчас же. Но глава занят на улице, не будем его отвлекать.
– Ты… Гнида ползучая, – прорычал парень, разрывая частичным оборотом остатки куртки и рубашки на теле, и накинулся на него удлинившимися когтями, намереваясь порвать на куски гаденыша.
– Откуда шум? – отозвался из соседнего помещения главный дознаватель и вернулся в кабинет.
– Господин Рейдж… – прохрипел маг, которого душил разъярённый чёрный волк, прижав того к полу.
Рядом стояли два ошалевших стражника и их капитан, глазеющих попеременно то на драку, то на лисицу. Лиса же…
– Снять наручи немедленно! – приказал глава дознания, едва заметив мечущееся рыжее тело на полу.
– Дык, сбежит, болезная.
– Прикидывается она, дознаватель, как есть, прикидывается! Вот как повязали её, так и начала дурью маяться! Не верьте ей!
– Проклятых демонов мне в предки! – не дожидаясь окончания объяснений, Бастиан выхватил у командира стражников ключи и сам расстегнул замок. Лиса без сил прижалась к полу, судорожно дыша.
Ллойд, вернув себе человеческий облик, сдернул с гардины частично уцелевшую штору и прикрыл полуголую девушку.
– В экипаж её и никуда не выпускать. Поставить охрану и ждать моих дальнейших указаний, – распорядился Рейдж, передавая со своих рук Лису Тобиасу.
– Но, господин Рейдж… – попытался возразить основательно помятый и не до конца придушенный маг. – Это существо проникло в хорошо охраняемый объект во время его осады. Значит, оно знало, где находится Логово разбойников. Соответственно, оно работало на Барона. Его нужно казнить, а не охранять!
– Указывать мне будешь, что делать? – прищурил красные глаза дознаватель, маг быстро замотал головой. – Вот получишь печать Судьи, потом и будешь казнить.
– Но вы – Кровавый Дознаватель…
– Ой, дурак… Как есть, дурак…
– Дык, никто не спорит…
Выходя на улицу, произнесли стражники, сопровождающие оборотня с ношей на руках.
Оторвавшись от завернутой как мумия Лисы, герцог повернулся к спорщику:
– Месяц в карцере, удержание месячного жалованья за спор с начальством и выговор с занесением магической печати в дело.
***
В чёрном экипаже было холодно, но все же значительно теплее, чем на ночном морозе улицы. Тело окончательно окоченело после горячки долгого бега и короткого боя. Да, и боем её стычку с оборотнем и Бароном назвать было нельзя: слишком не равны силы соперников.
Главное, она успела спасти Бастиана, а сейчас можно и поспать. Холод все сильнее и сильнее толкал девушку в объятья сна. Лиса держалась на голом упрямстве. «Отдать бы герцогу…» – в полудреме думала она.
– Трогай, – распахнул дверцу главный дознаватель, усаживаяь напротив Лисы и замолчал.
Некоторое время они ехали молча. Мужчина о чем-то размышлял, сдвинув тонкие белые брови, а замерзшая девушка собиралась с силами.
«Глупая девчонка! Сказал же сидеть дома! Как теперь вытаскивать мелкую бестолочь из этой заварухи?» – бросал он колючие взгляды на недалекую умом недолисицу.
Ёжась от прожигающего взгляда, Лиса попыталась улыбнуться, но вышел лишь кривой оскал с кровавыми разводами. У Рейджа заходили жевалки на скулах, и девушка совсем поникла. Достала из ворота нижней рубашки, аккуратно придерживая за цепочку, небольшую вещь и протянула дознавателю кое-что очень для него ценное. Пока Бастиан собирал силу атаковать Чёрного Барона, лисица успела подбежать к мешку и вытянуть из него самый дорогой артефакт.
В лапе лисицы лежал амулет его матери, диамоны с частичкой её души… На голой коже лисицы магический артефакт…
– Безмозглая, – пугающе тихо произнёс дознаватель, а вокруг него заплясали красные искры. – Пустоголовая. Скудоумная. Тупоголовая.
С каждым эпитетом голова девушки вжималась в плечи все больше и больше.
– Идиотка! Курица! Непроходимая дура! Тупица! – прокричал в конце герцог и выхватил у нее амулет, больно дернув её лапу.
Ему хотелось придушить Лису, но вместо этого он вертел в руках диамон, который больше не светился.
– Ты… Ты… – повторял герцог, силясь подобрать слова…
Лисица сидела скрюченная, как дерево на ветру, и сжатая, как пружина в перегруженной карете. Магия дознавателя кружилась вокруг неё вихрами и проникала под кожу, колола иголками, опаляя легкие, жгла глаза.
Экипаж остановился неожиданно. Громко хлопнув дверцей о черную лакированную кабину, первым выпрыгнул Рейдж. Оказавшись на земле, он круто развернулся и резко дёрнул на себя девушку. Крепко держа тонкую кисть, направился вперед широкими шагами так, что она не поспевала за ним и бежала в след.
Мужчина вошёл дом.
Встреченные взбудораженные ночным происшествием слуги отбегали при виде хозяина, похожего в это мгновение на своего иномирного предка, о котором гласила семейная легенда. Вокруг герцога плескалась красными потоками магия, не причиняя внешнего вреда только Лисе. Остальные же чувствовали ужас и боль.
Дом опустел, когда его владелец в самых расстроенных чувствах добрался до покоев своей подопечной.
– Ты совсем без мозгов, Лиса? – пугающе вкрадчивым голосом спросил Бастиан. – Нравится разрушать все, к чему прикасаешься?
Лиса стояла там, где дознаватель её оставил – в изножье кровати, втянув голову в плечи.
– Чего молчишь, как упырь? Нравится, издеваться и врать? Скажи мне! Нравится, уничтожать самое дорогое? – не выдержав тишины в ответ, потряс её за плечи.
– Тебе мало того, что жила задарма, пользовалась нашей добротой и заботой? Нужно было ещё и наплевать в душу, да?
Он отошёл подальше от неё, боясь не сдержаться и сделать непоправимое – прибить идиотку!
– Зачем ты схватила амулет голыми руками? Зачем? Ты ведь знаешь, что разрушаешь любую магию! Прекрасно об этом знаешь! И все равно специально взяла и уничтожила самое дорогое, что у меня было!
Себастиан прикрыл веки и отвернулся, не в силах смотреть на не проронившую ни слова в оправдание или в свою защиту лисицу. Весь особняк трясло от его магии. В спальне же потоки струились с такой силой, что зарождалось красное торнадо.
А Лиса только сейчас осознала, что произошло, что она натворила…
– Ты убила мою мать, Лиса. Я этого тебе никогда не прощу! Многое бы простил, но не такое, – холодно произнёс герцог, глядя в окно.
Взмах рукой: на окнах встала толстая металлическая решетка.
– Ты – самое гадкое создание, которое я встречал в своей жизни. Нет ничего более ужасного, чем встреча с тобой. Лучше бы я умер в той подворотне, чем узнал такое предательство.
Кожу лисицы жгло все сильнее и сильнее от высокой концентрации силы в воздухе. Организм девушки впитывал её огромными дозами, захлебываясь океаном обрушенной на него энергии. Но сознание Лисы было ясным как никогда.
– Я был прав. Ты уродлива не только снаружи, но и внутри. Самый настоящий выродок.
Хлопнула дверь.
Герцог ушёл, заперев за собой замок.
Едва дыша, Лиса подняла глаза от пола и наткнулась на свое отражение в огромном зеркале. Скрюченная фигура с незавершенным оборотом в зверя. Местами бледная грязно-коричневая шерсть, местами проплешины. Глаза ввалились, полностью пожелтели. Лицо вытянулось, стало похожим на собачью морду. В серой пыли, в засохшей крови.
«Он прав. Я – настоящий выродок», – прокручивая в голове самые красочные эпитеты дознавателя, подумала оборотница: «Лучше бы я умерла еще при рождении. Или в тот момент, когда меня нашел Барон».
Она прикрыла глаза и опустилась на пол, где стояла.
Алый смерч магии герцога не пытался утихнуть. Заряженный энергией дознавателя грозные порывы ветра врезались в дрожащее тело, заставляя вздрагивать при каждом соприкосновении и меняя его форму, разрушая последние барьеры оборота, выпуская, наконец, наружу лисицу и хороня внутри человека.
***
Глава дознания вернулся в управление и вертел в руках безжизненный тусклый камень. Аурелия, к которой он срочно переместился прямо в Академию из своего особняка сразу после разговора с Лисой, чтобы узнать, можно ли вернуть дух матери обратно, убила последнюю надежду. Чёрный диамон был мёртв. Окончательно. Он потерял все свои магические свойства, став обычным кристаллом, блестяшкой.
Швырнув безжизненный камень в угол, Рейдж уткнулся в документы, но сосредоточиться на работе все равно не смог. За полторы недели с того момента, как открылась вся правда о Лисе, он не переставал думать о ней.
Хотелось поговорить напрямую, узнать, почему она так поступила, что помешало ей рассказать обо всем. Ноги сами приводили его несколько раз к ее покоям, но он упрямо отказывался видеть лисицу. Охрана в это время старательно делала вид, что их нет.
С одной стороны, злость ещё не утихла окончательно, чтобы простить девчонку. Да, и можно ли прощать подобное? За такое в тюрьму сажают и отправляют на каторгу, а не охраняют пусть в запертых, но все же комфортных для проживания комнатах, где есть трехразовое полноценное питание, тепло и ванная с туалетом.
Причём за питанием лисицы следила сама Сима. Узнав про заточение её Лисенка, она устроила самый настоящий бойкот и не кормила никого в доме до тех пор, пока повариху не пустили проведать малышку. Вышла Сима оттуда вся в слезах вместе с поддерживающим её Нэдом, скорбно поджимающим губы.
Вот тогда и взыграла в Бастиане совесть, ставшая на другую сторону весов, определяющих виновность Лисы. В порыве гнева он наговорил много лишнего, слишком много. Корил себя за вспыльчивость и горячность, от которых не мог избавиться уже много лет, но он всегда был таким, несмотря на дар. Кровь предков играла в нем сильнее, чем магия оказывала влияние на характер.
Разум постоянно погружал герцога в тот миг, когда он говорил девушке резкие слова, обидные, унижающие. Угрызения совести – это меньшее, что он успел испытать за очень долгие десять дней. Чтобы как-то реабилитировать себя в своих же глазах нагрянул к настоятельнице в монастырь с уничижающей и разоблачающей речью: кем становятся воспитанники приюта Креаторы.
Женщина сурово смотрела на него, а когда запал ругаться у мужчины иссяк, вообще выставила вон и захлопнула перед ним дверь. Но через минуту открыла, чтобы высказать свое мнение на его счет.
– Вы – избалованный наглый грубиян. Вас растили в любви, дали вам будущее. Магия не обошла вас стороной. И все, на что вы оказались способны, это подавлять слабых. Вы не видите дальше своего носа, лелея собственное обиженное эго. Лиса отдала вам самое дорогое, что у неё есть, спасая вашу жизнь. А вы, герцог Себастиан Рейдж, что вы сделали для неё? Отплатили добром? – накинулась на главного дознавателя матушка Алидия.
–Она арестована за пособничество Черному Барону! И вас я должен арестовать!
– Ха! Арестовывайте! Сажайте весь приют в городскую тюрьму, раз уж на то пошло. И будет у вас без вины виноваты не один ребёнок, а пол сотни.
– О чем вы? – сощурил грозные пугающие глаза герцог.
– Вы же блестяще образованный молодой человек, как же вы раньше не догадались? – с сарказмом ответила вопросом на вопрос женщина и тяжело осела за стол, уронив голову на руки.
– Клятва! Вас держит магическая клятва Барону! – наконец, осенило мужчину. И он разочарованно простонал, рухнув в кресло для приема гостей: все было так просто с самого начала, но Рейдж своими думами и никому не нужными рассуждениями сам себя завёл в непролазные дебри. – Подождите, на Лису не действует магия, почему же она раньше мне ничего не рассказала?
– Знаете, я все же удивляюсь, как вы стали главой дознания, если не можете соотнести самые простые связи?
– Давайте без ехидства, матушка Алидия, – скрипя зубами, миролюбиво предложил герцог.
– Вы сами прекрасно знаете, что у нашей Лисы самое дорогое. Этим она спасла вашу жизнь.
– Кровь. Магия крови запрещена в Ардарии!
– Вы это Черному Барону скажите, – фыркнула женщина не по статусу. Всё же общение с детьми наложило на её манеры свой отпечаток.
Главный дознаватель покинул приют в еще более скверном расположении духа, терзаемый муками совести. Он и сам должен был догадаться, что Лису держит не просто клятва, а кровная привязка. Зная, на какую подлость может пойти Барон ради достижения собственных целей, и его острый ум – столько лет скрываться под самым носом дознавателей, не трудно было бы предположить, как он воспользуется уникальными свойствами крови оборотницы.
Настоятельница поделилась ещё кое-какой ценной информацией, но оглашать её в управлении было опасно. У главного дознавателя появились подозрения о шептуне, нагло прячущемся под его носом, но где именно: дома или в дознания он ещё не решил.
Поэтому на встречу с номархом19 вампиров севера он направился в его замок, сначала петляя по городу в экипаже, а потом, перемещаясь порталами, чтобы запутать наблюдателей.
Зачем идти к вампирам, если один из них нарушил закон Ардарии? А Барон точно был из проклятокровных: дознаватель понял это благодаря его неосторожным перемещениям в Логовне во время облавы. Раньше так открываться Черный Барон себе не позволял, прятался и выкручивался, но не давал возможность ни шпионам, ни самому дознавателю даже подумать о расе главного преступника столицы.
Торийр Сверр – номарх Северного клана вампиров – опасная неоднозначная личность для сотрудничества, но этот вампир умен, хитер и дальновиден. Такими качествами нельзя пренебрегать, если есть идеальный шанс ими воспользоваться.
Когда с наигранными любезностями было покончено, Торийр, с лица которого не сходила плутовская улыбка, занял место на диване, предлагая гостю стул или свое кресло главы Северного нома20. Серо-голубые глаза с чёрной каймой внимательно следили за напускными метаниями герцога при выборе места для разговора.
Главный дознаватель же не метался вовсе, он с удобством расположился в мягком кожаном кресле вампира. Он слышал о Сверре многое, и все описания сводились к тому, что номарх любит сильных, уверенных в себе, дерзких и преданных. И чтобы заслужить его одобрение, нужно удивить архивампира. Рейдж надеялсяна то, что у него это получилось.
– А вы – наглец, герцог, – свернули чернотой глаза тёмного мага.
– Поменяемся? – предложил Себастиан с задором: шутить с первозданной тьмой было очень рискованно.
– Если вы не против, – медленно протянул некромант и оказался рядом. – Думаю, вам не слишком удобно сидеть в моём кресле. Всё же вы очень… высокий для человека. Наверно, не очень удобно женщин подбирать.
Вот и низкие подколки пошли, чтобы наказать за дерзость. Но тут вампир был прав: в Ардарии все женщины были едва ли ему до плеча, а Лиса вообще еле до груди доставала на каблуках. Ей вообще бы подошёл кто-нибудь пониже, а то ведь и обнимать не очень удобно ее будет, а целовать и подавно… Стало вмиг некомфортно на удобном диване, слишком мягко, а от камина очень жарко: захотелось домой и проверить Лису – в покоях она еще или нет.
Сверр что-то такое увидел в холодном выражении лица гостя и понял – слова достигли цели. Улыбка стала шире и хитрее, но, тем не менее, он произнёс другое:
– Что вы хотели, господин Рейдж?
Себастиан опомнился, откладывая мысли о рыжей лисице подальше, и рассказал о своем расследовании и магии крови, замешенной в этом деле. Доверять государственную тайну постороннему лицу, тем более не самому последнему представителю другой страны, было опрометчиво и глупо, но главному дознавателю нужна была помощь самого сильного врага Чёрного Барона – вампиров.
Сверр – самый лучший рычаг воздействия на Совет вампиров: он молод и амбициозен, а еще умеет добиваться поставленных целей в самые сжатые сроки, что лучше всего подходило главе Управления дознания Ардии в данной ситуации. Северный архивампир открыт для переговоров, когда его старшие и более опытные сородичи закрылись в своих замках и не принимают никого, кто имеет отличную от их расы кровь.
Улыбка сошла с губ номарха Севера, когда Рейдж рассказал, кто замешан в истории с кражами черных магических камней в Ардарии. Торийр задавал огромное количество дополнительных вопросов, уточняя и дополняя полученную информацию. Его также заинтересовала магия крови, связавшая подопечную герцога, но на просьбу увидеть девушку, чтобы распознать, каким именно ритуалом она оказалась подчинена к Барону, ему ответили отказом.
На миг лицо вампира озарила шкодливая улыбка, ноздри его дрогнули, вдыхая острый грозовой запах мага.
– Ну, раз ваша подопечная, – он выделил последнее слово, – не может показаться, то я не смогу ей помочь.
– Сколько вы хотите за свою помощь? – задал самый важный вопрос Себастиан.
Чёрная бровь некроманта выгнулась, вампир наигранно оскорбился:
– Как можно?!
– Что же вы хотите, если не деньги? – герцог понимал, что загоняет себя в ловушку.
– Вот это уже деловой подход, – удовлетворённо кивнул головой Торийр. – Вы прекрасно понимаете, я – единственный, кто может вам помочь разорвать кровные узы, но девушку мне все равно видеть нужно. Поэтому вам, так или иначе, придется организовать мне свидание с красавицей, – с придыханием, нараспев, произнёс Сверр и ровно закончил, – и, конечно, с вас услуга, какая, скажу в свое время.
– Против своей страны и её людей я действовать не стану, – предупредил дознаватель.
– Думаю, этого не потребуется, но дальше будет видно, – снова улыбнулся Торийр.
***
–Господин Рейдж, к вам старший дознаватель Тобиас Ллойд, можно его пригласить? – спросил Марк, забирая стопку последних подписанных документов у начальства.
Разговор с номархом Севера остался незаконченным, потому что Себастиан не согласился на условия вампира. Вернувшись в дознание, он организовал внеочередное собрание по делу Чёрного Барона. Бессмысленное и бесполезное по своей сути.
Поиски до сих пор не принесли никаких результатов точно так же, как и розыск украденных диамонов. Два раза срабатывала поисковая магия на родовых украшениях, но времени обнаружить местоположение родовых артефактов не хватило.
Отдав новые указания, он распустил подчинённых, а сам закрылся в кабинете с бумажками допоздна, лишь бы не возвращаться домой.
– Ммм… – недовольно промычал в ответ Марку главный дознаватель, не желая ни с кем больше сегодня разговаривать.
Но его помощник понял иначе:
– Тобиас Ллойд, господин Рейдж, он ждёт уже несколько часов. Пригласить его? Или пусть завтра…
– Выжидает тут несколько часов. Работы что ли у него нет? – проворчал дознаватель. –Ладно. Пусть проходит, – отмахнулся герцог, думая, что парень хочет обсудить свое трехдневное заточение в карцере, совершенно заслуженное, по мнению самого Себастиана: «Ну, а что он хотел, нападая на коллегу при исполнении?»
Оборотень вошёл, плотно прикрыв за собой дверь, сел в гостевое кресло и откинулся на спинку.
– Ты заслужил наказание, но, так и быть, вносить его в личное дело не буду… – начал было глава дознания, но волк бесцеремонно перебил его.
– Плевать я хотел на твоё наказание, дознаватель.
– Выбирай выражения, щенок! Уволю, к демонам, с выговором и лишением всех привилегий!
– Увольняй, начальник. Лишай привилегий, выписывай штрафы и делай со мной, что твоей шишрасовой душе угодно. Я не за этим пришёл, – ничуть не испугался Тобиас. То, что он увидел сегодня, полностью лишило его какого-либо пиетета, страха перед герцогом и напрочь отбило к главному дознавателю уважение.
– И что же тебе нужно, раз смог набраться смелости говорить со мной в таком тоне? – с угрозой в голосе спросил Рейдж: в воздухе запахло магией, красные искры заплясали за спиной главного дознавателя.
– Я пришёл посмотреть в глаза человеку, который убил Лису, и спросить у него, как ему живётся с этим? – улыбнулся парень, но карие глаза его оставались полны презрения и ненависти.
– Тобиас, ты головой стукнулся? Лиса дома жива и здорова, под арестом, правда, но с ней все хорошо, – отмахнулся Себастиан: герой-защитник выискался. Искры растворились в воздухе.
– Рейдж, ты прикидываешься или на самом деле ничего не понимаешь? Ты вообще её навещал? Видел её после того, как запер? Разговаривал? – оборотень встал и облокотился двумя руками на стол.
– Мои дела тебя не должны касаться, – огрызнулся мужчина, откинувшись на спинку своего кресла.
Волк шире и крупнее его в плечах, мускулистее, когда герцог выше ростом и более жилистый. Если начнётся драка, то у оборотня будет физическое преимущество в силе, но и главе управления есть, чем удивить своего противника без применения магии, так что ещё неизвестно, кто станет победителем в этом бою.