Химеры. Изгнанные

– Привет, Оди, – растягивая слова, здоровается Кира. – Красивая помада.

– Спасибо, – искренне улыбаюсь.

– Мы должны сфотографироваться, сейчас же! – Кира обхватывает меня за плечо и выставляет руку с мобильником. На экране отображаемся мы. Щелчок. Снимок сделан. – Сейчас пост в сеть скину.

Она что-то быстро набирает пальчиками на экране, а потом поворачивается с вопросом ко мне.

– Какой у тебя ник, я отмечу?

Я слышала, что у нормальных людей есть социальные сети, но сама никогда ими не пользовалась, поэтому вопрос застигает меня врасплох.

– А, я не веду страничку, – отмахиваюсь, стараясь казаться равнодушной, но ноги немного подкашиваются. Они ведь запросто могут узнать. Только химеры не пользуются гаджетами.

– Да ладно? Ты из этих, что ли? – она закатывает глаза. Я не понимаю, что имеется в виду, но киваю.

– Фи, скучно. Вы странные. Это давно не в тренде, – бросается девушка непонятным мне словом.

Ее подруги поддакивают в ответ, а потом отвлекаются на приближающуюся фигуру.

– Привет, Алан, – выдыхают они хором, когда парень проходит мимо. Он даже не смотрит в нашу сторону.

– Зазнайка, – бросает Кира недовольно. – Мог бы хоть иногда смотреть по сторонам. Хотя, может, он этот…

И снова «эти». Это те же «эти», с которыми связала меня девушка, или другие?

Мы заходим в школу, и я просто теряю дар речи. Впереди у шкафчиков стоит девушка с кошачьими ушками на голове. Не может быть! Ее бы сразу отправили в приют. По закону, если недуг бросается в глаза, то она не имеет права находиться среди нормальных людей.

Я оставляю свою компанию и спешу к девушке. Хватаю ее за руку.

– Эй! Ты такая же? – я во все глаза смотрю на нее, но девушка не понимает моего вопроса.

Я указываю на ее уши.

– А! – улыбается она. – Ты об этом. Вступай в наш клуб по защите химер. Держи!

И она протягивает мне ободок, на который крепятся ушки. Фальшивка. Я чуть было не призналась ей, что химера.

Убираю протянутый ободок в сумку, придумывая отличный план. Не вечно же мне ходить с беретом.

– Оди, ты зачем разговариваешь с этой вшивой? Она же с химерами якшается, – Кира подхватывает меня под локоть и утаскивает подальше от девушки с фальшивыми ушками.

Я вырываю руку.

– Ты что-то имеешь против химер?

Кира удивленно смотрит на меня, но тут же берет себя в руки.

– Конечно. Они же отвратительны. А ты, новенькая, считаешь, что вонючие химеры эталон красоты?

Я мгновенно закипаю. Куда подевался тот холодный ум, который позволил мне спрятаться и не спасать Химю, что увел Отлов? Почему сейчас я не могу держать язык за зубами.

– Они ведь тоже люди, – отвечаю ей не так смело, как хотела. Голос дрожит. Я почему-то побаиваюсь эту девушку.

– Они звери, – фыркает она. – Ты хоть одного видела вблизи? Они напали на моего отца. Едва горло ему не перерезали.

Я отступаю на шаг назад. Сердце начинает биться сильнее. В горле пересыхает. Я общаюсь с дочерью человека, который заявил на меня в полицию. Ее отец знает, как я выгляжу!

– Что? Нечего сказать?

– Мои родители погибли из-за химер, – выдавливаю я, стараясь врать правдоподобно. Хотя, если честно, я всегда винила себя в их смерти. Это был комплекс выжившего, и мне не удалось его побороть.

– Я не знала, – бурчит Кира примирительно. – Ладно, давай забудем это.

Я выдыхаю. Не хотелось бы во второй день потерять всех приобретенных знакомых.

– Но чтобы остаться с нами, – девушка щурит глаза. – Тебе нужно будет подойти к Алану и сказать, что он тебе нравится.

– Чего? С какой стати? – я даже рот открываю от возмущения. – Он мне не нравится.

Надо как-то избежать этого позора. По нашей легенде, Алан мой родственник.

– Среди нас не может быть тех, кто боится показаться смешным. Никого, кто трусит.

– Я не могу ему это сказать, – слова даются с трудом.

Кира усмехается.

– Тогда мы должны сказать тебе «пока», трусиха, – скалится Аля.

– И почему же? – перебивает ее Кира.

– Потому что… потому что мы родственники, – последние слова шепчу.

Кира хлопает глазами.

– Оди, ты серьезно?

Киваю. Это был самый важный козырь, который я могла использовать в этой школе.

– Если это правда, пусть пойдет и обнимет братца, – предлагает одна из двух безымянных подруг.

– Отличный план, Эшли, – кивает ей Кира. – Иди. Вон он стоит.

Алан действительно стоял со своими двумя друзьями и что-то рьяно обсуждал.

Я сглатываю вязкую слюну. Он же предупредил, чтобы я к нему не подходила. Но выбора у меня нет. Надо ему как-то объяснить.

На ватных ногах я подхожу все ближе и ближе думая, что сказать.

«Алан, мне очень надо тебя обнять, или девчонки, с которыми я подружилась, не будут со мной больше общаться» – как же отвратительно звучит.

Подхожу достаточно близко, чтобы он меня заметил.

– Я ведь сказал тебе не приближаться ко мне в школе.

– Алан, это важно, или у меня будут проблемы, –  надо же как-то его заставить обратить на меня внимание.

– Я сейчас, – бросает он своим друзьям.

Мы отходим в дальний угол коридора.

– Что случилось, маме позвонить? Тебя разоблачили? – шепчет он яростно.

– Нет, но мне просто необходимо тебя обнять, – выходит прескверно.

Парень вскидывает брови, а потом начинает злиться.

– Ты совсем дура?

– Пожалуйста, секундное объятие и я больше к тебе не подойду. Иначе Кира меня не примет в их компанию, – складываю руки на груди в молящем жесте.

Алан презрительно фыркает.

– Не советую связываться с Кирой. Потом пожалеешь. А теперь отвали.

Он отодвигает меня в сторону и уходит, но я не привыкла сдаваться, поэтому делаю два больших шага и обнимаю парня за талию. Моя голова утыкается ему в лопатки. Алан оказывается намного выше меня. Испуганно отскакиваю в сторону, понимая, что переступила границы дозволенного, но слишком поздно.

Парень разворачивается.

– Совсем очумела? – он легонько толкает меня в плечо, выходя из себя. – Не смей прикасаться ко мне.

Я на что-то наступаю и поскальзываюсь.

Нога едет вперед, а тело назад. Через секунду я уже лежу на школьном полу. От удара болит спина и голова.

– Черт! – он опускается на колени, что-то лихорадочно подняв с пола, и тут же натягивая это мне на голову по самые человеческие уши. И я понимаю, что берет при падении свалился. – Я не думал, что ты упадешь, Мэлоди, прости.

– Они не должны были увидеть, если ты беспокоишься об этом, – огрызаюсь я. – Заколола заколками.

Утром лисьих ушек видно не было, мне удалось тщательно спрятать их под волосами. С самого начала было понятно, что полагаться на один только берет нельзя.

Сажусь, потирая ушибленную голову. Растерянность и испуг на лице Алана после моих слов сменяются на раздражение.

– Отлично, – бурчит он, но не отходит, а протягивает руку, помогая встать.

Я его игнорирую, поднимаясь сама.

– Я не расскажу Анжеле о произошедшем, если ты еще и этого опасаешься, – бросаю ему и понимаю, что все ученики, которые были в коридоре, смотрят на нас с Аланом.

5 глава. Досмотры

– Оди, с тобой все в порядке? – ко мне подбегают Кира и ее подруги.

– Да, все хорошо, – я поправляю берет, чтобы тот нормально смотрелся на голове. На Алана стараюсь даже глаз не поднимать.

И хоть упала я по вине парня, понятно, что в этой заварушке большая вина именно на мне.

– Извини еще раз, – бурчит парень сквозь зубы и уходит.

Я остаюсь со своими подругами.

– Почему он тебя оттолкнул? – интересуется Кира, смотря в спину удаляющемуся парню.

– Мы не слишком ладим, – отмахиваюсь я.

Самое важное, что мне удается сохранить расположение девушки к себе, и мы остаемся друзьями. Поддержка Киры в школе пока самая важная вещь, которая может быть.

Я старательно пытаюсь слушать учительницу по истории, и даже записываю что-то в тетрадь, хотя понимаю – в школе мне находиться максимум еще несколько месяцев, эти знания вряд ли когда пригодятся, но рассказ о прошлом страны оказывается довольно увлекательным. Мне нравится, как преподает эта женщина. Она рассказывает какие-то уникальные факты, которые сложно было бы достать где-то самой.

Я даже удивляюсь, что в приюте нам ничего подобного и близко не преподавали. Обычно мы открывали учебники и друг за другом читали параграфы. Это было чертовски скучно. Я даже умудрялась засыпать, а потом очень сильно получала за такие вольности.

И вот когда я самозабвенно записываю очередной захватывающий факт, дверь с грохотом распахивается.

– Всем приготовить документы, открыть сумки, вытянуть вперед руки, – мужчина в полицейской форме широким шагом входит в класс, даже не взглянув на учительницу.

Мое сердце начинает биться часто-часто. Что, если они меня разоблачат?

Еще двое полицейских входят в аудитории с приборами в руках.

Я молю бога, чтобы это оказалась старая модель, которая показывает только «опасен» или «неопасен» человек и химера. Многие отряды Ловцов получили уже усовершенствованные версии, где пишется вдобавок процентное соотношение человеческого ДНК к животному, но старые приборы все еще в ходу.

Мужчины проходят по рядам, вытряхивают вещи из сумок детей на парты, тщательно разглядывают содержимое и прислоняют приборы к безымянным пальцам. Девочки испуганно взвизгивают, когда тонкая иголка пробивает кожу, и отдергивают руки, но нужная информация уже получена.

Полицейские методично сменяют одну иголку на другую, сохраняя стерильность инструментов для каждого ученика.

Очередь доходит до моей парты. Короткостриженый мужичок с лицом, похожим на сморщенный гриб и лысым, как моя коленка, затылком, вытряхивает все мои учебники на парту. Блеск для губ со стуком падает куда-то на пол.

– Руку, – требует проверяющий. Я протягиваю подрагивающую ладонь, укол. Прибор пищит, выдавая результат. Горло сжимает спазм страха.

– Чисто, – констатирует полицейский, еще раз всматривается в лицо, проверяет предоставленный паспорт и переходит к Кире.

Делаю глубокий вдох, словно только что вынырнула из воды. Неужели пронесло? Как хорошо, что я не забыла сегодня утром подпилить когти и накрасить их цветным лаком, который предоставила Анжела.

Из сумки Киры вылетает множество косметики, тени падают на пол и разбиваются. Замечаю, как лицо девушки искажается от ужаса, а затем от злобы.

– Я на вас в суд подам! Вы обязаны возместить ущерб! – визжит она, опускаясь на колени, чтобы собрать остатки уцелевшей косметики.

– Встать! – требует мужчина. Но Кира игнорирует его.

– Вы знаете, как тяжело их достать?! – ее голос срывается на всхлипы.

Я понимаю, надо поднять девушку на ноги, иначе это сделает полицейский, для Киры может все плохо кончиться.

– Кира, встань,– прошу я, но та игнорирует и меня тоже.

Мужчина хватает девушку и дергает ту вверх.

– Больно! – она пытается вырваться. Все ее руки покрыты разноцветными поблескивающими тенями. – Да как вы смеете!

– Руку и документы! – требует досмотрщик.

Кира злобно протягивает испачканную ладошку, недовольно морщится от укола и исподлобья глядит на полицейского.

– Я сегодня не взяла документы.

– Руки за спину, будем разбираться в участке.

Девушку уводят в наручниках, словно преступницу.

И тут я слышу удивленный возглас одного из досмотрщиков. Тот стоит возле Алана и смотрит на своего командира.

– Опасный, – он демонстрирует красную надпись на маленьком экране. Полицейский еще молодой, и по его виду кажется, будто он извиняется за такой результат.

Я бросаю удивленный взгляд на Алана, но парень стоит спокойно, даже расслабленно.

– Это ошибка, – пожимает он плечами.

Ошибки быть не может. По крайней мере, никогда не было.

 Командир хмурит брови и обращает свой взгляд на учительницу, так и замершую с учебником в руках, она даже не поправляет сползшие на кончик носа очки.

– Как давно этот мальчик учится в школе? Он проходил ранние проверки? – голос капитана басистый.

– Алан у нас с самого начала. Все проверки проходил. Документы можно найти в медицинском кабинете, – историчка кивает несколько раз как болванчик. – Он хороший мальчик.

– Проверь еще раз.

Молоденький паренек меняет иглу, и опять колет Алана, но в другую руку.

– Не опасен, – выдыхает досмотрщик, радостно демонстрируя зеленый экран.

Можно ли обмануть прибор? Вдруг Алан действительно химера? Но он выглядит как нормальный человек.

***

– Как прошел день в школе? – вернувшись вечером с работы, интересуется Анжела.

– У нас был досмотр, – сообщаю я невинно, и продолжаю помешивать макароны.

Анжела меняется в лице. Не снимая пальто, она врывается в комнату Алана.

– Эй! – возмущается тот на вторжение в личное пространство.

– Как прошел твой досмотр?

Я тщательно прислушиваюсь.

– Все окей, – откликается парень.

– Ты мне врешь, я вижу, – Анжела довольно проницательна.

Алан шумно выдыхает.

– На мне был сбой, – говорит он.

Я слышу, с каким ужасом восклицает что-то Анжела, но потом она берет себя в руки и просит рассказать подробнее.

-… да мам, помнишь, ты говорила, что из-за таблеток от аллергии, которые я пью, может быть такое?

Аллергия? Странно, Алан совсем не похож на аллергика.

– Я просто вчера забыл принять одну, – признается парень. – А сегодня выпил в обед, когда под лопатками зачесалось ужасно, она только действовать начала, вот и сбой от большой дозировки лекарства. Да и когда они второй раз проверили, все уже было нормально.

Анжелу этот ответ, видимо, удовлетворяет, поэтому она спокойно возвращается в коридор, снимает обувь, вешает пальто и приходит ко мне на кухню.

– Через десять минут можно садиться ужинать, – говорю я, переворачивая котлеты.

Готовку я взяла на себя, нельзя же жить у людей дома и полностью зависеть от них. В благодарность за свое спасение стараюсь делать все, что могу, чтобы облегчить жизнь Анжеле. Мою полы, выношу мусор, готовлю, если успеваю.

– Ты же слышала наш разговор? – устало спрашивает женщина и опускается на табуретку. Киваю. Зачем врать? – Тогда пообещай, что никому не расскажешь про таблетки, которые принимает мой сын.

– Хорошо, а они что, запрещенные?

– Нет, экспериментальные. У Алана с рождения аллергия практически на любую ткань. Мы его с детства разными таблетками пичкали, но все со временем вызывали привыкание и переставали действовать. Я работаю в лаборатории, этого лекарства еще нет в производстве. Оно держится в секрете. Один из побочных эффектов – повышение в крови того вещества, отвечающего за так называемую «опасность» у химер.

– Ладно, я буду молчать, – вдаваться в медицину и разные лекарства не хочется, я накладываю еду и иду к комнате Алана, чтобы позвать того есть.

Стучу в дверь.

– Алан, ужин готов.

– Я не голоден.

Пожимаю плечами и ухожу обратно на кухню.

– Скажите, а что они искали в наших сумках. Досмотрщики. Вряд ли там будет  лежать признание, что я химера.

– Может, у кого-то обнаружили наркотики? И решили объединить сразу две цели, – предполагает Анжела, хотя я чувствую, что она врет.

***

– Пей сейчас же, – Анжела протягивает синюю капсулу Алану. Тот морщится, но берет ее в зубы и запивает стаканом воды. – И не вздумай таскать эти таблетки в школу.

– Какая же дрянь.

– Зато помогает, – отрезает мать и уходит из дома на работу.

Мы с Аланом остаемся одни. До школы еще полчаса, можно спокойно собраться.

– Это правда? – спрашиваю я, пока он завтракает – единственное время, когда парня можно застать вне комнаты. – Про таблетки. Ты действительно не химера?

– Конечно, я человек, – фыркает он.

После этого мы опять не общаемся.

На улице полно полицейских, но на меня они обращают внимания не больше, чем на других школьниц.

У входа в школу на большом расстоянии друг от друга стоят два молоденьких солдатика и проверяют всех входящих. И я понимаю, что в руках у них новые приборы. Те, что с процентами. Я знаю, что двадцать пять процентов инородного ДНК тут же припишут мне статус «химера» без разбирательств. И тогда понадобится специальный документ, который будет доказывать – я без внешних отклонений, могу учиться в обычной школе и жить у родителей, а не в приюте.

Детей без видимых изъянов и без отметки «опасные» спокойно оставляли родителям. Ребенок мог и не знать, что он не такой как другие, аж до момента, как он решит завести детей. Дальше там должна идти какая-то процедура по взятию только человеческого ДНК и т.д и т.п, я еще не слишком хорошо в этом просвещена.

Итак, мне надо каким-то чудом избежать этих двух ребят с опасными приборами.

Вижу впереди Киру, и у меня созревает план.

Прохожу мимо одного полицейского быстрым шагом, тот просто не успевает меня притормозить.

– Эй, Кира! – машу я ей.

– А тебя уже тоже проверили? – спрашивает она, когда мы приближаемся ко второму солдатику.

– Да, только что, – киваю я и улыбаюсь молодому человеку, тот пропускает нас без вопросов и проверок.

Если они действительно хотели поймать химеру, а не напугать, то завели бы всех детей в один класс и выпускали по очереди только после проверки прибором. А тут всего два солдата на огромную школу, да еще и молодые, доверчивые.

Я улыбаюсь – рада тому, что снова обманула систему.

***

Больше досмотрами нас не тревожат. Не знаю, нашли они то, что искали, или нет. Но полицейских в школе и на улице стало заметно меньше.

Только на следующий день домой пришел полицейский. Мне повезло, я осталась тогда на дополнительные занятия по истории.

У Анжелы сегодня был выходной, поэтому она оказалась дома. Алан тоже только вернулся из школы, и именно в этот момент позвонил сотрудник полиции.

Потом Анжела рассказала, что они спокойно прошли проверку.

– Кто-нибудь, кроме вас, еще проживает? – спросил мужчина.

– Моя племянница. Она еще в школе.

Анжела показала копии моих документов, дала осмотреть комнаты и после того, как мужчину устроило все, проводила его за дверь.

«Не ходи пока домой, тут с новым прибором» – отписался мне Алан. Я мысленно поблагодарила его за смс.

Телефон у меня старенький, допотопный, Анжела достала с какой-то верхней полки шкафа. Но звонки и смс принимает исправно.

6 глава. Подстава

На удивление я очень быстро адаптировалась к школьной жизни. Мне нравится учиться. Вся эта история, искусство и литература, то чего я была лишена все годы, сейчас привлекают меня как никогда.

До этого месяца все, что я умела – это убегать и прятаться. Сейчас я будто стала другим человеком. Оди, которой нравится читать книги, у которой неплохо получается рисовать.

Но больше, чем уроки мне нравятся мои новые подруги. Благодаря Кире я каким-то чудом попала в общество крутых девчонок. И хотя Алан, в те моменты, когда все же решает вдруг со мной заговорить, всячески советует держаться от них подальше, я думаю, что он просто мне завидует.

– Эй, Оди, у меня сегодня предки сваливают. Будет вечеринка. Придешь? – спрашивает Кира, пошушукавшись с остальными девчонками.

Мы выходим за ворота школы и вот-вот должны уже пойти разными путями. Кира встает и закуривает, изучая меня хитрым взглядом. Я бы очень хотела пойти. Вечеринки для меня такое же чудо, как то, что сейчас люди не смотрят в мою сторону искоса и не хотят упечь обратно в приют.

– Я… Эм… С радостью, конечно.

– Только мама тебя не отпустит, кузина, – проходя мимо, бросает Ал.

Его два дружка заливаются хохотом.

– Эй, а сам-то придешь? – окликает парня Кира. – Ты не ответил на мое сообщение.

Вот почему она зовет меня лично. У меня нет нормального телефона, чтобы переписываться в чатах.

– Если будет нечем заняться, то, может, и приду, – пожимает Алан плечами, бросает на меня взгляд и уходит в сторону дома, закинув рюкзак на одно плечо.

– Как он хорош, – стонет Эшли, накручивая темный локон на палец и закусывая губу.

Хочется фыркнуть, но я сдерживаюсь. Пожила бы она с этим нелюдимым заносчивым красавчиком в одной квартире, как я. Вся любовь вмиг бы испарилась из головы.

– Да, – соглашаюсь я. – Он вполне сносный, когда не испепеляет меня взглядом полным ненависти.

– Ты должна отпроситься у своей тетки. Там столько парней будет. И ты обязана прийти и захомутать одного из них, – говорит Кира, бросая сигарету на асфальт и раздавливая ее каблуком. – Или просто сбеги.

Сбежать? Я удивленно приподнимаю брови. Нет, Анжела мне такого никогда не простит. Но пойти на вечеринку хочется просто невыносимо.

– Я попробую ее убедить, – говорю и, попрощавшись, спешу домой прибраться, приготовить обед и ужин и сделать все, чтобы женщина отпустила меня.

***

– … пожалуйста! Я никогда не бывала на вечеринках. Если я под прикрытием, будет странно не пойти туда, куда идут все.

Анжела хмурится и переводит взгляд на Алана, тот прислонился к косяку двери и наблюдает, как мать разносит в пух и прах мою идею.

– Это слишком опасно. Там будут пьяные подростки. Может случиться все что угодно, особенно если ты тоже выпьешь, – говорит она взволнованно.

– Я не буду пить. Просто часок там побуду, пообщаюсь и вернусь. Мне ведь может никогда не представится такой шанс. Пожалуйста, Анжела, я не многого прошу, – складываю руки в умоляющем жесте.

Заметив на лице у матери проскользнувшее сомнение, Алан фыркает и уже собирается уйти, но женщина его окликает.

– А ты куда собрался?

– В комнату? – оборачивается он. – Уроки сделал, фильм думал посмотреть.

– А как же вечеринка? – в ее голосе звучат ехидные нотки.

Алан поджимает губы и бросает недовольный взгляд на меня.

– Хотел остаться дома.

– Тебе придется поменять свои планы. Кто-то должен пойти вместе с Мелоди. Одну ее я туда не отпущу.

Если бы Алан умел выпускать из глаз лазерные лучи, то сейчас он запросто прожег бы меня насквозь.

– Значит, она не пойдет? – вернув себе самообладание, ухмыляется он.

– Да тебе сложно, что ли? – бурчу я, скрещивая руки.

– Алан, на вечеринку идете вы оба. И ты глаз не спускаешь с Мэл.

Я подскакиваю и обнимаю Анжелу.

– Спасибо вам большое. Это очень многое значит для меня!

Женщина неловко хлопает меня по спине. В этот момент Ал с грохотом закрывает дверь в свою комнату.

Ничего. Его присутствие на вечеринке будет действительно нелишним. Этот убийственный взгляд можно и потерпеть.

– Иди, собирайся. У тебя осталось не больше часа, – Анжела подталкивает меня к выходу с кухни.

***

Через час мы с Алом выходим из квартиры. В полном молчании спускаемся по лестнице.

– А ты так и будешь ходить на вечеринке за мной как молчаливый телохранитель? – спрашиваю язвительно.

– Я из-за тебя туда иду, так что будь благодарна и такому сопровождению, – бурчит он в ответ.

Хмыкаю и не пытаюсь продолжить разговор. Если ему нравится строить из себя всеми обиженного мальчика, пусть строит. Алу это удается великолепно.

– Это правда может быть опасно, – говорит он, вновь нарушая молчание.

Ничего себе, он, оказывается, может не только безмолвно меня ненавидеть.

– Твое присутствие рядом со мной? – огрызаюсь я, хотя понимаю, что парень имеет в виду.

– Да нет же, обычные ребята под алкоголем. Вдруг себя раскроешь. Нам всем тогда крышка.

Понятно. Он беспокоится только о себе.

– Возьму всю вину на себя, если потребуется. Не волнуйся по этому поводу. Властям скажу, что вы не знали. И все. К тому же у меня есть запасной план на всякий случай.

Алан поджимает губы. И всю оставшуюся дорогу идет молча.

Музыку из Кириной квартиры на самом последнем этаже дома слышно даже на улице. В окне мигают разноцветные огни, а крики ребят, громче, чем играющая песня. Не представляю, насколько шумно там внутри.

На лифте поднимаемся так же молча, как и шли до этого. Это неуютное игнорирование друг друга ужасно выматывает.

Я долгое время пыталась подружиться  с Аланом, звала его есть, старалась не реагировать на эти убийственные взгляды, пыталась завязать какой-нибудь разговор, когда мы оставались одни в квартире. Но все это сводилось к одной реплике и его уходу к себе в комнату.

Но сейчас мне просто надоело пытаться. Все равно я скоро встречусь со своей стаей и уеду, забыв об Алане навсегда. Нужно просто потерпеть его присутствие в своей жизни.

Лифт сообщает, что мы приехали на нужный этаж.

– Нам сюда, – указывает Ал на одну из дверей в коридоре.

Да я и без него это могу понять. Только оттуда доносится жуткий грохот басов.

Звоню в звонок. Музыка на некоторое мгновение становится чуть тише. Кира распахивает перед нами дверь.

– Ого, вы пришли вдвоем. Как мило, – улыбается она и приглашает нас войти. – Вещи можете бросить вот здесь.

Мы раздеваемся и проходим внутрь квартиры. Она оказывается просто огромной, а из гостиной наверх ведет еще одна лестница.

– Двухэтажная квартира? – удивляюсь я.

– Да, у нас пентхаус, – кивает Кира, явно довольная произведенным впечатлением.

Девушка приводит нас в гостиную, где развлекается большое количество народу.

– Вон там стоит Элвин, он давно хочет с тобой познакомиться, – тянет Кира и хватает меня за руку, чтобы подвести к высоченному парню.

Алан упрямо следует за мной по пятам, не оставляя ни на минуту.

– Привет, Элв. Это Оди, – Кира подмигивает парню и быстро теряется в толпе.

– Эм… Привет? – улыбаюсь я, хотя чувствую себя ужасно неуютно.

– Твой кузен так и будет стоять рядом с нами? – спрашивает Элвин, пристально глядя на Ала.

– Моя тетя обязала его неотрывно следить за мной. Он понял это слишком буквально, – говорю я, оборачиваясь к Алану. – Ты не мог бы оставить нас на некоторое время?

Алан уже привычно поджимает губы и отходит к противоположной стене. Он прислоняется к ней, скрещивает руки на груди  и продолжает свое наблюдение за мной.

Черт подери, это ужасно раздражает. Неужели он не хочет тоже повеселиться.

– Ты клевая, – говорит вдруг Элвин, о существовании которого я напрочь забыла, увлеченная раздраженным Алом.

– Э… спасибо? – тяну я, не зная, что сказать. Как люди вообще знакомятся и общаются? – Чем любишь заниматься?

– Я в баскетбол играю.

– А, ну да, – бормочу я, вновь оценив его рост под два метра.

Разговор как-то совсем не клеится. Через минуту такого общения я понимаю, что это знакомство мне совсем не нравится. И хочу уже вернуться к Алу, под его тюремный надзор, но замечаю, что парень окружен тройкой девушек, среди которых крутится Эшли.

Ал что-то отвечает им, улыбается и даже смеется. На расстоянии и с другими он кажется более милым, чем со мной. Мне становится грустно.

Парень теперь даже в мою сторону не смотрит. И я ухожу на кухню, найти что выпить. По пути встречаю Киру, которая тащит меня играть в непонятную игру с мячиком от пинг-понга и стаканчиками с пивом.

Я проигрываю, и мне приходится выпить целый стакан пива.

– Оно безалкогольное? – уточняю я у Киры, чтобы лишний раз не обманывать Анжелу.

– Конечно! – кивает девушка, но мне не нравится ее тон.

– Пей! – какой-то парень, против которого я играла, подносит стакан к моему лицу и едва не опрокидывает его на меня. Приходится отобрать и выпить самой.

Затем тот же парень, от которого несет алкоголем и потом, закидывает руку мне на плечо.

– А ты красивая, – говорит он заплетающимся языком и наклоняется к моему лицу, вытянув губы трубочкой.

Я успеваю оттолкнуть его до того, как он меня поцелует.

– Да ладно тебе, чего ты такая недотрога! – орет он, и шлепает меня по попе.

Я разворачиваюсь и даже не задумываюсь, отвешиваю пощечину. На его щеке остается отпечаток ладони.

– Ненормальная, – сквозь зубы цедит он, прижимая руку к щеке. – Да пошла ты.

И незнакомый парень уходит на кухню за выпивкой.

– Вот это удар, – Кира стоит рядом со мной и скалится в улыбке. – Келвину еще никто не давал такой отворот поворот. Ты войдешь в историю.

– Будет знать, как лезть ко мне.

Девушка снова лучезарно мне улыбается, а потом куда-то исчезает. Я опять остаюсь одна. Алана вообще не видно. Отличный охранник. Ну и к лучшему.

Я разворачиваюсь, чтобы наконец-то пойти на кухню и что-нибудь перекусить, потому что в голове странно гудит. И не успеваю сделать и шага, как на меня налетает тот самый Келвин и проливает на мою футболку весь стакан пива.

– О, черт. Прости, только не бей больше, – он уже пьян намного сильнее, чем пять минут назад. Он хватает салфетки со столика и пытается промокнуть мою футболку, хотя мне кажется, парень делает это специально, чтобы меня полапать. – Пойдем, я помогу тебе оттереть пятно.

Келвин хватает меня за руку и тянет за собой. Кофта прилипает к груди и воняет пивом. Замечательно. Не на такую вечеринку я рассчитывала, когда шла сюда. Я думала, будет весело. Но у меня совершенно не получается веселиться, когда меня обливают алкоголем, домогаются и все в таком духе. Хотя, может это со мной что-то не так?

Мы проталкиваемся между танцующими подростками под какую-то дурацкую ритмичную музыку.

В конце концов, Келвин утаскивает меня на второй этаж в ванную комнату. И подает полотенце.

– Снимай футболку, я ее постираю, а ты пока прикроешься вот этим.

Я стою в полном недоумении.

– Слушай, э… Келвин. Не хочу показаться грубой, но я лучше потом дома просто ее кину в машинку. Так что, спасибо за заботу…

Он щелчком закрывает дверь на задвижку и ехидно мне улыбается.

– Думала, я прощу тебе такой позор? – говорит парень зловеще.

Черт. Что он собирается со мной сделать? Я бросаю в него полотенцем, а сама прорываюсь к задвижке, открываю ее, толкаю дверь, но та не поддается.

Келвин смеется.

– В отличие от тебя у меня есть друзья. И они не дадут тебе выйти отсюда, пока я не захочу.

Я прислоняюсь к двери спиной. Мне страшно. Келвин медленно надвигается на меня. Мы словно играем в кошки-мышки. И я дурацкая глупая мышь. Парень широкоплеч и достаточно высок, наверняка играет в регби.

– Слушай, ты ведь первым начал ко мне приставать. Я просто ответила тебе и все. Давай мирно разойдемся? – блею я испуганно.

– Нет, крошка, сначала я получу то, зачем тебя сюда привел. Снимай футболку.

Он хватает край кофты и пытается стащить ее с меня. Я прикладываю все силы, чтобы оттолкнуть парня. Келвин поскальзывается на мокром кафеле и падает навзничь. Я замираю от испуга и молюсь, чтобы этот качок не пробил себе голову.

Стучу в дверь в надежде, что его друзья подумают, что это он, и откроют.

– Кел? Все в норме? – отзывается кто-то.

Пытаюсь ответить мужским басом, что да.

– Кел? – дверь приоткрывается.

Я со всех сил ударяю по ней ногой, чтобы сразу обескуражить противников. Кто-то вопит, что я сломала ему нос, но мне все равно.

Выскакиваю за дверь и сломя голову несусь вниз по лестнице. Опомнившись, за мной бегут два парня. Третий, получивший дверью в нос, остается стоять в коридоре.

Перепрыгиваю несколько ступенек и оказываюсь в шумной гостиной, полной танцующих людей. Оглядываюсь в поисках Ала, но его нигде не видно. Вот почему его нет тогда, когда он просто мне необходим?

Я расталкиваю локтями танцующие парочки и пробираюсь к двери. Надо выбежать прочь из квартиры, а там они уже не станут меня догонять. Никто не захочет слишком далеко уходить от запасов алкоголя.

– Стой, – вдруг раздается чей-то бас. И меня хватают за руку.

Я оборачиваюсь. И вижу перед собой одного из тех парней.