– Похоже, со свадьбой тебе придется подождать, Рафал, – Константин попробовал разрядить сгустившуюся атмосферу, но все были настолько потрясены, что даже не услышали провокационную фразу.
– Ужин окончен, по местам, – проговорила Анжела, вставая из-за стола.
Вот оно, Солнце. Даже пройдя через десятки фильтров и программ, затемняющих картинку на мониторе капитанского компьютера, оно все ровно ослепляло своим величием. Температура в фотосфере звезды (том месте, где солнечная радиация становится светом) достигает пяти тысяч семьсот семидесяти восьми Кельвинов – около пяти с половиной тысяч градусов по Цельсию, довольно горячо, если не знать, что корона Солнца может раскланяться до десяти миллионов. Для сравнения, сталь плавится при полутора тысячах. «Огнеход» располагался максимально близко к звезде, еще немного, и никакая защита не спасла бы от адского жара.
Человеческий глаз способен различить около трех тысяч звезд, но сейчас все они терялись в сиянии светоча нашей цивилизации. Земли тоже не было видно. Но не смотря на это, Анжеле не нужны были ни точные приборы, ни ультрасовременные навигационные системы, чтобы определить где она, ведь там находилась ее дочь. Женщина сердцем чувствовала направление в холодном пустом пространстве космоса, и мысли о маленькой курносой «мартышке» не позволяли ей сойти с ума. Раз в неделю она могла получать и отправлять личные сообщения на Землю. Видеть и не присутствовать лично при том, как меняется ее дочь, как она растет, как выпадают молочные зубы, как каштановые волосики на голове завиваются в причудливые кудряшки, делая ее все больше похожей на мать в юности, было невыносимо больно. Но мысль, что все это ради Лиры, ради шанса на счастливую жизнь ей, ее детям, внукам, правнукам, могла сдержать любые страдания, разрывающие душу.
Внезапно тревожный писк нарушил тишину станции. Анжела закрыла галерею с фотографиями, потребовав от компьютера вывести на экран доклад системы, но Рауль опередил ее.
– Капитан, проблема с отражающим экраном.
– Что именно за проблема?
– Выясняю, секунду.
Старший помощник стучал пальцами по виртуальной клавиатуре со скоростью, казалось, просто невозможной для человеческих конечностей. Кисти рук двигались по многочисленным таблицам и диаграммам, напоминая рассерженных пауков во время лесного пожара.
– Механизм, отвечающий за перемещение экрана соответственно положению Солнца, перестал отвечать. Перезапуск не помог, похоже, проблема не программная.
– Дерьмо, – выругалась Анжела.
Станция «Огнеход» находилась достаточно близко к звезде, чтобы быстро превратиться в расплавленный кусок металла. Жар и радиация свели бы на нет все попытки замедлить угасания светила, если бы не специальный экран, отводящий смертоносную энергию в сторону. Он был разработан коллегой отца Анжелы и играл важную роль в механизме действия всей станции. Без него не будет энергии, питающей «Огнеход» и поддерживающей реакции в ядре Солнца.
– Внимание, всем прибыть на мостик! – Анжела использовала громкую связь, и ее голос прокатился по всем закоулкам станции.
***
ЧП случались регулярно. В подобной экстремальной обстановке механизмы долго не выдерживали, и их приходилось менять. Конечно, на «Огнеходе» были и специальные скафандры, разработанные для выхода в открытый космос близи Солнца, но лишний раз никто рисковать не хотел.
– Отодвинь Кевина немного назад, Лин, да что ты делаешь!? Я же говорю немного назад и потом подцепляй клешей вон ту панель! – Рауль навис над главным техником, упорно пытаясь ей руководить.
– Иди в задницу! Кого ты учишь?! – вспыхнула она.
– Тихо!
Анжела прикрикнула на свою команду. Они были профессионалами, но в такой давящей атмосфере после долгих месяцев в космосе нервы у людей становятся тоньше наносетки на обшивке станции.
– Похоже, стабилизатор отказал, ну ничего, сейчас Кевин все починит.
Робот-ремонтник, управляемый дистанционно, открутил выгоревшую деталь и с проворством, свойственным только машинам, установил новую.
– Теперь проверь.
Рой Даст – второй техник переключил несколько виртуальных тумблеров, потом помотал головой, ввел пару строчек кода, но вновь неудовлетворенно прыснул.
– Похоже, не все, боюсь, придется менять всю систему.
– Всю? Мы не изжаримся от излучения, пока Кевин будет все устанавливать? – удивился Константин.
– Все нормально. Это, конечно, неприятно, но поломка штатная. Он быстро управится.
Лин вновь взялась за виртуальные джойстики.
– Вот дерьмо! – через десять минут выругался Рой.
– В чем дело? – Анжела подступила к нему.
– Основной источник питания Кевина приказал долго жить, но я перевел его на резервное, думаю, Лин успеет закончить.
Анжела повернулась к технику.
– У тебя семь минут.
Девушка не ответила, продолжая сосредоточенно управлять манипуляторами робота. От напряжения мокрая прядь волос прилипла ко лбу, мешая обзору, и у нее никак не получалось ее сдуть, не убирая рук от джойстиков.
– Давай помогу, – Рауль осторожно убрал волосы за ухо девушки.
Она улыбнулась, не отрывая глаз от монитора.
«Так, похоже назревает что-то серьезное» – подумала Анжела.
– Сука! – вновь выругался Рой. – Резервный аккумулятор полетел!
– Нет, нет, нет! Я еще не закончила! – девушка безуспешно двигала виртуальными джойстиками, надеясь оживить отключившегося робота.
– Спокойно, время есть, – проговорила Анжела. – И такую ситуацию предусмотрели. Рауль, Лин одевайте скафандры, Рафал помоги им. Придется немного прогуляться…
***
– Капитан, ну и погодка тут, не хотите присоединиться? – Рауль, как всегда, сохранял бодрое расположен духа.
– Только позагорать не вздумай. Как ситуация?
Двое астронавтов, облаченные в громоздкие костюмы, способные выдержать смертоносную среду за бортом станции, копались у главного узла отражающего щита. В нескольких метрах от них мертвым грузом застыл робот-ремонтник Кевин. Похоже, что человеческое тело – вот самый надежный механизм.
– Сколько вам еще нужно времени? – капитан наблюдала за таймером.
– Около трех минут и закончим. На самом деле, тут все не так страшно. Рауль предай болторез, – усердное сопение Лин в рации служило лучшим доказательством упорной работы.
– Конечно, держи.
С камер скафандров можно было наблюдать за тем, как Лин прилаживает на место панели и датчики, снятые на время ремонта. Работа профессионала всегда завораживает, приятно наблюдать за человеков, посвятившим всю жизнь одному ремеслу и ставшим в нем настоящим мастером.
– Капитан, связь с Землей не функционирует, – Рафал прервал размышления Анжелы.
– В чем причина?
– Похоже, дело в экране. Поломка его модуля сказалась на всех системах. Как только ребята снаружи закончат ремонт, я все перезагружу.
– Что-то может пойти не так?
– Мы в космосе, – Рафал пожал плечами. – Все может пойти не так.
– Работай, – кивнула Анжела и снова перевела взгляд на изображение с камер скафандров.
Лин и Рауль закончили ремонт и направлялись в сторону шлюза, ведущего в специальный декомпрессионный отсек станции. Тяжелые скафандры, оснащенные специальным покрытием и множеством вспомогательных систем, сильно сковывали движения, но астронавты, годами тренировавшиеся ради этих кратких минут, двигались с изяществом фигуристов на льду.
– Страховочные тросы отцеплены, заходим на станцию, берегите глазки! – прошипел Рауль по голосовой связи.
– Приняла, Лин, что у тебя?
– Все в норме, капитан, на лицевом экране были краткие помехи, похоже, какой-то случайный сигнал отразился от хвоста кометы.
– Это все пришельцы, гасящие наше Солнце, пытаются связаться с тобой, – хохотнул Рауль.
– Ой, иди в задницу.
Лин вошла в станцию, заперев за собой шлюз. Раздалось шипение, давление стало выравниваться, в переходную камеру начал поступать кислород.
Анжела покинула рубку и теперь наблюдала за астронавтами через небольшой иллюминатор во внутренней переборке.
– Давление в норме, мы…
Хлопок и свист, от которого у женщины чуть не лопнули барабанные перепонки. Анжела на секунду потеряла ориентацию в пространстве. Желудок с головой поменялись местами, и вновь все стало как обычно. Капитан с трудом подавила ровный позыв, попытавшись сфокусировать расплывающееся зрение на отсеке декомпрессии.
Его не было. Рваные края металла обрамляли внутреннюю переборку, словно в алюминиевую банку из под газировки запихнули мощную петарду. Высокопрочные стекло покрылось паутинок трещин, но через него все еще можно было разглядеть объекты, удаляющиеся от станции в жутком кружащемся танце.