Зачем я здесь

Глава 15. Мусорное поле

Болида нет! Вот нет и все тут. Дан нервно бродит по пятачку. Я просто одурело сажусь в траву.

Из кустарника бесшумно выбираются четверо. Такие, ну прямо космобойцы из наших фантастических фильмов. В камуфляже, и шлемах, вроде рыцарских.

– Стоять! Руки за голову! – произносит один на вполне понятном таргашском. Я с трудом поднимаюсь. Дан поднимает руки и довольно спокойно и медленно произносит:

– Господа! Я Данар-сарит, почетный член Арданской академии наук. У меня важное сообщение для вашего правительства. Проверьте мои данные по сети, если у вас есть связь.

– Проверим. Следуйте с нами.

Приходится идти со связанными руками между двумя солдатами противника, или офицерами, черт их разберет. Идем вначале к озеру, потом вдоль берега. Несколько палаток. Большая машина, напоминающая болид. Должно быть, это разведка, не так уж много людей. Или нелюдей, ардов? Нас устраивают в большой палатке под охраной. Хорошо, что стимулятор пока еще действует, ни есть не хочется, ни пить, ни воду отлить. А сидеть разрешили, прямо на полу. Но, вроде бы, бить не собираются. У нас взяли отпечатки пальцев, сетчатки, сфотографировали, записали образцы голосов.

Я вспоминаю все, что читала об этой расе. У них вовсе нет женщин, а какие-то биофабрики. Они с раннего возраста прививают себе разные технические штучки в организм, вроде инфракрасного зрения или дополнительных конечностей из специальных материалов. Совсем-совсем чуждая раса. И с ними у Дана какие-то старые связи? Если он не придумал насчет академии. Почему-то совсем не страшно. Стимулятор – все-таки вещь. А может, обойдется? И нас не убьют?

Проходит не знаю сколько времени. В палатку входит один из ардов, у него уже нет шлема и я с ужасом вижу, что вместо одного глаза торчит что-то хитро-механическое, выдвигающееся из глазницы.

– Данар-сарит! Ваши данные проверены. Данных на вашу спутницу в сети нет.

– А их и не может быть. Я все расскажу вашим ответственным лицам в Ардане. Это касается всей планеты.

Уже в болиде ардов меня начинает трясти. Отходняк после стимулятора, наверное. Данар осторожно обнимает меня за плечи. Нас перед вылетом тщательно обыскали, не вручную, а гибким устройством, напомнившим мне обследование после появления здесь. И теперь, должно быть, не опасаются, что мы взорвем болид или выкинем что-нибудь еще. Как мы называемся? Предатели или перебежчики, наверное. А впрочем, не все ли равно. Хоть бы только не били и не спецвоздействовали.

Нас встретили. Надели нечто, вроде наручников и отвезли в тюрьму, наверное. Но такая вполне себе комфортабельная тюрьма. Комнатка с двухэтажной кроватью, без окон, с санузлом, столом и двумя стульями. Чисто, не темно, насекомых нет, гыршей нет. Странно, что нас не разлучили. Дан пояснил:

–Тут круглосуточное автоматическое наблюдение с записью. Им даже интересно, о чем мы с тобой будем говорить.

А говорить-то оказалось и не о чем. Я боялась спросить лишнее, чтобы не навредить, и придумала только попросить Дана читать мне лекции про географию и живой мир

планеты. Чтоб не рехнуться от безделья. А Данар многословием и на воле не отличался. У нас брали разные анализы и биопробы, иногда вызывали на допрос к разным чинам. Говорили мы каждый раз одно и то же: поехали на Озеро, чтобы найти разведчиков противника и сдаться. Причина – правительство Таргаша не проявило интереса к тому, что разумное существо Аниэль, – с другой планеты и попала сюда с помощью А-туннеля. Удивительно, что навестить Данара в тюрьме приезжало несколько ардских ученых, и им было позволено с ним говорить. Страх мой куда-то улетучился. Только тошнота стала почти постоянной. И теперь я почти не сомневалась в ее причине. Маленькая-маленькая надежда еще оставалась. Не больше, чем надежда на то, что мы окажемся на свободе.

«Сколько веревочке ни виться, а концу быть» – говорила мама. В один из дней, похожих друг на друга, как листья на березе, нас вызвали на допрос вместе. Некто с неживым металлическим лицом и тремя механическими манипуляторами в дополнение к одной настоящей руке, совершенно механическим голосом объявил:

– Ваша информация признана совпадающей с объективными данными. Геном чужой разумной содержит маркеры, не присутствующие ни у одной нации нашей планеты. Вы оба будете доставлены в район обнаружения чужой разумной и останетесь там в рамках эксперимента по обнаружению новой активности А-туннеля. Увести.

Мы с Даном уже неделю на Мусорном поле. У нас импровизированный сарай из бетонных обломков. Такой дольмен. Мы его не делали, где уж поднять такие плиты, просто нашли. Слава Небесной матери, сейчас тепло, нам оставили сухой паек, воду и простейшее устройство для связи. Над нами виснет в небе робот-наблюдатель. Такой белый треугольник. Вездесущие гырши лазят по стенкам. Запахи, один другого чуднее. Вчера нашла съедобную плесень. Такую вязкую массу, вроде киселя. Дан с отвращением отверг угощение. Он отчего-то считает, что нас отсюда заберут. Надеется, наверное, на своих знакомых, ардских ученых. А я уже ни во что не верю. Никаких признаков, что кто-то инопланетный тут появится. Ни световых вспышек, ни особых звуков. Только гырши скребутся, хотят добраться до чипсов, уложенных в прочные пластиковые коробки. Вот кончатся чипсы, кончится вода, и что? Дан кашляет. Даже сейчас, во сне. А я сижу снаружи. Под сводом страшно. Вспоминается Нгарт, его смерть. Вдруг и нас тоже придавит во сне?

Господи, если ты есть… Стенка моего живота дергается, как будто там внутри кто-то, независимо от меня… Черт-черт-черт.... Теперь уже не приходится сомневаться. Это он, гибридик. Или она. Нееет, не надо, чтобы она. Не хочу, чтобы родилась нелла, с коровьими глазами. Пусть лучше тарг. Как я буду здесь, на мусорном поле, растить ребенка? Что скажет Дан?

И вдруг я понимаю, что люблю его. У меня никого нет, кроме него. И пусть у меня в животе ребенок неизвестно от кого, может от Клава. И пусть…

....Что-то навалилось, надавило на мозги. Или на то, что у меня от них осталось. Не могу оставаться одна, не могу… Бросаюсь в наш сарай, ложусь рядом с Даном, прижимаюсь тесно. Давит… давит…темнеет в глазах…

Я очнулась от того, что замерзла. Открыла глаза. Прямо передо мной возвышалась… Останкинская телебашня! Тряхнула головой, ущипнула за руку. Не исчезает.

Вокруг газон, рядом Данар, в какой-то неестественной позе, рука хитрозавернута за голову.

– Дан! Очнись! Ты живой?!!! –кажется, ору так, что перекричу шум автомобильного потока. Наставник ворочается, рывком садится, и недоуменно крутит головой. Потом поднимается и смотрит вокруг с неподдельным любопытством, потирая переносицу.

– Дан! Мы на Земле! Я тут недалеко живу, всего час пешком.

– Это – прекрасно! А-туннели существуют! Мой прадед Аль Кашер был прав. И к тому же мы избавлены от моих любезных соотечественников, и ардов заодно. Вряд ли им удалось отследить работу туннеля!

– А война?

– Неважно! Чистое знание – это единственное, ради чего стоит жить! Так как, идем к тебе домой? Я что-то проголодался.

Мама была в шоке. Она плакала и негодовала, она обнимала меня и сердито шептала в ухо:

– Аня, как ты могла, я не расистка, но зачем ты сбежала с этим…

Данар растерянно сидел в кресле, по-прежнему тер пальцем переносицу. Прежде не замечала у него такого жеста. Его улыбка казалась печальной, а карие глаза все равно блестели по-мальчишески. А потом мы ели борщ и жареную картошку, пили чай, и я пыталась объяснить Дану на таргашском, что говорит мама, смягчая и привирая.

Эпилог

Прошел год. Мы живем все вместе: я, мама, Данар и два моих сыночка. Да-да, у меня родилась двойня. Они совсем друг на друга не похожи. Один, Никитка, сероглазый и спокойный, а другой, Данилка, черноглазый и хитренький, уже сейчас: стоит только не уделить ему внимания, заходится криком. А если не подойдешь, умолкает и смотрит внимательно-внимательно. А потом как заорет еще пуще. Все думают, что это дети Данара. Он, вроде бы, не возражает. Хотя мы так до сих пор и не поженились. Это не так-то просто. Хорошо еще, что удалось довольно легко добыть ему поддельный паспорт гражданина Таджикистана и оформить регистрацию. Он сначала работал дворником, а теперь водит джихад-такси и говорит, что по горло сыт своей генетикой, и что ему пока достаточно изучения мира Земли. А еще копит деньги и собирается совершить хадж:

– Эль, я уверен, что черный камень Каабы имеет непосредственное отношение к А-туннелям.