Надо признать, видок у меня был ещё тот: на голове птичье гнездо, под глазами чёрные пятна от потёкшей подводки, а во рту привкус кошачьего лотка. Не передать словами с каким наслаждением я забралась в душевую кабину. Горячая вода – лучшее средство от похмелья. Зубной щётки у меня не было, поэтому я выдавила небольшой шарик пасты на указательный палец и слегка потёрла им свои зубы. После чего хорошенько прополоскала рот. Привкус лотка ушёл.

– Смотри-ка, а тебе идёт! – прищёлкнул языком Джексон, когда я вышла из ванной в его рубашке. – Подлиннее твоего платья будет! – уколол он.

– Не издевайся! – попросила я. – У тебя нет фена?

– Нет, – покачал головой парень. – Но не переживай, волосы высохнут, пока мы будем ехать в машине.

– Ты меня отвезёшь? – просияла я.

– Отвезу. – Ответил Джексон. – Но это не ради тебя. – Пояснил он. – Это ради твоей мамы. Уверен, она за тебя волнуется.

Выбираться из дома к машине нам пришлось через чёрный ход, которым пользовались только слуги. Именно благодаря ему, никто из хмельной компании, включая и Лизи, нас не увидел. В машине Джексон включил подогрев сидений, и я чуть было снова не провалилась в сон.

– И давно вы так живёте? – полюбопытствовала я, глядя на мелькающие в окне дома.

– С тех пор, как умерла моя мам. – Сухо ответил он.

– Извини. – Виновато пробормотала я.

– Всё в порядке. – Соврал он. – Она попала в ДТП, когда мне было девять.

– Оу, – только и смогла ответит я. Повисла неловкая пауза, которая слегка затянулась.

– Не против, если я включу радио? – спросил он.

– Включай. – Улыбнулась я и всю дорогу до моего дома мы молча слушали поставленный голос диктора.

Глава 3. Черлидерша.

Выходные кончались, их сменяла будничная рутина с ранними подъёмами и уроками, за которой снова приходили выходные и весёлые встречи с Лизи и её подружками. Дни превращались в недели, а недели в месяцы. В ноябре на Портленд обрушились непрекращающиеся небесные потоки, спасаться от которых приходилось водостойким макияжем и лаками для волос с супер – фиксацией. Я начала привыкать к ранним подъёмам, нудным сборам, плотному завтраку и получасовому макияжу.

И если вы думаете, что всё это время я тратила на вырисовывание нового лицо поверх того, что дала мне природа, то окажитесь, частично, правы. На самом деле, все тридцать минут я тратила на «выравнивание» ямок, которые остались мне на память, после жутких гормональных высыпаний. Да, да! Именно так! После кошмарных прыщей и красных пятен, следует ещё одно испытание в виде чёртовых оспин, как во времена прокаженных. Я бы многое отдала за то, чтобы хотя бы перенести всю эту красоту, куда-нибудь на спину. Туда, где она не будет так сильно бросаться в глаза.

Как бы странно это ни звучало, но Лизи была единственной, кому я доверила эту тайну. Конечно же, я не сказала ей об этом. Просто потому что, мне стыдно признаться, что я так сильно переживаю за то, что большинство считает бессмыслицей. И всё же, она единственная, кто видел моё лицо без косметических вмешательств.

– Ты в порядке? – прощебетала Лизи, когда я вошла в класс. Она вскочила из-за своей парты и заключила меня в крепкие дружеские объятия прямо в проходе.

– Всё отлично! – прохрипела я.

– А у меня с самого утра ужасные новости! – воскликнула она и поволокла меня за собой. Мы уселись за парты и она, поддавшись чуть вперёд, возмущённо зашептала: – Утром мне написала Пегги! Сказала, что сломала ногу, свалившись вчера со скутера со своим Парнем Риком. Представляешь? – ахнула она и в её глазах заблестели слёзы.

– Сломать ногу, это, должно быть, очень неприятно! – поморщилась я, с удивлением наблюдая за реакцией подруги. Никогда бы не подумала, что Лизи может так переживать за чьё-то здоровье.

– Да какое там неприятно?! – воскликнула та. – У нас на носу выступление на матче по регби! Важное событие для каждой черлидерши! А она….– Лизи задохнулась от возмущения. – А она, видимо, так не считает.

– Разве матч может быть важнее здоровья? – возразила я.

– Конечно же, может! – заверила меня Лизи. – Мы начали готовиться к этому матчу с прошлой зимы. Хореография рассчитана на восьмерых! Нужна ещё одна девушка. Но, где мне её взять? Такую, чтобы гнулась во все стороны и смогла выучить все движения за месяц?

Я заколебалась в нерешительности, и эта пауза сыграла против меня.

– Эва Эванс! – обратилась ко мне Лизи. – Не хочешь ли ты сказать мне что-то, чего я о тебе ещё не знаю, но буду очень рада узнать? – и она расплылась в лукавой улыбке, как лисица, слопавшая колобка.

– Да, да! – выдохнула я. – Ты права! За моими плечами десять лет выброшенных на гимнастику!

– Ура! – взвизгнула подруга.

– Не спеши радоваться! – шикнула я. – Я три года не практиковалась и уже не помню, как и что делается.

– Не переживай! – ободрила меня Лизи. – Механическая память сделает всё за тебя!

– Хочется верить! – буркнула я, жалея о том, что не смогла отказать в том, к чему никогда не хотела возвращаться.

После уроков Лизи повела меня в спортивную раздевалку. Увидев меня на пороге, черлидерши застыли в удивлении.

– Какого чёрта, Лизи? – возмутилась Хлои, стоя в одном белье.

– Не кипятись, пока не узнаешь в чём дело! – бросила ей Лизи, присаживаясь на одну из лавочек. – Пегги сломала ногу! – трагичным голосом произнесла она. – Так что, если не Эва, нам придётся отказаться от участия в матче.

– Да ты шутишь! – отозвалась Кэри, теребя колечко в носу. Она всегда так делала, когда начинала раздражаться.

– Нет, не шучу! Так что Эва – наша единственная надежда, если мы хотим танцевать.

– Ну, сначала, надо понять, что я ещё помню. – Смущённо отозвалась я.

– Не дрейфь, подруга! – обратилась ко мне Тиффани. – Если ты умеешь крутить колесо и садиться на шпагат – это уже больше, чем мы ожидаем! – она улыбнулась своей белозубой улыбкой, и у меня на душе стало немного теплее.

Втиснувшись в короткие шорты и топ, которые дала мне Лизи, я нехотя зашагала в спортивный зал, из которого уже доносились весёлые музыкальные трели. Девчонки повторяли танец, или как любила говорить Тиффани – «прогоняли харягу», а я заворожено смотрела на них со стороны, чувствуя дрожь в коленках и подступавшую к горлу тошноту.

Несмотря на то, что прошло целых три года, неуверенная толстушка с воспалённым лицом, которой я была, всё ещё жила внутри меня. И именно она, в тот момент, говорила мне: «Беги, Эва! Беги!». И я была готова это сделать. И даже уже начала отступать назад, когда, вдруг, упёрлась спиной в преграду. Испугавшись до чёртиков, я резко обернулась.

– Подглядываешь? – с лукавой улыбкой протянул Джексон. Он был одет в спортивные шорты чёрного цвета и такую же чёрную байку. На плече у него лежало белое полотенце, а по лбу стекали капельки пота.

– Что ты здесь делаешь? – зашипела я.

– Услышал музыку и решил посмотреть! А что нельзя? – с вызовом бросил он.

– Конечно же, нет! – замахала руками я. – Иди, куда шёл! – я стала легонько подталкивать его к выходу.

– А ты здесь для чего? – меряя меня подозрительным взглядом, спросил он. – Черлидерши к себе на тренировки никого не приглашают!

– А меня пригласили! – сложив руки на груди, заявила я.

– Вот оно что! – протянул Джексон. – Тогда, я тоже останусь! На правах регбиста! – объявил он и быстрым шагом направился к скамеечкам. Я хотела было возразить, но в этот момент меня позвала Лизи. Она всё ещё задыхалась от бешенных «па», которые вытанцовывали её ноги минутой назад, а лицо приобрело лёгкий румянец. – Давай к нам!

– К нам? – одними губами произнёс Джексон и довольно потёр руки, радуясь предстоящему зрелищу. Уверена, единственное о чём он тогда сожалел – что у него не было с собой попкорна.

Разозлившись на себя из-за проявленного малодушия утром и на довольного Джексона, я тяжёлой поступью направилась к улыбающейся Лизи.

– Ничего не бойся! – подбодрила она. – Я включу музыку, а ты начинай, как будешь готова! – и она зашагала к макбуку, присоединённого к двум колонкам.

– А что мне делать-то? – прокричала я ей в след.

– Всё что умеешь! – блеснув белыми зубами, ответила та и клацнула «enter».

Зал наполнился ритмичными трелями. Девушка пела о том, кем была когда-то давно. О той, серой мышке, которую предавали, и которую она сейчас не узнавала, глядя в зеркало. Она повторяла, что всё ещё помнит ту себя и что именно это делает её сильнее. Я застыла на месте, не в силах пошевелиться. Никто, из смотрящих на меня, даже не подозревал как близки мне её слова. Я бросила взгляд на Джексона. Он больше не улыбался. Он смотрел на меня тем самым взглядом, про который принято говорить «пронизывающий». Я сделала глубокий вдох, а затем вытянулась как струнка, подняв над головой руки и поставив правую ногу на носок. Этим движением я дала понять, что готова начать. Опустив руки, я разбежалась и прыгнула. Моё тело завращалось в воздухе и я, сама не зная как, приземлилась на ноги. Сальто в три оборота и идеальное приземление. Мама пришла бы в дикий восторг, если бы могла наблюдать это спустя столько времени. Она единственная, кто свято верил в мой талант, неустанно расписывая родственникам моё светлое и очень известное будущее. Но, вес внёс свои коррективы, и она отстала от меня, переместив всё своё внимание на Оуэна.

Сразу после сальто я продемонстрировала шпагат в воздухе и всеми известный прыжок антурнан. Правда, прогиб в спине был не идеален, и я не смогла коснуться головой ноги, как это положено. Так что мои ноги не образовали угол на 180 градусов, а застыли где-то на 160-ти. Но, судя по лицам наблюдавших, это никого не огорчило. На оборот. Девчонки пришли в дикий восторг. Песня подходила к концу и на последок я сделала мостик, из которого вышла в изящный шпагат.

– Э-В-А! – закричала Лизи, бросившись ко мне. Она помогла мне встать, а затем заключила в объятия.

– Я вам подхожу? – задыхаясь, спросила я.

– Ещё как! – не сбавляя громкость, воскликнула она, оглушив меня на долю секунды. Не успела я выбраться из цепких рук Лизи, как подоспели остальные девчонки. В этот момент я почувствовала себя бананом, который по цепочке передают друг дружке озорные обезьянки. Выдержав непредвиденный всплеск всеобщей любви, я кое-как высвободилась из объятий черлидерш.

– Завтра начнём тренировки! – радостно оповестила меня Лизи. – Сначала мы будем репетировать вдвоём. Я покажу тебе движения и партию Пегги, а когда ты это усвоишь, начнём репетировать все вместе. – Она захлопала в ладоши и ещё раз обняла меня.

– Что ж, хорошо! – выдохнула я. – Надеюсь, на сегодня я свободна?

– Да, конечно! – кивнула головой Лизи. – И не засиживайся над уроками. – Посоветовала она. – Завтра мы освободимся гораздо позже.

– Хорошо! – улыбнулась я и, помахав на прощание, поспешила удалиться.

– Эва! – окликнул меня Джексон, когда я семенила по узкому коридору к женской раздевалке. Я обернулась.

– Чего тебе? – с неприязнью спросила я.

– Не думал, что ты так умеешь… – почесав затылок, протянул он.

– Не стоит делать поспешных выводов о человеке, которого совсем не знаешь! – высокомерно заявила я.

– Точно! – хмыкнул он и, сняв с плеча полотенце, стал нервно накручивать его на руку. – Надеюсь, однажды я смогу узнать настоящую Эву Эванс! – тихо проговорил он.

«Надеюсь, что нет!» – подумала я. Но вслух произнесла:

– Кто знает! – и поспешила убраться подальше.

Всю следующую неделю мы с Лизи задерживались допоздна, отрабатывая танцевальные элементы. Благо, запоминала я быстро. На одной из таких тренировок, Лизи подвернула ногу. Не сильно, но рисковать не стала.

– Боюсь, тебе придётся продолжить без меня! – простонала подруга.

– Ничего! – успокоила её я. – Езжай домой, а я ещё несколько раз прогоню.

– Ты большая молодец! – похвалила она. – Уверена, на матче ты выступишь не хуже нас!

– Будем надеяться! – сжав кулачки на удачу, улыбнулась я.

Танцевать без Лизи было одиноко, но я справилась с этим и, обливаясь потом, поспешила в раздевалку. Мышцы болели, так что я ели передвигала ногами, но это огорчало меня меньше, чем новость о том, что в душевой перекрыли горячую воду.

– Вот же, блин! – выругалась я, присаживаясь на узкую скамью. Ноги гудели, и я легонько постучала по икрам кулаком. В этот момент в мою голову пришла мысль, за которую я уцепилась, как падающий с обрыва цепляется за тонкую веточку растущего рядом кустарника: «А что если в мужской раздевалке горячую воду не отключили?!». Я посмотрела на настенные часы, судя по ним, тренировка у парней закончилась полчаса назад. Недолго думая, я схватила свои вещички и поковыляла к двери.

Мужская раздевалка находилась в противоположной стороне коридора. То ещё испытание для человека с дрожащими от нагрузки мышцами. Но я справилась с ним. И всё во имя воды! Заколебавшись у двери на секунду, я всё же дёрнула за ручку и осмотрела помещение. В раздевалке никого не было. Я, с облегчением, выдохнула и вошла в запретную комнату. Разложила свои вещи, разделась и, обмотавшись полотенцем, зашагала к душевым. Первое, что я увидела – это густой пар из которого вынырнула голова с мокрыми тёмными волосами. От неожиданности я застыла на месте с открытым ртом, мысленно благодаря себя за то, что стою в полотенце, а не нагишом.

– В женской горячую воду отключили? – невозмутимо поинтересовался Джексон, убирая с лица мокрые волосы.

– Ага… – прохрипела я.

– Здесь никого нет! – успокоил меня он. – Я последний! Так что можешь… – он не договорил, потому что понял, что я его не слушаю. А всё потому, что моё внимание было занято его грудью. И дело вовсе не в похотливых мыслишках. Нет. Дело в том, что левая часть его грудины, была вдавлина внутрь. Словно кто-то с силой ударил его в грудь, переломав рёбра, а затем мышцы затянули эту дыру, которая навечно потеряла свою природную эстетичность. Заметив мой испуганный взгляд, Джексон повернулся ко мне правым боком и тихо произнёс: – Давняя травма!

– Понятно… – промямлила я.

– Выглядит не очень, но зато не болит! – грустно усмехнулся он.

– Понятно…– снова ответила я.

– Тебе стоит поторопиться. Воду перекроют через пятнадцать минут! – предупредил он.

– Вот же, блин! – спохватилась я и бросилась к дальней кабинке.

Когда я вышла из раздевалки, Джексон стоял в коридоре, подперев спиной стену.

– Успела? – осведомился он.

– Да. – Устало ответила я.

– Подвезти? – предложил он, и я с благодарностью приняла это предложение.

Мне не хотелось ни о чём говорить. Даже спросить о том, как он получил травму, не было сил. Я просто свернулась калачиком на кожаном кресле и провалилась в сон. Проснулась я от громких мужских восклицаний и не сразу поняла, что по-прежнему сижу в машине Джексона.

– Смотришь корейские сериалы? – потирая глаза, спросила я.

– А разве сейчас не все их смотрят? – ответил он, не отрываясь от экрана своего мобильного телефона.

– Кажется, я её уже смотрела. – Придвигаясь поближе к Джексону, заявила я и, взяв минуту на размышление, воскликнула: – Точно! Это же «К2»? Верно? Я ведь, права? – затараторила я.

– Да, да, ты права! – с ухмылкой ответил Джексон.

– Обожаю Чан Ука! – поделилась я.

– То есть, такие парни тебе нравятся?

– А кому не понравится такой парень? – удивилась я. – Красавчик, да и к тому же готов умереть за свою любимую. Конечно, он мне нравится! – ответила я.

– Как себя чувствуешь? – поинтересовался он, меняя тему.

– Намного лучше! – смущённо проговорила я. – Извини, что уснула в твоей машине.

– Всё в порядке! – отмахнулся Джексон. – Я хорошо провёл время в твоей компании. – Он привычным движением почесал затылок и добавил: – Уже поздно! Твои родители, наверняка волнуются.

– А где мы? – спохватилась я.

– В двух шагах от твоего дома.

– И мы стояли здесь всё это время?

– Угу – ответил он.

– Тебе говорили, что ты странный? – заговорщическим тоном проговорила я.

– Постоянно! – усмехнулся он.

Глава 4. Матч.

Несмотря на спортивное прошлое, тренировки не давались мне легко. Я частенько допускала ошибки и, из-за этого, приходилось останавливаться и начинать всё с начала. Признаться, я боялась, что девчонки возненавидят меня, но они относились ко всему с пониманием.

– Не переживай! – подбадривала меня Габби с изящным акцентом. – Со временем у тебя всё получится! Совсем скоро ты научишься танцевать, не прокручивая в голове движения.

– Да! Это как Габби научилась говорить по-английски, не продумывая, заранее, предложение на испанском! – подразнила Кэри, показывая подруге кончик языка. В ответ Габби упёрла руки в боки и, состроив высокомерную гримасу, с вызовом кивнула в сторону обидчицы, как бы говоря: «На неприятности напрашиваешься, подруга?». Со стороны это смотрелось так смешно, что мы просто попадали со смеху, держась за животы.

За несколько дней до матча, мы решили потренироваться на школьном стадионе. Но оказалось, что регбисты не намерены делиться «своей землёй». Благо, Лизи была красива и умела пользоваться своей красотой. Так что, построив парням глазки и несколько раз намотав золотистый локон на палец, она таки получила разрешение от Алана – капитана команды.

– Думаю, он на тебя запал! – бросила Лизи, подсаживаясь за наш столик в школьной столовой.

– Кто? – с недоумением наморщилась я.

– Алан! Думаю, ты ему нравишься, Эва! – повторила она.

– С чего ты это взяла? – вмешалась вездесущая Хлои.

– Потому что, перед тем как дать добро на нашу тренировку, он спросил, правда ли то, что новенькая тренируется в нашей команде.

– Ин-те-ре-с-но! – с улыбкой протянула Тиффани.

– А он откуда меня знает? – всё ещё не понимая о ком идёт речь, спросила я.

– Откуда он тебя знает? – вздёрнула бровь Олив.

– Да ты же с ним в алкобол играла на вечеринке у Лизи! – перебила её Тиффани.

– Ты что, не помнишь? – забеспокоилась Бриттани.

– Помню! – поспешила успокоить я. – Просто он не представился.

– Кстати говоря, они тогда с Джексоном немного повздорили… – напомнила Габби.

– Да, точно! Они не могли решить, кто понесёт твоё пьянющее тело в комнату! – усмехнулась Кэри. – Со стороны смотрелось так, будто два павлина вытанцовывают боевой танец, распушив хвосты.

– Только, вот, самочка, пропустила это шоу! – усмехнулась Тиффани.

– Не связывайся с Аланом! – предостерегла меня Лизи. – Он только с виду такой положительный…

– Ни с кем из них не связывайся! – перебила её Хлои. Она бросила на меня гневный взгляд и с жадностью вгрызлась в красное яблоко, которое держала в руке. Видимо, это было предупреждение.

После уроков, мы привычно засеменили в спортивную раздевалку, где мне снова пришлось втиснуться в короткие чёрные шорты Лизи, правда наверх, в этот раз, я надела не топ, а тонкую водолазку с длинным рукавом, такого же чёрного цвета.

– У тебя что, траур? – хихикнул рыжеволосый парень, когда я вышла на поле.

– Да! По твоему чувству юмора! – беззлобно бросила я, собирая на ходу волосы в хвост.

– Она тебя сделала, чувак! – загоготали его сокомандники. Но парень, почему-то, ничуть не огорчился: на его лице проступила широченная улыбка. И только Джексон, по-отцовски нахмурил брови.

Я подошла к девчонкам и со всей серьёзностью принялась слушать Лизи, которая инструктировала нас по технике безопасности во время выполнения сложных поддержек или прыжков. Наверное, я никогда не перестану поражаться тому, как гармонично уживаются в Лизи – наивное легкомыслие и авторитетный лидер. После громкого хлопка в ладоши, мы разошлись, заняв каждый свою позицию. И только тогда я поняла, как сильно отличается тренировка в зале от тренировки на футбольном поле. Я столько раз поскальзывалась на траве, что для подсчёта не хватило бы пальцев рук и ног не только моих, но и Лизи. Приходилось контролировать каждую мышцу, что лишь добавляло нагрузку. Так что, когда мы прервались на короткую передышку, я была готова всё бросить, лишь бы не вставать со скамьи.

– Ты в порядке? – поинтересовался подошедший Джексон. Их команда тоже сделала перерыв, и теперь парни весело болтали с черлидершами, мимолётно бросая взгляды на их точёные фигуры в обтягивающих одёжках.

– Нормально. – Тихо проговорила я, постукивая кулаком по горящим икрам.

– Прими горячую ванну. – Посоветовал Джексон, присаживаясь рядом. – Помогает снять боль в мышцах. – Пояснил он, когда я уставилась на него с каменным лицом. – А после намажь кремом-анальгетиком с ментолом. Наутро боль уйдёт!

– Спасибо. – Выдавила я.

– Эва! – окликнул меня Алан. Он шёл, сжимая в руке мяч для регби и с лёгкой ухмылкой на губах. – Привет! – поздоровался он.

– Привет! – без энтузиазма ответила я.

– Я зафрендил тебя в соц.сети, – постукивая мечом по ладони, начал он – может, и ты зафрендишь меня в ответ?

– Эм-м…– замялась я. – Хорошо!

– Отлично! – обрадовался он и вдруг произнёс серьёзным тоном: – Ты очень красивая!

Я почувствовала, как мои щёки залились краской.

– Это всё, что ты хотел сказать? – прорычал Джексон. Он с силой сжал зубы, так, что желваки стали видны невооруженным взглядом.

– Да, это всё! – бросил Алан и, смерив Джексона взглядом, добавил, обращаясь ко мне: – Ещё увидимся!

Приняв горячий душ и переодевшись в чистое, мы с Лизи направились к машине Джексона. Я ещё вчера предупредила маму, что заночую у подруги и та не была против. Мама Лизи укатила на очередную бьюти-конференцию. Она должна была помочь ей улучшить дела в салоне красоты, которым она владела. А отец Джексона весь вечер просидел в своём кабинете, обсуждая с какими-то шишками свой новый проект по постройке бизнес центра. Так что мы поужинали пиццей, которую заказал для нас Джексон и, запив всё это колой, отправились спать.

Ноги ныли неимоверно! Из-за чего я никак не могла уснуть. Устав бороться с этой болью я решила спуститься вниз и выпить воды. Я осторожно выбралась из кровати и на цыпочках прокралась к двери. Повернула ручку и быстро шмыгнула за дверь. Спустилась по лестнице, а затем прошлёпала по коридору к кухне. В комнате было темно, но я решила не включать свет и по памяти нашла шкаф, где хранилась посуда. Нащупав дверцы, открыла их и потянулась вверх, туда, где стояли стаканы. И в этот момент я ощутила чьё-то присутствие. Кто-то подошёл сзади. Я вздрогнула и пошатнулась в сторону, пригнув голову, словно этот кто-то должен был нанести мне удар.

– Заведи привычку включать свет в чужих домах! – тихо проговорил голос у моего уха. – Никому нельзя доверять!

– Д-Джексон! – прохрипела я, заикаясь от страха.

– Держи! – он протянул мне стакан, и я приняла его трясущимися руками. – И не пей воду из под крана. – Посоветовал он, открывая холодильник. – У нас есть питьевая. – Он крутанул пробку и, с ловкостью бармена, налил жидкость в мой стакан.

– Спасибо! – выдавила я, радуясь тому, что, в темноте, он не сможет разглядеть изъяны, которые я прятала под тональными средствами.

– Почему ты не спишь? – поинтересовался он и, не дожидаясь моего ответа, добавил: – Из-за боли?

– Угу, – выдохнула я, постукивая пальцами по холодному стеклу.

– Никуда не уходи! – попросил он.

Его не было несколько минут, и за это время я успела осушить содержимое стакана и нащупать раковину, чтобы поставить туда пустую посудину. Когда он вернулся, то щёлкнул выключатель и со стороны кухонного гарнитура загорелся свет. То были маленькие лампочки, вмонтированные в днище навесных ящиков по всему периметру. Свет был приглушённым и тёплым, словно кто-то зажёг свечи, но я всё равно вздрогнула и прикрыла лицо волосами.

– В следующий раз, – начал он, присев на корточки у моих ног, – обязательно прими горячую ванну. Иначе, боль не даст тебе уснуть, как сегодня. – Он аккуратно наклеил на мои икры разогревающие пластыри. – Должно стать лучше! – сочувственно произнёс он, погладив мою ногу через пластырь. Признаться, я даже не знала, как реагировать на происходящее. А когда, он выровнялся во весь свой рост в нескольких дюймах от меня, я была готова провалиться сквозь эту дорогущую мозайчатую плитку с подогревом. Он долго смотрел мне в глаза, словно решаясь на что-то, а потом тихо произнёс: – Уже поздно! Так что я, пожалуй, пойду к себе.

– Да, – подхватила я, – мне тоже не мешало бы поспать.

– Что ж, – протянул Джексон, – Доброй ночи!

– И тебе, доброй ночи! – ответила я. Он замешкался на долю секунды, а затем поспешил на выход, даже не обернувшись. Моё сердце стучало с бешенной скоростью, словно вытанцовывало джигу под музыку, доступную только ему.

В день матча наши соперники прибыли на огромном школьном автобусе ярко-жёлтого цвета. Они выходили оттуда по одному, задерживаясь на мгновение у ступенек, как знаменитости, подставляющие папарацци лучшую сторону.

– Ты такая спокойная! – завистливо фыркнула Тиффани, обращаясь ко мне. Она с усердием завязывала шнурки на белоснежных кроссовках.

– Я тоже переживаю! – призналась я, смолчав о том, что меня с самого утра била мелкая дрожь, и тряслись коленки. Ещё во времена гимнастики, я заметила, что от переживания начинаю суетиться и становлюсь ужасно неуклюжей. Поэтому, в такие моменты я нарочно двигалась медленно, а окружающим казалось, что я совсем не волнуюсь.

– Какая же ты красивая! – с восхищением выдохнула Лизи, уставившись на меня во все глаза. Новенькая форма мне действительно шла: тёмно-зелёный топ с длинным рукавом, V-образным вырезом и с жёлтой буквой «К» на спине – сидел идеально, а плиссированная юбка такого же тёмно-зелёного цвета, с жёлтой окантовкой, выгодно подчёркивала бёдра.

– Обычная! – хмыкнула Хлои, бросив на меня завистливый взгляд. Она провела по губам красным блеском и, поправив волосы, вышла из раздевалки, громко хлопнув дверью.

– Не обращай внимание! – подбодрила меня Олив.

– Ей просто сложно смириться, что кто-то обскакал её популярности! – заметила Габби.

– И вовсе я не популярная! – отмахнулась я.

– Ну, не скажи! – хитро улыбнулась Кэри. – Один регбист постоянно о тебе спрашивает.

– Один очень красивый регбист! – заулыбалась Тиффани.

– Вы об Алане? – нахмурилась я.

– А что, есть ещё кто-то? – накручивая прядь волос на палец, кокетливо спросила Габби. Рой любопытных глаз пригвоздил меня к железному шкафчику.

– Никого нет! – нервно выдохнула я, торопливо поправляя зелёные гольфы.

Весь школьный стадион был заполнен болельщиками. Которые кричали, дудели в дудки и на распев скандировали рифмовки. Такого я ещё никогда не видела. От волнения у меня перехватило дыхание.

– Ты в порядке? – раздался тихий голос у моего уха.

– Да, всё хорошо! – промямлила я, глядя на идущего рядом Джексона.

– Тогда, удачи тебе! – улыбнулся он, обнажив жёлтую капу.

– И тебе… – тихо ответила я.

Первыми на поле вышла наша команда поддержки во главе с талисманом – парнем, одетым в костюм корабля. И уже за нами, под громкие овации выбежали регбисты. Тоже самое, проделали и наши соперники. Их талисманом оказался ярко-красный попугай, который насмешливо повилял нам своей хвостатой попой, что вызвало у их болельщиков неистовый хохот. Я же, в ответ на это дурачество, лишь закатила глаза. Когда игроки заняли свои места, а публика замерла в ожидании, игра началась. Если вы никогда не видели игру в регби, то просто представьте себе американский футбол, но без всех этих помпезных экипировок и киношных трюков. Игроки в регби обходятся обычной формой: футболка, шорты и бутсы. Пожалуй, самый важный атрибут – это капа. Игра длится чуть больше часа с двумя перерывами, во время которых мы вытанцовывали заготовленные движение. Остальное же время, мы просто стояли у трибун, подбадривая наших игроков и болельщиков.

С самого начала команда противников была обречена на провал, отчасти из-за грубой игры, которую они пытались вести. Решающим, в этой схватке, стал дроп-гол, который забил Джексон за несколько секунд до финального свистка. Он принёс нашей команде 3 очка и победу в матче. Сложно передать ликование болельщиков, которые бросились на поле и дружной толпой принялись подкидывать наших регбистов. Закричали фанатские дудки, заиграла музыка, послышались громкие хлопки, и с неба посыпалась серебристая мишура. Опустив ребят на ноги, болельщики кинулись к нам и принялись обнимать, норовя раздавить в своих крепких объятиях. Воздух пропитался всеобщим счастьем, смехом и потом. Кто-то потянул меня за руку. Обернувшись, я увидела перед собой Джексона. Он выглядел замученным, но жутко довольным.

– Поздравляю! – воскликнула я, заключая его в объятия, как несколько десятков парней до этого. Только Джексон не ответил на моё радушие. Он замер на месте, как статуя. – Извини! – пробормотала я, отступая назад.

– Всё в порядке! – смущённо почёсывая затылок, ответил он.

– Ты что-то хотел сказать? – спросила я. И в этот момент я почувствовала, как на мою щёку упало что-то холодное.

– Снег…– улыбнулся Джексон, подставляя ладонь, на которую тут же спикировали две белоснежные снежинки.

– И правда! – удивилась я, задрав голову вверх. – Смотри сколько их там! – с озорством ребёнка, произнесла я, не обращая внимания на ликующую толпу.

– Д-ЖЕ-К-СО-Н! – завизжал знакомый голос, и сквозь толпу протиснулась Хлои. Она обвила руками шею Джексона, создавая между нами преграду. От чего я тут же почувствовала себя неловко. – Ты такой молодец! – замурлыкала она, держа свои напомаженные губы в нескольких дюймах от его. – Ты сегодня играл как никогда! Я оценила! – кокетливо взмахнула ресницами она. Я поняла, что наш диалог с Джексоном закончен, поэтому развернувшись, поспешила удалилась с поля.

Глава 5. Поцелуй.

Следующую неделю я провалялась в кровати с простудой, в обнимку с пачкой сухих салфеток. Лизи писала мне каждый день. Заваливала грустными смайликами и голосовыми. На её вопрос о том, почему я так поспешно ушла после матча, я сказала, что почувствовала себя плохо. И это не было ложью. Я, действительно, чувствовала себя просто ужасно. И даже дала волю слезам, когда вернулась домой. Но Лизи я об этом, конечно же, не сказала.

За два дня до Рождества мне написал Алан. Хотя до этого не прислал ни точки. Он пригласил меня на дружеские посиделки и я, к своему удивлению, согласилась. Я долго думала, что же надеть и без конца крутилась перед зеркалом, примеряя наряды. Но в итоге остановилась на прямых синих джинсах и мягкой толстовке с капюшоном небесного цвета. Приняла душ, накрасилась и, взбрызнув запястья любимыми духами с вербеной, потёрла за ушами. Всё, как учила мама!