Read the book: «Девять хвостов бессмертного мастера. Том 6», page 3

[640] Призыв… кровати

Хоть Ли Цзэ и грозился, но так ничего и не сделал – к явному разочарованию Су Илань. Попросту негде было.

– А где ты спишь? – спросил Ли Цзэ, хмуря брови. – Они что, даже кровать у тебя отобрали?

– Постель у меня есть. Я принесу.

– Нет, это никуда не годится. Я сам. – Ли Цзэ поднялся, хозяйским взглядом окидывая покои Тайхоу.

– Ты сам – что? – уточнила Су Илань настороженно.

Ли Цзэ явно заметил, где лежит свёрнутое одеяло, но вместо того, чтобы расстилать его, принялся сдвигать ширмы, освобождая место в углу комнаты. Делал он это, используя Ци, а не физическую силу. Су Илань глядела на него широко раскрытыми глазами.

– Что? – не понял Ли Цзэ. – Ты ведь и сама так умеешь.

– Я-то умею, – проговорила Су Илань, – просто… впервые осознала, что ты уже не человек.

– Сейчас увидишь настоящую силу бога, – пообещал Ли Цзэ, энергично разминая пальцы и складывая и сплетая все, кроме указательных.

– Что ты делаешь? – с любопытством спросила Су Илань.

– Призыв.

– Призыв чего?

Ли Цзэ сосредоточился, пальцы его напряглись, на виске дрогнула и замерла венка. Это оказалось сложнее, чем он думал.

– Сейчас, – смущённо сказал он. – Из одного мира в другой не сразу перетащишь. Небеса всё-таки высоко, и вообще… Ага! – тут же с торжеством воскликнул он: пространство под потолком осветилось магическим кругом, и на пол с оглушающим звуком вывалилась… кровать.

– Это что?! – вытаращила глаза Су Илань.

– Моя кровать, – смутился ещё больше Ли Цзэ. – Только всё остальное запаздывает почему-то… Ага! – опять восторжествовал он – следом посыпались вразнобой подушки и покрывала.

Су Илань, вытянув шею, приглядывалась к обновлению интерьера. Глаза у неё сузились: двуспальная? Ли Цзэ оборвал призыв, неловко засмеялся и принялся застилать кровать. Су Илань сощурилась ещё сильнее: и подушек две?

– Широкая, – прошипела она, пряча руки в рукавах и с вызовом глядя на Ли Цзэ.

– Какую дали, – пожал плечами Ли Цзэ, сделав вид, что не замечает зелени в её взгляде. – Ты бы видела, как они меня окрутить пытались!.. Смешно, правда?

– Очень, – с непередаваемым выражением сказала Су Илань, но кровать её всё-таки заинтересовала.

Она осторожно подошла и потыкала пальцем в изголовье, словно проверяя, настоящее ли. Покрывала она тоже пощупала, а подушку попыталась продавить пальцем.

– Что ты делаешь?

И как было не удивиться, когда Су Илань ещё и старательно принюхивалась при этом?

– Странно пахнет. Псиной, что ли? У тебя на Небесах есть собака?

– А? – растерялся Ли Цзэ и тоже подошёл к кровати. – Собаки у меня нет.

Су Илань подцепила пальцами и продемонстрировала ему клочок темноватой шерсти. Ли Цзэ растерянно уставился на находку, а потом его осенило:

– На моей кровати валялся! Значит, и под мои покои подрылся!

– Не поняла.

Ли Цзэ, просмеявшись, объяснил:

– Лисий дух, младший названный брат Тяньжэня. Маленькая чернобурка с большими амбициями, пролаза вездесущая!

– У вас по Небесам что, лисы разгуливают? – не поняла Су Илань.

– Не только разгуливают, но ещё и Небесами правят, – кивнул Ли Цзэ с самым серьёзным видом. – Ты видела его в саду… Тяньжэня. Небесный император – лис по происхождению.

Су Илань смущённо кашлянула. Разглядеть Небесного императора она не успела, потому что первым увидела Ли Цзэ и лишилась чувств от потрясения. Но она решила отыграть сварливую змею по полной программе, потому что не хотела делить Ли Цзэ ни с кем.

– Лис? – прошипела она, исподлобья взглянув на Ли Цзэ.

– Да, – подтвердил Ли Цзэ, сопровождая свой ответ ещё и энергичным кивком.

– Тебе лисы теперь дороже змей? – процедила Су Илань сквозь зубы.

– А тебе – люди? – спросил Ли Цзэ, в упор глядя на неё.

– Какие люди? – взъерошилась Су Илань.

– Я о Мин Лу, – уточнил Ли Цзэ.

– Это другое, – возмутилась Су Илань. – Я… ш-ш-ш… – она не смогла подобрать слово и перешла на змеиное шипение.

– Вот и я о том же, – спокойно подтвердил Ли Цзэ. – Мин Лу тебе как сын, и к Тяньжэню я отношусь так же. Глупо ревновать к близким.

– Да не ревную я, – огрызнулась Су Илань.

– Да, да, – покивал Ли Цзэ, – змеиная порода взыграла.

– Ты что, издеваешься надо мной? – потрясённо спросила Су Илань.

– Нет, просто… иногда ты ведёшь себя… и всегда вела… как змеюка, – припомнил Ли Цзэ любимое словечко своего евнуха. – Без обид.

Глаза Су Илань раскрылись чуть шире, и она долго смотрела на Ли Цзэ так, потом обронила:

– Как змеюка?

– Да. Но я привык уже, не волнуйся. Ты ведь змея, как ещё ты должна себя вести, если не по-змеиному?

– Мне тебя укусить? – осведомилась Су Илань, очень-очень высоко поднимая бровь.

– Лучше помоги расстегнуть доспехи. Что-то они мне на плечи давят.

– Из чего они сделаны? – с любопытством спросила Су Илань, забывая о своём… змействе.

– Небесный хрусталь напополам с железом, – ответил Ли Цзэ, показав, где находится застёжка.

Вообще-то он прекрасно мог расстегнуться и сам, но… Склочность змеиного демона всегда легко сменялась любопытством, если подкинуть ей что-то интересное. Ли Цзэ это давно заметил и бессовестно пользовался.

– Они лёгкие, – удивилась Су Илань.

Глаза Ли Цзэ округлились, когда он увидел, как Су Илань вертит панцирь, разглядывая его. Ли Цзэ знал, что доспехи бога войны под силу поднять только богу войны, и Су Илань должна была если не выронить их, то, по крайней мере, с трудом удерживать: даже учитывая прошедшие в мире смертных тысячелетия, культивация змеиного демона никак не могла достигнуть уровня бога. Объяснение тому могло быть только одно. Ли Цзэ нахмурился.

[641] Краденая Ци

Ли Цзэ, помрачнев, обвёл покои изучающим взглядом. Су Илань, не замечая, попыталась примерить доспехи, но буквально утонула в них и смешливо зашипела.

– Это не игрушка.

Ли Цзэ отнял доспехи и положил их возле стола. Туда же был отправлен набедренный меч.

– Боишься, что сломаю? – фыркнула Су Илань.

– Боюсь, что сломаешься. Су Илань, а где жаровня?

– Жаровня? – рассеянно переспросила Су Илань.

– Тебе ведь нужно где-то греться, чтобы восстанавливать силы, – терпеливо пояснил Ли Цзэ.

– А-а-а… – прежним тоном протянула Су Илань – всё её внимание до сих пор было приковано к доспехам и оружию. – Жаровня мне теперь не нужна.

– Вот как? – помрачнев ещё больше, спросил Ли Цзэ. – И как же ты восстанавливаешь силы?

Су Илань быстро перевела взгляд на Ли Цзэ:

– Что?

– Ты как-то должна восстанавливать силы, – повторил Ли Цзэ. – Ты достаточно сильна, чтобы удержать мои доспехи. Ты не смогла бы этого сделать, если только…

– Если только – что? – ледяным тоном уточнила Су Илань. – Такого ты обо мне мнения?

– Я ещё ничего не сказал, – слабо запротестовал Ли Цзэ.

– Но подумал! – зашипела Су Илань, и лицо её покрылось пятнами. – Ты подумал, что я убиваю людей и тем самым повышаю культивацию?

Ли Цзэ смущённо попытался возразить, но… О красноглазой змее он действительно вспомнил сразу. Су Илань прекрасно это поняла.

– Я не ем людей, даже если они того заслуживают, – прошипела она, сжимая кулаки. – Как ты мог подумать, что я…

Ли Цзэ прикрыл глаза ненадолго и пробормотал:

– Я не хотел. Но ведь это единственное объяснение.

– Много ты понимаешь! – с обидой воскликнула Су Илань. – Как будто обязательно людей жрать, чтобы стать сильнее! Я не ем человечину и не пью кровь, я не красноглазая змея. Я просто… просто… – отчего-то запнулась она, – подворовываю.

– А? – Ли Цзэ открыл глаза и с недоумением взглянул на неё. – Подворовываешь что?

Су Илань смутилась:

– Духовную энергию. Понемногу. Никто и не замечает. Я обнаружила, что если подпитывать себя Ци, то силы восстанавливаются быстрее даже без источника тепла, а уровень культивации растёт независимо от линьки. Я не обманываю, – укоризненно добавила она, заметив пристальный взгляд Ли Цзэ.

– Я знаю, когда ты врёшь, а когда нет, – кивнул Ли Цзэ. – Духовная энергия, значит?..

Су Илань приподняла и опустила плечи. Ли Цзэ, подумав, протянул ей руку.

– Что? – не поняла Су Илань.

– Можешь выпить мою Ци. Уверен, Ци бога лучше смертной Ци. Не только силы восстановишь, но и культивацию повысишь всего за пару глотков.

– Я не голодна, – возразила Су Илань, но в голосе её прозвучало сомнение. Ей явно хотелось попробовать.

Ли Цзэ сделал приглашающий жест:

– Как ты пьёшь? В своём обличье или в змеином?

– В змеином, – задумчиво ответила Су Илань.

Ли Цзэ, поразмыслив, прилёг на кровать и похлопал рядом с собой ладонью. Су Илань змеёй проскользнула между его коленями, забираясь к нему на грудь, и примерилась к шее, уморительно открывая и закрывая рот. Укуса Ли Цзэ не почувствовал: видимо, кусалось не физическое, а астральное тело. Оттока Ци он тоже не ощутил, потому что духовная энергия переполняла его тело.

– Не стесняйся, – сказал Ли Цзэ, осторожно проведя ладонью вдоль змеиного тела, – мне это не повредит. Можешь выпить сколько захочешь. Что, уже всё?

Су Илань, превратившись в человека, рухнула на другую половину кровати, лицо у неё было красное и глупое, с губ рвалось какое-то странное хихиканье.

– Что с тобой? – насторожился Ли Цзэ.

– Я опьянела, – констатировала Су Илань.

– Ты всегда пьянеешь от Ци? – поразился Ли Цзэ.

– Нет. Такое со мной впервые… – мотнула головой Су Илань и опять пьяно похихикала. – Очень крепкая Ци, как столетнее вино. Что, у всех богов такая?

– Не знаю, не пробовал… – рассеянно ответил Ли Цзэ и вскрикнул, потому что Су Илань его куснула и на этот раз по-настоящему. – Что?.. Опять ты… Илань!

Пьяной Су Илань Ли Цзэ тоже никогда не видел, а теперь убедился, что пьяные змеи озорничают и распускают зубы. Не так уж это было и больно, всё-таки Ли Цзэ теперь был богом, а тело бога прочнее человеческого, так просто не прокусишь.

– На, на, кусай, – сдался он наконец, прижимая ребро ладони ко рту Су Илань. Та, хихикая, послушно принялась за дело, но больше обслюнявила, чем искусала.

Ли Цзэ прикрыл глаза и вздохнул:

– А всё-таки жаль…

– Чего? – тут же спросила Су Илань, прекращая дурачиться.

– Жаль, что ты не будешь греться у меня за пазухой, – искренне сказал Ли Цзэ. – Тебе ведь это больше не нужно.

– Да одно с другим вообще не связано, – возмутилась Су Илань и полезла за пазуху к Ли Цзэ, правда – забыв превратиться в змею. – Что у тебя такая одежда тесная, не пролезешь!

– Илань…

Су Илань с удивлением поглядела на собственную руку:

– О, точно! Это всё твоя Ци!.. Мне нужно протрезвиться, иначе я таких дел натворю…

– Каких?

– А вот каких.

– Ну, если таких, тогда ладно, – милостиво согласился Ли Цзэ.

[642] Всё те же

Пока они дурачились, Су Илань успела протрезветь от Ци, а Ли Цзэ, наоборот, захмелеть от поцелуев. Воссоединение после многотысячелетней разлуки вышло бурное, страстное и шумное. Су Илань опять расшипелась, но поскольку шипела она не только когда ей что-то не нравилось, но и когда была чем-то довольна, а разницу в тональности шипения Ли Цзэ подмечать умел, то им это нисколько не мешало.

Правда, кое-что изменилось.

Прежде Ли Цзэ был хоть и сильным, но всё же человеком. В силе и выносливости змеиному демону он проигрывал, потому Су Илань всегда приходилось действовать с оглядкой, чтобы крепкие объятья любви не превратились в смертельные змеиные объятья. А теперь Ли Цзэ стал небожителем и силой и выносливостью далеко превосходил даже многотысячелетнего змеиного демона, поскольку культивация богов несоизмеримо выше демонической.

Можно было не сдерживаться: бог войны не смертный, его случайно не сломаешь, да и нарочно сломать тоже вряд ли получится, а царапины и укусы на нём заживают даже быстрее, чем на самом змеином демоне. Пожалуй, сдерживаться приходилось теперь Ли Цзэ: всё-таки сила у бога нешуточная. Но разве всё рассчитаешь? Сражение в постели на военной стратегии не построишь.

Когда Ли Цзэ в очередной раз навис над Су Илань, упираясь локтем в порядком измятую уже постель, та выставила руку, отгораживаясь от него, а в шипении просквозило лёгкое недовольство:

– Ещё не всё?

Ли Цзэ останавливаться не хотелось. Его всё ещё переполняло желание, даже жажда, утолить которую он не смог бы и через тысячу лет. Тело Су Илань источало слабый цветочный запах, дурманящий рассудок, сопротивляться сладкому наваждению попросту не было сил.

Ли Цзэ наклонился ещё ниже и полушутя заметил:

– Навёрстываю тысячелетнее воздержание.

Су Илань, оборвав шипение, уставилась на него, однако, всё так же отгораживаясь рукой. Глаза у неё стали змеиные – зелёные, притягивающие взгляд. Су Илань говорила как-то, что бывают спонтанные превращения, если змеиный демон чего-то сильно испугается или разволнуется. А ведь ситуация сейчас куда как волнительная! А если возьмёт и превратится полностью в змею, что тогда? Ли Цзэ очень смутно себе представлял змеиную анатомию, потому поспешно подался назад.

– Мне тоже было невыносимо, – призналась Су Илань полушёпотом.

– Илань… – потрясённо прошептал в ответ Ли Цзэ.

Разве после такого остановишься?

Ли Цзэ сквозь сонный прищур смотрел, как Су Илань устраивается на своей половине кровати. Она и прежде никогда не ложилась сразу: всё-то ей нужно было переложить, передвинуть, а зачастую и скинуть или, наоборот, сгрести к себе – а то и вовсе, наворчавшись, превращалась в змею и лезла к Ли Цзэ за пазуху: и теплее, и уютнее. Привычкам своим Су Илань не изменила, покрутилась так и эдак и, шипя что-то, полезла к Ли Цзэ за пазуху. Ли Цзэ накрыл грудь руками, чтобы сделать «гнездо» за пазухой ещё удобнее. Шипение стало глуше и спокойнее.

Ли Цзэ пару раз моргнул, повернул голову, разглядывая пустую половину кровати. За тысячи лет у него вошло это в привычку. Вот только сейчас вместо идеально разглаженных простыней были измятые, подушка сбита, а покрывало все скомкано. Ли Цзэ почувствовал, как губы расплываются в улыбке – широкой, довольной и умиротворённой.

– Что не так? – недовольно спросила Су Илань, сопроводив вопрос ощутимым покусом. Смех она приняла на свой счёт и уже раздумывала обидеться.

– Всё так, – возразил Ли Цзэ, крепче прижимая руки к груди.

Су Илань собиралась обозвать Ли Цзэ – по привычке – глупым человеком, но споткнулась на полуслове. А можно ли небожителей и богов считать людьми? Они ведь скорее сущности, чем существа, если верить легендам.

– Ли Цзэ? – позвала Су Илань, решив узнать об этом от первоисточника.

Ли Цзэ не ответил. Су Илань повозилась, выбралась на кровать и увидела, что он успел заснуть. Губы были приоткрыты, дыхание едва ощущалось, смеженные веки болезненно подрагивали. Если ему что-то снилось, то сон наверняка был дурной.

Су Илань превратилась в человека, дотянулась до лица Ли Цзэ и большим пальцем погладила то место на лбу, которое принято называть «третьим глазом». Сон Ли Цзэ стал спокойнее, морщинка между бровями разгладилась, веки перестали подрагивать.

Зато губы задрожали у Су Илань, и она, прикусывая их и глотая набегавшие слёзы, зашептала:

– Прости меня… прости…

[643] О белых змеях вообще и об одной в частности

Белая змея проснулась, открыла глаза и смачно зевнула, клацая зубами. Взгляд вправо, взгляд влево, взгляд вверх и снова вверх. Когда ты всего лишь змея, предосторожность лишней не бывает: слишком много желающих изловить тебя и съесть. Хищные птицы – потому что голодны, а люди – потому что суеверны и полагают, что мясо белых змей – панацея от всего на свете. Жаль только, ума не прибавляет, не то бы знали, что на самом деле мясо белых змей ничем не отличается от мяса змей обычных. А вот белая змея знала. Она была не простой змеёй, а змеиным демоном. Поэтому опасаться приходилось не только хищников и людей, но и других демонов, которые были так же глупы и суеверны, как и люди.

Пожалуй, белая змея предпочла бы иметь дело с хищными птицами, чем с людьми или демонами. Птица руководствуется инстинктами: промахнулась и не поймала – летит искать следующую жертву. А люди и демоны не останавливаются после первой же неудачи, наоборот, проникаются азартом и уж тогда не остановятся, пока кто-то не умрёт. Правда, чаще умирают сами люди – они слабые и хилые, а вот с демонами приходится повозиться. Но лучше переждать опасность где-нибудь в укромном месте.

Белая змея выбрала для временного логова нору под корнями столетнего дерева. Древние деревья обладают зачатками духовных сил и перекрывают змеиную ауру своей собственной. Отыскать спрятавшуюся в корнях белую змею становится не по силам даже другому демону, но лучше ещё и собственное присутствие при этом скрыть, чтобы уж наверняка. Сил на это тратится неимоверно много, но если ты змеиный демон с тысячелетней культивацией, то это сущий пустяк. Хоть и неприятно.

Белая змея пряталась в этой норе вот уже три фазы луны, потому что другой змеиный демон рыскал по округе и не желал сдаваться пока его самого не изловили люди и не наделали из него оберегов. Белая змея не позлорадствовала, но и не посочувствовала. Сам виноват, нечего было ворон считать: она и сама по молодости едва не стала парой сапог, но ей посчастливилось ускользнуть, и с тех пор людям белая змея не верила.

Белая змея привыкла прятаться, но иногда выползать из укрытия всё-таки приходилось: даже змеиным демонам нужно что-то есть и пить. Эта белая змея предпочитала виноград, но дикорастущий был кислым и невкусным, поэтому приходилось воровать виноград у людей.

Люди любили рассказывать сказки и устраивать зрелищные представления, это белой змее нравилось. Чтобы подслушать сказку, в человека превращаться было необязательно. Белая змея зачастую оборачивалась камнем: незнакомого человека скорее заметят, чем пыльную гальку.

Однажды, когда белая змея запоздала с обратным превращением, камешек, в который она превратилась, схватили ребятишки и кинули вслед за другими камнями в воду – играли в «блинчики». Белая змея от неожиданности превратилась в человека, а поскольку плавала плохо, то начала тонуть. Её выловили из реки крестьяне, принялись отогревать и расспрашивать, как она попала в реку. Белая змея ничего сходу придумать не смогла.

Крестьяне решили, что девушка хотела покончить с собой, потому и прыгнула в реку, а течение принесло её сюда. Вырваться не удалось: крестьяне увели белую змею в деревню и поручили заботам какой-то женщины. Обращались с ней хорошо, и белая змея даже раздумывала, а не остаться ли ей жить с этими крестьянами? Но некоторое время спустя она подслушала, что женщина вздумала выдать девушку-найдёныша замуж за своего сына. Белая змея сбежала в ту же ночь.

Вообще-то нередко случалось, что белые змеи сходились с человеческими мужчинами и даже рожали им детей, но эта белая змея ни одному мужчине не позволила бы к себе прикоснуться.

Белую змею считали царицей змей, приписывали ей сверхъестественные способности и силы и даже власть над всеми змеями на свете. Белая змея знала, что это полная чушь: будь у неё такие способности, она бы просто повелела остальным змеям оставить её в покое, и те вынуждены были бы подчиниться. Но куда там! Не стоило и пытаться: способности её ограничивались манипуляциями собственной кровью.

Бывало, белая змея превращалась в человека и пряталась среди людей, но всегда ненадолго: стареть накинутая личина не могла и скоро стала бы вызывать подозрения. Белая змея прикидывалась бродяжкой и не задерживалась в поселениях дольше, чем на несколько лун. Эти путешествия значительно расширяли кругозор, а белая змея была любознательна.

Изредка белая змея лечила людей, но скоро бросила это неблагодарное занятие. Один раз её побили камнями, а в другой чуть не сожгли, обозвав ведьмой. Вот и помогай после этого людям.

Последние триста лет белая змея скрывалась в лесу и спала под корнями столетних деревьев, чтобы повысить культивацию. Места здесь были глухие, ни людей, ни демонов. Но пока белая змея спала, мир изменился: за лесом поселились люди, а в лес забрели демоны. К счастью, первые избавились от последних, но белая змея решила, что оставаться тут небезопасно. Пора было искать новое пристанище.

Белая змея выползла из норы и, зевая, поползла прочь. Она была ещё сонная, заспанная, и это сыграло с ней злую шутку: раззевавшись, белая змея выползла прямо на лесную дорогу, которую спросонья спутала с просекой.

А на лесной дороге были люди.

[644] Белая змея вредничает

Неотвратимость смерти заставила белую змею оцепенеть. Лошадиные копыта нависли над ней, и она, оглушённая их грохотом, прижалась к земле и свилась в кольцо, отчаянно зашипев. Если бы не сковавший тело страх, белая змея смогла бы ускользнуть в сторону и скрыться в высокой траве у обочины дороги. Она много раз видела раздавленные, изуродованные змеиные трупики, и осознание того что сейчас она превратится в такой же, накинуло на неё тяжёлые цепи страха.

Но лошадиные копыта грохнулись в землю в шаге от неё, не причинив вреда, только больше оглушив и перепугав. Сквозь заполнивший ушные отверстия гул белая змея различила человеческую речь, вернее, перебранку. Она так долго пряталась в лесу, что язык людей успел измениться, и теперь она с трудом понимала, что люди говорят. Но белые змеи необыкновенно умны: уже через пару минут она смогла сопоставить новые формы слов с уже знакомыми и понять, о чём шла речь. О ней.

Спорили трое. Один хотел убить змею, напустив на неё лошадь. Другой предлагал содрать с неё шкуру. Третий возразил, что змей убивать нельзя, и спешился. Белая змея зашипела ещё громче и принялась раскачиваться из стороны в сторону. Она видела, что другие змеи так гипнотизируют свою добычу. Но на людей, видно, это не действовало.

Человек, при ближайшем рассмотрении оказавшийся всего лишь мальчишкой, наклонился и потянулся к белой змее рукой. Белая змея тут же подумала: «Попытается меня схватить, я его укушу, он меня выронит, и я сбегу обратно в лес».

Но мальчишка так ловко схватил белую змею, прижимая палец к нижней челюсти, что ни укусить его, ни вырваться у белой змеи не получилось. Она отчаянно извивалась, перетягивая запястье мальчишки, но он словно и не чувствовал этого. Те двое радостно заулюлюкали, восхищаясь ловкостью своего товарища. Второй из них, с очень противным голосом, сказал, что нужно содрать с неё шкуру и наделать оберегов. Белая змея замерла на секунду, потом принялась извиваться ещё отчаяннее.

Можно было освободиться, превратившись в гигантскую белую змею и разметав людишек по дороге, но это было чревато последствиями: если обычную змею люди ещё могли упустить, то на демона объявили бы настоящую охоту и не успокоились бы, пока не убили. А если она превратится в человека, чтобы сбежать, то примут за оборотня и тоже убьют. Нет, ни один из этих вариантов не годился. Нужно было изловчиться и укусить мальчишку, как белая змея сразу и собиралась сделать, или вывернуться так, чтобы вывихнуть ему запястье. Белая змея стала извиваться в разы яростнее, но мальчишка держал её крепко.

Убивать он её не стал, отнёс в лес и положил на большой камень. Белая змея тут же свилась в кольцо и стала кусать воздух, сопровождая движения угрожающим шипением. Она надеялась, что это отпугнёт его, но мальчишка присел возле камня на корточки и стал с ней разговаривать.

«Глупый человек, как будто змеи понимают человеческую речь, – подумала белая змея насмешливо. – Была бы я обычной змеёй, укусила бы уже раз сто!»

В то, что мальчишка говорил ей, а потом и своим спутникам, белая змея не вслушивалась, но пару фраз уловила, потому что их он сказал убеждённо: «Не все змеи плохие. Есть и добрые. Совсем как люди».

Белая змея фыркнула: «Недолго же ты проживёшь с такими убеждениями!»

Люди поехали дальше. Белая змея медленно поползла в лес, заставляя тело двигаться в выбранном направлении, но сделать это было неимоверно трудно, потому что тело само собой разворачивалось и пыталось ползти обратно на дорогу, чтобы отправиться следом за уехавшими людьми.

– Да не буду я этого делать! – с досадой шипела белая змея сама на себя.

В её голове настойчиво и раздражающе звенело: «За добро нужно отплатить добром». Белая змея не знала, откуда приходили такие звенящие мысли, но смутно помнила, что некогда, очень-очень давно, так давно, что память стёрла лица в неясные пятна, кто-то держал её на руках, поглаживая по голове, и говорил ей эти слова и ещё много других, называя их Изначальным Дао, которому полагалось неукоснительно следовать или быть наказанной Высшими силами.

Поскольку мальчишка её спас, полагалось спасти его в ответ, чтобы выплатить долг. Но белая змея заупрямилась. Её затоптать хотели, браслетов из неё наделать, это люди ей должны! Вот и мальчишка этот просто вернул ей долг, отнеся её в лес. Не собирается она искать его и ждать случая отплатить добром за добро! Не собирается, и всё тут!

Белая змея потрясла головой, звон в голове пропал. Она удовлетворённо ухмыльнулась и поползла дальше, но через несколько минут её так скрутило, что белая змея опрокинулась брюхом вверх и вытянулась, как палка. Высшие силы, где бы и кем бы они ни были, намекнули, что их волю игнорировать нельзя.

Белая змея очухалась, перевернулась и недовольно прошипела:

– Слишком кислый виноград был, вот и скрючило.

И она упрямо поползла дальше, огибая поваленные деревья или проползая под ними, но застряла буквально под первым же деревом, которое вдруг опустилось ниже, словно преграждая ей путь. Белая змея издала громкое шипение, хлестанула по стволу хвостом, дерево разлетелось в щепки.

– Так-то! – самодовольно прошипела белая змея.

Белая змея не была особенно вредной. Быть может, если бы Высшие силы не вмешались, она, поспорив с собой немного, отправилась бы вслед за людьми и сама, но теперь, когда на её пути возникало одно препятствие за другим, белая змея заупрямилась и решила, что из принципа не станет соблюдать это Изначальное Дао.

– Чтоб его, это Дао! – шипела она, барахтаясь в лиане, которая будто невзначай упала на тропку и погребла белую змею под лозами, выпутаться из которых оказалось невероятно сложно даже змее.

– И Высшие силы тоже, – яростно добавила белая змея, прокладывая себе путь уже через обвалом накрывшие её глиняные комья. Белая шкурка её запачкалась, глина налипла на морду.

И конечно же, дальше на пути оказалась неглубокая яма, заполненная дождевой водой, хотя дождя здесь уже неделю не было. Побултыхавшись в ней и ещё больше извозившись в грязи, белая змея кое-как выбралась из ямы, зигзагами поползла по траве, чтобы очиститься, но трава только больно царапала шкурку.

Белая змея выругалась и превратилась в человека – девушку-крестьянку в потрёпанной одежде. Если Высшие силы преследуют змею, так, может, человека не будут? Всего-то и нужно смешаться с другими людьми, скрыть своё присутствие и затаиться. Белая змея набрала в горсть земли и испачкала себе лицо, чтобы скрыть белоснежную кожу: цвет лица мог выдать её.

Она прислушалась. Чуть дальше лес пересекала широкая просека, оттуда доносился размеренный скрип. Кто-то ехал на телеге по лесу. Белая змея рысью помчалась в ту сторону, не забыв прихватить свои пожитки – небольшой узел, в котором была кое-какая человеческая одежда и несколько древних книг, их белая змея раздобыла ещё в незапамятные времена.

«Скажу человеку, что заблудилась в лесу, – решила белая змея, – и он отвезёт меня в ближайший посёлок. Только меня и видели!»

Но у Высших сил были другие планы.