– Ты никогда не был достоин этой татуировки! – громко сказал Отгар, и, когда Оттир очередной раз с ненавистью рванул верёвки, пожилой дварф толкнул нож вперёд. Клинок прошёл между рёбер, и спустя несколько секунд связанный пленник обмяк. – Он дёрнулся, я…

Договорить Отгар не успел, его сбили на землю, и со всех сторон вновь посыпались удары. Он не смог уловить момента, когда избиение остановилось. Дварф медленно с опаской убрал руки от головы.

– Ты подарил ему быструю смерть, а мы так не договаривались. Это последний раз, когда ты меня обманул, дварф. Я решу, как быть с этим, позже.

Отгар приподнялся на дрожащих руках и огляделся. Пленники у костра были мертвы, третий спутник Пальца подкладывал небольшое полено под кисть каждому из мертвецов и методично отрубал топориком пальцы. Главарь разбойников перехватил взгляд дварфа и усмехнулся.

– Репутация. Она сама себя не поддержит. – Палец подтолкнул ногой лежащий в листве нож ближе к Отгару. – Ты не закончил. Срежь татуировку и выступаем. Мы потеряли слишком много времени, дварф. Пора тебе начать выплачивать цену за свою жизнь.

***

Отгар шёл, уткнувшись взглядом в каменистую тропу, и механически переставлял ноги.

Левая-правая. Левая-правая.

Долина и ароматы трав остались позади, теперь перед ним расстилалась ползущая вверх каменистая пустыня. Дварфу повезло: второй глаз открылся, когда ему дали возможность смыть с него корку запёкшейся крови. Тело ныло, каждый шаг отдавался острой болью в рёбра, а затылок безостановочно пульсировал. От едва терпимого ощущения, словно ему в голову вкручивают железо, до почти нормального.

Отгара тошнило: от побоев, от ситуации, от себя самого. Но главное сейчас, что он всё ещё жив.

Слишком много раз он получил по голове за минувшие сутки, слишком плохо легли кости. Оттир… Оттир был мертвецом в любом случае, несмотря ни на что. Но от этих мыслей не становилось легче, старый дварф словно чувствовал, как сердце товарища ткнулось в клинок, прежде чем остановиться. Отгар прекрасно знал его вот уже девяносто лет, почти век. Хороший боец, один из лучших, но он никогда не уступил бы никому перед лицом смерти, даже такому как Палец. Особенно такому как Палец. А так хотя бы Отгар остался жив. Это всё, что сейчас имеет значение.

Кисти постоянно ныли, и Отгар не знал, как облегчить свои страдания. Верёвки врезались глубоко в кожу, и со временем это могло очень плохо закончиться. Вот только было ли это время? Оттир… Мысли пошли по кругу, они настырно лезли в голову и сводили с ума.

Левая-правая. Левая-правая.

– Эй, дварф, – с ним поравнялся Мёрд, – ты, помнится мне, обещал, что к полудню мы увидим след. Ну и?

– Отгар Хирсст. Так меня зовут.

– Да плевать мне, как тебя зовут. От этого знания толку, как от лошадиной кучи. – Мёрд громко хохотнул. – Ты тут единственный дварф, так что не бзди, не перепутаем. Если слышишь это слово, будь уверен, это к тебе. Что там про след?

– Скоро. – Отгар оглянулся назад на большой отряд за его спиной. Двадцать три человека, вооруженных и одоспешенных. – Я же не знал, что вы настолько медленно ходите по горам. Пришлось изменить маршрут.

– Ты ничего не говорил про изменения. – мозолистая ладонь Мёрда легла на меч. – Пальцу это не понравится.

– Час. Через час ты увидишь следы, а если нет – руби мне голову.

– О, нет. Так просто ты не отделаешься, дварф. Если что-то пойдёт не так, нас с тобой ждут часы и часы развлечений. Я слышал, что вы крепкие орешки. Мне было бы интересно раскусить такой. – Мёрд сильно хлопнул по плечу Отгара. – У тебя час.

Пружинистой походкой человек ушёл вперёд, и Отгар опять остался в относительном одиночестве. Пара головорезов, идущих в нескольких шагах позади него, не в счёт. Плевать на них, думать они совершенно не мешали.

Двадцать три человека. Больше, чем половина из тех, кто выжил после нападения на обоз. Многочисленная шайка. Палец отослал остальных с награбленным куда-то в одни им известные логовища. Самый сброд, хуже всех вооруженный и почти не имевший доспехов, ушёл.

Остались лучшие, покрытые шрамами и кольчугами, с суровыми лицами, а некоторые и с неплохими мечами. Можно сказать, ветераны. Вот только ветераны чего? Дорожных разбойничьих нападений? Отгар презрительно сплюнул на камни под ногами. Однако этого хватило, чтобы Оттир остался гнить в предгорьях вместе с бедолагами из обоза, а сам Отгар вышагивал по горам, окруженный этими мерзавцами.

Дварф глубоко и тяжело вздохнул, отчего рёбра охватила боль. Расклад был очень плохой.

Бальгур мёртв. Его тело Отгар видел на злополучной стоянке обоза. Серьёзный и основательный дварф нашёл свою смерть со стрелой в шее и разрубленным лицом. Капюшоны плохо защищают от стали.

Оттир мёртв.

Дварф поморщился и с ненавистью посмотрел в спины Пальцу и Мёрду, шедшим в десятке шагов впереди. Затем взгляд переполз на собственные руки, нестерпимо ноющие и едва отмытые от крови Оттира, хотя Отгар готов был поклясться, что ещё чувствует её, горячую и липкую.

Осталось пятеро. Пятеро против двадцати трёх.

Палец. Взгляд снова ожёг маячившую впереди спину, но человек этого не заметил. Если бы проклятья и ненависть убивали, то этот головорез уже давным-давно закончил бы свой путь. Но вместо этого он бодро вышагивал впереди, о чём-то негромко переговариваясь с Мёрдом.

Палец был знаменит в этих землях. Единственный, кто умудрился не попасться ни одного раза за более чем пятнадцать лет. Его боялись идущие в обозах. Его имя произносили шёпотом и опасливо оглядывались в придорожных тавернах. Любая информация о его шайке очень дорого стоила. Местные власти обещали увесистый кошелёк за любые сведения о нём, но дураков не находилось или же их больше никогда не находили. Несколько лет о нём ничего не было слышно, особенно оптимистичные уже решили, что тот сгинул. А Палец – вот он…

Левая-правая. Левая-правая.

***

– Смотри-ка, дварф не соврал. – Палец широко и тепло улыбнулся. Отгар поймал себя на мысли, что тот выглядел очень приятным и доброжелательным человеком, если бы не его дела.

– Так мы уже скоро твоих дружков догоним, свидитесь, выходит. Прыткие, пёсьи дети, хоть и коротконогие. – Мёрд выглядел довольным и расстроенным одновременно.

Отгар стоял и тупо смотрел на небольшое кострище. Мысли не находили себе места в голове старого дварфа, вместо этого кружили беспорядочным хороводом. Он не мог сконцентрироваться ни на одной. Серые камни под ногами, тяжёлое низкое небо над головой и растущая чёрная яма где-то в груди.

Угли уже успели остыть. Они были здесь часов двадцать назад или чуть больше. Кострище. А это значит, что они останавливались, если не на ночлег, то хотя бы просто для того, чтобы отдохнуть или перекусить чего-то горячего. Деревьев вокруг почти не было, но для пяти путников и одного котелка топливо нашлось.

Они останавливались.

Отгар поморщился. Видимо, погони они не ждали и решили, что это просто шальная шайка мужичья на обоз полезла и всё осталось позади.

– Они останавливались, – словно прочитав мысли Отгара, задумчиво протянул Палец, – это хорошо. Значит они не знают, что мы идем за ними.

– Первый взнос в свою шкуру ты сделал, а, дварф? – Мёрд хлопнул Отгара по плечу.

Дварф с нескрываемым отвращением дёрнулся в сторону. Человек громко расхохотался.

– Ну, будет тебе, не серчай. Я думал, мы с тобой уже добрые друзья.

Выродок, как про себя прозвал его Отгар, сидел и ворошил в кострище топориком, которым вчерашней ночью рубил пальцы. Вскоре он встал, прошёлся немного вокруг бывшей стоянки и указал этим самым топориком направление.

– Значит, туда. – Палец повернулся к Мёрду. – Время уходит, выступаем.

– Нет. – Отгар с усилием оторвал взгляд от Выродка. Он был настолько отвратительным в глазах дварфа, что необъяснимым образом было тяжело на него не смотреть.

– Что значит «нет»? – глаза Пальца опасно сузились, а Мёрд довольно заулыбался. В этой улыбке легко читалось: «А вот и глупость, дварф. Скоро будет потеха». – Живо говори, почему нет?

– Мы пойдём по-другому. – Отгар смотрел куда-то сквозь Пальца и с трудом выталкивал слова из горла. – Вы медленно ходите по горам, к тому же впереди будут открытые участки. Если нас увидят, мы никогда их не догоним. Неоправданный риск. Мы пойдём более коротким, но менее удобным путём. Я знаю эти горы лучше, чем они, и уж тем более лучше, чем вы. Я обещаю, мы сократим отставание вдвое ещё до следующего утра.

Палец холодно смотрел на Отгара, и у того всё сжалось внутри. Хотелось верить, что в его собственном взгляде осталась твёрдость, но Отгар не поставил бы на это и драного сапога. В итоге он сдался, отвёл глаза и посмотрел на остальных.

Снова неприкрытая издёвка и вызов Мёрда. Рука нежно поглаживает рукоять меча, глаза внимательно наблюдают за Отгаром из-под растрёпанных горным ветром грязных волос.

Снова тлеющее безумие и предвкушение Выродка. Тот вообще никогда не говорил ни слова, и Отгар даже не знал, как звучит голос этого человека. И не хотел бы знать этого никогда. В голове всплыл звук глухого удара топорика по дереву и вид разлетающихся пальцев, чудовищно неправильный, но очень крепко въевшийся в память.

Снова увеличилась чёрная яма в груди. Оттир…

– Ладно, но помни, дварф, ты в моих руках.

Отгар мрачно кивнул и решительно, не оглядываясь, пошёл вперёд, забирая сильно правее тропы прямо по осыпающимся мелким камням. Он уже сомневался, что принял верное решение, но подходящего выбора не оставалось.

Нужно давать им выгоду.

***

Отгар был уверен, что они будут еле ползти вдали от тропы, но шайка Пальца оказалась довольно крепкими ребятами. Долгий и тяжелый переход им дался не то чтобы легко, но, в целом, он им дался. Этого Отгар никак не ждал от разбойников. У дварфа крепло ощущение, что это необычный сброд, ой необычный… Мужики сопели, зло плевали на камни, почти безостановочно ругались, пока ещё хватало сил и дыхания, но уверенно шли вперёд.

Быстро для людей.

Дварф тяжело вздохнул. Слишком быстро.

Отгар отмахнулся от мысли просто убежать. Даже если ему повезёт и его не настигнут прежде, чем он разорвет дистанцию и юркнет вниз по склону, у них были луки. У них были камни, которые в любом случае полетят ему вслед. А у самого Отгара была только яма в груди, связанные руки и отупляюще непрерывно ноющее тело. Но это всё не важно. У Отгара была цель. Сейчас нельзя, он должен остаться и дать им правду.

Второе кострище было гораздо свежее. Угли почти успели остыть. Почти, но не до конца, тепло в них ещё жило.

Место стоянки было зажато между двумя здоровенными валунами в десятке шагов от пропасти. Отгар едва поборол желание разбежаться и прыгнуть в неё, попутно выкрикивая во всё горло, что он думает о Мёрде, Пальце и этом долбанутом на всю свою голову Выродке. Эмоции всегда мешают, всегда. Отгар ценил холодную голову и трезвый расчёт.

– Как я и говорил, мы сократили отставание вдвое, – Отгар поморщился и повёл широкими плечами, разминая их, – может даже больше.

– Молодчага! Оказывается, на вашего брата можно положиться. Интересно, а твои дружки тоже так посчитают, когда мы к их уютному костерку выйдем? – косматый наёмник широко заулыбался.

– Мёрд! – Палец просто назвал имя, и человек осёкся. Какое-то время главарь жёг своего помощника ледяным взглядом и объявил. – Привал. Поешьте и наберитесь сил. Следующий будет, когда посадим принца на верёвку.

Во временном лагере вмиг стало как-то уютно, как всегда бывает, когда люди обустраиваются на стоянку. Кипучая работа и предвкушение отдыха делали своё дело, хотя Отгар не мог оценить этого сейчас.

Поблизости не нашлось ни деревьев, ни кустарника. Видимо, прошлые хозяева стоянки использовали всё, что было поблизости. Шайка Пальца куталась в шерстяные одеяла, жевала жёсткие полоски мяса, хрустела каменными галетами и шумно глотала отвратительно тёплую воду из походных бурдюков. Люди устали от перехода и почти не разговаривали.