– Нет… пока. Я вот что хотел спросить. Что вы планируете делать дальше?
– Ну это просто, мы напьемся на радостях, кто-то пойдет спать, кто-то будет долго разговаривать, ну а кто-то соскучился по женской ласке, – он ткнул себя в грудь.
– Нет, я не об этом. Ведь клан спасся от хашбанов, а они возможно преследуют нас. Возможно все их войско сейчас на подступах к нашему лагерю.
– У нас есть вождь, – Пурьгорь обнял отца за плечи. – Он знает как нас защитить.
– Отец, – решил я напрямую обратиться к главе клана. Слово отец я выбрал скорее из-за того, что именно так на земле уважительно окликают мудрого человека, нежели из-за того, что Зарун назвал меня сыном. – Мы с Пурьгорем спасались от погони, как вы считаете, может выставить передовые посты.
– Не волнуйся сынок, на север отправились Арделай и Рудослад, а на северо-запад Ордон и Калис, – Зарун был крепко пьян на радостях, поэтому с него слетела дневная суровость во взгляде. Он даже потрепал меня по уху. – Сегодня наслаждайся всем, чем захочешь. Завтра будем думать, что делать дальше.
Девушка, которая мне понравилась, подошла к Заруну и крепко обняла его.
– Папа, вам принести еще зирики (так называлась убойная травяная брага)? – она сказала эту фразу ангельским голосочком, при этом украдкой стрельнув в меня взором. У меня запорхали бабочки в животе (возможно от бурной пищи и непривычного напитка). Она мне все больше нравилась. Но вряд ли наш "отец" одобрит наши отношения. Конечно кровосмешением здесь и не пахло, но обычно такие суровые отцы крайне придирчивы к выбору суженого для дочери. Ну а если и допустят на вакансию жениха, даже не думай "сдать назад" или разбить сердце красотки: Вендетта тебе обеспечена.
Мой взгляд заметил Пурьгорь, и улыбнулся. Кажется я нашел себе союзника. По крайней мере, все поняв, он не воспринял это "в штыки".
В эту ночь, я ворочался и не мог уснуть. Все-таки это первая ночь в абсолютной (ну или не очень) безопасности. Я выжил после стольких испытаний и, казалось, обрел свой дом. Но что дальше? В голове одна за одной вызревали мысли дальнейших действий. Ну нельзя было утопать в болоте сытой и безопасной жизни, в которой, как мне казалось, оказался я. Нельзя сидеть на месте. Нужно искать выход в свой мир.
В большой просторной палатке, собранной из шкур животных, навешанных на крепкие брусья, служившие её опорами, ночевало еще человек пять. Кто-то храпел, кто-то неразборчиво разговаривал во сне. На улице догорали последние костры, а было светло уже как днем. Изредка доносились пьяные голоса и женский смех неугомонных гуляк.
Я вышел на свежий воздух из спрессованной атмосферы дыханий и выделений пьяных мужиков. У костра тихо переговаривались Пурьгорь с отцом.
– Миша, – тихо сказал мой названный брат. – Не спиться?
– Отвык я от коллективного сна, – честно признался я.
– Садись к нам, нам нужен твой совет, – сказал Зарун, расправляя шкуру на большом бревне, служившим не очень удобной заменой скамеек возле костра. – Ты чужестранец, из далекой страны, возможно более мудрый, чем мы.
– Вы теперь моя семья, так что всегда можете рассчитывать на меня.
– Итак, с юга нас подпирает Княжество Шаронди, – с надеждой пронзительно смотря мне в глаза сказал "отец". – В свою очередь являясь вассалом могущественной Драманской империи. На севере, за горой Омниса, все наши пастбища оккупировали Хашбаны и их покровители Ирулы. Как донесли разведчики, половина наших кланов было уничтожено, другие спрятались за горами и мыкаются, как и мы среди бескрайней тайги. Правители Шаронди скоро узнают о том, что мы здесь, если уже не узнали, и пройдут огнем и мечом все пространства до горных цепей Градии, в которую входит и Омниса. Эта цепь высоких гор является для "цивилизованных" государств как бы естественной границей, за которой живут дикие, по их мнению, кочевники, во все времена бывшие для них как бы заслоном от нападений номадов. Поэтому они нас и не трогали, даже иногда помогали при нашествиях. Но если хоть один Карог пересекал Градею, он становился рабом Шаронди. Нас отдавали в рабство на рудники, галеры, на самую тяжелую работу, убивали целыми кланами. Вот сейчас несмотря на праздник, я думаю как спасти наши кланы.
Я призадумался. Спасать свою шкуру это куда ни шло. Там больше работает инстинкт, а не разум. Но давать советы по спасению сотен, а то и тысяч человек это весьма опасно. Но опираясь на свой опыт я сказал:
– Отец, в первую очередь нужно объединить все оставшиеся кланы. Нужно послать гонцов и собраться в самом удобном месте здешней тайги. Там где есть много чистой воды, мест для пастбищ животных, там где с точки зрения безопасности можно выставить дальние дозоры.
Взгляд Заруна наполнился интересом:
– Продолжай сын мой. Идея, о том чтобы объединится, приходила мне в голову, но осуществить её будет крайне проблематично. Мы веками жили в своих пределах, помогали друг другу, вместе бились с врагами, обменивались и торговали. Но объединить всех не удавалось никому.
– Вот именно, что вы жили в относительно привычном пространстве, теперь же толчком к объединению может стать только ваше плачевное положение. Я предлагаю созвать совет глав кланов и уже дальше определять, что делать. Одна голова хорошо, а десять лучше!
Зарун, все это время изучающе смотревший на меня, твердо заявил:
– Сегодня же отправимся вместе к нашим братьям и сестрам, рассеянным в тайге. Собирайтесь. Нет смысла ждать. Пурьгорь, буди Антонира и Велидара. Старшим оставлю моего брата Кастора. Он мудрый и храбрый воин, знает что делать.
Глава 6. Собиратель земель
Пробираться сквозь тайгу, застилающую подножье горных вершин, было крайне трудно, поэтому мы выбрали путь по подвздошью массивных хребтов. Там деревья уже не росли, а каменистую почву устилал колючий кустарник и редкие ягоды. Мы шли, а точнее бежали, в том же темпе как первоначально это делали с Пурьгорем. Похоже, что лошадей Кароги использовали только в хозяйстве, да на войне. В обычной жизни они покрывали несметные расстояния с помощью своих двоих. Наверно поэтому их отличала безумная сила и здоровье, а еще и целеустремленность. Невозможно было бороться с хронической усталостью без беспощадной к самому себе силы воли.
Специфический бег широкими шагами экономил немало сил, и я почти привык к их темпу передвижения, лишь изредка Пурьгорь взваливал мое задыхающееся тело к себе на плечи. Так мы добрались до первого стойбища, о котором нам рассказали разведчики.
На широкой поляне располагалось несколько десятков юрт или просторных палаток, обернутых в шкуры. Посредине возвышался большим пламенем костер, возле которого люди высушивали одежду, коптили тушки животных, куски мяса и пойманную где-то рыбу. Рядом находился табун лошадей, а неподалеку паслись спасенные от истребления врагами яки и бизоны. Численность вынужденных переселенцев была несколько больше чем в клане Заруна. Я подсчитал примерно пять десятков мужчин и женщин, не считая бойких ребятишек, для которых ужасы переселения словно являлись новым приключением и игрою.
В клане нас приняли дружелюбно, устроив пир с закланием жирного детеныша бизона, большой бочкой темного спиртного напитка зираки и сыплющимися как из рога изобилия вопросами.
Зарун вместе с главным вождем клана Салавладом, большим и плечистым мужиком, уединились в самую крупную хижину для разговора. Со своими спутниками я отвечал на вопросы, в пределах тех знаний, которые знал. Еда была отменной, а женщины то и дело посматривали в нашу строну, особенно останавливаясь на складной фигуре Пурьгоря. Много мужчин было положено в битве с Хашбанами, и несмотря на горечь утрат первобытные люди стремились жить дальше и найти свое счастье в семейном союзе.
Спустя час Зарун вышел из большого шатра и позвал Пурьгоря, меня и Антонира.
– Это Миша, – представил он мою персону собеседникам. – Он храбро спас моего сына от погони хашбанов.
Саловлад крепко сжал мою руку, а затем по очереди обнял Антонира и Пурьгоря.
– У нас сейчас трудные времена, впрочем, как и у вас, – сказал Зарун. – Поэтому подарки столь скудные: бочка солонины и мешок вяленой рыбы.
– Я все понимаю, брат, – сказал Саловлад. – После нашествия этих детей дьявола, слышны только стоны и рыдания вдов и сирот, а стада и пахотные земли сильно поредели. Не сегодня-завтра придут с юга войска князя Келлоса, владетеля княжества Шаронди.
– Мы поэтому и пришли к вам, – сказал Зарун и Саловлад пристально всмотрелся в соплеменника. – Я об этом думал и Миша вот подтвердил правильность моих мыслей: нам нужно объединятся для совместного отражения угрозы и в дальнейшем жить уже вместе.
Саловлад задумчиво уставился в пол.
– Идея хорошая, но согласятся ли остальные кланы?
– Главный вопрос, согласишься ли ты. – твердо произнес Зарун.
Пару секунд он смотрел в никуда, совершая мыслительный процесс, затем выставил свою мохнатую руку и уверенно заявил:
– Я согласен, но нужно обсудить массу деталей и уговорить остальных наших братьев. Племя сильно поредело, поодиночке нас ждет смерть.
Следующие два дня гонцы собирали в старейшин кланов в лагере Саловлада, так как он был приблизительным географическим центром мигрировавшего с привычных мест племени. На широкой поляне, специально подготовленной для совещания руководителей кланов были установленный скамейки, накрытые для удобства шкурами. Для торжественности на вокруг гигантского костра были установлены реликвии кланов – почтенные черепа великих предков. На большой растяжке весела шкура покровителя Карогов – саблезубого барса.
Представители племен съезжались, а точнее прибегали в разное время. Их крайне дружелюбно встречали, зажимали в объятиях, сытно кормили и поили. Велись долгие беседы, каждый хотел поделиться горем, рассказать о потерях и тяготах нынешнего положения и о будущей судьбе племени.
Все это время я рассказывал Заруну, как нужно выступить и что сказать на совете в пользу объединения племени. Во-первых, это компактность: если мы будем жить все вместе легче защищать ограниченные пространства. Во-вторых, это мобилизационный ресурс: можно создать гораздо более сильные вооруженные силы. В-третьих, это высвобождение многочисленных трудовых ресурсов. В-четвертых, это разделение труда: в одном клане возможно есть хороший оружейник, в другом – лекарь, в третьем – охотник и так далее. Разделение труда повысит эффективность работы. В-пятых, это централизованная система снабжения продовольствием: можно будет создавать запасы, которые помогут в трудные времена. В-шестых, генетическое разнообразие при воспроизводстве населения. В-седьмых, это общее управление и регулирование скотоводства и земледелия: не будет уже стихийных посевов и случайных пастбищ. И так далее и тому подобное.
Я говорил, а Зарун все больше удивлялся. Чудные для него слова, приходилось комментировать, подбирая более упрощенную форму.
– В вашей стране живут не только храбрые, но и умные люди, – искренне удивлялся он. – Мне бы и в голову это не пришло.
Пурьгорь также ловил мои слова, с некоторым восхищением смотря на меня. Как оказалось, они не знали даже примитивных понятий об эффективности. У них не было письменности, считали они по пальцам, о природе судили по махровым первобытным понятиям.
Тем временем старейшины заняли свои места на поляне полукругом, чуть за ними расположились сопровождающие и советники. На костре румянился на вертеле массивный детеныш яка. Женщины приносили и разливали напиток зирики. Неспешные разговоры заполняли ожидание начала собрания.
На правах хозяина вышел под шкуру массивного саблезубого барса Саловлад. На него уставились десятки глаз, разговоры стихли, повисло напряженное ожидания.
– Уважаемые братья и сестры! – Саловлад окинул все собрание скорбным взглядом. – Никогда еще не было такой великой скорби в нашем племени. Были убиты сотни наших братьев и сестер, нас заставили уйти с исконных земель, были обескровлены наши кланы, мы потеряли львиную долю нашего скота. Пришло время поговорить о нашей дальнейшей судьбе. Позавчера ко мне пришел Зарун и предложил хорошую идею. Впрочем, с удовольствием предоставлю ему слово. Выходи, брат, поведай племени!
– Спасибо, брат, – Зарун обнял Саловлада и встал на его место. Посмотрел на костер, затем выдержав паузу обвел всех взглядом. – Каждый из нас потерял своих близких, каждый из нас хлебнул горе полной чашей. Но испытания не закончились, солдаты князя Келлоса скоро будут здесь, чтоб поработить наш свободолюбивый народ или уничтожить. Осталось немного времени. И сейчас, сегодня идет речь о выживании племени, о сохранении наших традиций. Мы не можем сдаться! Мы Кароги! Мы никогда не сдаемся!
Среди старейшин прошелся одобрительный гул.
– Да, у нас большие потери, – продолжал Зарун. – Да, мы находимся в землях наших врагов. Да, у нас отняли земли отцов и дедов. Но мы еще живы! Мы своими жизнями обязаны нашим предкам, нашему роду, который мужественно боролся с врагами! Поэтому мы должны объединиться, встать единым фронтом против врагов. Собрать всю силу нашего племени в кулак, плечом к плечу завоевать жизненное пространство для наших детей и внуков.
Старейшины зашептались.
– Поясни! – крикнул Улдор, один из самых пожилых на совете.
– Мы должны жить вместе, вместе управлять имуществом, вместе строить оборону, вместе распределять продукты, – произнес уверенным голосом Зарун.
– Ну война это понятно, – сказал Улдор. – Мы издревле объединялись для борьбы с врагом, но жить вместе, управляется одним человеком это что-то новое.
– Миша, иди сюда, – позвал Зарун меня. Я немного опешил от приглашения, но все таки подошел. – Это мой названый сын, вы все слышали о нем, разговаривали с ним. Он из далекой страны, и там, откуда он родом живут мудрые и храбрые люди. Я думаю стоит послушать его.
Я собрался с мыслями. Нужно было в первую очередь повлиять на их инстинкты.
– Уважаемые братья и сестры, – начал я под градом пронзительных взглядов. Не то чтобы они не доверяли мне, но чувствовалась некоторая неуверенность в этой идее. – Объединение всех людей нашего племени принесет множество пользы. Мы сейчас находимся между двух огней. С юга давят солдаты Шарноди, на севере жаждут расправиться нами хашбаны, на западе – Великий океан, на востоке – необозримые просторы где кочуют кровожадные номады.
Все верно, если наступает беда мы объедением силы племени. Но, чтобы собрать всех воинов воедино, требуется несколько дней, а если угроза внезапная, то пока все соберутся можно вырезать 3-5 кланов без всякого сопротивления. Когда мы объединимся, возникнет сильный воинский контингент, который сможет мгновенно отразить любую опасность.
На поляне снова поднялся одобрительный гул.
– Но это еще не все. Вы все прекрасно помните Аэльзу, целительницу, которая умерла несколько дней назад. Раньше вы совершали несколько дневных переходов, чтоб добраться до клана, где она жила, чтоб получить врачебную помощь. Если мы будем едины, отыскать нужного специалиста будет легче. В каждом клане есть выдающиеся мастера. Например, Сарим, создает превосходные мечи, он всегда теперь будет рядом с вами, а не в клане Арима. Или Балинда, шьет красивую и надежную одежду. Теперь она будет всегда с вами.
Гул стал еще одобрительнее. Примеры давали большее воздействие чем абстрактные понятия.
– Сколько в одном клане яков и бизонов? Десяток, два? Реже три. Представляете сколько будет голов если соединить их вместе. Много мяса, шкур, шерсти, молока? Для их выпаса, нужно будет затрачивать меньше людей. Обрабатывать землю станет легче, легче готовить еду и делать запасы на зиму.
Инстинктивно все поглядели на румяное, сочащееся жиром и соками мясо яка на вертеле. Сытость и безопасность – главный базис жизни людей. Уже потом думают обо всем остальном.
– Но главное – теперь, чтобы встретиться, нам не нужно преодолевать огромные расстояния, радость общения теперь будет доступна каждому. Мы станем единым целым, одной большой семьей!
Старейшены одобрительно закивали, Зарун тоже одобрительно кивнул. Пурогорь выставил вверх большой палец.
– Ты говоришь хорошие вещи! – спросил Алдан, глава клана Астаров, хитро глядя мне в глаза. – Я буду поддерживать объединение. Но кто будет управлять племенем? Может ты, Миша?
– Я еще молод! – во мне вдруг пробудилась смелость, даже некоторая наглость. – Я предлагаю провести голосование, выбрать главу поселения. А также учредить верховный орган управления – Совет Старейшин, где вы все будете принимать решения по дальнейшей жизни племени.
– Да будет так! Все правильно! – закричали сразу несколько старейшин. – Выберем главу!
Вышел Саловлад, игравший роль спикера на данном мероприятии и сказал:
– Я отдаю свой голос за Заруна. Он это придумал и предложил, совершил трудную работу в это тяжелое время для объединения нашего племени. К тому же у него есть замечательные помощники в виде сыновей!
Каждый по очереди выкрикивал имя кандидата. Было видно, что многие сами бы хотели возглавить племя, и знай они заранее о голосовании, возможно кулуарно договорились о выставлении единого кандидата. Но эффект неожиданности сыграл на руку Заруну. Большинство отдало предпочтение ему. Улдор, неодобрительно фыркнул и демонстративно со своими спутниками покинул совещание. Так же поступил Гонол, хитроватый и завистливый лидер клана Банак.
– Ничего у вас не получится! – крикнул он. Вас раздавят, потому что слышно вас будет за километры, а мы отсидимся и выживем!
– Возьмите хоть по куску мяса и фляге зирики в дорогу, братья!– крикнул Саловлад.
Гонол ничего не ответил и растворился со спутниками в сгущающихся сумерках. Оставшиеся обсуждали произошедшие сегодня события под вкусное угощение, обильное возлияние и танцы женщин. Некоторые из старейшин и сами задумывались над объединением, как над единственным выходом из ситуации, но не решались говорить об этом. Часть с радостью приняла доводы Заруна и мои. Но были и те кто, сейчас находился в раздвоенных чувствах: "А стоит ли?", "А как бы хуже не было?". Присутствовали и такие лидеры кланов, кто уповал на выбор большинства, раз решили, так тому и быть.
Несмотря на праздничный характер вечера я стал обсуждать с Заруном и некоторыми другими лидерами дальнейшие действия. Во-первых, надо было узнать количество народа, которое окажется под властью "отца". Прошелся по всем старейшинам. Считать они особо не умели. Десять для них была рука. Соответственно и количество населения изображалось в количестве рук. В итоге из 26 кланов, набралось приблизительно от 850 до 900 человек.
Во-вторых, нужно срочно найти место, способное вместить столько народа. Рядом должен быть источник воды, просторные поля для выпаса скота и взращивания злаков, а также находится на выгодной, с точки зрения обороны, местности. Самое идеальное место по словам старейшин было предгорье Омнисы. Там сочетались все факторы, необходимые для приемлемого существования племени.
В-третьих, как можно скорее необходимо было передислоцировать всю эту ораву людей в выбранное место, и первым делом заняться безопасностью и обороной.
Саловлад, Зарун и другие старейшины были удивлены практичным складом моего ума. Но проживающему в крупном городе, где нужно сравнивать цены, успеть на скидки и акции, позаботится о безопасности от мошенников в интернете и грабителей на улице, найти работу получше и поинтереснее, просчитать проценты по ипотеке от банков, обдумать как бы избежать очереди в клинику или магазин, отсчитывать в мозгу сколько сейчас сжигает машина топлива в пробке, что одеть на день рождения друга и вспомнить его интересы, чтоб купить подарок и еще много-много вещей. Все это практически одновременно вращается в голове, заставляя ежесекундно принимать правильные решения.
А быть Карогом хорошо – не убили к вечеру и ладно, съел ломоть мяса, приласкал жену, и на боковую. Голова нужна только чтобы в нее есть. Эта деловитость и обдуманность первоочередных мер повысила мой престиж среди племени.
– У вас наверно страна гениев и все живут в мире и любви? – восхитился пьяным голосом Алдан.
– Совсем нет. У нас также идет борьба не на жизнь, а насмерть. Только здесь я вижу врага и испытываю ненависть или злость при виде его, а у меня на родине борьба за ресурсы, "место под солнцем", деньги и власть ведется абсолютно без эмоций. Там нет врагов, там есть "мешающие в достижении цели" и с пугающим равнодушием тебе могут подставить подножку, чтоб пройтись по твоей голове. Даже поговорка такая есть "Nothing personal".
– Жестоко!
– Зато держит в тонусе. Ты готов к внезапной подлости друзей или агрессии незнакомых людей. Все время в перманентном состоянии боевой готовности.
– Я думаю, Зарун нашел себе хорошего помощника и сына, – протянул Саловлад уже путающимся голосом.