– Умная, интересная, чтобы не была рекламой, но стала больше чем реклама.Чтобы зацепляла. Она не о нас, а о пути. А о нас в конце и коротко. Так коротко, чтобы захотелось поискать, узнать что-то еще. – Я улыбнулся потому, что почувствовал, как интересно будет это сделать.

Юрка вяло пожал мне руку и вышел.

Работа, которую я получил, не переставала вызывать у меня двоякое впечатление. Она захватывала меня задачами и целями и отталкивала способом их достижения. Но мне казалось, что я сумею повлиять на Юрку в нужный момент. Да, как мне казалось, я уже влияю на него и в конце концов всю его энергию и опыт на правильном пути, который указал Гурджиев или так как я его понимал. И мало того, что мне было просто интересно это еще позволило мне отвлечься от тех бесконечных мыслей о семье и сыне которых я потерял, и которые были далеко. Прошло уже довольно много времени, но одни и те же мысли о том, что все могло бы было быть не так, повторялись, не меняясь и не находя нужного ответа раз за разом. Эта работа отвлекла меня и наполнила жизнь новыми событиями.

В четверг после работы я пришел по адресу, который называл Юрка. Во дворе, за старым двухэтажным зданием с черными от времени деревянными стенами спрятался современный и аккуратный дом, на углу которого зеленая реклама с красными буквами «Аура» и стрелкой, указывающей вниз на ступеньки в цокольный этаж. Секретарь спокойно улыбнулась и встала на встречу. Я понял, что меня ждали.

– Юрий Валерьевич уехал в Муром и будет только завтра. Он предупредил, что вы оставите что то, – она выжидающе посмотрела на меня. Я достал листы, над которыми работал четыре вечера и осторожно положил на стол.

– А когда он должен приехать. – Спросил я, разворачиваясь к двери.

– Наверное, завтра.

– Спасибо. – Все-таки Юркиной энергии можно только позавидовать. Думал я, улыбаясь и вспоминая привлекательную секретаршу. – Юрий Валерьевич. Смесь Гагарина с Чкаловым. Где он только деньги на все это берет.

В субботу у нас было уже два выступления за день. Одно в Семенове, а второе в Ветлуге. Теперь с нами ездила Юля, и в фойе клуба был установлен стол, у которого можно было записаться на прием, который вел Юрий Валерьевич в своем офисе. И на мое удивление в первый же вечер на прием записалось восемь человек. И хотя до города им надо было добираться несколько часов, они уверенно выбрали время удобное для Юрия Валерьевича, когда он может их принять. На следующий день, в воскресенье, было еще два выступления в других отдаленных районах области, в которых на прием записалось еще шесть человек. Когда в субботу мы возвращались домой, то подъезжая к развилке на Бор, Юрка нагнулся ко мне и тихо проговорил. – Может заедем. – он улыбнулся. -У меня адресок остался.

Я посмотрел на него и, покачав головой, отвернулся к окну. – Да шучу я.

– Значит девять человек записалось? – Восемь, Юрий Валерьевич, Первая в понедельник в два часа дня. – Бедняжка ей придется в электричке ехать почти три часа, а потом обратно. Значит вопрос важный для нее. Значит нужно помочь. – Юрка говорил негромко и глядя в наступающую летнюю ночь. – Расписание приемов дай посмотреть, – обратился он к Юле. Смотри, все на обеденное время, значит хотят успеть на электричку обратно. Ладно.

– Что ты будешь с ними делать? – С интересом спросил я.

–Уж поверь мне, они останутся довольны. Абай такое делал, мурашки по коже, а спроси, как, не ответит. Главное, в нужное состояние войти, и дальше все энергия сделает. А еще важнее в это состояние пациента ввести. А если это пациентка так это еще легче. Но устаешь после этого сильно. Это тебе не в мастерской день сидеть.

– Ты прочитал те ответы, на твои вопросы, которые я написал.

– Да прочитал. – сухо ответил он, – интересно и полезно. А вот статья твоя в понедельник выйдет в городской газете и думаю много пользы принесет. Только после этого к нам столько умников потянется, что тебе придется с ними много поразговаривать на эти темы. Так, что готовься. Я в этом сильно тебе не помогу.

Статья вышла в понедельник и в конце были указаны два контактных телефона. Первый для записи на прием, а второй, на который можно было звонить только вечером для вопросов и консультаций. Именно вечером я подходил в офис и должен был отвечать людям, на вопросы, которые у них возникли при знакомстве с темами, которые мы пытались разобрать. Качества вопросов и темы, которые пытались обсуждать звонившие меня очень удивляли. Я пытался готовиться в начале к чему-то серьезному и глубокому, но, как правило, все начиналось с того, что звонивший пытался рассказать, что он давно подозревал в себе задатки каких-то сверх способностей, но не знал, как это объяснить в себе, и вот теперь, когда появились мы, то ему надо обязательно подойти к нам чтобы мы оценили и нашли применение этому природному явлению. Часто пытались узнать какие упражнения надо использовать чтобы развить сверх способности и тут же делились впечатлениями от тех упражнений которые используют они. К концу вечера я с трудом сдерживал себя, чтобы не сказать им все, что я о них думаю. Юля сидела рядом и смеялась, глядя на меня. Юрки в офисе не было. Как говорила Юлька он принял несколько человек и уехал еще пару часов назад. Я спросил у нее, что за пациенты, но она неопределенно пожала плечами, – Обычные тетки. – Ей самой было лет девятнадцать и все старше двадцати семи были для нее «обычными тетками».

Дома я слышал, что Юрка приходил уже поздно, а иногда совсем не приходил. Ко мне он не стучал и все, что он хотел передать передавал через секретаря. В выходные мы опять ехали с выступлениями по области, но теперь давали уже по три за день, собирая с каждого по шесть и даже девять записей на консультации, что очень радовала Юрку или как теперь надо было его называть Юрия Валерьевича.

Через несколько дней позвонили из газеты. У телефона был я.

– Здравствуйте, у нас открывается рубрика на тему раскрытия новых способностей человека. Не смогли бы вы два раза в неделю писать нам по две три странички на эту тему. Все что вы считаете нужным и интересным с вашей точки зрения.

– Ну, не зря я здесь сижу каждый вечер- подумал я- хоть что-то интересное. Первые две колонки я написал за один вечер прямо в офисе так как Юрки не было, и его кабинет был свободен.

Если вспомнить, что все это происходило в эпоху до исторического интернета то станет понятно, что люди тогда еще спорили между собой ,выдавая факты, о которых их оппонент мог и не знать и его ценили за это хотя часто это было даже трудно проверить. И иногда в спорах использовались аргументы, из книг, которые ты прочитал полностью, а не как сейчас краткое содержание и основные идеи того или другого автора также изложенные тем, кто это не читал полностью.

Я не мог себе позволить оказаться незнакомым с той или иной идеей. Не знать, как шло развитие той или другой мысли в изложении разных авторов в разное время. Я боялся, что меня поймают за руку и уличат в невежестве. Поэтому уже давно я поставил себе задачу прочитать основные труды по истории основных религий и этносов. Это отнимало много сил и времени, но как-то отвлекало меня от бесконечного круговорота одних мыслей и наполняло сознание пестрыми картинами из отдаленных частей всей земли, а иногда связывали процессы на земле с неведомым миром вселенной и тех законов которые ее объединяют. И начал я конечно с библии. Страх показаться идиотом закрывал мне рот и заставлял молчать даже в тех вопросах в которых люди которые знали гораздо меньше с удовольствием рассуждать на темы, которые будоражили их воображение и только. Эти всплески эмоций, связанные с теми или другими событиями истории они принимали за свои мысли и тут же пытались передать словами, которые им самим казались яркими и точными только потому, что такие яркие эмоции их вызвали. Эмоций в этих текстах было больше чем мысли и красоты. Но так как все, кто жил вокруг меня выросли далеко не в профессорской среде и не могли привыкнуть к настоящей красоте и глубине мысли, всплеск эмоций был главным критерием и ценился особенно дорого. И сам я тоже не сразу стал понимать разницу между силой голоса и силой мысли. Но те же самые люди вокруг научили меня упорству и настойчивости, и дали узнать, что только это приводит к результату. Там, где и мысль, и красота только представляют возможность победы, упорство и действие уже ждут их на финише скучая и раздражаясь. Но почему-то достижение цели таким путем никогда не давало мне удовольствия. Если цель достигнута только механически в ней никогда не было радости и удовлетворения. Всегда чего-то не доставало и ускользало, будто это не было пересечение финишной черты и победой, а всего лишь пройденный этап в скучном ориентировании на местности. Воля и действие никогда не дружили с радостью и мыслями. Прочитав Библию первый раз, я просто дошел до финиша. Прочитав ее второй раз, я местами внутренне улыбался потому, что, как мне казалось, иногда понимал, что мог иметь в виду авторы этих строк, а перечитывая еще раз удивлялся убогости своего понимания. И так во всем было для меня. Надо дойти до конца только для того чтобы опять вернуться на старт и в ожидании выстрела взглянуть на предстоящий тебе путь.

И что я особенно ценил в учении Гурджиева, что в отличии от других теоретических мудрецов открыл механизм того что я только проделывал каждый раз. Чтобы почувствовать и осознать что-то надо было чтобы это совершило тело затем прочувствовать каждый сантиметр пути, каждую фразу эмоционально с помощью чувств, а затем или вернее не затем, а в то же время осознать умом логику развития идеи и связь их с другими событиями. Только когда это удавалось можно было говорить, что книга понята и этот путь пройден вместе с автором до конца. Многие книги и не требовали этого и были созданы людьми, которые имели возможность воздействовать только каким-то одним способом и тогда они читались легко быстро и с удовольствие и также испарялись из памяти оставляя воспоминание как об летнем утре у озера.

Часть 7.

То, что я написал для газеты вызвало большой интерес в области. Оказалось, что моя попытка связать идеи саморазвития с идеями религии и истории оказалась точной и давно не мной придумана. По вопросам религии говорить было не с кем так как в городе со времен светлого прошлого церквей почти не осталось. А вот письма от любителей и знатоков истории повалили в редакцию сотнями. Когда через неделю я занес следующие две статьи в редакцию, то секретарь передала стопку писем и попросила выбрать и в качестве статьи написать ответы на эти письма чтобы была видна обратная связь с читателями. Начав дома распечатывать письма, я понял? что на сотню шизофриничных чудаков все-таки находится хотя бы один прилично рассуждающий автор. Было несколько писем от слушателей университета и институтов, которые предлагали завести спор на ту или другую тему заранее приписывая мне свои мысли и тут же им оппонируя. Я не стал усложнять для себя жизнь и в качестве статьи ответил на те вопросы, которые как мне казалось хорошо знал. И как оказалось сделал правильный ход. Так как сказал редактор, доверие ко мне после этой публикации выросло еще больше. Я ответил только на то что знал точно, но получилось так что мои развернутые ответы были ограничены только размером рубрики и скорее всего и на остальные вопросы я имею что сказать, но не имею возможности – это сделать.

Юрка читал мои статьи и улыбался, взглядывая на меня. – Молодец. Становишься популярным. Но твою популярность надо монетизировать. – Начал было он. – Нет, – категорически ответил я, понимая, к чему он клонит.

– Нет. С серьезными людьми, на серьезные темы я не продержусь и пятнадцати минут. – Юрка замахал рукой, успокаивая меня, но я хотел, чтобы он понял.

– То, что я делаю это что-то научно-популярное, а вовсе не совсем научное. У меня нет серьезных знаний и это будет видно сразу. – Я замолчал, – Ну по крайней мере пока нет этих знаний.

– Успокойся, – начал Юрий Валерьевич. – Ты как всегда скромничаешь, ну да ладно. Ты получил хороший отклик у людей ну и работай в этом направлении. Стань этим как его – научно популярным в конце концов. Но запомни, – тут его голос стал серьезным, – у нас пока общее дело и мы должны заботится в первую очередь, чтобы оно росло и укреплялось. Ты это понимаешь? – Я вздохнул и мотнул головой. Это было правда и, если бы не Юрка я бы никогда не решился что-то такое сделать. И тут я вновь нашел описание идей Гурджиева. Знания и эмоции одного соединились с действием и выбранным направлением другого и вместе они делают то что никогда не сделали бы по отдельности.

– А ты дайка мне эти книги почитать, – начал Юрка, когда я встал и направился к выходу. Я повернулся к нему. – Хотя не надо. я буду за твоими статьями следить в прессе, – он улыбнулся. И приготовь что-нибудь посерьезней потому, что через неделю в Москву поедем. Я там договорился в одном клубе.

– В Москву – с неподдельным восхищением удивился я.

– Ну в Москву, и что? Город как город, только больше, не пугайся, все будет хорошо.

От возможности, или скорее необходимости выступать в Москве у меня все тело становилось прозрачным. Ну и что такого – пытался успокоить себя я – То же ряды кресел в доме культуры, те же люди только «москвичи». Попробуем. А что.

В то время на тему изотерических знаний в день выходило столько публикаций, будто вся страна решала какую же веру принять теперь, после того как разрешили верить и как бы еще вылечится от всех болезней без таблеток и врачей. Многие считали, что это законное желание простого человека в минуты сумятицы вокруг, но другие думали, что просто появилось громадное число людей, умеющих на этом заработать.

В Москве все прошло обычно и даже немного скучнее. И я, и Юрка сильно волновались, да и зрители в зале избалованные концертами такого рода если не скучала, то слушала нас с заметным равнодушием, но билеты Юрка сделал такие дешевые, что обошлось без большого недовольства.

–Зачем мы сюда приехали, – досадовал я, выходя и усаживаясь в машину. У Юрки уже была своя машина, – старый опель, и это было удобно, и намного быстрей.

– Пойми, – он сел рядом за руль и повернул ключ зажигания прислушиваясь к неровному звуку мотора своей новой и далеко не новой машины. – Пойми, теперь мы можем смело говорить, что имели концерты в Москве и это будет правда. И для нас это хороший опыт. – Он уже заметно изменился. Заметно набрал веса и бронзовый загар, который выделял его еще месяц назад, сменился небольшой бледностью и заметными кругами под глазами.

Когда я приходил по вечерам в офис, его уже не было, и Юлька говорила, что Юрий Валерьевич принял сегодня двух человек и уехал еще днем. В конце первого месяца работы в офисе Юрка зашел ко мне вечером и протянул пачку денег. – Ну вот, как обещал. Столько же сколько ты зарабатываешь в своем Шаране. У вас хоть народ то сейчас есть. Впрочем, люди в наше время так тяжело живут, что ремонт это еще долго будет востребованный бизнес. – И улыбнувшись, он махнул рукой и ушел. Я почему-то сразу отметил, что он в первый раз не позвал работать в офисе целый день. Может понял, что я все равно не соглашусь и бросил эту затею. А может начал понимать, что теперь и без меня сможет обойтись. Когда я в понедельник вечером подходил к подвалу в Холодном то навстречу мне по лестнице поднимались две женщины. Обе довольно уже не молодые и небогато одетые. Одна возбужденно говорила второй что-то на ухо.

– Вот увидишь. Все будет хорошо. – услышал я их разговор. – Он мне очень помог. Да ты сама видишь, какой я стала. Поверь мне он может такое. – она встряхнула руками перед собой. – Я не поняла, как, но и голова, и боли прошли. Сейчас Юля взяла твой телефон и как только Юрий Валерьевич придет он тебе перезвонит и, ты договоришься с ним о встрече.

– Я прошел мимо и спустился в офис. – Александр Иванович вам надо заехать в издательство за гонораром, они звонили. – Получив еще и деньги издательства я в субботу поехал на площадь Ленина и походив несколько часов по книжному рынку купил несколько книг по буддизму и БХАГАВАТ Гиру, а также Гумилева по этнографии и несколько книг о компьютерах. Окончательно устав, я зашел в находившийся рядом первый в городе магазин оргтехники где заказал себе лучший компьютер, который можно, и небольшой принтер. На этом все мои как мне казалось, шальные деньги кончились, и я успокоился.

В субботу, когда мы возвращались с очередных гастролей как, называл их Юрка он повернулся и заговорил как-то серьезно и даже взволновано.

– В следующую пятницу нас пригласили в дом к главе городского отделении «Ростелекома» что на площади Горького в доме связи. – Зачем? – удивился я. И кажется больше удивился встревоженности своего начальника. Юрка посмотрел на меня внимательно и с укором. Это человек из руководства области, по крайней мере вхож туда., – он ткнул пальцем в крышу автомобиля. – Это может быть даст нам такой шанс.

– Да ладно, не велика шишка. – Отвернулся я.

– Он сам интересуется этими вопросами, и жена его мучается какими-то болями, в общем надо прийти и поговорить с ними. Пока я смотрю пациентку расскажи главе что-нибудь интересное и постарайся произвести впечатление чтобы зря не терять времени. Кстати ты знал, что когда в городе была создана первая телефонная линия то телефонисткам запрещалось выходить за муж не за сотрудников телеграфа. Они создавали семьи только в кругу своей фирмы. И так было довольно долго и привело к тому что сейчас в городе несколько династий которые более ста лет работают на городском телеграфе. – Я усмехнулся такой странной нелепице. – Это анекдот? – Похоже, что нет. Наш телефонист потомственный, как я узнавал.

– Во вторник, когда я подходил к офису мне на встречу вновь шла парочка женщин, одна из которых та же с каштановыми волосами трясла руками и нагибаясь ближе ко второй шептала ,– Он такое может. Поверь. Он перезвонит.

– А кто эти две? – спросил я у Юльки снимая мокрую от дождя куртку и вещая ее в шкаф приемной. – Это Маргарита с какой-то знакомой. – А кто такая Маргарита? – я налил воды из электрического чайника и насыпал в стакан две ложки растворимого кофе.

– Маргарита это одна из первых пациенток Юрия Валерьевича. Ей очень понравилось, как тот ее вылечил и, по-моему, она от него просто без ума. Теперь водит сюда своих подруг. А они ходят, по-моему, иногда чтобы просто посмотреть, а проблемы придумывают перед дверью. Но Юрию Валерьевичу, по-моему, это нравится. – Юля многозначительно улыбнулась.

Начальник Ростелекома жил на улице, которая начиналась с площади Минина и из его окон были видны кубики 2 башен. Чай для гостей уже был готов и все четверо удобно расположились за низким столиком.

– Я читал ваши статьи в нашей газете. – Начал хозяин квартиры обращаясь ко мне. – Сейчас это стало модно. Во всех телевизорах о «паранормальных» явлениях. Ванга, Мессинг, предсказание будущего. Даже воскрешать из мертвых обещают.

– Миша – обратилась к нему жена, – ты конечно всему этому не веришь, но это существует и этому есть множество подтверждений. Джуна в Москве, когда я с ней встречалась творит просто чудеса. Я слышала академия наук ставила эксперименты по изучению того поля, которое излучают ее руки и научно доказало, что в отличии от простых людей ее биополе гораздо сильнее чем у нас и если она с помощью специальной методике повлияет своим полем на ваш больной орган, то здоровое функционирование его восстановится. И есть случаи, когда таким образом некоторые люди смогли победить рак. А вы встречались с Джуной? – Вера Ивановна посмотрела на меня. – Я смутился, но Юрий не дал мне открыть рот и заговорил быстро и даже весело. – У нас есть общие знакомые, которые обещали нам встречу с ней, но, когда последний раз мы были с выступлением в Москве ее, к сожалению, не было в городе и нам не удалось поговорить. Но мой учитель, в свое время, много времени провел с тогда еще не кому не известной Джуной и даже, кажется, жил у нее в Москве, когда приезжал туда. – Он замолчал на секунду. – Но давайте лучше перейдем к делу. Где бы я мог поговорить с вами наедине, а вот Александр пока расскажет о своей работе над своей книгой. – Хозяйка встала и показала рукой на дверь.

– Вы что, собираетесь прям здесь и сейчас лечить. – Удивился Михаил Александрович.

– Нет, конечно, но первое представление я хотел бы составит прямо сейчас в спокойной домашней обстановке. – Они прошли в другую комнату и закрыли за собой дверь.

– Если честно. – Начал хозяин, – я не особо верю во всю эту лебеда, но ваши статьи довольно интересны и, что я заметил, вы стараетесь придерживаться определенной логики и уже на этой основе двигаться в своих рассуждениях дальше.

– Это не я придерживаюсь логики. Я просто стараюсь передать логику, которую использовал мастер в своей работе. А как мне кажется одно из самого важного на чем он настаивал это не верить ни чему на слово и не чего не делать пока не поймете для чего это нужно.

– Интересно это слушать от человека, который лечит биополем.

– Нет, что вы, я не лечу ни каким биополем.

– Как? – удивился Михаил Александрович, – но моя жена рассказала, что….

– Это Юрий Валерьевич использует некоторые практики, которым научился у своего учителя где-то в Средней Азии. И надо признать, что они иногда дают реальный результат

– А вы? Вы этим врачеванием не занимаетесь.

– Нет, конечно. Моя миссия в этом деле, как я ее понимаю, раскрывать и как-то пытаться объяснить откуда происходят эти силы. И не то чтобы объяснить где находится этот источник. Нет, конечно, но используя работы как древних мастеров, так и современных попытаться пролить свет на все эти вопросы и заинтересовать людей, заставить правильно к этому относиться. Потому, что правильное отношение к идеям, которые и составляют наш мир так и правильное отношение к процессам внутри нас сделают людей сильнее и позволят получить то чего достоин, нет вернее то что ему надо, нет чтобы он понял наконец, что ему надо. Вот видите мне иногда даже трудно сформулировать точно цель своей работы. – Михаил Александрович откинулся на кресле и с интересом смотрел на сидящего на против совсем молодого человека, который пытался объяснить ему просто цель и методику всех эзотерических школ мира.

– Я не особо понял, что вы хотите мне сказать, но хотя бы приведите хоть один пример, только не пример излечения с помощью наложения рук, а именно пример, как изменив что-то в человеке с помощью ваших методов вы сделаете его жизнь лучше. Вы знаете, этот вопрос так приведите пример. – Я улыбнулся

– Мне кажется у всех разный критерий улучшения их жизни.

– Да перестаньте, если бы все люди были разные, то сделать было бы нельзя ничего.

– Нет, конечно, людей в том смысле о котором вы говорите можно поделить на несколько больших групп. И многие системы делают это по-разному, начиная от знаков зодиака и кончая холериками и сангвиниками. И чтобы ничего не придумывать от себя я буду опираться на теорию, которая мне ближе и которую я по-настоящему хочу изучить потому, что вижу в ней практический смысл и возможность достижения реальных результатов.

– Ну, давайте хоть так. – Михаил Александрович улыбнулся и устроился по удобней в кресле. Я посмотрел на него и задумался, собираясь с мыслями.

– Если коротко, то все начинается с того, что нам придется осознать, а потом на основе наблюдения за собой признать, что все мы на сто процентов механистичны. И дела не только в привычках и расписанием нашей жизни с учетом завтрака обеда и ужина, а также расписания приема врачей и уроков в школе. Нет. Человек механистичен в своих мыслях, чувствах, реакциях. И на этом построено все. И людям станет не по себе, если они осознают, что все что есть в них просто в какой-то момент заложено кем-то. Кем-то иногда специально иногда случайно, а иногда просто природой обусловлено в это время себя вести так, а не иначе и все. Никакой человеческой индивидуальности не существует. Есть импульс, вызванный чем-то, случай, который подхватит этот импульс или погасит его и следующий импульс может вызванный схожим желание или уже другим, который случайно возник в данный момент. А так как разнообразие импульсов и возможностей не велико, то кажется, что люди все примерно одинаковые и имеют волю которая, дается им природой. И они имеют от природы на это право. Но природе по большому счету наплевать на нас. Ей надо чтобы вы родились, выплеснули определенное количество вибраций, в виде эмоций оставили потомство и умерли. За все остальное она ответственности нести не хочет. Лишних она убьет тем или другим образом, а инстинкт размножения создаст нас еще. Людям станет не по себе если они примут этот факт. А это факт.

– Ну и чем берется нас успокоить ваша теория? – Задумчиво и немного грустно спросил Михаил Александрович.

– Ну. Факт, что мы механистичны диктует конечно необходимость избавится от этой механистичности. Но это невозможно пока мы не исследуем в себе все шестеренки этой механистичности и не осознаем ее полностью. А это очень трудно.

– И что потом? – Еще более задумчиво спросил хозяин дома. – Неужели вы сейчас откроете секрет, который все-таки позволяет избавится от этого недуга и все-таки выпишите рецепт, по которому нам продадут лекарство. – Теперь улыбнулся я.

– Нет такого рецепта. Если коротко, то шансов выйти из-под законов, которые управляют нами у нас нет. Но знание этих законов дает нам выбор. Под какими законами остаться, а из-под каких выйти. Человек не может выйти из-под одного влияния, не попав под другое. Такая наша жизнь. – Михаил вздохнул и улыбнулся. – Это всего лишь одно предложение из теории мастера. Настоящая система охватывает все во вселенной и пытается все объяснить.

– А что ваш приятель, который вот уже двадцать минут находиться с моей женой за дверью тоже что-то пытается ей объяснить. – он оживился и почти крикнул – Вера ну скоро вы там уже. – после этого налил чая в чашку из голубого фарфора и внимательно посмотрел на меня.

Из двери вышли Юрий и Вера Ивановна, которая тут же направилась к мужу. – Миша у меня совсем пропала головная боль, я не знаю, как он это сделал, но это правда. Сколько мы вам должны Юрий Валерьевич? – Прекратите с улыбкой начал Юрка- Приходите завтра в мою клинику, и мы продолжим сеансы, и я думаю эти головные боли удастся устранить вовсе. -Тут его лицо стало серьезным. – Но я бы порекомендовал вам более основательное обследование и уже после него я назначу настоящее лечение. – Тут я заметил скептическое выражение лица у Михаила Александровича после чего мне захотелось поскорее уйти, и я тронул Юрку за рукав и поднялся с кресла.

– Какая клиника? – спросил я, усаживаясь рядом с Юркой в машине.

– Будет клиника, я уже заказал нужное оборудование и поговорил с несколькими врачами. И они даже рады такой возможности.

– И кого мы ждем.

– Ну, для начала мануальный терапевт и специалист по йоге.

– А психотерапевта не хочешь пригласить? – попытался пошутить я.

– Ян Генрихович к нам не пойдет, а других хороших у нас я не знаю.

– И хорошо, что не пойдет, а то вдруг он тебя вылечит и вся твоя клиника закончится не начавшись.

– Я не понял тебя. – Искренне удивился он моим словам.

– Что ты наплел про Джуну и про наши выступления в Москве, ты же сам знаешь, что это не правда.

– То, что я делаю. – начал он явно задетый моими словами. – помогает людям, Пациенты довольны. Некоторым людям можем помочь только мы. И хорошо, что они попадают к нам потому, что это именно то, что они подсознательно ищут. И я им это даю. И они готовы за это платить.

Мне очень хотелось сказать ему что этим мы просто обманываем людей и это то, что в конце концов плохо кончится и я не хочу этим заниматься, но возможность показаться моралистом и отрицание необходимости зарабатывать деньги это просто признание своей нежизнеспособности в то время. Впрочем, как и всегда. И признавать это, не предлагая ни чего другого в замены, это просто признать себя идиотом. Но весь этот короткий спор еще раз подчеркнул, что в наших подходах к работе есть большие разногласия.

Через два дня ,подходя к офису как всегда вечером я увидел шедшую мне на встречу Юлю. В руках у нее была коробка

– Александр Иванович пойдемте со мной. – Она слегка улыбалась даже когда несла неудобные коробки.

– Куда это ты в рабочее время? – нехотя спросил я.

– Юрий Валерьевич снял новое помещение и просил нам с вами перенести вещи, а мебель должны перевезти завтра. – Юля передала мне коробки.

– Быстро он развивается. Наш босс, и как это ты все несла, не понимаю?

– Да сегодня еще двое приходили. Мануальщик и массажистка, так что у нас скоро целая клиника будет.

– И далеко нам идти? Сейчас дождик начнется и все наши коробки намокнут. –усмехнулся я.

– Юрий Валерьевич уехал на машине куда-то за город и просил начать обустраиваться в новом офисе как можно быстрее.

– А что пациентов сегодня у него много было? – Я перепрыгивал через лужи, стараясь не уронить коробку с бумагами.

– Постоянно звонили и он назначал уже на следующую неделю. В основном тетки лет тридцати пяти или сорока.

– Наш клиент. Далеко еще идти? Спросил я потому, что осенний вечер уже прятал старые дома в темноту, а свет фонарей вяз в желтой листве деревьев на старой улице.

Новый офис был больше. Три кабинета, не считая приемной где расположилась Юля и куда за два вечера мы перенесли все коробки были небольшие, но уютные.

На двери первого кабинета секретарша повесила аккуратную табличку Балашов Ю.В. На второй двери за который был специальный стол и стол за ширмой была надпись Мануальный терапевт. И за третьей дверью был тоже самое только ширма более высокая и другого цвета стены.

Мануальный терапевт Валера небольшого роста коренастый с мясистыми ладонями сильных рук приходил не спеша и почти не слышно. Голос у него был тихий, но слова и фразы твердые и ровные как зубы здорового человека. Массажистка Вера лет сорока с красивыми черными волосами и глазами зрелой восточной женщины при первой встрече коротко рассказала о себе и угостила всех настоящим молотым кофе, запах от которого сразу согрел и украсил еще полупустой офис. Как потом рассказала Юлька, когда Юрий Валерьевич пришел утром, а запах этого кофе еще был в комнате он потребовал, чтобы она научилась готовить также, и чтобы этот запах всегда чувствовали гости при входе, и чтобы Юлька предлагала кофе пока посетитель ждет в приемной. По его словам, это вам не запах дешевых псевдовосточных благовоний, а настоящий мощный и возбуждающий, который оставляет нужное воспоминание. Когда Вера узнала об этом разговоре, то улыбнулась и попросила, чтобы для ее кабинетов был использован другой запах, который она сама подберет.