День 4
Слышу будильник, отключаю. Время 06:00. Представляю, как буду тихонько собираться, легонько будить Григория и прощаться. Поворачиваюсь, смотрю, а он уже сидит на кровати одетый и выжидает. Встаю, умываюсь. Как быть с завтраком? Говорю, что сейчас уже отправлюсь.
– Подожди, – говорит Григорий, – сейчас спрошу у бабки, может, она чего на завтрак сварганит.
Уходит. Возвращается и говорит:
– Там кафеха через дорогу, только они с восьми утра открываются.
Ждать до восьми не вариант. Говорю, что пойду. Он спускается вместе со мной к парковке.
– Спасибо вам большое за все! – говорю я.
Жмем друг другу руки. Прощаемся как давнишние знакомые.
Выхожу на обочину. Достаю орехи, набиваю рот и жую.
Утро раннее – машин невелико. Но останавливается почти сразу. Легковушка. За рулем заспанное лицо ближнего зарубежья. Говорит, едет в город. Сажусь, прошу довести до развилки на объездную. Едет с работы, со смены, сам живет в Челябинске.
Останавливается, выхожу и иду по съезду. По правой стороне тянутся терминалы, с которых выруливаю фуры «Деловые линии». Стою. Все, кто оттуда выезжает, смотрят на меня, пожимают плечами и двигаются дальше.
Подъезжает иномарка, за рулем девушка. Ничего себе, чудеса происходят! Опускается окно.
– Могу подкинуть до остановки, – говорит девушка и указывает рукой вперед, – вон там.
Улыбаюсь, благодарю и отправляю девушку ехать дальше.
Жду. На парковке рядом с терминалом стоят два парня и девушка, разговаривают, смеются и украдкой поглядывают на меня. Делают ставки, сколько я простою. Подъезжает очередная иномарка.
– Мне в сторону Кургана, – говорю я.
Водитель, взрослый мужчина, громко рассмеялся и говорит:
– Так не по этой дороге надо!
– Как не по этой? – напряженно сказал я, – вот же объездная.
Он задумался на минутку и говорит:
– А, ну да, садись тогда!
Залезаю в салон, кидаю рюкзак назад.
– А вы куда едете? – спрашиваю я.
– Да на дачу. Выходные сейчас, праздник, надо отдыхать. А ты куда сам?
Отвечаю, он удивляется.
– Вот заняться же нечем! – с укоризной говорит он.
– Почему же нечем? У меня сейчас отпуск, вот и решил отдохнуть таким способом.
Остальное время ехали молча.
Провез он меня километров сто. Главное, что я вышел за границу города. Высадил на шоссе, а сам свернул на проселочную дорогу.
Кругом желтые пересохшие поля. Стою минут двадцать, за это время проехало не больше трех машин. Скучно, запеваю песню во все горло, чтобы как-то себя развлечь. С поворота выезжает Жигули «каблук», останавливается. Говорит, что довезет до трассы. Засовываю рюкзак как можно глубже в проем для ног, а сам еле пристраиваюсь на сиденье. С натугой захлопываю дверь, трогаемся.
Водитель закуривает – вонючий дым клубится по всему салону. С его стороны открыто окно, но дым как назло летит прямо на меня. Закончив с одной сигаретой, он принимается за второю. Проехали минут пять со свежим воздухом, и он снова закурил.
– Ладно, – говорит водитель, – вон идет трасса.
Слава Богу! Выхожу.
Вдали виднеется кафе и вереница припаркованных фур. Слева небольшой завод и террикон со слоистыми породами.
Поток машин увеличился, трасса как-никак. Пока шел неожиданно для себя заметил, что рюкзак уже не кажется таким тяжелым. Плечи и спина привыкли к нагрузке, окрепли. Стою. В перерывах движения машин пинаю камни на дороге. На часы даже не хочется смотреть. Это ничего не даст, только понимание, сколько времени утекло вне движения. Как будто если пройдет столько-то времени, что-то произойдет, или я что-то предприму. Сколько бы времени не прошло, пока солнце светит, я буду голосовать.
Останавливается побитая легковушка. Из окна выглядывает усатое и волосатое лицо с рубцами на щеках.
– О! Автостопщики, да и только, – говорит лицо и громко смеется, – садись, подвезу! А то мне скучно одному.
Сажусь. Спрашиваю, куда держит путь, называет какое-то непонятное поселение. Ну, едем, пока едем. Немного рассказал о своих планах, все как обычно. Минут десять едем молча.
– Расскажи ты чего-нибудь интересное, – говорит водитель и пристально смотрит на меня.
Я зажался и начал что-то мямлить, говорить какие-то бессвязные предложения, словом, нес чепуху. Промурыжив так короткое время, я снова замолчал. Водитель начал задавать наводящие на беседу вопросы, стало проще.
Впереди виднелся затор и постовая машина с включенными мигалками.
– Похоже, впереди авария, – говорю я.
– Да, – сощурился и подтвердил водитель.
Свернули.
– Все, дальше мне не по пути, – говорит водитель.
Выхожу, иду в сторону ДТП.
Посреди дороги лежит на боку развороченный микроавтобус с выбитыми стеклами. Чуть поодаль воткнутая в отбойник легковушка с вывернутым наизнанку двигателем. Людей вокруг нет, только ходит из стороны в сторону мужичек. Он то поднимает руки к голове, хватаясь за черные волосы, то опускает. Стоят два гаишника. Один посмотрел на меня и спрашивает:
– Прогуливаешься?
– Ага, – отвечаю я и прохожу дальше.
Прошел так, чтобы с места происшествия меня не было видно.
Из-за аварии машины сбрасывают скорость. Мне это на руку. Едет красная фура и сигналит клаксоном. Остановилась на обочине. Бегу к ней. Похоже, сяду на долгосрочный рейс. Запрыгиваю и благодарю.
– Я тебя уже давно приметил. Еще с Самары, – говорит водитель, – ты быстрее меня едешь на попутках, чем я на собственном транспорте.
Смеюсь.
Едем спокойным темпом, не превышая дозволенных 90 км/ч. Рассказывает всякие истории. Про тех, кого подбирал, про нелегкий труд и жизнь дальнобойщика, про своих детей, откуда родом и где сейчас живет. Хорошо, разговорчивый попался. Спрашиваю о его маршруте.
– Я в Новосибирск еду, – говорит он.
– А меня довезете?
Он пожался и говорит:
– Я буду на ночь оставаться, а верхняя полка у меня вся забита вещами, так что…
– Тогда до места остановки хотя бы, – смотрю в карту, – а Омск мы будет проезжать?
– Немного не доедем до него.
Если повезет, то сегодня и до Омска доберусь.
Проехали уже прилично. Половина дня положена.
– Надо заехать в одно место, – говорит водитель, – мы там всегда останавливаемся. Сделать дела и пересечься с коллегой. Мы всегда так делаем, если совпадает маршрут.
Пожимаю плечами. Раз надо так надо. Я и так на иждивенстве еду.
По левую руку кафе, рядом знак: «Поворот налево запрещен». Чуть дальше машина ДПС. Караулят.
– Вот стервятники, – говорит водитель, – добычи дожидаются. Придется парковаться справа, на полянке, – достает телефон и звонит коллеге. Спрашивает, где он.
Перебегаем дорогу и заходим. Когда водитель рассказывал о себе, то иногда называл себя по имени. Поэтому когда он спросил, как меня зовут, то я улыбнулся и ответил:
– Я ваш теска.
Он усмехнулся и пожал мне руку. Далее от меня прозвучала стандартная фраза, мол, нет денег на кафе и все такое. Говорит, что угостит. А я опять, что не ем того-сего.
Я заказал овощной салат, а Дима, водитель фуры, купил в придачу манник и кофе. Ждем. Приносят салат, сверху выдавлен заветренный майонез. Брезгливо соскреб и съел овощи. Манник оказался что надо. Сытный и сладкий.
Заходит мужчина в гавайской рубашке, которая с натягом застегнута на выпирающем животе. На голове взлохмаченные серые волосы, а один глаз все время косил в сторону. Он начал озираться и что-то выкрикивать. Дима помахал ему. Мужчина уселся к нам, тут же подорвался и пошел к бару.
– Этот товарищ еще тот Донжуан, – шепчет мне Дима.
Донжуан вернулся и все без конца и без разбору что-то щебетал. Он напоминает попугая Кешу.
Официантка приносит еду, а Донжуан говорит:
– Девушка, а мне еще чаю, будьте добры, с коньяком пжлста. Коньяк только за счет заведения.
Девушка фыркнула и удалилась.
– Смотри вон, наливает тебе коньяк, – говорит Дима.
Донжуан оборачивается и кричит:
– Шутка, шутка!
Официантка приносит ему кружку и ставит со словами:
– Коньячок внутри, как и просили. Там и лимончик, выпьете да и закусите сразу.
Он вытаращил глаза и говорит:
– Так, а я же за рулем!
– Так, а я же шуток не понимаю, – говорит девушка, разворачивается и уходит.
Мы смеемся. Донжуан хватает кружку и нюхает.
– Нет, – говорит он и выдыхает, – пошутила.
Как поели, еще полчаса болтали на улице. Донжуан достал из машины пакет, отдал Диме и произнес пожелание.
– Поздравлять заранее нельзя! – говорит Дима.
– Я же не поздравляю, а так, подарок даю.
Позже мне Дима расскажет, что у него через два дня день рождения. Они когда встречаются, чай вместе пьют. А чайник у него сломанный, и приходилось возиться, чтобы воду нагреть.
– Вот, чайник мне новый подарил, – заключил он.
Наконец садимся по коням. Хоть я и съел немного, но живот у меня разбух. Похоже, желудок сузился за эти дни. Благодарю за угощение, Дима скромничает, не принимает благодарности. Трогаемся в путь.
Людям тесно до обеда и просторно после. Так и сейчас разговор пошел на лад. Чего только мне не рассказал Дима. Про мото авантюры, когда ездил в Киев до военного времени. Как однажды проиграл на гонках 80 тысяч, но отыгрался. Как уделал бэху на перекрестке, водитель которой решил погоняться. Рассказывал, как встречал на дороге девушек-дальнобойщиков и «вправлял им мозги».
– Работа это суровая, и никакой романтики здесь нет, – говорит он.
Рассказывал и о бандитских налетах в разных частях России.
– Я раньше ездил через Петропавловск, граница Казахстана, там дороги хорошие и на соляре можно выиграть деньги, – говорит Дима, – там чуть ли не в разы дешевле. А сейчас из-за некоторых гм… прижали, гады, и приходится гнать в объезд.
Всех разговоров не припомнишь. Из них можно смело писать отдельный сборник.
Проезжаем Ишим. Наговорились вдоволь, решили помолчать. Начала заламывать дневная дремота. Сколько есть сил, напрягаю глаза, чтобы не уснуть. Уже подклевываю носом. Раз чуть не воткнулся лицом в переднюю панель, резко отдернул голову, и вроде сонливость улетучилась.
– Что, совсем тяжко? – говорит Дима.
– Да, борюсь до последнего.
– Вот и я аж закурил, а то кумарит жуть.
За окном темнеет. Впереди стояночный комплекс. На дороге табличка: «Абатское».
– Сейчас в магазин и на ночлег, – говорит Дима, – так что наш обоюдный маршрут подходит к концу.
– А как поедете в Новосибирск?
– Посплю да и поеду. А приеду туда уж за полночь.
Если дело будет совсем труба, может, он снова меня подберет.
Свернули в сторону поселка.
– Сейчас к площадке подъедем и остановимся, – говорит Дима.
Прощаюсь и благодарю за хорошую компанию. Для меня и вправду было большое удовольствие ехать с ним.
Перехожу через дорогу, мажусь кремом. Ужас, как много мошкары вокруг, аж бесит! И крем не помогает. Надо купить что-нибудь помощней. Достаю свитер и надеваю: стало прохладно.
Всюду кафешки, продовольственные магазины и заправки, кругом шастает народ. На меня никто не обращает внимания. На парковке стоит мотоциклист, номера заграничные. Копается в подвесных чемоданах, прыскает из баллона на цепь привода. Поглядывает на меня. Жаль, что не сможет подобрать. Обычно у мотоциклистов пассажирские места увешаны барахлом, да и мой рюкзак девать некуда. Вот если только мотоцикл с коляской. Такой повстречаешь не чаще, чем четырехлистный клевер.
По ощущениям стою довольно долго. Проезжает и останавливается ППС, спрашивают о документах. Говорю, что все имеется, все в порядке. Подвезти не согласились, мол, у них маршрут близкий. И зачем останавливались? Разве я так подозрительно выгляжу?
Стемнело. Чем дальше заезжаю вглубь страны, тем быстрее наступает ночь. По местному времени +3 часа к Москве.
Останавливается синий Солярис, подбегаю.
– Я до Омска еду. Могу подкинуть, – говорит водитель.
Ура, сегодня доберусь до Омска. Запрыгиваю. Начинаем разговор.
– А я к дочке еду, – говорит водитель, – она у меня там живет и учится. А сами мы с Ненецкого округа. У меня жена там умерла от рака.
Ничего себе откровенности.
– Я долгое время работал в госорганах, – сказал он.
Мне почему-то сразу так и показалось.
Пока он говорил, то своеобразно причмокивал губами и втягивал воздух. Звук напоминал плевок.
– Путешествовать – это хорошо, даже и автостопом, – продолжал он, – можешь и ко мне в Омск заехать. Поспать нормально, душ принять да чаю выпить.
– Да я как-то даже не знаю, – я склонялся к отказу, ведь время в городе потеряю. А так переночую в палатке вблизи трассы и рвану дальше.
– Ладно, думай пока. Время еще есть.
И тут я задумался, что все-таки хорошо бы в душ сходить, да и спать на улице стало прохладно. Ладно, еще раз предложит, то соглашусь, напрашиваться не буду. «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!» – как говорил Воланд.
– Ты не против музыки? – спрашивает он.
– Конечно, нет.
В панель встроен небольшой экран. На нем проигрывались видеоклипы. Зазвучала песня качка из группы «Чай вдвоем», в припеве которой повторяется: «Этой ночью, этой ночью, я не очень караочен». Что за дрянь! Еще ведь привяжется, так буду напевать до самого Байкала. Следующая песня того же исполнителя. Он пел: «Женщина, не танцую! Женщина, я не танцую! Хватит улыбаться, нормально с ориентацией…»
Заезжаем на заправку.
– Кофе пьешь? – спрашивает водитель.
– Пью, только черный.
Горячий кофе в самый раз, согреюсь и взбодрюсь.
Пока водитель был на кассе, ко мне подошел толстый мужчина в новеньком спортивном костюме.
– Братаны, подвезите до Омска, – говорит он, – я тут с пацанами на рыбалке был, все уже выпившие, а у меня там жена сына рожает! Так что надо срочно ехать.
– Да я как бы сам в попутчиках, – говорю я, – сейчас выйдет водитель, так его и спросите.
Я посмотрел на его идеально чистые белые кроссовки. Что это за рыбалка такая, что на нем и пятнышка нет?
Вернулся водитель, сунул мне в руку горячий стаканчик с кофе и рекламную листовку. Мужчина в спортивном костюме обращается к нему с той же притчей, мол, жена рожает, до Омска надо. Водитель помотал головой, бесповоротно отказал. Мужчина нахмурился и ушел.
– На дух не переношу пьянь, – сказал водитель, когда сели в машину, – как запах чувствую, так нервы закипают!
Тронулись дальше в путь. Говорим о всяких пустяках. Подъезжаем к съезду, который мне нужен. За окном мрак. Повторно на ночлег меня не позвали. Останавливаемся. Дает мне пачку жевательной резинки и говорит:
– Гигиена рта очень важна, – пихает еще банку кока-колы, – кофеин тоже не помешает.
Я колу не пью, но отказываться не стал. Благодарю за все и выхожу. Думал выкинуть банку колы, чего зря таскать, но почему-то не стал. Может, угощу кого-нибудь. Сам эту гадость не пью, так отравлю другого. Положил в рюкзак, но на следующий день я все-таки выбросил её в поле.
Дорога не освещена, надеваю фонарь на лоб. Иду практически на ощупь, пою: «Этой ночью, этой ночью, я не очень караочен». Тьфу ты! Надо чем-нибудь перебить. Запеваю:
Темная ночь, только пули свистят по степи,
только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают.
В темну ночь ты, любимая, знаю, не спишь,
и у детской кроватки тайком ты слезу утираешь.
Как я люблю глубину твоих ласковых глаз!
Как я хочу к ним прижаться сейчас губами!
Прошел еще немного и свернул с трассы. Дорога вся поросла травой. Рядом лесная чаща и болото. Разбиваю лагерь. Ужинать не буду, днем меня покормили. Завожу будильник и ложусь спать. Трава особо не примялась, в спину сквозь спальник упирались острые кочки. Я все ворочался с бока на бок в надежде хоть чуть-чуть удобнее улечься.
В середине ночи я проснулся от холода. Растирал ладони. Кругом еще темно, на часах полвторого ночи. Блин, надо в следующий раз спать в одежде. Стараюсь упасть обратно в сон, удается…
День 5
После холодной ночи солнце приятно греет палатку. Как обычно пью два стакана воды и варю кашу. Едет трактор Белорус с прицепом, останавливается. Из него выходит мужчина с раскосыми глазами, оглядывается, остановил взгляд на мне. Запрыгивает обратно и едет дальше. Видимо, искал дорогу, возле которой я спал.
Выхожу на шоссе. Место неплохое, площадка ровная, обочина есть. Голосую. Машин практически нет. Водители фур либо разводят руками, либо вовсе не смотрят на меня. Уже третья проезжает с табличкой на лобовом стекле, где написано: «Удачи». Наверное, специально для стопщиков повесили, поиздеваться.
Минут через 35 останавливается легковушка, подбегаю. Открывается окно, за рулем сидит мужик с красными опухшими глазами. Похоже, всю ночь ехал.
– На Новосибирск эта дорога? – спрашивает он.
– Да, эта, – отвечаю я и заглядываю в салон. На пассажирском сидении спит женщина, видимо, супруга. А сзади растянулась во всю ширь молодая девушка, видимо, дочь.
– Чего-то навигатор не показывает этой дороги, – говорит водитель, – это точно правильный поворот?
Пока он задавал дурацкие вопросы, проехала целая колонна автомобилей. Я занервничал. Этот чудак явно не возьмет меня с собой.
– Я откуда знаю! – говорю я, хватаю рюкзак и отхожу.
Он уезжает. Надеюсь, недовольный.
Голосую дальше.
Останавливается Шевроле Лачетти. Подхожу. Доносится тяжелые гитарные рифы, играет рок. Сидит мужичок с черными волосами, собранными в хвост, и с подстриженной бородой, кончик которой сплетен в косичку.
– Давай запрыгивай, – говорит он и кивает.
Так и делаю. Как я сел в это авто, на протяжении всей поездки рот водителя не закрывался. Это не плохо, но мне попался отъявленный философ, помешанный на эзотерике.
Временами были вставки про его жизнь. Так я узнал, что водитель был успешным предпринимателем в грузоперевозках, а сейчас переключился на event-бизнес, то есть организацию мероприятий. Что есть у него дети, мои ровесники. И что несколько раз его пытались убить. А сейчас он едет за Новосибирск с еще одной машиной. Он показывает на впереди идущую Мазду шестерку, у которой не работают стоп-сигналы.
– Это мой друг купил в Петербурге две эти тачки, – говорит он, – одну везет на продажу, а вторую для себя. Ты сколько дней уже едешь?
– Сегодня пятый день.
– Ха-ха, да мы в один день выехали. Только мы после обеда. Меня Дмитрий зовут.
Он достает маленькую вещицу, похожую на MP3 плеер, и нажимает кнопку.
– Это диктофон, – говорит Дмитрий, – я сейчас аудиокнигу записываю. Главная проблема людей в том, что они не пользуются важным защитным инструментом, который называется: «Послать нежелательного собеседника». Издревле так задумано, что если тебя кто-то парит или напрягает, пошли его на… Я вот часто сравниваю нас с какими-нибудь механизмами. Человек вообще похож на технику. Всю нашу сущность можно сопоставить, например, с автомобилем. У машины есть колеса – это наши руки и ноги. Двигатель – это наши мозги. Вот если регулярно менять масло, чистить форсунки, проверять компрессию, то движок будет отлично работать – так и мозги не будут засираться. У человека даже выхлопная труба есть, как и у машины, ха-ха.
От этой болтовни зашумело в голове.
Время близилось к обеду. Я начал подклевывать.
– Да не мучайся ты, – сказал Дмитрий, – откинься да вздремни.
Я даже удивился такому роскошному предложению и ужасно обрадовался. Но перед сном Дмитрий еще с часик прополоскал мне голову. Он рассказывал о книге зарубежного психолога «Внутренний ребенок».
– Дам тебе послушать отрывок, – говорит Дмитрий. – Вот люди обычно следят за гигиеной, все места вымоют, а про мозги забудут. Попу помоют, а самое главное – нет. Так вот мозги – грязнейшее место, которое необходимо регулярно промывать. Я вот этим и занимаюсь. Ладно, откидывайся.
Он пихнул мне наушники с плеером. Втыкаю в уши, книга началась. «Посвящается Джону Леннону», – говорит чтец и заиграла песня «Women». Слушать было интересно, но глаза закатывались за веки.
Чувствую, как из ушей вынимают наушники, в полудреме отдаю флэшку. Мне даже что-то приснилось. Дремота отходит. Смотрю на время, спал ровно час. Пролетел, как минута. Но вполне отдохнул.
Дмитрий разговаривает по телефону, должно быть, с товарищем по пути. Договариваются о стоянке.
Через минут двадцать сворачиваем на парковку у придорожного кафе. Из второй машины выходит немного полный и высокий мужчина, и мальчик лет десяти, его сын.
Меня снова угощают. Беру винегрет, кофе, хлеб и уплетаю все за минуту. В следующий раз, если будут угощать, понаглею и возьму гарнир, а то все удивляются, что так мало беру.
– Я сам какое-то время веганствовал, – говорит Дмитрий, – сейчас же принципиально не ем свинину. А из мяса предпочитаю курицу. А то и вовсе обхожусь.
Пока едим, рассказывают о предприимчивости 10 летнего сына водителя. Он зарегистрировался в сервисе, где подвозят попутчиков за деньги. Они взяли паренька до Казани и выручили 700 рублей, можно сказать с воздуха.
– Я бы вот до такого не додумался, – говорит отец паренька.
И неудивительно. Информационные устройства хорошо используются молодежью, вернее сказать, чем младше возрастом, тем лучше пользуются.
Возвращаемся в авто, садимся.
– Большое спасибо, что накормили, – говорю я.
Дмитрий морщится и отвечает:
– Да перестань ты…
Не первый подобный ответ на благодарность за еду. Точнее, они все были таковы. Наверное, когда человек накормит голодного, то не принимает это за добрый поступок. Он убежден, что поступил должным образом вне всякой добродетели. Поэтому для него и не уместна благодарность. И это радует. А может, я преувеличиваю.
Трогаемся дальше. Дмитрий нажимает на кнопку магнитолы и говорит:
– Неплохо бы музыку послушать, да?
Я поддерживаю.
Разлилось мелодичное соло электрогитары под гудящие клавиши. «Pink Floyd» однозначно.
– Это песня называется димонд, – говорит он, – что это означает? В смысле как переводится?
– Даймонд – значит алмаз, – отвечаю я.
Когда закончился альбом, Дмитрий вновь достал диктофон и продолжил вещать.
Проезжаем Новосибирск по объездной.
– Еще километров сто тебя провезем, – говорит Дмитрий.
На улице смеркается, но время еще позволяет попытать счастье. Может, до Кемерово доберусь. А оттуда до Красноярска рукой подать.
Дмитрий потихоньку оканчивает монолог, сам уже утомился. Он как бы подытожил:
– Люди вот кушают только вкусную еду и всё естественным путем утилизируют. А вот мозг жрет без разбору всякую дрянь и держит в себе, поэтому ему тоже надо временами покакать, – он надрывно рассмеялся.
Свернули с трассы и остановились. Все выходят меня проводить, только сейчас понимаю, как это мило. Солнце близится к горизонту, ярко освещает уходящий день. Ребята жмут мне руку и произносят напутствие.
– Ты бы поехал так на попутках? – спрашивает второй водитель у Дмитрия, – я бы так не смог!
– Да делов-то, – говорю я, – еще с таким комфортом путешествую!
Прощаюсь, иду по дороге мимо поста ГАИ.
Стою, кормлю комаров. Надоело отмахиваться, стараюсь не обращать на них внимания. Останавливается японская праворулька, запрыгиваю. Водитель едет в Новокузнецк. Открываю карту и ищу. Надеялся, что уеду за Кемерово, увы. Но тоже неплохо, как раз довезут до отворотки в город
Мне представились. Сразу имя не забыл, но вот сейчас вспомнить не могу. Парень молодой, служит в войсках по контракту.
– В былые времена место, где я живу, называлось жемчужина Кузбасса, – говорит он, – потому что город этот лидировал в добыче природных ископаемых. А сейчас шахты то и дело закрывают. Рабочих сокращают. Я и сам работал в одной из шахт, но пришлось уйти. Уйти на списание без должной выплаты.
Да, нелегко жить в этой части России. Постоянный заработок для обывателей – это сфера промышленности, а теперь… Теперь людям здесь в буквальном смысле приходится выживать. И как легко живется в Европейской части по сравнению с здешними краями. Сибирь, одним словом.
– Посмотри чего там, можно обгонять? – говорит он.
Я смотрю и отвечаю:
– Чисто.
Он уходит влево и дает газу. И так на протяжении всего пути. Но один раз он решил обойтись без подсказки и начал потихоньку выруливать через пунктирную линию. Меня ослепил желтый свет встречного авто, и я заорал во всю глотку:
– МАШИНА!
Он резко вывернул руль, зашел обратно в полосу и со смешком сказал:
– Ладно, не будем туда лезть.
Темно. Показался освещенный дорожный указатель на развязку. Не успел посмотреть что-куда. Останавливаемся и выходим. Водитель по маленьким делам, а я в поисках места для ночлега.
– А на Красноярск мне туда? – спрашиваю я и показываю рукой.
– Ну да вроде бы, – неуверенно подтвердил водитель.
Засомневался я в этой подсказке. Прощаюсь, перехожу дорогу и спускаюсь с развязки. Смотрю на знак и ничего не понимаю! Даже занервничал. Дорога уходит в сторону какого-то поселения, на обочине парень ковыряется под капотом машины. Спрашиваю дорогу.
– Вон туда надо, на Кемерово, – отвечают мне.
Разворачиваюсь. Внизу широкая и гладкая полянка. Лень искать место лучше, спущусь да отобьюсь. Плевать, что дорога совсем рядом.
Решил сварганить суп. Хоть днем и перекусил, а под ложечкой посасывает. Сварил, закутался в спальник и жую. Неожиданный хруст во рту. Может, сухарь твердый попался? Достаю изо рта и разглядываю беловатые кусочки. Щупаю языком во рту, не хватает кусочка зуба. Вот тебе на! И к стоматологу черт знает, когда попаду. Хотя пломба вроде на месте. Сковырнул языком и достал эту самую пломбу. М-да. Слегка расстроился. Видимо жизнь решила, что уж слишком легко дается мне это путешествие, в принципе, так и есть, на-ка хоть зуб сломай себе.
Застегиваю молнию мешка и отхожу ко сну. Надел подштанники и свитер. Мерзнуть больше не хочу. Завтра шестой день пути. Мне рассказывали, что люди добирались до Байкала за неделю. И я взял этот срок за некий ориентир. Но ничего страшного, если выбьюсь из графика. Итак, еще два дня.