Quotes from the book «Таня Гроттер и Болтливый сфинкс»
Невозможно закопать на пути человека все ямы, зато можно научить его из них вылезать.
Каждому хорошему чувству и понятию обязательно сопутствует его темный мерзостный двойник, внешне очень на него похожий, а порой так даже и более яркий. Щедрости — транжирство, улыбке — усмешка, вере — мистика, надежде — самонадеянность, праведному гневу — дешевая мстительность, деятельной доброте — бесхребетная мягкотелость, терпимости — всетерпимость и равнодушие, разумной осторожности — ненависть и страх к каждому постороннему человеку. Чем важнее и главнее чувство, тем больше у него лукавых двойников. Больше же всего их у любви, как у чувства самого главного и центрального в мироздании.
Сами по себе знания — это куча бесполезных кирпичей, которые, если не знаешь, что из них построить, так и останутся кирпичами.
Унижающий других унижает прежде всего себя.
Или ты ограничиваешь себя сам, или тебя ограничивает жизнь.
Первый минимальный шаг к совершенству — хотя бы перестать гадить. Упавшего не пнуть, на провинившегося не плюнуть, сплетню дальше не передать – и то поступок. Все же, что дальше, уже высший пилотаж.
Перечеркивая тех, кому ты дорог, ты вместе с ними перечеркиваешь себя.
Истинное время мало похоже на время календарное. И измерять его надо не в часах и минутах, а в переживаниях и мыслях. Истинное время не требует успеть куда-то к сроку, а просто прийти, приплыть, добраться…
Жизнь — это забег на длинную дистанцию. Не спринт, а марафон. Человек, забывший учесть эту мелкую деталь, подобен охотнику, который бестолково выпустив все заряды в прыгающую по веткам синицу, оказался затем с пустым магазином перед шестью голодными волками.
Каждый час жизни — даже самый скучный внешне, вроде ожидания автобуса серым дождливым вечером — посылается для чего-то определенного. Для некоего внутреннего открытия, безумно важного для всего последующего. В жизни нет неважных моментов и скучных кусков, но есть куски запоротые или недопонятые.
