Quotes from the book «Свиток желаний»
Маразм крепчал, сосуды гнулись, и крыша съехавши была!
Трава была привычно вытоптана установщиками табличек "По газонам не ходить".
Почти сразу стало ясно, что против русского лома не выстоять никакой заграничной машине.
Чем нелепее мы выглядим со стороны, тем позорнее будет ваше поражение!
Уже не дети, еще не взрослые, а так себе... Самомнение на ножках. АРЕЙ
Коньячные обещания не отличаются долговечностью, если наутро не устаканить их свежим напоминанием! Но это опять же не надо.
Не бери тяжелого в руки и дурного в голову.
Судьба вновь начала искушать ее возможностью бытового хамства.
Вопрос был все же принципиальный и чреватый множественными переломами. Такое вот "бить или не бить" в медицинском аспекте.
В разное время сотрудник инофирмы подозревал у себя спондилоартрит, перитонит, пиодермию, гельминтоз, ирит, астигматизм, рак, лимфаденит, полиневрит, эндокардит, цирроз, трахеит, лепру и гингивит. То, что ни один из этих диагнозов не подтвердился, не ослабило его природной мнительности.Не было ни одного крупного медицинского светила, к какому бы Огурцов не являлся на прием. Гомеопаты, вирусологи, дерматологи, аллергологи, бактериологи, гастроэнтерологи, терапевты, токсикологии и физиатры – все знали его в лицо. Всем им работник салфеточного фронта демонстрировал свой атлетический торс и настороженные глаза параноика. Отвязаться от перепуганного Огурцова, сгорающего от желания узнать правду, было невозможно. Он присасывался, как пиявка, и рыдал докторам в жилетки, умоляя: «Профессор, не обманывайте!
Скажите правду, как бы жестока она ни была!»Отчаявшись, врачи применяли последнее средство – посылали министра антибактериальных салфеток к своим коллегам, тоже маститым светилам, на которых у них имелся зуб. Врачи перебрасывались Огурцовым, как чугунной болванкой, спеша с его помощью подложить свинью недругу. В результате гистолог отсылал Антона к кардиологу, офтальмолог – к бальнеологу, а эндокринолог – к ортопеду.На прощанье каждое светило все же считало своим долгом что-нибудь выписать Огурцову на память о себе. В результате в кухонном шкафчике у Антона рядами выстраивались папазол, аспаркам, рибоксин, нитросорбид, норсульфазол, эринит, этазол, сенеде, сустак, теофиллин, левомицетин, холосас в синеньких бутылочках, холосас в красненьких бутылочках, тетурам, нембутал натрия, ноотропил, супрастин, гидрокортизон и самое любимое из всех лекарств, название которого Огурцов выговаривал за два страстных вздоха – аноксициллин 0,123%.
