Quotes from 'Маленькие милости'

Называй несогласных гуками или ниггерами, жидами или гринго, лягушатниками или макаронниками – как угодно, лишь бы прозвище лишало их человечности. В этом и заключается главный смысл. Если добьешься этого, то сможешь посылать детишек на другой конец света убивать там других таких же детишек. Или пусть делают то же самое дома.

Даже строчка «Но если все пропало, для меня это закат» совсем не отражает действительность. Когда ты все потерял, это не закат, а скорее взрыв атомной бомбы. И ты теперь часть ядерного гриба – разорванный на тысячи крошечных кусочков и разбросанный в тысячу разных сторон.

подбородок. Глаза красные от недавних слез. Мать замечает ее, но особо

У каждого есть прозвище. Джеймс не может зваться просто Джеймсом – только Джимом, Джимми, Джимбо, Джей-Джеем или, как было один раз, Капризулей.

месяцев на собраниях не выступал. Мел

ладно, вы правы, заработка я лишусь

, то ли негласному закону выдумывать прозвища для всех заведений, зовут пивную

Однако почему вечно получается так, что другим всегда виднее, чем бедным полезно питаться, неважно, вкусно это или нет?

«Я не смогу тебя защитить. Я буду стараться, я научу тебя всему, что знаю. Но я не смогу всегда быть рядом, когда мир решит огрызнуться. И даже если буду, нет никакой гарантии, что я смогу ему помешать. Я люблю тебя, я всегда тебя поддержу, но уберечь от всего не смогу… И это пугает меня до чертиков. Каждый день, каждую минуту, каждый удар сердца».

Как только они отходят достаточно далеко, Мэри Пэт перестает сдерживаться. Будто комок желчи, у нее из горла вырывается всхлип. Она смотрит на деньги, и купюры покрываются влажными разводами от льющихся у нее из глаз слез.