Низший 3

Проклятье… мягкое уютное ложе – убийца мужчин. Удобная постель превращает хищников в ласково мурлыкающих котиков, что только и ждут, когда их погладит нежная женская ручка.

Мое тело уже поняло – долбанутый хозяин покоя не даст, долгих передышек не будет, поэтому надо бросать на восстановление все силы.

с тушеными на медленном огне яйцами. – Фу – Баск поежился – Брр-р… Понимаю его – однажды он чудом избежал подобной участи. Такое не забывается. А вот друг Баск давно уже переварен любителями свининки. – Да всем плевать – возразила Йорка – Оди… всем плевать! – Нет – покачал

Проклятье… мягкое уютное ложе – убийца мужчин. Удобная постель превращает хищников в ласково мурлыкающих котиков, что только и ждут, когда их погладит нежная женская ручка

Сейчас же я испытал одно из самых страшных чувств, что только может испытать мужчина – я ощутил почти непреодолимое желание задержаться в этой мягкой, теплой и уютной постели еще немного. Позволить себе чуть-чуть понежиться

Проклятье… мягкое уютное ложе – убийца мужчин. Удобная постель превращает хищников в ласково мурлыкающих котиков, что только и ждут, когда их погладит нежная женская ручка.

Это настоящая женщина – горячая, холодная, безумная, разумная, капризная и жутко мстительная стерва легко способная воткнуть нож в спину, а затем еще и провернуть лезвие в ране.

быстро убирается прочь угрюмая уборщица, что так ловко устроила подлянку. У ней явные счеты с сукками. И прямо сейчас она явно боится, прямо трясется, но все равно ведь не удержалась и поставила подножку… Следом за уборщицей целеустремленно двигаются три

– Я говорю – что за дерьмо, а?! Сучье сало! Одни на меня поперли с ножами. На меня! Другие с плуксами справиться не могут! И где гребаные патрули? А? Эй!  – повернувшись, понт наградил пинком трясущегося мужичка в рваном дождевике – Патрули где? – Не знаю я – боязливо втягивая голову в плечи, доложил мужичок – Не при делах я, Понт… Мне этого хватило. А мужичку нет и он, робко вскинув глаза, продолжил: – Я ведь хавку варю, а… – осекшись, он изумленно уставился на белое сердце на розовой груди Понта. Понт смотрел туда же и с таким же изумлением. Как тут не изумиться – белое сердце вдруг начало стремительно

почти несвязанной возбужденной