Дневник Души

Послесмертие №3

Умер я полный страсти и неги, переживая неземное блаженство. Моя Душа вознеслась на небо, воспевая женщин. Я пел о том, что женщины подобны Богу в своей красоте и могут напрямую говорить с ним. Ангелы, встречающие меня, согласно кивали мне в ответ.

А в процессе пересмотра я понял, что мой Возлюбленный и Наставник выполнил свое обещание и вновь воплотился на Земле. Его Душа приняла меня в свои объятья в теле моей первой земной женщины, и побудила стремиться к отношениям между мужчиной и женщиной. Теперь мне предстояло вступить в эту игру, и она не обещала быть легкой. В своих прошлых жизнях я научился обожествлять женщин за их красоту и презирать мужчин за их тягу к убийству. Я знал, что найти равновесие будет не просто. Только очень сильная Любовь могла преодолеть этот разрыв. Мой Возлюбленный согласился мне помочь. Я знал, что наша Любовь способна творить чудеса, но хватит ли мне мужества довериться ей на Земле? Это я мог выяснить лишь родившись вновь.

Япония

Заметки на полях:

 
Я жил по чести,
И умирая, выполнял свой долг,
Но не сумел,
И нет во мне к себе прощенья,
Я заслужил лишь унижение,
Любви же я не заслужил…
 

Я стоял перед белой, пустой стеной, и задумчиво на нее смотрел. На стене висел только самурайский меч. Он достался мне в наследство от отца, и я как раз думал о том, что давно не пользовался им, и сегодня то же не придется тренироваться, так как я жду гостей. Пришло время приготовить еду и послать гонца, что бы он предупредил гейш. На этот вечер мне нужны три девушки, что бы развлекать моих гостей. Одним из приглашенных был наследный принц, которого сопровождали его придворные: важный чиновник и талантливый поэт. Цель их визита была банальной – они хотели приятно провести время, а по возвращении домой, вспоминать вечер без головной боли. Я, все еще рассматривая ножны меча, подумал, что по-своему люблю своих друзей. Я, как истинный самурай, был готов пожертвовать ради них жизнью, но совершенно не был готов участвовать в их развлечениях. С другой стороны ничто не мешало мне быть свидетелем их пира. Отправив гонца к гейшам, я приступил к приготовлению пищи. Я сварил рис по-особому рецепту и оставил его остывать, нарезал острым, как бритва, ножом рыбу, добавил имбиря. Для меня было особой честью готовить для моих гостей собственноручно, и я не мог доверить это ответственное задание никому другому. Когда еда была готова, я попросил благословить ее одного из Богов своего пантеона. Поставив ее на алтарь, я отправился почивать. Пришло время отдохнуть перед предстоящей ночью. Я снял с себя одежду, принял ванну и, закутавшись в халат, лег на матрас. Закрыв глаза, я почти сразу провалился в сон.

Мне снилось, что я, словно птица, парю над Землей, и заглядываю в окна домов, проникая, таким образом, в миры людей, которые там живут. Вот молодой парнишка, который готовится вступить в брак и продолжить род, вот девушка, которая завтра станет его женой, и их родители, уже все подготовившие к свадьбе. Мне слышны их мысли, волнение, суета. Мне немного смешно. В своем сне я очень мудрый и старый. Мне кажется, что я знаю, что произойдет с ними спустя много дней и ночей. Рано или поздно они уйдут с этой Земли, и все, что так волнует их сейчас – свадебные хлопоты, надежда на сына, желание получить должность при дворе, покажется им смешным и не нужным. Но время этому еще не пришло, сейчас время для треволнений. Я покидаю их и лечу в следующий дом. И вот удача, я попадаю в дом своей возлюбленной, чье имя – Чистый Ручей. Я улыбаюсь сам себе во сне, и беззастенчиво целую ее в губы,ни разу не позволяя себе сделать это на яву. Она машет рукой, как будто отгоняя налетевший ветерок и продолжает свои занятия каллиграфией. Меня умиляет, как она держит кисточку и морщит носик, и я задумываюсь, не повторить ли мне проказу снова. Но, в этот момент в моем доме скрипит дверь, и я немедленно просыпаюсь, как и положено воину. Еще даже не открыв глаза, я осознаю, что вернулся слуга и хочет мне что-то сообщить, но не может решить, стоит меня будить или нет. Я облегчаю ему задачу и зову его в спальню. Он почтительно склоняется в поклоне и сообщает мне, что гейшы прибыли вместе с ним, потому что их возничий заболел,и, значит, не сможет привезти их позже. Сейчас гостьи расположились в беседке для медитаций. Я велю ему подать им чай и сладости, и попросить их подождать там, пока не приедут гости.

Слуга вышел, а я подумал о том, вспоминает ли меня иногда Чистый Ручей? Но у меня не было времени придаваться размышлениям, потому что ночи были холодными, и я, как хозяин, должен был позаботиться об огне в очаге. Разведя огонь, я задумчиво смотрел на лепестки пламени, время мчалось мимо меня, и я не бежал ему в след. Из этого состояния меня вывели прибывшие гости.

Я услышал голос принца, который приказывал накормить лошадей и занести подарки. Они привезли с собой сливовое вино, которое, когда его пьешь, вначале вяжет язык, но затем оставляет сладкое послевкусие. Друзья вошли в мой дом, и я вдруг подумал, как все -таки хорошо, что я не один в этот зимний вечер. Мы расселись по кругу, предоставив принцу почетное место у алтаря, и пригласили гейш, с тем, чтобы они развлекали нас своими танцами, беседами, и просто, своим присутствием. Все три были очень умны, красивы и остроумны. Принц был доволен, поэт изливал на нас свои стихи, а чиновник позабыл о списке важных дел, который, как он признался, составил еще утром. Я, поддавшись их веселью, тоже расслабился, и пригубил уже не первый бокал вина. Принц, пользуясь своим положением, и знавший меня лучше других, спросил: «Не хочу ли я завести семью?». Заранее зная ответ, он улыбался, предвкушая последующие шутки и дружеские поддразнивания. Но я огорчил его, сказав: «Нет». «А как же Чистый Ручей?», – открывая все карты, спросил он. Все-то он знает, подумал я и промолчал. Принца такой ответ не устроил, и он потребовал рассказать ему то, что произошло. Я, стараясь казаться невозмутимым, как и положено воину, сообщил, что Чистый Ручей помолвлена с детства с другом их семьи, и через год назначена свадьба. Я признался, что сердце мое разбито. Принц опечалился, и предложил мне использовать свою власть, что бы расторгнуть помолвку. Я, разумеется, отказался. Поднятая тема заставила меня выпить еще пару бокалов вина. И нас, согретых огнем в очаге, вином и ласками гейш, начало понемногу клонить ко сну.

В этот момент весь свет в доме погас. Гости подумали, что это новое развлечение, но мне стало не по себе. Я физически чувствовал, что тьма окружила дом, и зло прячется в ней. Самураи-ниндзя были известны всем, как кровавые убийцы, подчинявшиеся только главе своего клана, который давно враждовал с Императором. Принц был для них лакомой добычей. Я был обязан защитить его, как своего гостя и друга. Я попросил его быть рядом с собой, и снял со стены меч. Меня учили видеть и биться в темноте, и я был уверен в своем Мастерстве, хотя и выпил немало вина этим вечером. Я приказал слуге зажечь свет, но он не отозвался. Вместо этого раздался свист стрел, и я услышал, как тела гостей упали одно за другим. Одна девушка вскрикнула, когда стрела пронзила ей горло. Я прикрывал принца собой, прижимая его к стене. Я принял решение сделать что угодно, но защитить моего господина, как и положено воину. Ниндзя появились из темноты один за другим. Их было всего трое. Каждый был вооружен луком, стрелами, ножом и веревкой. Возможно, они хотели взять принца в плен, но я не мог им этого позволить. Один из них метнул в меня нож, и моя рука, держащая меч, безвольно повисла. Я переложил его в другую руку, которую тут же пронзила стрела. Они бились не по правилам, но все и так знали, что они бандиты. Я изо всех сил держался на ногах, прикрывая принца собой, а они выпускали в меня стрелы одну за другой. Я все стоял и стоял, пока не понял, что уже умер и не смогу ему ни чем помочь. В комнате было темно, но я наблюдал за происходящим, как при свете дня. И лишь когда все закончилось, и Принц был захвачен в плен, я осознал, что это Свет от Бога, который звал меня к себе.

Послесмертие №4

Я умер не протрезвев. Это не самый лучший способ умирать, ибо Душа вынуждена искать отрезвления в будущих жизнях. Она забывает о своей природе, и ей нужен Учитель, что бы пробудиться к ней вновь.

Я был захвачен чувством вины, и это тоже не подарок для Души, ведь считая себя достойными наказания, мы программируем себя на несчастья.

Я поверил, что потерял свое право на любовь и уважение, так как не исполнил свой долг перед Принцем и не заметил, что всей своей жизнью я подавал пример силы духа и верности традициям.

В процессе пересмотра я осознал, что не использовал шанс, данный мне судьбой, и не согласился с предложением Принца устроить мое счастье с Чистым Ручьем. Прими я его, мы бы в тот же момент покинули мой дом, и направились к Ее родителям, что бы договориться о свадьбе, и тем самым, сохранили бы себе жизнь. Но, мое убеждение, что мужчины не заслуживают ничего хорошего, оказалось сильней. Что бы изменить его, я выбрал новую жизнь в теле женщины. Так я хотел научиться любить и принимать сильную половину человечества. Помочь мне снова согласился мой Возлюбленный. Мы договорились встретиться с ним на Земле. Наша встреча не должна была соединить нас на всю жизнь, но подтолкнуть меня идти дальше в своем развитии. Душа Великого Учителя пообещала встретить меня на Земле после нашего расставания и помочь мне пробудиться к знанию о своей истинной природе.

Учитывая мою предыдущую смерть, новая жизнь не обещала быть легкой с самого начала.

Гоа –Турция

 
Заметки на полях: Если забудешь, я напомню....
Взгляни на этот мир цветущий:
Душа моя, что в нем блуждает,
В восторге не от райских кущей,—
От их Творца. Он – созидает!
Он – и Любовь, и воплощение
Любви в любом цветке и сердце.
Он – все, что жаждет восхищения,
Он – все, что не подвластно смерти.
Его прекрасный лик незримый – На всем, и все – непостижимо.
Чем победить
в борьбе с судьбою?
Я говорю, Кабир: любовью!
 

Кабир

Я появилась на свет случайно. Никто меня не ждал и не хотел. Казалось, что Бог решил обделить меня любовью с самого рождения. Родители мечтали о сыне, поэтому с трудом смирившись с моим появлением на свет, воспитывали меня строго, если не сказать жестоко. И вовсе не потому, что они были плохими людьми, а просто потому, что нужда сделала их жизнь невыносимой. Им очень хотелось выдать меня замуж, что бы избавиться от обузы, которой я была для них, но шансов на это было мало, так как мои глаза, словно в насмешку над их планами, смотрели в разные стороны. Я страдала косоглазием, а в нашей местности это считалось дурной приметой. Какой мужчина захочет взять в жены женщину, приносящую несчастье? Из своего детства я запомнила только тяжелую работу по дому, которой стало больше, когда к радости родителей появился мой брат, и бесконечные пляжи Гоа, по которым я ходила каждый день, собирая рыбу, случайно выпавшую из сетей рыбаков. Выполняя рутинную работу, я пела, и все говорили мне, что у меня золотой голос. Отцу даже предлагали продать меня в бродячий цирк, но он, к счастью, сделал другой выбор. Когда мне исполнилось 17 лет, он позвал меня за собой. Мы шли довольно долго, вдоль берега моря, увязая ногами в песке, пока не добрались до соседней деревни, где жили мусульмане. Отец подвел меня к белому шатру, у входа в который мужчина в черных одеждах седлал коня. Очевидно, они с отцом были знакомы, потому что всадник не удивился нашему приближению. Он кивнул в знак приветствия и оценивающе посмотрел на меня. Затем, кивнув еще раз, словно соглашаясь с чем-то, неведомым мне, он небрежно отсыпал отцу горсть монет. Мой родитель судорожно зажал деньги в кулаке, а затем с горечью сообщил мне, что теперь этот мужчина мой господин. Так я была продана в рабство. Уходя, отец вместо прощания сказал: «Я надеюсь, что ты принесешь им несчастье, дочка!». Он не любил приверженцев Аллаха, в нашем доме всегда молились индуистским Богам, и тот факт, что мужчина не знал нашего языка, позволил отцу, никогда не отличавшемуся смелостью, произнести свое проклятье вслух. Ничего не подозревающий всадник жестами приказал мне сесть за ним на коня. Мы отправились в путь.

Мне было весело. Незнакомец, за которого я крепко держалась, пока мы скакали навстречу неизвестности, наверное, думал, что я плачу навзрыд, а я смеялась. Все что угодно было лучше, чем предательство и равнодушие родителей. Ветер шумел у меня в ушах, забивая их песком, я почти падала с лошади, так как никогда до этого не ездила верхом. Мне было страшно от криков мусульманина, который подгонял своего скакуна, но при всем при этом моя душа пела, радуясь, что я вырвалась на свободу и открылась бесконечному и большому миру.

Дорога наша была не долгой, и вскоре мусульманин привез меня к каравану верблюдов. Там он помог мне слезть с коня, и передал подошедшему к нему толстому, коренастому евнуху. Тот, переваливаясь с ноги на ногу, неспешно отвел меня в шатер, в котором было уже сорок девушек. Они окружили меня, приветствуя, и с интересом разглядывали. Все они были очень красивы, каждая своей неповторимой красотой. Видимо решив, что я не соперница им, они отнеслись ко мне дружелюбно и объяснили, что мы куплены для турецкого султана и всех нас скоро повезут в его дворец. Там мы должны стать служанками его жен или, если повезет, его наложницами. Получить место в гареме мечтала каждая, но только наиболее удачливые имели шанс попасть туда. По всеобщему мнению, мне из-за моих глаз рассчитывать на везение не приходилось. Я не стала спорить с ними, хотя мое сердце ясно подсказывало мне, что все будет так, как я захочу. А мне сразу захотелось попасть во дворец, встретить там султана, и стать ему женой. Конечно, никому я об этом не сказала, иначе бы меня подняли на смех. Вместо этого я улыбнулась и попросила показать мне место, где я могу лечь спать чтобы отдохнуть с дороги. Мне досталась подстилка возле самого входа, так как я была последняя кого доставили в шатер. На следующий день мы отправились в путь.

Прежде чем мы добрались до Стамбула, прошло много дней. По дороге нас учили незнакомому языку и мусульманским обычаям. Мы сами готовили себе еду, стирали одежду и убирали шатер. Со многими девушками я подружилась, они доверяли мне свои секреты, и совсем не замечали, что я бережно храню свои. Я не смела им рассказать, что знаю о том, что готовит мне и им будущее, ведь и этот дар тоже считался проклятием. Я и сама не часто им пользовалась, потому что жить в настоящем гораздо интереснее.

За день до прибытия в Стамбул евнух велел нам выйти из шатра и построиться в ряд. Приехал управляющий дворца, который решал, кого из нас оставить в собственности султана, а кого продать на рынке. Как я и предвидела, меня отобрали во дворец. «Я скоро стану принцессой» -подумалось мне, и я улыбнулась про себя – почему бы и нет?

Мы прибыли в Стамбул следующим утром, на рассвете, и я влюбилась в него сразу. Никогда мне еще не приходилось видеть зрелища прекраснее, чем мечети, озаренные розовыми лучами восходящего солнца. Мне захотелось погулять по городу, и потрогать руками стены его домов, но нас везли во дворец. Там нас вымыли в бане, вынули серьги из ушей и из носа, укутали в белые покрывала и отправили спать. Давно мне не было так уютно в постели. Я свернулась клубочком под одеялом и заснула.

Сон, как и все мои сны, перенес меня в другое время и другое место. Я сидела на сфере света, летящей в пустоте, и спрашивала у огромной энергетической спирали, что ждет меня впереди. Откуда-то я знала, что эта спираль есть Источник всего, она – сам Бог. Его ответ остался в моей памяти навсегда. Он сказал, что все будет хорошо, и что со мной никогда ничего плохого не случится. Создатель пообещал, что Он всегда будет со мной и поможет, если я позову. Главное, об этом помнить, а не забыть будет сложно, потому что таковы правила игры. Но я, уверенная в себе, клянусь ему, что не забуду. На что Он отвечает, по отечески улыбаясь мне: «Если забудешь, я напомню».

Затем спираль завертелась, постепенно захватывая меня и сферу, на которой я сидела, и превратилась в звездное небо, а я растворилась в нем.

От этого ощущения я проснулась взволнованная, и чтобы успокоиться, вышла в коридор умыться и попить воды.

Коридор был освещен, и я легко отыскала фонтан с водой, в котором я наполнила кувшин, и стала уже переливать воду в пиалу, как вдруг почувствовала, что за мной кто-то наблюдает. Обернувшись, я увидела мужчину. Не успев удивиться тому, что он был на женской половине дворца ночью, я знаком предложила ему воды. Он подал мне пиалу, в которую я налила из кувшина воду. Напившись, он спросил мое имя. Я сказала – Кали. Он улыбнулся и пообещал запомнить.

На следующее утро меня забрали в покои наложниц султана. Я стала одной из них. А затем потекли дни, похожие один на другой: мы мыли полы, затем шли в баню, убирали дворец, пели песни и сажали цветы. Нас учили петь, танцевать и развлекать султана, которого почти никто никогда не видел. От скуки мы заплетали друг другу косы, делали подарки и играли в прятки. Каждая из нас, ложась в постель, мечтала о том, что сегодня султан ее позовет, однако каждый раз честь доставалась девушкам из другой части гарема. Но, в один прекрасный день, дошла очередь и до нас.

Пришел евнух и велел нам одеться в наши лучшие платья. Мне неожиданно стало очень весело, я почувствовала, что судьба повернулась ко мне лицом и улыбается, и что я снова под ее покровительством. Султан, по слухам, был еще молод и хорош собой, поэтому мы не испытывали страха, скорее возбуждение. Когда мы вошли в зал для приемов, там было много гостей: турков и иноземцев, которые пили вино, вкушали яства, громко разговаривали и нетерпеливо ждали представления. Мы станцевали наш лучший танец, а затем я запела стихи, которые рождались сами собой. Гости затихли, погружаясь в звуки моего голоса. Наступила тишина. Допев песню, я поклонилась и подбросила вверх цветы, которые я держала в руках, прославляя султана. Мне было запрещено на него смотреть, но мне было безумно интересно, как он выглядит. «Кали, подойди ко мне»,– услышала я голос, который показался мне знакомым. Откуда султан знает мое имя? Подумала я. Подойдя к нему поближе, и все еще не поднимая глаз, я догадалась, что он тот незнакомец, которого я напоила водой много ночей назад. Он протянул мне платок, как знак милости и расположения, и я знала, что по правилам дворца это означало, что завтра он проведет ночь со мной. Вернувшись в свои покои, я не могла отбиться от девушек, которые наперебой и со всех сторон начали говорить мне, как они мне завидуют и, как мне повезло, что султан обратил на меня внимание. Если я ему понравлюсь, он может даже сделать меня своей женой, но для этого должно произойти настоящее чудо, ведь у него уже есть 4 жены, а для правоверного мусульманина этого достаточно.

На следующий вечер меня нарядили в желтое платье, украшенное золотой бахромой. В волосы вдели диадему с изумрудами и надушили духами с запахом роз, вызывающим любовь, и жасмина, вызывающего вожделение. Затем я получила последние наставления о том, как вести себя с султаном и отправилась в его покои. Пройдя по коридору, мы остановились у инструктированной золотом и драгоценными камнями двери. Евнухи распахнули ее передо мной, и я с трудом сдержала себя, чтобы не поднять взгляд и не посмотреть на султана, как тогда – ночью.

Но время для этого еще не пришло. Султан отпустил слуг и пригласил меня присесть у его ног. Я изящно села, как меня учили и, наконец, посмотрела на него. Это было нарушением этикета, так как разрешение еще не было получено, но я позволила себе эту шалость, так как мы уже встречались раньше. Он выглядел моложе своих 40 лет, крепкого телосложения, с военной выправкой, лицо его было немного грубоватым на мой вкус, но глаза, которые смотрели на меня с ясностью и твердостью, заслонили для меня недостатки его внешности, и я приняла его в свое сердце. Он с нежной улыбкой попросил меня спеть ему. И я запела свою лучшую песню, которую сочинила сегодня утром. В ней говорилось, что моя душа вырвалась из плена и готова к любви, но ей нужен опытный проводник, который научит ее этому искусству. В песне я молила султана стать им для меня, и даже не глядя на него, я чувствовала, что он тронут до слез. После песни я протянула ему бокал воды, чтобы он вспомнил нашу первую встречу. Он принял у меня его, сделал глоток, а потом отставил в сторону. Султан взял мою руку в свою и повел меня в опочивальню. Там мы вместе задули свечу, и весь мир вокруг нас погрузился во тьму. Вся известная мне вселенная исчезла, и остались только прикосновения, поцелуи, ласки. Мы погрузились в танец тел, чувствуя то радость единения, то боль расставания под музыку нежных слов, что произносили мы в забытье блаженства. Когда расцвело и мы проснулись, мне было страшно на него посмотреть. Я боялась равнодушия. Вдруг он сделает вид, что для него это всего лишь очередная, ничего не значащая ночь с рядовой наложницей. Но этого не произошло. Он нежно провел своими пальцами по моим волосам, прижал меня к своей груди и сказал: «Кали, ты свела меня с ума». Было и так понятно, что он меня тоже. Мое сердце лежало у его ног, я принадлежала ему без остатка. И что-то подсказывало мне, что и он, пусть не полностью, но тоже принадлежит мне. За мной пришли поздно, поэтому мы успели вместе позавтракать. Я подавала ему еду, а он принимал ее в свои руки и кормил меня. Мне было так сладко, как никогда в жизни. На память об этой ночи он подарил мне кольцо с изумрудом, камнем любви и защиты. Мы расстались, чтобы вечером встретиться вновь. И так продолжалось много-много ночей подряд. И это не могло не вызвать зависть других наложниц и ревность его жен. По дворцу поползли слухи, что я колдунья и приворожила султана. Я знала о пересудах, но не придавала им значения, пока однажды мне не подсыпали яд в еду. Бог хранил меня, и я выжила, чудом избежав отравления – мою еду съела кошка, которую я приласкала и часто поила молоком. Похоронив несчастное создание, я решилась рассказать обо всем султану. Он, испугавшись за меня, выделил мне отдельные покои. Это произошло в тот же день, когда я узнала, что беременна. Радости моей не было предела, и я не могла дождаться вечера, что бы сообщить эту новость моему господину. К моему ужасу и удивлению, он не разделил моего счастья, а наоборот, побледнел и, как показалось мне, испугался. Хотя я и не думала, что что-то на этом свете может вселить в него страх. Он резко попросил меня покинуть его, и я ушла, полная страшных предчувствий. Много ночей он не призывал меня к себе, и я мучалась, не зная, что происходит. Дитя в моем чреве росло, а я не знала ни своей, ни его судьбы. Дар глядеть в свое будущее на время покинул меня, и я могла рассчитывать только на обещание Бога, данного мне когда-то во сне. Каждый день я молилась ему и просила вернуть милость и любовь султана. Господь ответил на мои молитвы. Однажды, за мной пришли евнухи и отвели к моему Возлюбленному. Он сказал мне, что готовится к войне, и попросил погадать ему. Не умея заглянуть в будущее сама, я раскинула драгоценные камни. Этому искусству ворожбы меня научила бабушка. Война будет, сказала я ему, и многие потеряют свои головы, но султан победит, если не позволит себе слабость. Господин был доволен моим предсказанием, обнял меня, и велел отправляться в его загородную резиденцию, что бы не накалять своим присутствием и без того напряженную обстановку во дворце. Там в положенный срок я родила сына.

Первенец султана, рожденный от наложницы, имел право на престол, если у жен султана не будет сыновей. Я боялась заговоров. Многие во дворце из-за жажды власти могли пожелать моему ребенку злой судьбы. После родов я уговорила султана не возвращать нас во дворец, а оставить в резиденции и приезжать навещать нас. Он признал мою правоту и проводил все свое свободное время с нами, играя с сыном и обучая меня ездить верхом. Он старался выглядеть веселым и беззаботным, но я знала, что он все время думал о предстоящей войне. Она висела над страной дамокловым мечом, хотя пламя ее все не разгоралось. Султан откладывал военные действия, чувствуя, что страна нуждается в передышке. И она была ей дана. Все ждали войну весной, а она началась осенью. В тот год воды Босфора покрылись тонкой льдинкой. Было холодно.

Я не видела войны. Она не дошла до моих покоев. В них по-прежнему царили мир и гармония. В садах пели птицы, мы с сыном ухаживали за лошадьми и ждали известий. Однажды мой господин вернулся, и сообщил о победе. Нам снова было хорошо вдвоем. Через год родилась девочка. Счастливее меня не было женщины на свете. Единственное что омрачало мое счастье – страх за сына. Внутренний голос шептал мне, что его убьют, если у султана не будет законного наследника. Слишком многие жаждали престол – братья моего господина и его племянники. Он знал о моем страхе и просил ему верить, что он сможет защитить нас. Но страх не утихал и разъедал душу. Ежедневно я молилась богу о сохранении моей семьи, танцевала, как безумная, пела во славу Аллаха и скакала на вороном коне, быстром, как ветер – подарке султана на рождение дочери, стремясь заглушить страшные предчувствия, но тщетно. Они подтвердились, хотя беда пришла не оттуда, откуда ее ждала я. В городе началась оспа. Когда заболел мой сын, я сразу поняла – это конец. Вначале умер он, потом дочь, а затем – мой господин. Я осталась одна.

Я знала, новый султан не пощадит меня. Я взяла свои драгоценности, переоделась в мужское платье, оседлала своего вороного коня и ускакала прочь. Моим желанием было вернуться туда, где все началось – на Гоа. Под сердцем у меня был третий ребенок султана, и я поклялась себе, что сохраню его. Денег у меня на дорогу было достаточно, мой господин одарил меня многими драгоценностями, а Бог, как и обещал, хранил меня в пути. Я добралась до Гоа без особых приключений. Там я нашла свою мать, которая жила с женой брата. Отец умер от болезни три года назад, а брат совсем недавно утонул в море. Мать меня, конечно узнала. Хотя внешне я и изменилась, глаза остались прежними. Увидев меня в положении, она хотела меня прогнать во избежание позора, но я показала ей свои драгоценности, и это изменило ее решение. Я осталась с ними. Дочь родилась в сентябре, с глазами, как у меня. Она стала усладой моих дней и принесла мир в мою семью. Разбирая сети, я пела ей песни и рассказывала сказки. Она внимательно слушала меня, играя с переплетением сетей. После стольких несчастий и тревог мне снова было спокойно. Дни тянулись бесконечной чередой, похожие один на другой.

Потом неожиданно мне снова приснился Бог. Он сказал мне, что пришло время попрощаться с близкими и идти к нему. Проснувшись, я подумала, что скоро умру. И это было странно, так как мне было только 30 лет. Но, вместо смерти в деревню за мной пришел великий суфий. Как только я увидела его, мое сердце запело. Это о нем говорил Господь в моем сне. Я попросилась к нему в ученики. Он согласился. И отныне мой путь был следовать за ним.

Я оставила дочь на попечение матери и жены брата, дав ей лишь одно наставление запоминать сны, чтобы не забыть послания Бога, приходящие через них, и отправилась в дорогу. Мое путешествие с ним было длинным и долгим, и, в один прекрасный день, привело меня снова в Стамбул – город моей любви и слез. Учитель, который в то время уже знал обо мне все, спросил меня: «Каково тебе здесь?» Вместо ответа я закружилась в танце. Я кружилась много часов, пока вся боль из меня не вышла и осталась только пустота, заполненная Богом. Суфий после сказал мне: «Мне больше нечему тебя учить, отправляйся домой». А я ответила ему, что весь мир стал моим домом. «Тогда ты можешь следовать за мной», – предложил он. Но я отказалась. «Куда же ты пойдешь?», спросил он меня. И я ответила: «На могилу к Нему». «Тебя схватят и убьют, ведь ты была собственностью султана, и покинула его владения по своей воле», – сказал учитель, а я улыбнулась. В своем кружении, я уже не раз встречала смерть и воскресала, поэтому умирать мне было не страшно. Попрощавшись с суфием, я пришла на могилу к мужу, в первый раз называя его так, потому что теперь знала, что Любовь дает мне на это право. На могиле было написано его имя. Я кружилась и праздновала Любовь, утверждая, что Она победила Смерть. Когда я остановилась, то перед моим внутренним взором пронеслась вся моя жизнь, навсегда исчезая в прошлом. Отныне у меня было только настоящее. А затем, вместо воинов и охраны нового султана, ко мне подошел юноша и сказал, что хочет стать моим учеником. Бог во мне не смог ему отказать, и мы пошли вместе через пустыню в горы, а по дороге я учила его петь и танцевать, прославляя Создателя. Пока мы шли, многие присоединились к нам.