Go to audiobook
А чего ж? Он всегда стремился к одиночеству, и, быть может, даже порадовался, что судьба избавила его от девчонки!
Раздумывая обо всём этом, по сторонам оная девчонка смотрела ещё реже, чем на пути в лавку. Поэтому не было ничего удивительного в том, что заблудилась.
Сперва чародейка решила, что сейчас окажется на какой-нибудь из знакомых улиц. Вот прямо за первым же поворотом, за тем жёлто-серым двухэтажным домом с балконом, опасно нависающим над мостовой, будет привычная Рыночная площадь!
Ну или за вторым…
Когда счёт этим поворотам перевалил за десяток, девушка поняла, что без помощи верную дорогу не найдёт, и начала оглядываться в поисках знатока местности.
Таковых не наблюдалось. Дома в этой части Гатвина были уже не каменные, с балконами, а сложенные из глины, перемешанной с травой и, судя по запаху, навозом. По крайней мере, эта идея могла объяснить, почему отовсюду несёт такая вонь.
Чародейка по своей воле ни за что не пошла бы в этот район. Но ноги решили за неё сами. Как теперь отсюда выбираться, она понятия не имела. Единственное, в чём девушка была уверена, она не пересекала крепостную стену, опоясывавшую Гатвин.
Вспомнив это, чародейка приободрилась: город есть город. Не пропадёт!
“Пропала!” – обречённо подумала она через пару минут.
– Потерялась, крошка? – развязно поинтересовался здоровый, почти вдвое выше её детина, подходя поближе.
От него пахло потом и чем-то ещё, что чародейке напомнило о мукомольне.
Следом, оживлённо переговариваясь, подтянулись ещё трое таких же.
– Я не хочу вас убивать, – прошептала девушка, пятясь назад. – Оставьте меня!
Сказанное вызвало у тех приступ безудержного веселья.
– Слыхали? Она нас не убьёт! – сгибаясь пополам от смеха, простонал детина.
Остальные поддержали его дружным гоготом.
– А ну, поди сюда! – ставший вдруг серьёзным, мужлан схватил чародейку за руку и притянул к себе.
– Пусти! – девушка попыталась вырваться, но силы были неравны.
Он впился губами в её губы. Зло, агрессивно. Она поняла, что поцелуем дело не закончится, и, мысленно вздохнув, пожелала, чтобы этот детина умер.
Ничего не произошло.
Он облапал её, проник под рубаху, запустил руку в исподнее. Чародейка вскрикнула.
– Можешь кричать, – “милостиво” разрешил мужлан. – Меня это заводит.
Девушка снова и снова желала ему смерти, но, как и в первый раз, безрезультатно.
Её затащили в какую-то халупу и надругались. Все четверо. Чародейка вырывалась, кричала, пыталась ударить или хотя бы укусить, но не удавалось. Пока один насиловал, другие крепко держали её руки и голову. За каждую попытку сопротивления били кулаком по зубам, разбивая лицо в кровь.
Наконец, последний, покончив с грязным делом, сомкнул свои ладони на горле девушки. Та захрипела.
– Зачем, Зорот? – лениво полюбопытствовал один. – Это ж бродяжка. Кому какое дело…
– Заткнись! – рыкнул на него душивший. – Так надёжнее. Не хочу висеть из-за какого-то перепихона.
Чародейка обмякла.
– Готова, – заметил ещё один насильник. – Пошли уже!
Подбадривая друг друга шутками и дружескими тычками, мерзавцы вышли из халупы. Девушка, перемазанная кровью, осталась лежать.
Через несколько минут она осторожно пошевелилась. Всё тело болело, особенно внутри.
“Почему я ещё жива?” – подумалось ей.
Она прекрасно помнила всё, что с ней делали. Как насиловали. Как душили. Как сжали, точно тисками, горло, как отчаянно хотелось вдохнуть, как в груди разгоралось пламя, а в глазах ширилась тьма, и как по капле из неё выдавливали жизнь. Не закончили, хотя оставалось совсем чуть-чуть.
Повезло?!
Девушка кое-как обтёрла лицо грязным рукавом рубахи и, прихрамывая и держась за стену, чтобы не упасть, выбралась из дома. Куда идти, она по-прежнему не знала.
– Великий Создатель, что с тобой?! И что ты тут забыла?
Чародейка обернулась на знакомый голос.
– Госпожа… Шатти? – прошептала она.
Длинное имя целительницы из палатки на Рыночной площади она, конечно, не вспомнила.
– Шатти я могу быть для твоего хозяина. А для тебя – госпожа Шаттнаара, – строго отозвалась та, но тут же озабоченно охнула:
– Да на тебе кровь! Ты ранена?
Девушка молча помотала головой.
– Ладно, разберёмся. Yerrha equillia!
Боль в теле приутихла. Боль в душе лишь разгорелась ещё сильнее и ярче.
– Спасибо, госпожа Шаттнаара, – так же тихо проговорила чародейка. – Но у меня нету денег, чтобы заплатить, так что не надо больше…
– Помолчи, – цыкнула на неё женщина. – На кой тебя вообще понесло в это место? Yerrha equillia!
Стало ещё чуть легче.
– Заблудилась… – прошептала девушка.
Она бы очень хотела сейчас заплакать, залиться слезами, кричать, реветь в голос! Но… не могла.
Не умела.
– Так, – целительница ещё раз внимательно её осмотрела с ног до головы. – Пойдём.
Чародейка покорно зашагала за Шаттнаарой, не спрашивая, куда они идут, и почему женщина решила о ней позаботиться.
Ей было всё равно.
Шли недолго. Свернув пару раз в кривые переулки, они оказались перед домиком, окружённым деревянным забором. На калитке углём было написано: “Стучать громко!!!”
Шаттнаара стучать не стала вовсе. Она просто просунула пальцы в щель, подняв задвижку, отворила калитку и завела девушку во дворик. Несмотря на полное душевное опустошение, чародейка сумела удивиться: всё пространство двора было заставлено кадками, ящиками и другими ёмкостями с землёй. В них росли травы. Самые разные: светло-зелёные, тёмно-зелёные, почти коричневые, с жёлтыми цветочками, красными, синими, вовсе без цветов. Под стеной лежали пуки уже вырванных трав, рядом – накопанные корни, аккуратно разложенные по кучкам.
– Здесь живёт травник, у которого я покупаю кой-чего, – пояснила целительница, снимая с двери здоровый амбарный замок. – Проходи в дом.
– Но хозяин…
– Хозяина дома нет, – отмахнулась Шаттнаара. – Заходи, говорю!
Чародейка, опасливо озираясь, шагнула через порог. Домик внутри казался совсем крошечным, отчасти – потому что был заставлен коробами и мешками с травами чуть ли не до потолка, отчасти – потому, что действительно был невелик.
Аккуратно преодолев целебные баррикады, девушка добралась до кровати и присела на край.
– Не садись, – покачала головой Шаттнаара. – Раздевайся. Полностью!
Чародейка мелко задрожала, хотя и на улице, и в доме было тепло.
– За… зачем? – испугано спросила она.
– Посмотрю на тебя, – вздохнула целительница. – Почему ты в крови, я уже поняла. Исправлю, что смогу.
– Я в порядке, – попыталась отговориться девушка, но Шаттнаара непреклонно возразила:
– Вижу, в каком ты “порядке“. Раздевайся!
Чародейка начала снимать одежду. Пальцы слушались плохо: у неё ушло несколько минут на одну рубаху.
– Ложись, – кивнула целительница на кровать. – И доверься мне уже!
Она начала петь какое-то заклинание. Девушка не дослушала его до конца. Вымотавшись морально и физически, а может – под действием магической формулы, она уснула. Обнажённая, в чужой постели, в незнакомом доме, но почему-то в полной уверенности, что всё будет хорошо.
Доверилась.
Проснулась она оттого, что в нос ударил пряный запах трав.
– Выпей, – предложила Шаттнаара, протягивая плошку с отваром.
Девушка послушно отхлебнула и закашлялась. На вкус варево было неприятным.
– А ты думала, свежего молока налью? – усмехнулась целительница. – Впрочем, можно и молока…
– Вы очень добры ко мне, госпожа Шаттнаара, – проговорила чародейка. – Спасибо!
Она прислушалась к ощущениям. Ничего не болело, не саднило и, самое удивительное, не тревожило. На душе было спокойно.
Что с ней произошло, она прекрасно помнила, но почему-то это перестало её сильно заботить. Словно бы это случилось давно, и может даже не с ней.
– Чем я могу отблагодарить Вас?
– Отблагодарить… – целительница задумалась. – Отблагодари меня правдой. Идёт?
Чародейка понятливо кивнула.
Будет расспрашивать, чего уж тут непонятного…
– Ты – магичка, – Шаттнаара усмехнулась. – Я почти сразу догадалась. Но саму себя не лечила. А ведь это – первое, чему учат!
– Я не училась в школе магов. Ни в какой, – девушка привстала на локтях и допила отвар.
Распробовала. На вкус он был не столь плох, как сперва показалось.
– Но хоть что-то ты умеешь? – проницательно посмотрела на чародейку Шаттнаара.
Та вздохнула и… неожиданно начала рассказывать целительнице всё. Вообще всё. Не утаивая и не скрывая ни единого факта своей незамысловатой биографии.
Рассказывала честно, не привирая и не приукрашивая.
Шаттнаара слушала внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. На таганке в очаге вскипела новая порция отвара из целебных трав, зашипела и стала выплёскиваться прямо в огонь. Но это никого не заинтересовало.
Девушка рассказывала.
Целительница слушала.
– Как тебя зовут? – неожиданно спросила она, когда чародейка замолчала.
– Никак, – пожала плечами та. – Я неназванная.
– Пфф! Так не годится, – неожиданно возмутилась Шаттнаара, как будто вопрос имени был самым важным. – Я буду звать тебя Кайя.
– Кайя… – попробовала девушка новое слово на вкус. – А что это значит?
– Подрастёшь – узнаешь, – улыбнулась целительница. – Второе: тебе надо учиться.
– Читать я умею… – начала чародейка, и вдруг охнула: – Книга!
– Книга? – эхом переспросила Шаттнаара, не понимая, в чём дело.
– Я купила труд по магии в лавке на рынке, – грустно вздохнула девушка. – “Боевые чары. Практика”. А когда эти… – она попыталась подобрать слово, но на ум приходили только такие, за которые Ундар надавал ей оплеух, – …в общем, они ещё и книгу украли, – закончила она.
Шаттнаара рассмеялась.
– Вот уж горе – не беда! Эта книга не стоит пергамента, на котором написана!
– Такая бесполезная?
– Даже вредная, – кивнула целительница. – Давай поступим вот как: приходи ко мне дважды… нет, трижды в неделю. Буду тебя учить.
– Боевым чарам? – у девушки от восторга загорелись глаза.
Шаттнаара снова развеселилась.
– Боевым? Ишь ты! Посмотрим. Но целительству тебя однозначно надо обучить. Ты же – ходячая приманка всяких неприятностей. В Гатвине всего несколько дней, а уже дважды потребовалось заклинание Йерры. А ведь город, как по мне, достаточно тихий…
– Да уж, – хмыкнула девушка.
Ей снова вспомнились насильники. И снова – без малейших переживаний: было и было. И осталось в прошлом.
– Сколько их было? – осторожно поинтересовалась целительница. – Двое? Трое?
– Четверо, – почти безразлично пожала плечами чародейка.
– Я залечила раны, на теле и в душе, – Шаттнаара внимательно всматривалась в лицо девушки, но не заметила никаких тревожных признаков. – Но, сама понимаешь, кое-что я поправить не в силах. Надеюсь, ты встретишь достойного мужчину, для которого это большого значения не имеет, – добавила она.
– Не нужны мне никакие мужчины, – проворчала чародейка.
Шаттнаара закатила глаза.
– Скажи мне это через семь… да нет, даже через пять лет. У тебя к тому времени уже, поди, дети появятся.
– Дети?! – неподдельно удивилась девушка.
– Ну, да. Такие, знаешь, маленькие люди, – ехидно ответила целительница.
Она принялась деловито сновать по маленькой комнатке, укладывая в небольшой мешок пучки разных трав. На крошечном столе заблестела серебряная монета, оставленная в уплату.
– Если тебе окончательно полегчало, может, пойдём? Алдар, наверное, злится, а может и волнуется: человек он неплохой, заботливый… по-своему.
Чародейка нахмурилась:
– С чего бы ему волноваться?
– Ну, он не видел тебя с позавчера, – Шаттнаара затянула на мешке тесёмки.
– Что-о?!
– Ты проспала почти два дня, – целительница отворила дверь. – Харвен, хозяин домика, приходил, но я его выпроводила. Всё равно кровать была занята, – она усмехнулась.
Девушка залилась краской:
– Неудобно-то как…
– Удобно, – отрезала Шаттнаара. – Я рассчитаюсь, если что. Хотя если у него язык повернётся о цене ночлега… Я и так немало плачу за его солому.
– А зачем… – начала чародейка, но целительница, поняв с полуслова, сразу ответила:
– Лучшего здесь не найти. Идём уже!
Они вышли со двора. Шаттнаара небрежно защёлкнула задвижку на калитке и уверенно зашагала в глубину лабиринта переулков. Девушка едва поспевала следом.
– Как Вы узнаёте, куда идти, – вздохнула она. – Я заблудилась почти сразу же.
Целительница, не сбавляя шага, пересекла большую лужу. Вода пополам с грязью летела во все стороны, но Шаттнаару это ничуть не волновало.
– Я тут выросла.
– А… – девушка хотела спросить, сколько той лет, но не успела.
Навстречу шла знакомая четвёрка. Двое парней горланили похабную песенку, двое вяло переругивались.
– Это – они, – бесцветным голосом проговорила чародейка.
Шаттнаара сразу поняла, о чем речь, и сразу же отреагировала. Полыхнуло красным, и один из парней рухнул, в мгновение ока обгорев, местами до костей.
Реакция у мерзавцев была отменная: они юркнули в первый переулок так слаженно, будто долго этому тренировались. (А может, так оно и было, убегать от стражи им приходилось не раз). Вторая огненная стрела, пущенная Шаттнаарой, уже ни в кого не попала.
Женщина выругалась.
– Ну, а ты чего не атаковала?
– Я пыталась, – понурилась Кайя. – Не вышло. Может, эта моя способность… закончилась?
Шаттнаара, хмыкнув, подняла из-под ног камень и швырнула его в кстати подвернувшуюся помойную яму, шагах в десяти.
Из ямы, возмущённо пища, врассыпную бросилось несколько крыс.
– Пробуй, – коротко скомандовала целительница.
Одна из крыс, которая, на беду, выбрала себе дорогу в сторону людей, тут же упала замертво.
– Получилось, – без надобности констатировала девушка.
– Значит, причина в другом, – задумчиво протянула Шаттнаара. – Эх, тебе бы в такое место, где много сведущих магов. В университет Визенгерна, к примеру. Там-то быстро бы растолковали, что к чему.
Она свернула в боковой переулок, потянув спутницу за собой. Полуобгоревший труп остался лежать позади.
На радость тем же крысам.
– А Вы там учились? – полюбопытствовала девушка.
– О, да, – взгляд целительницы подёрнулся пеленой воспоминаний. – Как нас там гоняли! Лекции, практика… Мы ночами не спали, зарывались в книги с головой и учили, учили… Прийти на урок к Коршуну с невызубренным заклинанием – это было немыслимо, лучше сразу в пыточную! Коршун – это прозвище нашего наставника, магистра Сандара, – пояснила Шаттнаара, но девушку заинтересовало другое:
– Вас там… пытали?
Целительница рассмеялась.
– Нет, конечно. Мы так прозвали Комнату Наказаний в подвале. За плохой ответ полагалась порка. Мальчишкам – суровая, девчонкам – послабее, но всё равно, знаешь ли, не подарок.
– Я не хочу в этот университет, – твёрдо заявила Кайя.
– Что, боишься розги? – насмешливо спросила целительница.
– Нет, – помотала головой девушка. – Боюсь, что начну убивать всех наставников, которые отправляют учеников в эту вашу Комнату Наказаний.
Прозвучало достаточно буднично и правдиво. Шаттнаара удивлённо замолкла и принялась гадать, не делает ли она ошибку, взявшись за обучение юной чародейки с такими опасными способностями.
Остаток пути прошли молча. В дверях алдарового дома стоял, собственно, сам советник, и взгляд у него был недобрый.
– Где тебя носило два дня?! – напустился он на девушку. – Всыпать бы тебе, как следует!
– Замолкни, Алдар, – просто сказала целительница. – Девчонка едва жива осталась. А всё из-за тебя!
– Из-за меня-а?! – неподдельно удивился советник. – Это почему же?!
– Развёл в городе насильников и убийц, – припечатала Шаттнаара. – Куда смотрит твоя стража?!
Советник, ошеломлённый таким напором, даже попятился.
– Заходите, обе. Расскажете, что стряслось.
– Ага, – ехидно усмехнулась целительница. – Бегу со всех ног. А девчонка, если захочет, как-нибудь расскажет… Не смей её наказывать. Узнаю, что ударил, – руки отсохнут, ты меня знаешь! Кайя, завтра жду тебя в своей палатке, – добавила она и зашагала прочь.
– Кайя? – озадаченно переспросил Алдар, не обращая особого внимания на угрозу.
Ему, случалось, угрожали люди, малость пострашнее целительницы. Некоторые из них даже пытались воплотить сказанное в жизнь. От одного такого у Алдара осталось напоминание, наискось пересекавшее лицо.
– Меня так зовут, – девушка подняла взгляд на советника.
– Заходи, – он посторонился, пропуская чародейку внутрь. – И не бойся, я не собирался тебя наказывать. Просто… тревожился, что ты влипла в неприятности.
– Я и влипла, – вздохнула Кайя. – Если бы не госпожа Шаттнаара… Можно мне погреть воды? Хочу искупаться, – пояснила она. – Потом всё тебе расскажу.
Дома было хорошо, в стократ лучше, чем в хатке травника. И пусть дом был не её. Но здесь, к немалому удивлению девушки, за неё беспокоились. Значит, она не безразлична. Значит, кому-то нужна… ну, хотя бы, чтобы ужин приготовить. Бедняга советник, поди, за эти два дня снова перешёл на кашу с жучками…
Здесь у неё был не просто свой угол, а целая комната! Она не особо представляла, как живут девушки в богатых семьях, но как перебивается беднота – насмотрелась вдосталь, во время странствий с Бередаром.
О своей комнате там могли лишь мечтать. Как правило, всё семейство – а это от пяти до десяти человек – ютилось в одном помещении. Здесь была и кухня (и хорошо, если в ней было, что приготовить!), и спальня, и кладовая – опять же, если было, что в ней хранить.
Чего уж там, для девушки было в сказочную диковинку, что в её доме есть специальное помещение, где можно помыться. И уж совсем невероятно – для этого можно нагреть столько воды, что хватит заполнить огромную деревянную кадку, и израсходовать на это дело кучу дров.
Она погрузилась в тёплую воду почти до носа и сидела в ней, пока та не остыла.
– Принести тебе халат? – послышался из-за двери голос Алдара.
Кайя поразмыслила немного и согласилась:
– Если не трудно…
Дверь тут же отворилась, и рука советника закинула в щель обещанную одежду.
– Он мужской, – извиняющимся тоном проговорил Алдар, не заглядывая в ванную. – Но чистый!
– Ты же говорил, что в доме бывают женщины, – припомнила Кайя с ехидцей. – Как там… Сочные, зрелые, спелые! Уж для них-то можно было обзавестись одеждой!
– Будешь умничать, и эту заберу, – огрызнулся Алдар, но тут же с удивлением понял, что ему нравится, что девчонка его дразнит.
Послышался плеск: чародейка выбиралась из бадьи. Сообразив, что вычёрпывать воду придётся примерно столько же, сколько потребовалось её носить, она приуныла, но лишь на мгновение. Ванна того стоила!
Зайдя в залу, девушка с удивлением обнаружила, что на дубовом столе стоит обед. И вовсе не каша, а вполне пристойно сваренная картошка. Рядом лежало кольцо колбасы.
– Поешь, – предложил Алдар. – А потом расскажешь, что стряслось.
Но рассказ пришлось отложить. Чародейка начала клевать носом прямо над тарелкой: тёплая ванна и сытная еда сделали своё дело. Когда выходивший по делам советник вернулся в залу, то обнаружил девушку спящей.
Вздохнув, Алдар взял Кайю на руки и отнёс в её комнату, на кровать. Проделал он это аккуратно: девушка почти не проснулась.
Устроив чародейку на отдых, советник отправился на рынок. От Кайи или от Шаттнаары, но он твёрдо вознамерился узнать, что за история приключилась с девчонкой.
Целительница плеснула в бокал недорогого вина и с лёгким поклоном головы вручила его Алдару. Сама села напротив и неожиданно рассмеялась:
– Кайя ничего не рассказала, и ты пришёл за ответами ко мне.
Это был даже не вопрос. Советник помрачнел:
– Она пообещала рассказать, но уснула. А мне надо знать…
– Её поймали четверо ублюдков и надругались, – не дала целительница договорить. – Вот и вся история. Одного я наказала. Надеюсь, его уже растащили бродячие собаки, а крысы докончили дело. Запах жареного мяса должен был их привлечь, – добавила она безразлично. – Тебе остались трое.
Алдар откинулся на спинку скамьи и отхлебнул из бокала. Эти игры он знал, и, чего уж там, любил в них играть. Докопаться до истины, идти по следу, поймать преступника и жестоко его покарать, – в этом и состояла лучшая часть его работы городского советника по спокойствию и миру в Гатвине (так витиевато называлась его официальная должность).
С миром худо-бедно получалось, со спокойствием – не очень. То и дело в Гатвине грабили, реже – насильничали и убивали. Бытовым происшествиям, наподобие дерзкой кражи соседского гуся, советник вовсе не уделял внимания: не до того, пусть сами разбираются.
– Знаешь их? Где это случилось? – коротко спросил он.
– В Варварских закоулках, – целительница взяла себе такой же бокал, но наполнила его до краёв. – Того, что мне подвернулся, звали Задук2. Я знавала его отца. Редкостный хам и грубиян, но дальше похабных слов и предложений никогда не заходил.
– Значит, и остальных найду там же, – поднялся Алдар. – Дело будет несложное.
– Их трое, – предупредительно напомнила целительница, но советник беспечно похлопал себя по ножнам, висевшим на поясе.
– Что там по-твоему? Писчее перо?
– Ну, удачи, – пожала плечами Шаттнаара. – Если что, приходи, подлатаю. Держи вот…
Целительница протянула советнику мелкую монетку. Тот машинально взял её, а затем нахмурился:
– Зачем?
– Будешь шататься по грязным кабакам, выискивая следы подонков, выпей за моё дело, – рассмеялась Шаттнаара, обводя палатку рукой. – А то что-то прибыли маловато.
В Варварских закоулках всё было по-прежнему. Лужи, грязь, зловонные помойные ямы и покосившиеся глиняные лачуги со вчерашнего дня никуда не делись.
“Эх, снести бы все эти свинарники! – подумал Алдар, перепрыгивая через очередную канаву. – А то и огнём…”
Он знал, что градоправитель Данмер, большой ценитель истории, нипочём не даст добро на это дело. На взгляд советника, в этой хаотичной застройке, рассаднике вшей, крыс, бродяг, грабителей и убийц, не было ничего исторического. Но… разломать – проще всего. Кто придёт сюда строиться? Да и то сказать: куда деваться живущим здесь? Не все они – отбросы. Кому-то просто не повезло, а кто-то не считает, что добротно возведённый дом – это важно. Кого-то и лачуга устраивает.
В конце концов, это место давало Гатвину и хороших людей. Шаттнаара, к примеру, родом аккурат отсюда.
Советник уже придумал план действий. Оставалось найти нужного человека. Поиски вышли непродолжительными: человек этот сидел прямо на земле, перед своим домом, в доску пьяный, и старательно пытался открыть дверь.
Получалось плохо. Пальцы не слушались, а проклятый замок оказывался каждый раз в новом месте.
– Помочь? – сочувственно предложил Алдар, присев рядом на корточки.
Человек смерил его мутным взглядом и выдавил:
– Пппомоги… те.
Советник отобрал у пьянчуги ключ и вставил в замочную скважину.
– Ссс… Спасибо! По… помощнички! – человек сделал неуклюжую попытку облобызать Алдара, но тот брезгливо отстранился.
Вокруг уже вовсю распространялся спиртной дух.
– Скажи, Гавер, ты уже слышал, что случилось с Задуком? – поинтересовался советник, придерживая собеседника за плечо.
Человек, названный Гавером, согласно закивал.
– Ка… конечно! Бедный мальчик! – пьяно всхлипнул он.
– Да! – подхватил Алдар, мигом угадав настроение. – Ужасное убийство, верно? Я ищу, кто это сделал. Где его друзья? Они в опасности!
– И-и-и… – протянул Гавер. – И-и-и!
Советник весь подобрался, ожидая, что пьянчуга назовёт место, но тот, совладав, наконец, с непослушным языком, заключил:
– Ищщщи! Ты – наша защита!
После чего снова полез обниматься.
– Гавер, – устало произнёс Алдар. – Где они обычно собирались? Мне надо взять их под охрану.
– У Хряка, – неожиданно, почти без запинки ответил пьянчуга. – Там все наши зака… зука… закоулки завсегда собираются!
– Где это?
– Прямо и два поворота налево, – Гавер, потратив остатки сил на столь сложную беседу, решил устроиться поспать прямо на своём месте, где сидел.
Желания попасть в собственный дом он больше не испытывал.
Советник, нимало не беспокоясь о Гавере (ночи стояли тёплые, чай, не замёрзнет), встал и зашагал прочь.
–…и-и-или направо, – услышал он вслед и выругался.
Впрочем, это его не расстроило.
“Найду!“
Дважды повернув налево, Алдар уткнулся в глухую деревянную стену и снова разразился ругательствами. Досталось и Гаверу, указавшему это направление, и варварам, хаотично ставившим свои дома, и градоправителю, который не мог навести здесь хотя бы жалкое подобие порядка. Причём потомков северных воинов он честил совершенно напрасно: закоулки хоть и назывались “варварскими”, этого народа здесь жило сильно меньше половины. Название было всего лишь историческим.
Неожиданно в стене открылся лаз, и высунувшийся по пояс человек (совершенно не похожий на варвара) вежливо поинтересовался:
– Кой ляд ты здесь орёшь?
– Мне к Хряку, – мгновенно сориентировался Алдар.
– На кой?
– Много вопросов задаёшь, – недобро прищурился советник. – Дай пройти!
По всему выходило, что он набрёл на нужное место. Ну, возможно, с чёрного хода…
– Самострел есть? – хмуро зыркнул на него человек в лазе.
Алдар демонстративно похлопал по мечу.
– Предпочитаю честное оружие.
– Ой, дура-ак… – насмешливо протянул его собеседник, но всё-таки посторонился и поманил рукой:
– Ну, заходи, ежели очень надобно.
Алдар протиснулся в узкий лаз и двинулся следом за привратником, или кем он там являлся. Идти было недалеко: короткий коридор сменился крутой лестницей, и через несколько секунд советник оказался в довольно просторной комнате.
Здесь царил полумрак. Единственное окно, затянутое бычьим пузырём, было загажено мухами так, что свет сквозь него почти не пробивался. В помещении стояло пять-шесть столов, окружённых длинными дубовыми скамьями. За одним, с огромной бутылью в плетёной корзине, сидело с десяток человек, и ещё двое спали под другим, трогательно прижавшись друг к другу для большей сохранности тепла. Остальные столы пустовали, если, конечно, не считать крыс и мух, пировавших на объедках.
– Кого ты привёл, дурья твоя башка? Это ж Алдар, из городских!
Советник обернулся и сразу понял, что человек перед ним просто обязан зваться Хряком. Толстый, про таких говорят “поперёк себя шире”, с заплывшими жиром глазками и слегка вздёрнутым, напоминающим пятачок, носом.
– Меня не заботят твои делишки, – Алдар говорил тихо, но был уверен, что сидевшие за столами ловят каждое слово. – Я пытаюсь обуздать зло пострашнее. В городе объявился чародей, убивающий людей просто так, ради развлечения. Слыхал, что случилось с Задуком?
– А то как же, – Хряк согласно закивал. – Только думаю, тебе на него плевать. Да и на всех нас, – он обвёл комнату рукой. – Ты этому чародею ещё и приплатить поди готов, коли он нас всех поджарит!
– Верно, – не поморщившись, признал Алдар. – Без вас город станет лучше. Только вот есть одна маленькая проблема, – он усмехнулся. – Как бы намекнуть чародею, чтобы он убивал только вас, а добропорядочных горожан не трогал? Ты случайно не знаешь?
Хряк криво ухмыльнулся, показывая, что оценил шутку.
– Поэтому я хочу устранить большее зло, – подытожил советник. – С вами, шушерой мелкой, потом как-нибудь разберёмся.
– Никто не знает, кто это был, – устало вздохнул Хряк.
Он извлёк из засаленного передника плоскую фляжку, откупорил её и сделал большой глоток.
– Что, никаких свидетелей? – недоверчиво переспросил Алдар. – Здесь, в закоулках? Где все следят за всеми?
– Я видел! Это – магичка, которая держит палатку на рынке!
Из-за стола, отмахиваясь от попыток соседей его удержать, вылез парень. Кайя бы его узнала сразу, но советник видел такую одутловатую, белобрысую рожу впервые.
– Мы были с Задуком, когда его… А вы что молчите? – повернулся он к собутыльникам. – Вы же тоже её видели!
Два дружка вынужденно потянулись следом.
– Недоумок, – прошипел один из них и неожиданно для всех кинулся в окно.
Раздался громкий треск, хлипкая рама не выдержала и развалилась. Беглец с завидным проворством перекувырнулся, взметнув тучу пыли, и кинулся наутёк.
“Потом разыщу, – решил Алдар. – Двое лучше одного”.
Он с тихим шелестом извлёк меч из ножен.
– Именем закона я приговариваю вас к смерти, – негромко произнёс он. – За надругательство и убийство невинной горожанки.
За столом кто-то пошевелился, и Алдар счёл необходимым добавить:
– Остальных попрошу не вмешиваться, дело касается только этих двух, – он концом меча указал на парней.
До одного из них только сейчас стало доходить, что что-то пошло не так. Второй оказался смекалистей:
– Эй, сюда проникла городская ищейка, а вы так и будете спокойно сидеть?
Он ожидал, что собутыльники кинутся на подмогу, но жестоко просчитался. Никто даже не пошевелился.
– Так себе друзья, да? – усмехнулся Алдар.
Он сделал шаг вперёд, взмахнул рукой, и тот насильник, что стоял ближе, удивлённо вздохнул. Из разреза у него на животе на пол вывалилась большая часть содержимого.
Второй попытался проделать тот же фокус с окном, что и их наиболее сообразительный приятель, но не успел. Алдар прянул вперёд и коротким движением клинка перерубил ему сухожилия на ноге. Тот рухнул, как подкошенный, подвывая от боли и ужаса.
– Кончай его уже и выметайся, – пробасил Хряк где-то за плечом.
Советник не заставил себя просить дважды. Шагнув к скорчившемуся на полу парню, он одним мощным ударом меча отделил голову от тела.
– Пол попортил, – проворчал Хряк. – Намусорил…
– Уберёте, – отмахнулся Алдар. – Провожать не надо, выход сам найду.
Он подошёл к окну и, подтянувшись на руках, вылез наружу. Деревянная рама, обломками валяющаяся под стеной, уже не могла этому помешать.
Не могла она помешать и болту из самострела, вылетевшему следом. С сухим щелчком он вошёл под левую лопатку советника.
Алдар упал.
– Говорил же, дуралей, – усмехнулся мужчина, который впустил советника давеча с потайного входа. – Без самострела-то сейчас никак!
Советник не слышал, и, даже если бы слышал, то не возразил. Из раны быстро струилась тёмная кровь. Под телом уже собралась чёрно-красная лужа.
– Глупо, он уже уходил! Ну слазь теперь, проверь, готов или нет, – раздался из глубины комнаты голос Хряка. – Не хватало ещё, чтобы он оклемался и снова пришёл.
– Лежит, не шевелится, – выглянув, ответил стрелок, но, тем не менее, послушался.
Отложив самострел на грязный стол, он со вздохом полез в оконный проём. Излишней ловкостью мужчина не страдал, и оттого чуть не свалился на Алдара сверху, зацепившись носком сапога за плохо оструганный подоконник.
– Вроде, готов. Не дышит, – заключил стрелок и тут же всё-таки рухнул прямо на советника.
– Что там? – громко забеспокоился Хряк.
– А ты выглянь да посмотри, – ехидно ответил женский голос с улицы.
– Не буду, – хозяин притона наоборот, отступил от окна в темноту комнаты.
– Выходи, не бойся, – настаивала женщина. – И носилки захвати, Фарел.
– Обойдусь, – буркнул тот, слегка удивившись, что собеседница назвала его не прозвищем, а по имени, от которого он уже давненько отвык. – Мне тут спокойнее.