Стрекоза Против Монарха

Стрекоза против Монарха
Книга первая

автора

Чарли Бриндли

charleybrindley@yahoo.com

www.charleybrindley.com

Отредактировано

Карен Бостон

Сайт https://bit.ly/2rJDq3f

Передняя обложка - оформлено

Ники Вукадиновой.

Задняя обложка - оформлено

Чарли Бриндли.

Переведено

ОрестомХебсом.

© 2019 Чарли Бриндли, все права защищены.

Напечатано в Соединенных Штатах Америки.

Первое издание 24 мая 2019 г.

Эта книга посвящена

Верн Франклин Бриндли

Некоторые книги Чарли Бриндли

переведены на:

Итальянский.

испанский.

португальский,

французский,

китайский и

русский языки.

Другие книги Чарли Бриндли:

1 Карьер Оксаны.

2 Последняя миссия Седьмой Кавалерии.

3 Раджи, Книга первая: Октавия Помпеи.

4 Раджи, книга вторая: Академия.

5 >Раджи, Книга третья:Дайр Кава

6 Раджи Книга четвертая: Обитель западного ветра.

7 Девушка-слон Ганнибала, книга первая.

8 Девушка-слон Ганнибала, книга вторая.

9 Киан.

10 Арион XXIII.

11 Последнее место на Гинденбурге.

12 Стрекоза против Монарха: Книга вторая.

13 Море спокойствия 2.0, книга первая: исследование.

14 Море спокойствия 2.0 Книга вторая: Вторжение.

15 Море спокойствия 2.0, третья книга.

16 Море спокойствия 2.0, книга четвертая.

17 Жезл Бога, книга первая: На грани катастрофы.

18 Море печали, книга вторая Жезла Божьего.

19 Не реанимировать.

20 Генрих IX.

21 Инкубатор Кубита.

Скоро выйдут:

1 Стрекоза против Монарха: Книга третья.

2 Путешествие в Валдацию.

3 В тихом омуте черти водятся.

4 Г-жа Макиавелли-

5 Арион XXIX

6 Последняя миссия Седьмой кавалерии 2.

7 Девушка-слон Ганнибала, книга третья.

Смотрите в конце книги подробности о других.

Содержание:

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая.

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая.

Глава двенадцатая.

Глава тринадцатая.

Глава четырнадцатая.

Глава пятнадцатая.

Глава шестнадцатая.

Глава семнадцатая.

Глава первая

В воздухе над Рио Сегодняшним днём Атамн Уиллоу наблюдала за землей, пока старый бомбардировщик B-17 плавно вписывался в посадочную площадку Рио-де-Жанейро. Она сидела на правом сиденье кабины и смотрела на горизонт, пока они выравнивались.

«Вот Пантанал 413». - Она указала наполовину влево на бразильский авиалайнер Боинг-737, находящийся в восьми милях к северо-западу и на высоте пяти тысяч футов над ними. Ее дед кивнул и снова обратил свое внимание на грузовой самолет Аэровиас, идущий впереди них по схеме посадки. Он дотянулся до ручки управления дифферентом, не сводя глаз с грузового самолета, и отрегулировал дифферент на две ступени.

«Башня Рио», - сказала Атамн в микрофон своей гарнитуры. - «B-17 388. Мы повернули с подветренной стороны позади Аэровиас 856.»

«Б-17 388. Башня Рио. Мы видим вас. Пантанал 413 и Американские авиалинии 221 будут циркулировать один раз на десять тысяч над нашими головами, чтобы синхронизироваться с вами».

«Башня Рио. B-17 388. Передайте нашу благодарность 413 и 221. Извините, мы не можем сравниться с их скоростью».

«Башня Рио. Они думают, что не против простоя хоть в сто раз дольше». - Атамн дважды нажала кнопку радио.

«Пантанал 413 B-17 388. Мы просто сидим здесь, чтобы насладиться видом вашего самолета». «Американские авиалинии 221 B-17. Ты самая красивая вещь, которую я когда-либо видел в воздухе.»

«Спасибо, 221 и 413», - сказала Атамн, затем взглянула на “Американские авиалинии 221”, находившегося на высоте десяти тысяч футов. - «Надеюсь встретиться с вами, ребята, на земле».

«413. Мы скоро будем там после тебя».

«221. Делай ставку на него. Это ты летишь на этой изящной старой боевой птице?», - Атамн посмотрела на своего деда и увидела, что он подмигнул ей. Затем старик снял руки с руля и сделал ей жест, мол твоя очередь. Она оттолкнула микрофон от губ.

«Ты издеваешься надо мной?» - Она схватилась за руль и подняла ноги на педали. - «Ты шутишь, что ли?»

«Я никогда никого не обманываю, Кликер. Я просто собираюсь насладиться поездкой».

Двадцатидвухлетняя аспирантка сглотнула и левой рукой взялась за четыре дросселя.

«Ты работаешь с заслонками и обогревом карбюратора для меня».

«Скажи мне, когда и сколько».

Атамн снова поднесла микрофон к губам и нажала кнопку микрофона на колесе. - «Роджер тот, 221.»

«B-17, похоже, у вас на взлетной полосе толпа. Покажи им, что такое настоящий полет».

Атамн дважды нажала кнопку микрофона, затем позвонила диспетчеру в аэропорт. - «Башня Рио. В-17», - сказала она. - «Проверка ветра».

Она видела, что тетраэдр аэропорта направлен против ветра, и знала, что ей придется приземлиться под небольшим углом к взлетно-посадочной полосе, но слова деда вспомнились ей:

«Никогда не верь всему, что слышишь, а только половине того, что видишь. Полет - это не только наука, но и искусство и инстинкт.»

«В-17», - ответила башня. «Поперечный ветер, слева направо. Пятнадцать узлов, приблизительно.»

«Роджер, башня».

Атамн просканировала свои инструменты и добавила немного энергии. Глубокая пульсация четырех пропеллеров усиливалась, когда двигатели набирали обороты. Затем она направила B-17 в правый поворот.

«Когда ты находишься в воздухе, ветра нет, потому что твой самолет становится его частью». - Слова деда с первого урока полета. -«Но при приземлении приходится агрессивно бороться с ветром. В противном случае это нанесет ущерб самому мощному самолету».

Грузовой самолет Aerovias 856 был значительно впереди B-17 и уже развеивал встречный ветер.

Международный аэропорт Рио-де-Жанейро Галеан на Губернаторском острове имеет один из самых сложных пилотных подходов в мире. Учитывая пресловутый боковой ветер и воды залива Гуанабара по краям взлетно-посадочной полосы, права на ошибку нет.

Атамн нажала кнопку микрофона. - «Пристегнитесь, ребята. Угадай, кто везет Шенандоа в Рио?»

«О, чёрт», - раздался чей-то голос по внутренней связи из задней части самолета.

«У тебя есть парашют, Энди?» - сказал другой голос.

«Я делаю сейчас.»

«Мэтью, куда ты положил мою чертову банку Джима Бима?»

«Симпатично», - сказала она и выключила микрофон, осматривая горизонт в поисках других транспортных средств и наклоняя старый бомбардировщик к подветренной части схемы посадки.

Аэровиас 856 был на последнем заходе на посадку и вскоре приземлился на взлетно-посадочной полосе номер два-восемь.

Атамн увидела грузовой реактивный самолет, вылетавший слева от него. Она почувствовала, как капля пота скатилась с ее правого виска и стекала по щеке. Она проверила указатель воздушной скорости и высотомер, затем немного вернула все четыре рычага газа назад и опустила руль вперед.

«Закрылки десять процентов».

«Закрылки десять процентов». - Ее дед поправил закрылки.

«Карбюратор нагревается наполовину».

Он сдвинул вперед четыре ручки подогрева карбюратора. «Карбюратор нагревается наполовину».

Ей отчаянно хотелось увидеть выражение его лица, но она знала, что ничего там не прочтёт, даже если он был напуган. Вне кабины он всегда шутил, обращаясь с ней, как с одним из мальчиков, и никогда не упускал случая похвастаться тем, что его внучка учится в аспирантуре и изучает микромеханику в Массачусетском технологическом институте. Но внутри кабины он все время был серьезным и суровым пилотом.

Дедушка Бэйлор Уиллоу, на два года старше Шенандоа, родился в 1941 году. К концу Второй мировой войны старый самолет совершил сорок шесть вылетов над Германией, в то время как он все еще играл со своими кубиками с алфавитом. Он спас его из свалки в 1964 году, и теперь он был одним из одиннадцати оставшихся в мире. Из двенадцати тысяч построенных во время войны, все остальные были либо уничтожены в бою, либо списаны позже.

Красивый старинный самолет собирал большую толпу везде, куда бы он ни направлялся, и Атамн не могла быть более гордой, сидя за штурвалом, когда они прилетали в аэропорт Рио.

«Шасси выключено», - сказала она.

Ее дед щелкнул переключателями, чтобы опустить главную передачу.

Она услышала визг гидравлики и, десять секунд спустя, твердый удар одного из колес, которое встало на место. Она ждала второго, но этого не произошло. Еще пять секунд - и все еще нет звука. Она посмотрела на своего деда.

Его единственной реакцией было приподнятое плечо. Ты главная, Кликер.

Она знала, что это был его безмолвный ответ. Он всегда звал ее по прозвищу, когда они были одни. На ее одиннадцатый день рождения он подарил ей старый телеграфный ключ и подключил его к динамикам ее проигрывателя компакт-дисков, чтобы она могла выучить азбуку Морзе. Атамн подумала, что это был самый грандиозный подарок, который она когда-либо получала, и вскоре начала отправлять ему простые сообщения. Она так много времени потратила на ключ, что вскоре он стал называть ее «Щелкунчик(Кликер)». Это прозвище прижилось, но это было их личное прозвище; все остальные называли ее «Осень(Атамн)».

Дедушка Бэйлор был единственным отцом, которого она знала. Первые и вторые родители в начале ее жизни были не чем иным, как пустым местом.

Свой первый урок полета она получила от него, когда стала достаточно высокой, чтобы дотянуться до педалей самолета. Это был его подарок ей на ее девятый день рождения, всего через десять дней после того, как бабушка и дедушка удочерили ее - ее второе удочерение. Теперь она провела в воздухе почти три тысячи часов; двадцать четыре сотни на «Сессне 150» ее деда, двести на учебно-тренировочном самолете Линк, а остальные - на многомоторных самолетах, включая двести часов за штурвалом B-17. Однако ей ни разу не случалось посадить четырехмоторный старинный самолет в загруженном крупном аэропорту.

Атамн щелкнула кнопкой микрофона. «Андерсон. Заберитесь в шаровую башню и проверьте шасси».

«Роджер, капитан».

«Готовы к ручному пуску, Уильямс», - сказала она.

«Принято.»

«Правая передача выключена и заблокирована», - сообщил Андерсон из шаровой башни. «Левая передача замерла на полпути».

«Давай, Уильямс».

«Замётано.»

«Андерсон?» спросила она.

«Еще не двигается».

«Закрылки тридцать процентов», - сказала она.

Ее дед приоткрыл закрылки и выглянул в левое окно, чтобы убедиться, что они срабатывают. «Закрылки тридцать процентов».

«Колесо сместилось примерно на три дюйма», - сказал Андерсон по внутренней связи.

«Башня Рио - Б-17. Мы думаем, у тебя торчит только одно колесо».

«Роджер, башня. Мы над этим работаем». - Она переключилась на микрофон. «Давай, Уильямс», - сказала Атамн. - «У нас есть две минуты до приземления».

«Вы могли бы ...» Уильямс сделал паузу, чтобы сделать быстрый вдох, пока он крутил рукоятку, - «нужно сделать ещё один ... круг».

«Да, верно, - сказала Атамн. - «Если ты заставишь меня пойти еще раз, я буду очень зла. Они уже ставят над нашей головой авиалайнеры».

«Мне больше нравится… когда дедушка летает. Он не такой ...»

«Раздражительный?» - вмешался Андерсон.

«Значит?» - вмешался кто-то другой.

«Стервозная… вот кем я была…»

«Осталось десять градусов, - сказал Андерсон. «Вы можете идти на финиш, мисс капитан».

«Да, когда я услышу лязг, я пойду на финиш».

«Тяжелый удар.»

«Заткнись, Мэтью», - сказала она.

«Еще пять градусов», - сказал Андерсон.

Атамн полностью ушла в свой последний подход к взлетно-посадочной полосе.

«Если я нажму на дроссель, дайте мне полный нагрев карбюратора и не закрывайте закрылки».

«Роджер», - сказал ее дед, положив кончики пальцев на рычаг управления заслонкой.

Атамн услышала приятный хлопок, когда левая стойка шасси встала на место, и снова начала дышать свободно. Затем она согнула колени, чтобы улучшить кровообращение в голенях.

«Тридцать секунд до приземления», - сказала она в переговорное устройство, зная, что теперь ребята будут молчать и сядут на свои места, пока она сосредоточилась на посадке.

Вдруг она услышала новый звук; что-то над ее головой трижды звякнуло и загремело, словно раскололся небольшой металлический стержень. Затем послышался затухающий вой двигателя, который выключается. Она посмотрела в правое окно на два двигателя по правому борту; они выглядели нормально. Она наклонилась вперед, чтобы посмотреть на своего деда, и проверила два левых двигателя. Он сделал то же самое. Все четыре двигателя работали на полную мощность. Она просканировала приборную панель и через нос взглянула на взлетно-посадочную полосу, которая,казалось, увеличивалась с каждой секундой.

«Я захожу слишком быстро».

При втором сканировании приборов она увидела это: стрелка манометра номер два коснулась нуля, немного подпрыгнула и упала на колышек. Остальные три манометра колебались около восьмидесяти фунтов на квадратный дюйм.

«Левый двигатель, внутренний, - сказала она. «Давление топлива упало до нуля».

Ее дед резко повернул голову, чтобы проверить двигатель. «Все еще работает, но ненадолго».

«Я опускаю порт на панели управления. Скорость полета?» - Она знала, что при необходимости сможет приземлиться на двух двигателях, но ей нужны были три. С этого момента она будет концентрироваться только на взлетно-посадочной полосе. До приземления оставалось менее пятнадцати секунд.

«Скорость полета восемьдесят», - сказал ее дедушка.

Она ослабила дросселирование. «Закрылки восемьдесят процентов».

«Закрылки восемьдесят процентов».

Атамн сразу почувствовала усиление подъемной силы и подвигала педалями, чтобы откорректировать направление. Она наблюдала, как нос двигается назад и вперед в ответ на регулировку направления, затем ослабила левую педаль, прикладывая правой давление к рулю.

Осталось десять секунд.

Она смотрела носом в сторону бокового ветра, примерно в пяти градусах левее их движения вперед. В тот момент, когда две основных шасси коснулись бетона, ей нужно было немедленно изменить положение самолета и совместить нос с желтой центральной полосой взлетно-посадочной полосы; в противном случае она рисковала потерять управление и сбежать с взлетно-посадочной полосы или, что еще хуже, перевернуть самолет.

Осталось три секунды. Две секунды.

Атамн услышала скрип резины о шероховатый цемент, когда оба основных колеса коснулись вместе. Слаженно используя педали и руль, она выровняла нос по центральной полосе.

«Полные закрылки», - сказала она.

«Полные закрылки».

Она полностью оттянула три дросселя и прижала руль к животу, чтобы опереться на взлетно-посадочную полосу.

"Скорость?" - спросила она, сосредоточившись на управлении выкаткой.

"Сто десять."

Она не могла задействовать тормоза, пока они не снизились до семидесяти миль в час. Если она нажмет на тормоза сейчас, она рискует сжечь тормозные накладки и, возможно, вызвать возгорание основных стоек шасси. Впереди у нее было достаточно взлетно-посадочной полосы, поэтому она позволила пятнадцатитонному самолету замедлиться.

«Башня Рио до Б-17. Пожалуйста, получите РД 14-R, впереди по правую руку».

«Роджер, башня».

Проблема с B-17 на земле в том, что пилот не может видеть прямо перед собой, потому что хвост упирается в цемент, а нос высоко поднят в воздух - нормальная ситуация для любого второго пилота.

Атамн использовала педали, чтобы немного заглянуть вперед. «Есть 14-R, двести ярдов».

«Скорость девяносто», - сказал ее дедушка.

Самолет сейчас быстро замедлял ход. Когда скорость упала ниже семидесяти, она наклонила педали вперед, включив тормоза, и скорость снизилась до пятидесяти миль в час. Когда она была в пределах сорока ярдов от 14-R, она затормозила сильнее и повернула направо, увеличив обороты левого подвесного двигателя, чтобы помочь себе свернуть со взлетно-посадочной полосы.

Атамн повернулась к своему правому окну и увидела, как Боинг 777 American Airlines приземлился в дальнем конце взлетно-посадочной полосы.

«Вау», - прошептала она, оглядываясь на рулежную дорожку. «Он действительно верил в меня».

Ее дедушка открыл окно, чтобы подышать свежим воздухом, и похлопал ее по плечу. «Я тоже, Кликер. Я сделал также».

Она взглянула на него и увидела серую оксфордскую рубашку пропитанную потом, которую она купила для него в Буэнос-Айресе.

Глава вторая

В тот же день на 9-й авеню в Нью-Йорке Риггер Энтайм вышел из офисного здания и попытался вспомнить, где он припарковал свою машину.

Он был в десяти шагах от маленькой девочки, прежде чем образ ее глаз зафиксировался в его туманном восприятии того холодного декабрьского дня - конца его самого длинного дня. Его врач провёл его через стресс и напряжение новобранца. Он был измучен и хотел, чтобы все закончилось; все это.

Когда он повернулся к девочке, огромный лысый мужчина с тростью в руке и «Уолл-стрит джорнал», зажатой под мышкой, врезался в него. Риггер споткнулся, но продолжал удерживать серые полоски бумаги в руке.

«Пьяный дурак», - пробормотал лысый, поправляя пальто и продолжая свой путь.

Издалека глаза девочки виделись меланхоличными и почти радостными. Риггеру казалось, что ее грусть была нежной вуалью, отважной попыткой скрыть свое желание поиграть с куклой Барби, прижатой к сгибу ее руки.

Ее пальцы теребили босую пластиковую ступню, пока она смотрела на Риггера. Другая ступня куклы была в выцветшем синем чулке и крошечном черном сандалике, ремешок которого свободно болтался.

На шее маленькой девочки висела картонная табличка с надписью детским мелком: «Буду работать за еду». Некоторые отпечатанные слова были разорваны пополам по нижнему краю картона: «Это настоящая вещь».

Прошлое, настоящее и будущее слились в замороженном потоке эмоций. Земля неуклюже приближалась к зимнему солнцестоянию, и сострадание согревало его больное сердце. Риггер сунул пять листков бумаги в карман пальто и опустился перед ней на одно колено, чувствуя ледяной цемент сквозь твид.

«Какой работой ты занимаешься, дорогая?» - Он предположил, что ей около четырех лет.

Женщина, стоявшая рядом с девушкой, крикнула пронзительным голосом: «Да благословит вас Бог» в спину уходящему пешеходу, который бросил две монеты в ее протянутую руку. Она переместила вес с одной ноги на другую и сунула руки в карманы темно-синего бушлата, такого типа, который можно купить за два доллара в магазине военных излишков. Контур оторванного шеврона обозначал плечо правого рукава куртки. Ее ноги были обнажены под короткой юбкой. Тонкие носки и поношенные кроссовки Nike дополнили ее коллекцию старой одежды. Она смотрела на улицу, поверх головы Риггера, где женщина, одетая в соболь, вышла из ювелирного магазина и подошла к ним. Гладкие малиновые ногти плотно облегали меховой воротник на застёжке из драгоценных камней.

Из кармана бушлата выскользнула рука.

Риггер осторожно застегнул ремешок на туфле Барби, глядя на лицо ребенка. Он знал, что потребуется всего лишь легкий ветерок, чтобы бросить ее в свои объятия, где он сможет прижать ее к себе, пока она не станет теплой и уютной.

«Ты можешь выпить горячего шоколада с маленьким зефиром?» - Он улыбнулся, пытаясь смягчить выражение лица.

Он увидел, как ее лицо стало светлее, но потом она взяла себя в руки и посмотрела на женщину. Риггер тоже поднял глаза. Женщина проигнорировала их, следя за соболем взглядом. Взгляд соболя сосредоточился на какой-то далекой точке, где сходились параллельные линии. Она подняла нос и ускорила шаг.

Пустая рука вернулась в карман куртки.

Мать девушки не посмотрела на двух людей у ее ног, а вместо этого перевела взгляд на молодого человека, который выходит из такси и жестом показывает водителю оставить сдачу.

"Как насчет вас, мэм?" - он сказал ей. - «Не могли бы вы выпить чашку горячего шоколада?»

Она посмотрела на него, и он увидел только горечь. На лице женщины не было ни малейшего следа счастья, скрытого или воображаемого; возможно, никогда не было. Она пожала плечами гораздо больше, чем «мне все равно». Она сказала, не сказав ни слова, что ненавидит его и всех богатых ублюдков, которые проходили мимо, и оскорбляли ее несколькими потускневшими монетами. Да, она примет его скупое предложение горячего напитка, но только потому, что они с девочкой весь день ничего не ели. Вот что он увидел в ее холодном пожатии плечами.

* * * * *

«Я помогаю маме чистить перегородки», - сказала девочка после глотка горячего шоколада. Она лизнула свои сладкие каштановые усы.

Все трое сидели в будке у окна в кафе Ганнибала, в трех кварталах от того места, где он их встретил. Они были с одной стороны стола, а Риггер смотрел на них с другой. Он снял пальто и уронил его за спину. Женщина и девочка не сняли пальто, а застегнули их на все пуговицы.

«О!», - сказал он, грея руки о дымящуюся кружку. - «Готов поспорить, ты очень помогла маме».

Девушка кивнула, поднося на секунду липкий зефир к губам Барби, а затем сунула его себе в рот. Она взяла чашку и проглотила еще один зефир. Ее мать смотрела в окно, обхватив руками нетронутую кружку горячего шоколада.

Риггер посмотрел, чтобы увидеть, что привлекло ее внимание, и был поражен, встретив ее взгляд в отражении стекла. Она смотрела на него в зеркальное окно, не переводя взгляда. Он моргнул и взял чашку.

«Мы собираемся завести домашнего питомца, слона», - сказала маленькая девочка Риггеру.

Женщина посмотрела на девушку, сузив глаза. Девочка сузила глаза на нее.

Риггер попытался интерпретировать этот фрагмент перехваченных сообщений. Было ли секретом, что девочке нужно домашнее животное, и нельзя об этом сообщать посторонним? Был ли «домашний слон» кодовым обозначением чего-то запрещенного, возможно, экзотической птицы или, может быть, отца? Как бы то ни было, Риггер завидовал их легким отношениям.

«Поторопись с шоколадом, "мамочка"», - сказала ее мать. - «Нам нужно идти.»

«Итак», - сказал Риггер, - «вы занимаетесь уборкой».

«Подождите, не говорите мне». - Едкий нож ее слов сформировался с отработанной точностью и резал без колебаний. «Вы только что вспомнили, что ваша горничная уехала в отпуск».

«Нет, у меня нет горничной». - Он сохранял голос мягким, несмотря на ее воинственный настрой.

Неужели для нее жизнь была такой сложной, что каждый мужчина - угроза? Или, может быть, угроза для чего-то близкого ей? Почему она не видит, что меня нечего бояться?

«Тогда ваша квартира внезапно становится очень грязной». Это звучало как обвинение.

«На самом деле, я держу её в довольно чистом виде». - Этот обмен утомил Риггера и ни к чему не привел.

«Что тогда?»

«Мне просто интересно, сколько вы берёте?»

«Все, что выдержит движение». Ее холодные глаза ни разу не дрогнули, и не ослабли.

«О!»

«Разве вы не берете за это плату?»

«Я ничего не беру, так как ...»

«Я думаю, вы простожируете на этой земле».

Риггер сдался. - «Я так полагаю».

Он снова посмотрел на маленькое личико, обрамленное желтыми кудрями, и улыбнулся, когда девочка безмолвно упрекнула Барби за то, что она, очевидно, сказала, не спрашивая разрешения девочки.

Интересно, вьющиеся ли у нее волосы от природы? Если нет, то кто-то потратил на это много времени. Необычно для уличных людей.

Женщина пригубила шоколад, облизнула верхнюю губу, затем сделала большой глоток. Она проследила за взглядом Риггера на свою дочь, которая пыталась поймать языком зефир.

Десять минут спустя у дома Ганнибала Риггер смотрел, как они вдвоем уходят. Девочка держалась за нижний край куртки, а женщина засунула руки в карманы. Только кукла Барби, прижатая к плечу девочки, смотрела на него. Он помахал Барби на прощание, вздохнул и пошел в противоположную сторону. Подходя к аптеке, он достал из кармана пальто рецепты врача.

* * * * *

В следующий вторник, на следующий день после Рождества, Риггер гулял по улице. У него действительно не было причин возвращаться в кафе Ганнибала; он просто хотел снова попробовать шоколад.

У него перехватило дыхание, когда он увидел их двоих через улицу от «Ганнибала», работающих в толпе, занятой обедом. Они были в той же одежде, что и на прошлой неделе. Он торопливо пробирался сквозь поток машин, а они наблюдали, как мимо проплывает стайка биржевых маклеров в одежде в тонкую полоску, половина из которых с приложенными к ушам мобильными телефонами, придерживаемых руками. У остальных были наушники Bluetooth . Все они болтали слишком громко и размахивали руками в воздухе, очень довольные собой.

«Привет», - сказал он, подходя с не видимой ими стороны.

Женщина кивнула в его сторону, почти улыбнулась, но затем приняла выражение, которое могло бы сказать, что я действительно ожидал кого-то другого.

У ребенка появилась новая табличка: «Пожалуйста, помогите. Мама потеряла работу». Лицо девочки по-прежнему было каменным, но ее глаза приветствовали его, и она повернула Барби в его сторону. Кукла подарила ему синюю улыбку, которой не было на прошлой неделе.

Он ответил на улыбку Барби, затем заговорил с матерью:«Как бизнес?»

Желание схватить ее за плечи, чтобы избежать пожатия, вырывалось из его грудных мышц и покалывало его руки, создав неловкий жест. Но она удивила его, и на мгновение ему показалось, что он увидел в ее глазах неосторожный знак облегчения.

«Неплохо. Не пожимать плечами.»

«Вы двое обедали?»

«Нет», - сказала она.

«Я еду посмотреть, что есть у Ганнибала в сегодняшнем варианте. Хочешь присоединиться ко мне?»

Она взглянула на девочку. «Ты голодна, "мамочка"?»

Ребенок энергично кивнул.

«Ну, тогда пошли».

Риггер обошел женщину и поднял девочку до того, как любой из них смог передумать. Она была легкой, как новорождённый котенок, у него на руках. Без колебаний она обняла его за шею, чтобы держаться.

Они прошли сквозь поток машин, и он открыл дверь, чтобы женщина вошла впереди него в кафе.

Официантка сказала им, что особенным блюдом дня была печень, и Риггер заметил, что на лице ребенка появилось неприятное выражение. Они заказали из меню, и официантка поспешила на кухню.

Риггер заговорил с девочкой. - «Как вас зовут?»

«Рэйчел. Знаете, как в Библии. Это Анри.» - Она протянула ему ухмыляющуюся куклу Барби.

«Привет, Анри». - Он пожал протянутую пластиковую руку и почувствовал текстуру ее кораллового и розового передника - на три кукольных размера больше. - «Я рад познакомиться с вами, и должен сказать, что вы носите очень красивое платье».

Рэйчел смотрела на Анри, прислушиваясь, поправляя одежду через открытое плечо. - «Твоя ей тоже нравится».

Риггер внимательно изучил лицо девочки. Рэйчел - Внешность - 10, Симпатия - 10, Отношение - 8, Полезность - 2.

«Ладно, вот в чем дело», - без предупреждения сказала женщина.

Риггер и Рэйчел посмотрели на нее. Анри тоже.

«Мы уберем вашу дурацкую квартиру, но это будет стоить вам пятьдесят баксов».

Девочка и Анри посмотрели на Риггера с выжидательным выражением лиц.

Он наслаждался моментом, чувствуя какую-то извращенную победу над женщиной. Неужели он проник в ее ледяной фасад и коснулся теплого потока женственности?

Уличная женщина; Внешность - 8, Симпатия - 1, Отношение - 0, Полезность - 6.

«Извини», - сказал Риггер, думая, что он может убедить ее смягчить свое отношение. - «Моя горничная вернулась из отпуска».

«Пойдем, Рэйч». - Она схватила девушку за руку и подтолкнула к краю будки.

«Подождите.» - Он не был ей ровней. - «Шучу. Я только пошутил». Он потянулся к ее запястью, чтобы они не ушли.

Она посмотрела на его руку, затем оторвала свою и вернулась на свое место. «Не обманывай меня, Риггер. Я не шучу».

«Хорошо, мне очень жаль ...» Он замолчал, на мгновение смущенный. «Я просто хотел увидеть твою улыбку».

«Я тоже не делаю этого».

Он посмотрел вниз и увидел, что Анри медленно поворачивает к нему ее улыбающееся лицо.

«Хорошо, - сказал он. «Никаких шуток, никаких улыбок. Я понял.»

Женщина протянула ему руку ладонью вверх.

«Что?» - спросил он.

«Аванс.»

«Да, верно…» - Он увидел, как приподнялась бровь. - «Ладно ладно. Аванс. Никаких шуток и улыбок».

Когда появилась его чековая книжка, она покачала головой.

«Американ Экспресс?» - Риггер дошёл до того, что либо она собиралась пошутить, либо они собирались положить конец этому наёмному делу.

«Вообще-то, я могу использовать Американ Экспресс».

«Разве она не шутила?» - спросил он Рэйчел, затем посмотрел на Анри. Оба кивнули.

«Вы должны добавить десять процентов», - сказала женщина. «Мы сделаем это в ломбарде Панки, на Сорок третьей».

«Шутки в сторону?»

«Ты не думаешь, что уличная женщина может заниматься бизнесом?»

«О, я думаю, ты бизнесвумен. Очень хорошая деловая женщина».

Он вынул немного валюты из бумажника, пробуя новые двадцатки, чтобы разделить их. Когда он перевалил за двадцатку и одну десятку, он поднял глаза и увидел, что официантка переводит взгляд с денег на него и на женщину.

Она пожала плечами и спросила: «Мясной рулет?»

Он дал ей место, чтобы поставить перед ним тарелку. Она поставила жареного цыпленка перед женщиной, уронив его с высоты, позволившей издать раздражающий стук, но не настолько, чтобы разбить тарелку. Рэйчел нежно получила гамбургер с дополнительным заказом M & Ms.