А я просто напомнил, его сказанные слова раньше, что я мягкотелый и добрый. «Я добрый и отходчивый» – в конце расставания брякнул министру. И мне стало неудобно и жалко его. Министр быстро ретировался. А после его смерти звонит сосед Ю. Мазуров и просит зайти к нему. Прихожу, сидит дама с хозяином. Ю. Мазуров заявляет: «Б. А., это супруга бывшего министра культуры Салдусова В. Нужна твоя подпись на создание памятной доски на доме, где жил министр». Вот так в течение жизни вдруг устаешь от абсурда прозы жизни.
Письмо в Минкульт
Министру культуры
Калмыкии – Хальмг Таӊhч
В. Салдусову
от реж. Б.А. Шагаева
«Гневное» письмо я получил после суда. Мозговой центр раскола в театре, послали зампредседателю Совета Министров республики Калмыкии т. Эрдни-Гаряеву В. З. Решили сделать удар по Шагаеву тяжелой артиллерией теперь уже из Совета Министров, так чтобы было наверняка и мокрого места не осталось и не оклемался бы до конца своей жизни. Как выяснил позже, что ваши министерские чиновники сказали наводчикам-подписантам, что, мол, крушите крупными снарядами прямо из Совмина, а министерство культуры добьет. Т. е. пишите в Совмин. Происходило примерно так.
Как крушили в письме «защитники» и «спасители» калмыцкого театра от «разрушителя» калмыцкого театрального искусства Шагаева Б. вы читали, но хотелось бы как-то разъяснить и пояснить. Письмо-донос из Совмина спустили в Министерство культуры к вам, вот это письмо на 2-х печатных страницах. Вы знакомы с этим письмом.
На письме минкультуры зафиксировано: Вх. №1 от 10 января 1993 г. Письмо с небольшими сокращениями. Некоторые высокопарные предложения опущены, они написаны как передовица газеты «Правда».
Уважаемый Валерий Зурганович!
«Мы, нижеподписавшиеся, члены коллектива Калм. госуд. драматического театра им. Б. Басангова, обеспокоены состоянием дел и дальнейшей судьбой нашего дома – Калм. театра.
С января 1992 г. творческая жизнь театра замерла.
Зрительный зал был закрыт. Мы очень надеялись на Шагаева Б. А., как на творческого руководителя театра. Однако жизнь показала, к сожалению, что руководить театром недостаточно быть грамотным режиссёром-постановщиком, не достаточно знать беды театрального дела».
В этом абзаце подписанты признают, что я все-таки, грамотный режиссёр-постановщик и знаю беды театрального дела. Дальше идёт абзац, написанный в духе чиновничьей словесной эквилибристики. Одно предложение написано аж на 10 печатных строках. В одном абзаце утверждают одно, что я знаю свою профессию, а в следующем тут же, утверждается другое. Где логика?
Вот следующий абзац: «Причина в болезненном честолюбии Б. А. Шагаева в его неуравновешенности во взаимоотношениях даже с теми, кто искренне хотел ему помочь. Дело порой доходит до абсурда: Шагаев Б. А. обвиняет коллектив в том, что ему в стол подбрасывают пустые бутылки из-под водки, с остатками закуски».
Поясняю это глупое обвинение. Я приходил на работу к 8 утра. В 10 ч. репетиция. Готовил план. Прихожу в кабинет, а на столе пустые бутылки и ржавая вобла. И так повторялось много раз. Однажды в 8 ч. утра застал уборщицу и спросил, почему постоянно на столе пустые бутылки и ржавая рыба? Уборщица говорит, что она часто убирает и думала, что это я закусываю такой тухлой, грязной рыбой. Я спросил: «Вы ключ сдаете или с собой берёте?» – она ответила, что сдает на вахту. «А окурки бывают?». «Окурков не бывает», – сказала она. «Если бы я пил, то окурки были бы. Я заядлый курильщик». «Я знаю, и вправду табаком не пахло», – искренне удивилась уборщица. Я знал, что это честная женщина. Колготится за гроши, помогает дочке. Закурил.
А уборщица, стоявшая у двери так вкрадчиво заявляет: «Значит кто-то специально подбрасывает вам в кабинет». И ушла. Я как-то на ходу сказал одному заговорщику: «Что это вы так мелко компрометируете меня? В кабинет подбрасываете пустые бутылки». Это стало достоянием всех оппозиционеров. И они написали это в своем доносе, и что я якобы обвиняю весь коллектив. Абсурд! Какую-то мелочевку, на которую я не обратил внимания, они же в письме сделали событием. Кто же мелочный и при чем тут моё честолюбие? После этого примера они пишут в доносе: «Подобное поведение худрука привело к тому, что морально-психологический климат стал невыносимо тяжким, далеко от нормального». Так кто же создал морально-психологический климат невыносимым? Эта группа постоянно нарушала дисциплину, уезжали без разрешения, а я никого не наказал, никого не увольнял, фактов нет, а надо было наказывать.
Другой абзац. «Его организационные новшества привели к тому, что реорганизованы все производственные цеха в сторону их сокращения, а порой полной ликвидации». Какие сокращения цехов? Заврались в наглую. Да учредитель – министерство культуры и вы никогда бы не дали разрешения на сокращение и тем более на ликвидацию. И когда в минкульте читали письмо, то, что же не могли объяснить этим «писателям», что никаких сокращений не было. Что же это директор и гл. режиссёр совсем глупые? А кто же будет создавать постановочные работы вокруг спектакля. Мы с директором что ли? Эти обвинения из области ахиниады. Дальше пишут – «Костюмерно-пошивочный цех, без которого не может жить ни один нормальный театр – был отдан коммерческой структуре, деятельность которой вызывает большие сомнения в целесообразности его нахождения внутри театра».
Поясняю. Директор театра В. Закопырин попросил разрешения у вас, что костюмерно-пошивочный цех во время летнего времени, когда гастроли и прочее, когда нет работы над спектаклем, то могли шить по заказу организаций: флаги, транспаранты и прочее, и заработанные деньги в кассу театра. Что же здесь авантюрного, прохиндейского? И ничего больше не было. Совсем заврались «писатели» письма! Где эти документы в театре, в министерстве?
Дальше в письме. «В театре не стало ни одного художника-постановщика. Был один – Яшкулов В. и того сократили. Он выполнял правительственный заказ в г. Улан-Удэ по постановке оперы-балета «Джангар».
Опять неправда. Я выхожу из кабинета, Яшкулов выходит из бухгалтерии и хвастливо так заявляет: «Я подал заявление. Уезжаю в Улан-Удэ». Я опешил. Узнал от него. Потом зашел в бухгалтерию удостовериться. Там сказали, что уже получил расчет и уезжает в Улан-Удэ. Вот ещё один пример, как не предупредив руководство театра, с разрешения минкульта и других видимо структур уехал художник, а пишут, что я сократил. Где этот приказ о сокращении?
Я спросил директора Закопырина, а он заявляет, что позвонил сверху Ользятиев, сказал отпустить. И директор подписывал заявление, а не я и тем более не увольнял. Вот они реалии. Наглая ложь в письме. И вы, и замминистра, читали их письмо и что же не заметили такой ляп? Сами же учредители отпустили и умыли руки. Директор Закопырин В. сказал после всего этого: «Проглоти и этот их поступок. Все у них схвачено. Это ещё пример саботажа. Пусть едет, оформляет». Вот и всё. Так было в реальности.
И тут же в письме другой абзац. Всё та же песня о притеснении Шагаевым. «Не иначе, как провокационным, (почему провокационным?) является отношение Шагаева к очередному режиссёру Манджиеву Б. Как человеку более опытному, облаченный властью, он мог поддержать и прислушаться к творческим предложениям. Однако этого нет. Полнейшему остракизму подвергся Манджиев Б. во время работы над спектаклем «Плутни Скапена» Мольера, рекомендованного комиссией СТД РФ для показа в г. Улан-Удэ, в рамках фестиваля».
Вот опять их конёк. Что я зажимаю, подвергаю «остракизму» реж. Манджиева Б. Когда Манджиев Б. ставил спектакль я вообще не встревал. Вообще никогда не встреваю в работу чужого спектакля. Пример, когда с реж. Г. Гадановым случилась трагедия, то директор Сельвина К. попросила закончить спектакль «Канотье», я и тогда не стал встревать. Посоветовал актеру Базырову В. закончить спектакль. Я не реж. Товстоногов, который имел обыкновение встревать в работу очередного режиссёра. Но это Товстоногов! Он только улучшал спектакль. Также, что везти на фестиваль, решал худсовет. И по поводу спектакля «Плутни Скапена» на поездку в Улан-Удэ решали на худсовете, коллектив на собрании сказал, что надо везти спектакль «Клейменные годы». Это что, моя прихоть или «остракизм» с моей стороны? Всё повернуто с ног на голову.
Председатель СТД Яшкулов В. кричал, что на фестиваль надо везти спектакли с этнографическим уклоном. Ну, ладно, «На острие копья» этнографический спектакль, а причем тут «Плутни Скапена» Мольера? Где там этнографический уклон? И так во всем у них не было логики. Председатель бурятского СТД Джапхандаев сказал: «Привозите любой спектакль, что устраивает театр». Но наши оппозиционеры хотели повезти только спектакли очередного режиссёра Б. Манджиева. И поэтому они давили и подвергали остракизму меня, а не я их.
Во времена тандема председателя СТД Яшкулова В. и режиссёра Манджиева Б. эта общественная структура (СТД) просто озверела и нахраписто давила на худсовет театра, на главного режиссёра, на меня. И на мнение большинства коллектива им было наплевать. Трудно даже предположить или представить, что МХАТу или Малому театру, или другому московскому театру, московский СТД во главе с Калягиным довлел бы и указывал, что везти на гастроли. Такого не было и не будет никогда! Даже в Советское время только Минкульт СССР мог посоветовать, какой спектакль везти за границу по политическим мотивам и всё. А Калмыцкое СТД пробивало свои цели, не было боли за театр. Это они прикрывались высокопарными словами, а на деле преследовали свои меркантильные цели.
Почему СТД диктовало, какие спектакли везти на фестиваль? Худсовет театра, коллектив, главный режиссёр никакой роли не играют в театре? Тогда разгонять надо всех, а СТД сделать главным в театре. Но этого никогда не будет! СТД – это общественная организация. Она может предложить, посоветовать и не более. Председатель СТД и члены правления взяли на себя не те функции.
В бытность, когда председатель СТД был А. Сасыков, то наоборот, помогал театру и не устраивал противостояния.
Когда СТДшники проталкивали свои цели, то впутали в это дело Вольфсона из Московского СТД, А. Подгородинского, начальника национальных театров из Министерства РСФСР, критика Корнован и прочих. Мне в театр звонил и Вольфсон, по их наколке, видимо, и Подгородинский. У последнего я просил помощи для театра находящегося в «режиме ремонта» и походу заметил, почему СТД диктует какие спектакли брать на фестиваль. Подгородинский сказал: «Ну, решайте сами». Я ответил, что худсовет за спектакль «На острие копья», «Клейменные годы», СТД против. Подгородинский промолчал. Потом директор Закопырин объяснил председателю калмыцкого СТД Яшкулову В. и другим, какой был разговор с Подгородинским. Они же рассказывали коллективу, специально для раздрая, свою версию. Вот абзац и про звонок Подгородинскому.
«Б. Шагаев звонил в г. Москву, начальнику управления театров России Подгородинскому В. В., обвинял в необъективности критика Корнован Н. Д., а так же во всех смертных грехах начальника кабинета национальных театров СТД России Вольфсона А. Я. Подобные действия противоречат элементарной этике и бросают тень на всю республику». Во как! Бросаю тень на всю Республику. Они ратуют за театр и за республику, а Шагаев, наоборот, опорочил театр и республику. Кто растрезвонил в Элисте и в Москве по поводу поездки на фестиваль? Чтобы добиться своей цели они, СТДшники искали защиты у минкульта Калмыкии и у СТД России. А я вскользь высказывал свое мнение о необъективности критиков. Они что истина в последней инстанции? Эти критики говорили то, что требовало СТД Калмыкии.
Во-первых, телефонные разговоры были интеллигентными и дипломатичными. Я же не в деревню звонил. Знаю, как вести себя и с теми, и с другими. Подгородинский спектакли не видел, а по поводу Корнован и Вольфсона я сказал, что они были не объективными, имею право. Когда Корнован выступала в Элисте, после просмотренных спектаклей, то актриса Мукукенова Н. выступила и сказала Корнован, что она даёт необъективную оценку. Тогда начал защищать Корнован директор кукольного театра Т. Алексеев. Почему он пришел на обсуждение из другой структуры, было понятно. Он был в их стане. «Не слушайте эти выступления, они позорят калмыков, республику!» – защищал Корнован Алексеев.
На следующий день вы вызвали меня. Значит уже настучали коллеги из СТД. И тогда позвонил Т. Алексеев, настучал на меня, защищал Корнован. Вы это знаете. Я сидел у вас в кабинете. Проворные, когда надо решать шкурный вопрос.
А сейчас опять вернусь к письму наверх. После защиты Корнован и Подгородинского «писатели» пишут: «Удручающее положение с затянувшейся реконструкцией самого здания и без того создаёт атмосферу отчаяния. Свыше года театром и его производственными структурами руководит директор Закопырин В. Мы хорошо знаем Закопырин В., т. к. не один год проработали с ним в театре». Дальше, что минкульт назначил его директором исходя из лучших побуждений, а он не оправдал, мол, надежды, интересен один пункт.
Вот изданный приказ от 28 декабря 1992 г. «О выполнении производственно-творческого плана за 1992 г. сравним лишь с детективом, с налетом фельетона. Давайте быть честными, как бы нам не было тяжело. Каким образом выполнен план. Не потому ли Закопырин В. будучи с коллективом в Чебоксарах фактически самоустранился. И напоследок продержал лауреатов в аэропорту г. Волгограда целый день голодными. А также прибыл домой и не поздравил».
План действительно был выполнен. В зрительном зале нельзя было ставить спектакли из-за аварийного состояния. Мы целый год даже не заглядывали туда. Боялись. Крыша, потолок, сделанные из бревен истлели и могли в любой момент рухнуть. Вы это знаете. Закопырин делал выезды в сёла, в садики, школы. Финансовый план был выполнен на 102 % и даже 600 тысяч сверх плана. Удивительно, но таковы были реалии. А оппозиционеры не поверили. Надо бы подписантам посмотреть документы. А у вас в минкульте есть отчет за 1992 год. Посмотрите. А по поводу «целый день голодных продержал в аэропорту г. Волгограда» Закопырин объяснял так:
– Во-первых я их ждал 4–5 часов, а их нет, и я приехал в Элисту. Они дорогой пьянствовали, а я их жду.
Последний абзац: «Наступил 1993 год. А с ним могут прийти все те проблемы, т. к. уже в январе Минкульт будет заключать новые договора с руководителями театров, на основании коллектива театра просим Вас (Эрдни-Гаряева) вмешаться в это ответственное дело и не допустить заключений новых договоров с Шагаевым Б., как с художественным руководителем, а также с Закопыриным В., как с директором театра. В качестве альтернативного предложения мы выдвигаем кандидатуру засл. деятеля искусств Калмыкии, проработавшего 10 лет главным художником театра Яшкулова В. директором – художественным руководителем».
9 января 1993 г.
Подписи оппозиционеров.
А почему просили председателя Совмина, а не учредителя – министерство культуры?
О творчестве ни слова. К моим спектаклям придраться нет оснований. Поэтому написали всякую мелочевку.
Состояние театра они сами знали. Не наша вина с директором, что театр поставили на «режим ремонта». И в этих тяжёлых условиях мы ставили достойные спектакли.
Альтернативное предложение поставить В. Яшкулова в качестве директора-худрука вместо Шагаева и Закопырина, потому что В. Яшкулов был вторым человеком после Б. Манджиева в группе заговорщиков. Тут они все продумали. На всякий случай.
Что сделано в 1991–1992 гг.
В 1992 г. меня назначили главным режиссером. И до января 1993 г. (до письма) я проработал чуть меньше года. Что можно сделать и показать в роли главного режиссёра? План был выполнен и даже 600 тысяч заработали сверх плана. В письме в Совмин подписанты были озадачены, что план был выполнен. Минкульт проверил и должного внимания не обратил. Им, видимо, не это нужно было. Мною были поставлены спектакли и проведенная работа:
1. «Голый король». Ев. Шварца – реж. Б. Шагаев;
2. «Билцг» (кольцо). Е. Буджалова – реж. Б. Шагаев;
3. «Гномобиль». Т. Драйзера – реж. из Монголии Амр, помогал Б. Шагаев;
4. «Трехгрошовая опера» (не закончил из-за забастовки части актёров – больше месяца) – реж. Б. Шагаев;
5. Репетиции, прогоны и показ 2-х спектаклей Гитисян (3 выпуск 1992). «Провинциальные анекдоты», «Снежная королева» – провел Б. Шагаев;
6. Репетиции и показ во Дворце профсоюзов (негде было показывать – «Режим ремонта»). Бенефис нар.арт. России А. Сасыкова. Автор сценария, режиссура Б. Шагаева;
7. Репетиции, прогоны и показ во Дворце профсоюзов бенефис нар. арт. Калмыкии И. Уланова. Сценарий и режиссура Б. Манджиева;
8. Презентация Гитисян – руководство Б. Шагаева;
9. Гастроли по Ики-Бурульскому району. Бенефис И. Уланова (одна неделя);
10. 9 дней гастроли другой группы в Кетченеровском районе;
11. Репетиции и показ критику Корнован на фестиваль в Чебоксары спектакли «Выходили бабки замуж» реж. Манджиева Б., «Случай достойный удивления» реж. Шагаева Б.;
12. Гастроли выпускников ГИТИСа в Черноземельский район;
13. Репетиции «На острие копья»;
14. Съезд СТД – ушло время на съезд;
15. Отъезд в Черкесск на гастроли (без главного режиссера);
16. Отъезд на фестиваль в Чебоксары (без главного режиссера);
17. Отъезд в Вологду (без главного режиссера);
18. Подготовка к фестивалю спектаклей: «Выходили бабки замуж», «Где же ты корова?»; Специально фестиваль Манджиевских спектаклей. Где же здесь остракизм Шагаева?
19. Спектакли на стационаре – декабрь, 1991, январь, март 1992 г.;
20. Летние гастроли – май, июнь, сентябрь;
21. Спектакли «Гномобиль» в марте, в январе.
С мая месяца 1992 г. театр закрыт на «режим ремонта» по приказу министра.
За 2, 3 кварталы всем выдали премии. За 4 квартал премии не получили. Должен выдать Минкульт по контракту (14 пункт контракта). Контракт министерство не выполнило и не выдало премию. Можете проверить.
Эти запоздалые мои ответы на письмо подписантов ничего не решат, но я хочу, чтобы вы поняли и прониклись к существу дела. Жаль, что минкульт не разобравшись пошел на поводу двух-трех зачинщиков раскола театра. Спектакли «Плутни Скопена» Мольера и «На острие копья» – рядовые спектакли. Ничего в них привлекательного не было. Хотя, как вы знаете, приехала бригада из Москвы для спектакля «На острие копья» и даже они ничего исправить не смогли. Потому что изначально задумка реж. Манджиева и заделка была порочной. Конечно, что-то залатали, уточнили, подчистили. Но в статье кандидата искусствоведения Лиджиева Н. «Работа требует продолжения» указаны многие просчеты и субъективизмы при распределении ролей, в отсутствии конфликта и т.д. Но дело сделано. Раскол театра произошел. Надо извлечь из этого уроки, чтобы такое не повторялось. Извините за сумбур и грубое письмо. Накипело!
Временная власть
Как только заместитель министра культуры С.Ользятиев выполнил формальность, зачитал письмо подписантов в Совмин на следующий день висел уже приказ Министерства культуры за подписью министра:
1. «В связи с изменением структуры художественно-управленческого персонала Калмгосдрамтеатра, упразднить должность директора и главного режиссера с расторжением контрактов с т. Закопыриным В. и Шагаевым Б.».
2. «Ввести в структуру управления театра должность директора-художественного руководителя» и т. д.
Уволить директора Закопырина В., главного режиссера Шагаева Б., завпоста Пятраса С., замдиректора Кичика и двух актеров.
Убрали неугодных, естественно, по настоянию мозгового центра заговорщиков. И тут же в приказе были назначенцы. Вместо указанного в письме в Совмин директора-художественного руководителя Яшкулова В. и Сасыкова А., с которым устно вел переговоры в ресторане «Элиста» замминистра культуры Ользятиев С. назначили директором – художественным руководителем актера Уланова И., который за короткий срок умудрился истратить годовой бюджет театра. Это сказали доброхоты из министерства культуры, уже после ухода подписантов в кукольный театр. То, что художник Яшкулов В. не будет директором – художественным руководителем было ясно уже вначале. Просто усыпили бдительность председателю СТД, потому что он принимал активное участие в расколе театра. Всей этой тайной закулисной игрой руководил один человек, который остался в тени. Яго, у Шекспира, тоже разыграл хитрую игру перед Оттело. У Шекспира наказали автора интриги, в нашей драме минкульт не разгадывал ребус сочиненный внутри театра. И после моего выигрышного суда у министра культуры Салдусова, тайный вдохновитель раздрая в театре, как Убуши-хан увел своих подписантов в кукольный театр, опять же с помощью министерства культуры. Была ли необходимость? Через год минкульт преобразовывает кукольный театр в ТЮЗ. Нашли деньги на зарплату актерам, за свет, тепло и т. д. Была ли необходимость? А через 18 лет опять объединились. Абсурд! Абсурдизм сочиненный, созданный минкультом и пдписантпми во главе.
В суд подал только я один. Закопырин В. струсил. Сказал: «Не хочу больше связываться с этой не порядочной сворой!» – и уехал в Саратовский театр.
Завпост Пятрас тихонько слинял в Ики-Бурул.
После моего суда председатель СТД Яшкулов В. позвонил в Московское СТД, видимо, своему «другу» Вольфсону или кому-то, и сказал: «У нас трагедия, Шагаев выиграл суд». В трубке что-то долго говорили, наверное, давали путевку в жизнь. Это мне сказала ответсекретарь Калмыцкого СТД. Она была за меня. И многое рассказала про СТД. Про вотчину В.Яшкулова. А позже в Московском СТД издалека так выведывали у меня о прошедшем. И там я кое-что узнал и понял о наших героях – «вдохновителях» письма. «Держитесь подальше от них», – дали напутственный совет.
Когда пришла новая временная власть, то новый директор Уланов И. заявляет мне: «Оформляйся на пенсию». «Мне только 54 года, а ты уже на пенсии. Что сам не уходишь?», – упрямился я. «А мы тебе поможем оформиться» – добавляет Уланов И. со сталинской улыбкой. А до суда он всем говорил: «Мы Шагаеву сделали импичмент». Вот такие соплеменники. А с Улановым И. я учился. И такое в жизни бывает. Я хорошо знаю его изнанку. Речь не о нём.
Став директором, на короткое время, Уланов И. мне, Сасыкову А., Кекеевой А. предлагал уйти на пенсию. Это он делал по указанию идеолога раздрая, чтобы избавиться от «неугодных» людей для подписантов, избавиться от совестливых творцов. Почему, Сасыков подвергся этому унижению? Потому что он выступал на собрании против очередного режиссера Б. Манджиева. А. Сасыков сказал: «Манджиева Б. нельзя подпускать к власти, потому что интриган».
Председатель СТД Яшкулов В., и очередной режиссёр Манджиев Б. постоянно пужали меня: «Увольняйся сам! Или мы тебя сожрем! Я всё равно тихо своего добьюсь!» – говорил режиссер. Прессовали они меня после суда. Но у меня стальные, нержавеющие нервы.
Когда тандем Яшкулова В. с Манджиевым Б. распался в ТЮЗе, Яшкулов пришел ко мне домой с женой и с сыном, покаялся, что сотворил раньше и как пугал меня в то время. А сейчас будет отказываться или забыл. Потому что пьяный пришел ко мне. Для смелости нагрузился. Но у меня есть свидетели, которые присутствовали при разговоре.
Прошло 20 лет после первого раскола в театре, а было это как вчера. У меня много записей той поры, дополнили участники той эпопеи, и просили воспроизвести всё на бумаге… Особенно меня уговаривали воспроизвести грязную технологию подписантов после объединения Калмыцкого театра с ТЮЗом, в котором я был главным инициатором объединения. Несмотря на то, что в ТЮЗе были все подписанты против меня. Я уже не работал в театре. Меня сократил директор В. Яшкулов. Хоть поздно, но добился своей цели. В 1993 г. не получилось, но через 17 лет исполнил свою мечту. Воспользовался своей властью, и я попал под сокращение. Режиссером остался один С. Гаданов.
Была ли такая необходимость? Не было такой необходимости.
а). Почему надо было собирать подписи и писать в Совмин в 1993 г.? А чтобы убрать конкурента. Почему бы не жить в честной творческой конкуренции в режиссуре? Значит чего-то боялись эти идеологи письма и раскола. Идеологи хотели власти. И решили действовать через письмо в Совмин, а в Минкульте почва уже была подготовлена. Дело было за малым. Когда хотят власти, то всегда убирают неугодных. Властолюбивый человек – это опасный раздражитель коллектива. Вирус начинает бродить в голове и ищет выхода. У Шекспира все это есть. Только в его произведениях конкурентов убивают, а в наше время действуют более «гуманно» – не убивают. Подговаривают людей и пишут. Таков стиль этих людей.
Книга была уже готова, но и «по просьбе трудящихся», как раньше говорили, появились две главы уже в 2013 г., потому что пошла «ревизия» творчества театра и как говорили некоторые совестливые творцы, что надо воссоздать, как было, а не как трактуют идеологи раскола театра.
И ещё одна странная тенденция в нашей театральной, степной Вселенной – пожилых людей стараются выживать. В театральном творчестве, в национальных театрах, такое желание у руководителей не должно появляться и не должны давать такие установки в минкульте. У старшего поколения есть мастерство, опыт. Они дисциплинируют молодых. Старшее поколение знает традиции, обычаи народа. Они ненавязчиво вкрапливают в театральную закулисную и не только в закулисную жизнь – этику, этикет и т. д. Не имеются в виду те, которые совсем немощные, больные. А то сокращают по 10 человек из творческого состава.
А в связи с контрактной системой дело совсем шваховое. Убираются не угодные. Во многих театрах сейчас не существуют худсоветы, контролирующие, по-хорошему, творчество и руководителей театра. Это должен быть советующий, совещательный орган. А то зачастую главные режиссеры, худруки превращают театры в свою вотчину. Постоянно играют жены главных режиссеров. Есть ли на это творческая состоятельность или необходимость это делать. Волюнтаризм стал иконой. Не все Табаковы и Захаровы в театральном деле. Они и то осторожно ведут свой театральный корабль. Поэтому по этой части зачастую происходят парадоксы жизни и абсурдизм волеизлияний отдельных личностей. А учредитель, т. е. минкульт должен досконально знать жизнь театра, а не судить со слов «доброхотов», которые постоянно пасутся в коридорах власти. А еще хуже, когда родственные и улусные связи. Но от этого нам, наверное, не избавиться.
Должна быть любовь и сострадание к каждому человеку и у меня в том числе, но мои коллеги проявили ко мне «странную любовь и сострадание». Но я за эти 20 лет не упрекал подписантов, не обвинял, не гнушался их общения, наоборот многим помогал и советом, и занимал им деньги, устраивал на работу, пробивал что-то. Я бы мог указать пофамильно, но это мелочи. Они были зомбированы, кто-то по глупости, кто-то что не дал роль, а многие оправдывались, что им говорили подписи нужны для выбивания денег на верху и т. д. Многие честно сознались, а некоторые затаились и сейчас держат камень за пазухой. Бог им судья. Всё равно их уровень остался на том уровне, какой им дал Бог.
Зачем я всё это написал? Навет, предательство, подонкизм за давностью лет не прощается. Надо предупредить и обезоружить будущих руководителей и творческих людей от грязных технологий. Мелкие пти-яги, пти-сальери не вывелись. За власть, как и за деньги, эти люди идут на всё.
Я и тогда, 20 лет назад, и сейчас отстаиваю свою скромную честь. Честь она и у великих, и у простых имеет один смысл, одно свойство. Великий Пушкин за честь свою и жены отдал жизнь. Я не Пушкин, а скромный обыватель нашей степной вселенной и почему я не могу постоять за свою скромную честь. Поэтому написал, как всё было. Слава Богу, что избавился от коллег с человеческими атавизмами. Сейчас я на другой орбите. Общаюсь не с инопланетянами, а с порядочными людьми.
Ахиниада эпохи Б.Колаева и В.Яшкулова
А после 46 лет работы мне позвонили из бухгалтерии, чтобы я получил расчет. Что я попал под сокращение узнал от члена комиссии. Я стопроцентно был убежден, что В. Яшкулов и Б. Колаев воспользуются моментом и сделают мне кирдык. Если бы они вызвали меня и по-человечески поговорили со мной или уж совсем фантастический вариант – вдруг у них произошло бы просветление и они мне предложили работу, я бы отказался. Они меня просто не знали. Уж слишком дурно пахло от этого планктона. Юрист говорил: «Судись! Выигрышное дело. Прецеденты уже были». Не захотел.
А теперь как происходила ахиниада. Главные лица этого фарса: и.о. директора и главный режиссер обдуманно самоустранились от участия в комиссии. Якобы они не при чём. Это ахиниада произошла 28.02.2011 г. А я отпраздновал 15 февраля 70-летие. Это произошло не в честь моего 70-летия. Но эта дата запомнилась мне как мой день рождения, смерть мамы, как Новый год. Вот выписка из протокола.
«Выписка из протокола. Заседание Комиссии по сокращению численности работников». Слово «Комиссия» с большой буквы. Придать значимость государственного уровня. Это как на Нюрнбергском процессе. Там тоже некоторые незначительные слова писались с большой буквы. Например: «Суд», «Протокол», «Члены суда». Но на том суде еще понятно. Это действительно было эпохальное действо.
Дальше написано «по сокращению численности работников» и все. Работников какой организации или чего там – не указано. Кто составлял эту безграмотную галиматью неизвестно. Ясно одно, что люди были малограмотные. Дальше. «Председатель комиссии Харкчинов А.Н. – зам.директора по хозяйственной части. Секретарь Ванькаева Н.К. Члены комиссии: Гаданова Н.Н.– председатель профкома. Чимидова А.А.– менеджер по персоналу. Эрендженова Л.С.– режиссер, Гаданов С.А.– режиссер, Ростенко В.Ф.– главный бухгалтер, Давиденко Т.К.– ведущий экономист».
Нет кукловодов этой комиссии: директора театра, главного режиссера. Как бы они ни при чем. Глупое решение с правовой точки зрения, опуская этичную. Все знали, что их руками двигались эти марионетки. Какие они судьи и рефери? Зам.директора Харкчинов А.А. завхоз и года не проработал в театре. Ну, пусть даже и 10 лет. Он знает сколько стоит 2 гвоздя, а по поводу суждения про режиссера, актеров это не в его специфике. Присутствие двух режиссеров нормально, но у них могут быть суждения только про актеров. А по поводу сокращения режиссеров это не только не этично, но и нелепо, имея за спиной скудный опыт. Один режиссер закончил заочно. Другой режиссер закончил кукольный факультет.
А судьи кто? – возникает вопрос. Для этих режиссеров все остальные – конкуренты. А присутствие профкома, менеджера по персоналу? Профсоюзы не только локального масштаба, но и российского здесь неправомочны. А если председатель профкома конформист, ни рыба – ни мясо, то результат ясен.