Фейлень стояла на пороге уперев сжатые в кулаки ручки в бока. Ее растрепанные золотистые волосы шевелились на ветру, а довольно миловидное личико сердито сморщилось.
– Кто стучал? – свирепо спросила Фейлень, оглядывая напуганных Кругленя и чароплета. – Кто заслужил тапком по лбу?
– С рыбами вчера тусила, что ли? – поинтересовался Мухлень, осторожно выглядывая из-за двери. – Говоришь точь-в-точь как они.
Элегантный тапочек врезался в ствол дерева как раз в то место, где секунду назад была голова Мухленя. Тот оказался не так-то прост и предусмотрительно присел.
– Фейлень, – Крулень поднял лапки в миролюбивом жесте. – Успокойся, пожалуйста, у нас неотложное дело, нам нужна помощь.
Фейлень фыркнула и ушла в домик.
– Дверь не закрыла, – деловито сказал Круглень и махнул лапкой, приглашая чароплета идти за собой. – Можем зайти.
– Это ты ловко придумал, попросить помощи, – одобрительно сказал Мухлень, подбирая тапочек. – Фейлень очень отзывчивая.
Чароплет недоверчиво покосился на тапочек, хмыкнул и пожал плечами.
– Ладно, – буркнул он, – вам виднее.
Фейлень сидела за столом у себя в гостиной, в которой, кроме этого самого стола и четырех стульев стоял еще только небольшой шкафчик на коротких ножках, да маленький диванчик, засыпанный зелеными листьями.
– Чай не предлагаю, – сухо сказала Фейлень. – В это время я еще сплю, если что. Так что если тащились сюда в надежде позавтракать, то зря.
– И в мыслях не было, – оскорбленным тоном сказал Мухлень. – Вон этот вот из реки вчера вынырнул, так ему помощь нужна, как Круглень и сказал.
– Интересно, – равнодушно сказала Фейлень, разглаживая бирюзовый сарафанчик. – Внимание, вопрос: а мне то какое дело?
– Вы волшебное существо? – осторожно спросил чароплет.
– От существа слышу, – отрезала Фейлень. – Ближе к делу, человеческая особь.
– У меня… магия не работает, – неуклюже спотыкаясь на каждом слове, с трудом выговорил чароплет. – Я… в общем в реку упал… и забыл, как дышать, от расстройства.
Фейлень открыла было рот, но потом, посмотрев в глаза чароплета, закрыла его и покачала головой.
– Только не надо на жалость давить, – фыркнула она, поднимаясь и подходя к шкафчику. – Со мной это не работает.
Фейлень порылась в шкафу и, вытащив деревянную лопатку, похожую на палочку от мороженого, решительно приблизилась к чароплету.
– Рот открой, – скомандовала она.
– А? – только и успел сказать чароплет и Фейлень тут же засунула ему палочку в рот, словно заправский врач.
Осмотр чароплетова рта продолжился недолго.
– Ну ясненько, – сказала Фейлень, выбрасывая палочку в стоявший под столом мусорник.
– Что ясненько? – осторожно спросил чароплет, недовольно причмокивая. – Мороженое было ванильное?
– Не отвлекайся и не отвлекай меня, – Фейлень погрозила ему пальцем. – Ты уверен, что когда-то вообще владел магией?
– Это что за вопрос? – чароплет возмущенно выдохнул. – А ты уверена, что Фейлень? А вот он уверен, что Круглень? И вот твоя и его уверенность, это вообще ничто, по сравнению с тем, как уверен я.
– Все, все, – замахала руками Фейлень. – Узбагойся, как говорят мои рыбные друзья. Тут вот в чем загвоздка: если кто-то умеет печь хлеб, то от него пахнет хлебом, а вот от тебя магией не пахнет от слова совсем. Если она у тебя была, как ты говоришь, то она не спит, ее не заблокировали, ее полностью удалили. Удалили, стерли, уничтожили, называй, как хочешь. Она исчезла так, словно ее никогда и не было.
После этих слов воцарилась тишина. Мухлень задумчиво смотрел на полуоткрытый шкафчик и едва заметно принюхивался. Круглень украдкой посматривал на чароплета с плохо скрытой жалостью, а сам же чароплет сидел с видом человека, которому только что сообщили о жуткой катастрофе.
– Как… как это возможно? – выдавил он наконец, после долгого молчания. -Кто мог такое сделать?
– Не стоит сразу искать виноватого, – Фейлень пожала плечами, но голос ее звучал уже почти дружелюбно. – Иногда вещи просто случаются, и никто в этом не виноват. Ни ты сам ни кто-то другой.
– Да это и неважно, – сказал вдруг Круглень. – Самое главное, это понять, как тебе помочь, а уж кто или что виновато – дело десятое.
Фелень и чароплет одновременно кивнули.
– Я знаю одно место, – осторожно и словно нехотя сказала Фейлень, – которое очень похоже на то, что случилось с тобой. У нас тут все вокруг волшебное, но одно место… из него тоже словно высосали всю магию.
– Нет, – воскликнул Мухлень и выпучил глаза. – Ты же не всерьез!!!
Круглень насупился и покачал головой, а его роскошные уши печально качнулись.
– Страшное место, – прошептал он. – Так вот куда нам нужно.
5
– Странное какое-то ощущение, – тихо сказал чароплет, глядя на стену тумана на границе страшного места. – Одновременно хочется войти туда и бежать без оглядки.
– А я вот однозначно за бегство, – боязливо сказал Круглень.
– А я вот вообще не знаю, какого черта тут делаю, – сварливо пробурчала Фейлень, кутаясь в толстую кофту. – Доброта меня погубит.
– Есть хочется. Прям вот нестерпимо, – рассеянно проворчал Мухлень. – Ну да ладно, не будем тянуть, пошли.
Все четверо как по команде затаили зачем-то дыхание и вошли в туман.
– Ого, – завороженно оглядываясь вокруг сказала Фейлень. – Я слышала о таком от бабушки. Это называется снег.
Она подставила ладонь и поймала белый лепесток, тут же рассыпавшийся в мелкий прах.
– Нет, Фейлень, – сумрачно и серьезно сказал Мухлень. – Это называется пепел.
Четверка друзей устремилась вслед за чароплетом, который секунду назад вдруг показал на что-то впереди и побежал через лес.
– Какие… странные тут деревья, – на бегу пропыхтел Круглень. – Словно не настоящие.
– А они такие и есть, – кивнул Мухлень, время от времени взлетающий в воздух, но тут же приземляющийся обратно. – Я однажды прикоснулся к одному, так словно что-то неживое потрогал.