Quotes from 'На краю архипелага'

Люди бывают разными. Встречаются настолько замкнутые, что месяц за таким наблюдай - и все равно не поймешь, что у того на уме. Другие открыты нараспашку - все мысли читаются сразу с первого взгляда, и мысли эти окружающим нравятся. Третьи такие дураки, что не хочется даже думать о том, что у них на уме, - вдруг это заразно.

Паника и страх тем и хороши, что хорошего не замечают, зато плохое умножают неоднократно.

Кто стоит до последнего, того жрут первым

Остальная масса или тупо инертна, или мнит себя всезнайками, для которых подчинение – худшее оскорбление. Что вообще-то является самой запущенной формой глупости: ведь тот, кто не умеет подчиняться, как лидер ноль.

наш? – Дин, забей ты на этого девственника

Помнишь, игрушка раньше клевая была – «Тетрис»? Это когда сверху кривые финтифлюшки падают, и надо не лохануться – четко их понизу упаковать, чтобы получилось ровно? Вроде паркета. Вот по кухне нашей надо было перемещаться на манер тех фигурок: если вовремя не изогнулся морским коньком или раком речным, то можно бланш получить на фотографию или чего похуже.

Кот наблюдал за его действиями с нескрываемым интересом и, дождавшись, когда тот выберется на камни, шустро подбежал, начал тереться о мокрые ноги, не забывая при этом тоскливо подвывать.

Кирпич, взяв рыжего на руки, торжествующе выкрикнул вслед кораблю:

– Видали? А говорили, дикий! Ласковый он! Домашний!

– Все они ласковые, когда жрать выпрашивают

питомник или лаборатория. Не знаю. Сеятели много чего могли делать на поверхности

Там, на буе, тряпка какая-то. А может, и нет. Плохо видно. Макс, подняв бинокль, убедился, что она права: – Да. Что-то красное из-за конуса выглядывает. Ладно, давайте туда сплаваем, а затем

подалеку тем же самым занимался Бродяга. Один за другим смертники уползали в кусты, где Дина помогала им освобождаться от колодок. На то, чтобы реквизировать у готов