За кулисами Мюнхенского сговора. Кто привел войну в СССР?

В Государственном архиве Российской Федерации хранится секретный циркуляр директора Департамента царской полиции А. В. Брюна де Сент-Ипполита, датированный 2 сентября 1914 г., в котором точно описан весь «сценарий двухактной революции».^[103] Брюн де Сент-Ипполит (обрусевший француз) прозорливо указал, что революционеры пока выжидают, не желая обычными выступлениями против правительства навлечь на себя гнев основной части населения, сплотившейся вокруг царя в «патриотическом порыве» (на первом этапе войны действительно так было. – A. M.). Однако их далекоидущие планы остались прежними: помочь кадетам занять важнейшие посты в правительстве, поскольку либералы наверняка расширят политические свободы – «слова, союзов, собраний и т. д.». Тем самым, подчеркивал глава Департамента полиции, они позволят революционерам беспрепятственно вести «социалистическую пропаганду и агитацию». Либералы уже помогли революционерам, отмечал далее Брюн де Сент-Ипполит, своим деятельным участием в возрождении рабочих организаций, которые ввиду недавнего притока на заводы и фабрики «зеленых работников» из деревни и женщин склонились на сторону радикалов. Когда же настанет подходящий момент, резюмировал шеф царской полиции, революционеры воспользуются этой поддержкой рабочих масс, чтобы устранить со своего пути и самодержавие, и либералов, захватить власть и насадить социализм.

В процессе ликвидации троцкистского подполья в 1937–1938 гг. были получены данные о том, что февральская революция означала «обеспечение безнаказанности для революционеров». Задним числом подтвердился прогноз А. В. Брюна де Сент-Ипполита. Задача временщиков, особенно Керенского, по этим данным, в том и заключалась, чтобы сдать Россию на разграбление эмигрантской банде Ленина.

Потому как уничтожение России планировалось за счет так называемого обеспечения прав малых народов, которое, как уже отмечалось выше, было провозглашено одной из основных целей участия Великобритании во всемирной бойне. Однако едва ли не самым главным, до сих пор неразгаданным секретом Первой мировой войны является то, что это паскудное изначально дело поручалось Германии. Именно она должна была пустить в ход «оружие» под названием «революция» с лозунгом «право наций на самоопределение!». Только это могло вдребезги разнести Российскую империю! Ведь Великобритания в войне являлась формальным союзником России по Антанте, и соответственно она не могла, да и, откровенно говоря, не хотела осуществлять это собственными руками. Вот почему надоумивший тупоголовых тевтонов использовать в этих целях эмигрантскую шайку Ленина пресловутый Парвус Гельфанд на самом-то деле выполнял заказ Великобритании. Вот почему англичане спокойно пропустили Ленина и K° в Россию через контрольный пункт Торнео (ныне Турку, Финляндия), хотя прекрасно знали, что едет целая банда «германских агентов». Ленин в действительности играл не по германской «партитуре», а по западной, в которой основную долю составляли именно же британские «арии», которые едва ли не сразу и чуть было полностью не заглушили американские. Он прекрасно знал об этом, как, впрочем, и о том, что в этой «партитуре» четко была прописана также и еврейская «ария». Сразу же предупреждаю, что ни о каком «еврейском заговоре» речь не идет. Но роль еврейского фактора как в британской политике того времени, так и в политике Антанты в целом была столь велика, что сбрасывать его со счетов нельзя. А Парвус был не столько евреем, сколько полностью подконтрольным британской разведке и британскому политическому масонству лицом. И потому выполнял их совместный заказ. И только потом – германский агент, прикрывавший британские. Только допустив эмигрантскую банду Ленина в Россию, можно было рассчитывать на столь желанное раздробление российских территорий в Восточной Европе и в Хартленде.

PERFIDIOUS ALBION сделал глубокие, стратегические выводы из хорошо известной не только на Западе, но и во всем мире книги выдающегося германского военного мыслителя К. Клаузевица «О войне»: «Россия не такая страна, которую можно действительно завоевать, то есть оккупировать; по крайней мере этого нельзя сделать… силами современных европейских государств. Такая страна может быть побеждена лишь собственной слабостью и действием внутренних раздоров. Достигнуть же этих слабых мест политического бытия можно лишь путем потрясения, которое проникло бы до самого сердца страны…»^[104]

«Технология» нанесения удара в самое сердце России отрабатывалась не один век. Причем именно же в рамках тандема войны извне и «революций» в лице всевозможных бунтов внутри. Едва ли кто-либо обращал пристальное внимание на то, что подавляющее большинство бунтов, которые происходили в России в последние четыре века, как правило, имели жесткую привязку к военным угрозам или непосредственно к войне извне, а также и наоборот. Что восстание Петра Болотникова, что Степана Разина, что Емельяна Пугачева, что восстание мюридов, повлекшее за собой многолетнюю Кавказскую войну, что восстания поляков в XIX в., что «революции» 1905 и 1917 гг., что мятежи в тылу Красной Армии во время Великой Отечественной войны, что «либеральная революция» 1991 г. – все едино. Тандем войны и инспирируемого извне так называемого «внутреннего» бандитизма.

БЕЗОПАСНОСТЬ же России (как империи) основывается на БЕЗОПАСНОСТИ комплексной монополии заселения, то есть на БЕЗОПАСНОСТИ монополии заселения прежде всего государствообразующего народа – русского, а также, естественно, и на БЕЗОПАСНОСТИ сопряженных с ней монополий заселения интегрированных в ее состав народов. Соответственно наиболее эффективный путь уничтожения России в самой ее основе – это националистический сепаратизм последних под лозунгом «права наций на самоопределение». Из всех антироссийских подрывных «революционных» сил только эмигрантская часть шайки Ленина наиболее уперто размахивала этими лозунгом. Более того. Открыто ставилась задача использовать их «революционный» зуд, чтобы их же руками устроить «революции» также в Германской и Австро-Венгерской империях, доведя их до необходимого Антанте уровня раздробления. В этом смысле эмигрантская банда Ленина была наиболее привлекательна. Потому что, опираясь на захваченные в России ресурсы, она, в кооперации с германскими и прочими европейскими «революционерами» (вот для чего были нужны Интернационалы), действительно смогла бы устроить общеевропейскую «революционную» заваруху, которая стерла бы с лица земли и эти две империи тоже. Что и произошло в 1918 г.^[105]

По расчетам PERFIDIOUS ALBION, только это могло реально способствовать установлению контроля англосаксов над Восточной Европой, и особенно Евразией. Во всяком случае так грезилось лондонским (англосаксонским) «мудрецам». Но и это еще не все. Под давлением Великобритании Антанта еще в декабре 1916 г. приняла принципиальное решение об организации интервенции против России!!! Проще говоря, планировалось устроение Второй мировой войны в сценарии «с колес Первой»!!! Персонально против России!!!

Ленин открыто проболтался об этом в 1916 г. в своей работе «Военная программа пролетарской революции». И не случайно, что она была написана на немецком языке, как и то, что впервые ее перевели на русский язык только в 1929 г., когда оппозиция опять с вожделением ожидала нападения извне. Впрочем, не один только Ильич проболтался. Английская газета Times опубликовала 27 февраля 1918 г. статью «Берлин – Токио», в которой ничтоже сумняшеся признавался факт инициации подготовки к интервенции еще до так называемой февральской революции! Характерно, что статья оправдывала необходимость японской интервенции на Дальнем Востоке. Как и всегда в истории, Великобритания работала на упреждение. В данном случае на упреждение даже тени намека на какой бы то ни было германо-русско-японский альянс. Тем самым Великобритания уже тогда пыталась создать непреодолимый барьер на пути даже тени намека на германо-русско-японский альянс.

Но как обеспечить реализацию такого плана?! Как организовать геополитический гешефт, но соблюсти невинность в ее, так сказать, «общечеловеческой ценности девственно атлантического понимания»?! Как реально обезопасить себя от гнева общественного мнения в самих странах Антанты, которое едва ли простило бы столь подлую по отношению к верному союзнику политику?! А очень просто! Надо предоставить тупоголовым тевтонам «свободу рук на Востоке», то есть против России, в обмен на мир или хотя бы временное затишье на Западе! Надо дать им возможность влезть в Россию по-крупному. Именно об этом-то тайно и договорились англо-германские мерзавцы на августовско-сентябрьских 1917 г. секретных переговорах в Гааге, которые с британской стороны вел глава имперского генерального штаба Генри Вильсон, а с германской – статс-секретарь иностранных дел Рихард фон Кюльман. А когда они влезут в Россию, да еще и на условиях сепаратного мира, принципиальное понятие которого испокон веку подразумевает серьезные территориальные уступки в пользу диктующей условия стороны в обмен на мир, то тогда броситься «освобождать» Россию от проклятущего германского супостата! Вот для чего и нужна была эмигрантская банда Ленина. Как только Германия запустит ее в Россию и, более того, как только действующий по указаниям Англии и Антанты Керенский сдаст Россию Ленину, то немедленно появится вполне «законный» предлог вторгнуться в Россию с «освободительной миссией»! Главное, чтобы болванистые тевтоны не сообразили, что войти в Россию можно, но выход из этой страны не просто труден, он всегда только один – вперед ногами! Тевтоны этого не поняли и не сообразили, но влезли в Россию, что и требовалось Антанте, особенно Англии и Франции. И не успели тевтоны привести Ленина к власти, как всего-то через месяц, уже 10 (23) декабря 1917 г., Англия и Франция подписали конвенцию о разделе России на сферы влияния! А почти год спустя, в ноябре 1918 г., на свалку Истории была отправлена Германская империя (и Австро-Венгерская тоже). И тут же 13 ноября 1918 г. англофранцузские негодяи подтвердили ту конвенцию. На Россию же один за другим стал накатываться «девятый вал» интервенций, в которых участвовало до 14 государств мира. Чем не Вторая мировая война в сценарии «с колес Первой»?!

Впоследствии это будет охарактеризовано как «суть последствия преднамеренной работы европейских правительств». «Английское правительство, а равно и германское, вели себя как коршуны одной и той же стаи, и то, что Германия делала на Украине, Англия делала то же самое в Сибири и к Востоку от Волги». И не только там, а везде, где подлейшим образом на русскую землю ступила нога английского оккупанта. Автором этого убийственного вывода является независимый английский журналист Филипп Прайс, который Первую мировую войну и последующие годы провел в России и собственными глазами наблюдал происходившую в ней трагедию.^[106]

Между тем на рубеже 1936–1937 гг. возникла практически зеркально-аналогичная кануну февраля 1917 г. ситуация. Результаты давно осуществлявшегося Великобританией и ее разведкой тщательного наблюдения за просоветски настроенными германскими и гуртовавшимися вокруг Тухачевского германофильствовавшими советскими генералами резко активизировали подспудно всегда существовавший необузданно дикий страх PERFIDIOUS ALBION перед призраком возможного германо-русско-японского объединения в некий геополитический альянс, тем более что все рычаги власти в нем будут принадлежать военным. И, как и двадцать лет назад, руководствуясь «логикой» соблюдения своих «вечных интересов», Великобритания пришла к единственному в ее понимании выводу, а соответственно и выбору единственного в ее же понимании варианта действий на упреждение. С одной стороны, она предварительно вступила в практически неизвестный до сих пор тайный сговор с Гитлером, который, не понимая сути происходящего, сам стал мешать Великобритании в ее намерении «оказать содействие» в реализации его же планов. А с другой, обе части «двойного заговора» были сданы властям по государственной принадлежности. Причем в первую очередь Сталину и только затем – Гитлеру, иначе получилось бы несоблюдение» «баланса сил» по-британски. Если воспользоваться ранее цитировавшимися словами Нормана Энджела, то был осуществлен беспрецедентно специфический акт агрессии. Потому что, во-первых, негласно было оказано содействие нанесению мощного удара по одной из главнейших составляющих оборонной мощи СССР – его высшему командному составу. Потому что, во-вторых, это негласное содействие параллельно «конвертировалось» в создание всех необходимых условий для реализации мер по резкому усилению и ускорению военно-экономической подготовки нацистской Германии к войне против Советского Союза. Вплоть до вывода Германии на ближайший (в то время) к советским границам плацдарм для нападения – Чехословакию! Потому что в тот момент «вечный интерес Великобритании к России, хотя бы и называвшейся СССР, заключался отнюдь не в том, чтобы позволить ликвидировать с таким трудом усаженного Англией в кресло германского рейхсканцлера Гитлера вместе с его бесчеловечным режимом.

До сих пор спорят о том, каким образом Гитлер оказался у власти. Прежде всего – не «оказался у власти» и не «пришел к власти», а именно же «приведен к власти». Он был назначен на пост рейхсканцлера волевым решением не без содействия британской разведки намертво припертого к стенке мощным компроматом президента Гинденбурга. И только потом, на последовавших мартовских выборах 1933 г., он и его партия на полную мощность использовали обретенный 30 января 1933 г. «административный ресурс». Десятилетиями на Западе это объясняют якобы изъянами несовершенной демократии Веймарской Германии! У нас же, как правило, талдычили о классовых интересах капиталистов. Отчасти все это так, но не более того. С подачи же британской разведки на панели исторической проституции в последние пару десятилетий широко загулял миф о том, что-де Сталин «подсобил» Гитлеру. В действительности же ни мифа, ни тем более никакой загадки нет и в помине. Вспомните, какие главные силы противостояли друг другу в Германии в начале 30-х годов. Нацисты и коммунисты. В каком случае был бы наиболее вероятен геополитический альянс и так неплохо сотрудничавших между собой Веймарской Германии и СССР, причем альянс, сцементированный также и мощными идеологическими узами? В случае прихода к власти коммунистов. В каком же случае можно было бы спокойно похоронить даже такие отношения? В случае, если у власти окажутся нацисты. Что, между прочим, и случилось в точном соответствии с этой схемой. Экс-канцлер Германии Фриц фон Папен именно в этом и убеждал 6 декабря 1932 г. британского посла в Берлине Винсента д’Абернона. Вот и вся разгадка.

Интерес Великобритании в том и заключался, чтобы бросить Германию на Восток для удушения Москвы. Однако Гитлер физически не успевал с созданием необходимой для нападения на СССР военной и военно-экономической мощи и потому планировал развязывание войны на более поздние сроки – на середину 40-х годов. Но это никак не устраивало «прирожденного врага» России – Англию. Там прекрасно понимали, что при тех темпах развития, что во имя народа господствовали в сталинском СССР, последний к середине 40-х гг. станет попросту неприступной крепостью. И что тогда делать?! Где гарантия, что Гитлер не повернет свой вермахт против Запада, осознав, что СССР ему не по зубам?

Воюют-то не армии – воюют экономики. Между тем уже в середине 30-х гг. легко доступный для понимания прожженных дельцов Сити и их слуг с Даунинг-стрит, 10, магистральный вектор развития СССР четко показывал, что еще немного и Советский Союз выйдет на сопоставимый только с США уровень экономического развития, обогнав всю Европу без исключений. Оно так и вышло. По объему производства товарной продукции СССР уже в 1938 г. вышел с пятого места в мире и четвертого в Европе на второе место в мире и первое в Европе. В 1938 г. Советский Союз производил 13,7 % мировой продукции. Германия же – 11,6 %, Англия – 9,3 %, Франция – 5,7 %. Впереди были только США – 41,9 %. В Лондоне прекрасно осознавали, что еще одна такая же, как и первые две, пятилетка, и, вплотную приблизившись к США, СССР трансформирует свои чисто количественные показатели в сугубо качественные достижения. В том числе, естественно, как в военно-экономическом, так и военно-техническом плане, включая и тотальный охват современной – на тот момент – технической цивилизацией всей экономики и вооруженных сил. В Лондоне откровенно страшились того неумолимо грядущего, неизбежного обстоятельства, что к середине 40-х гг. СССР будет не то чтобы только непреодолимой, но и попросту неприступной крепостью, в том числе в экономическом отношении, а значит, и в военном тоже. В итоге как бы сам собой выкристаллизовывался донельзя же печаливший PERFIDIOUS ALBION (да и США тоже) вывод. Если не остановить, то «к середине текущего столетия Россия будет господствовать над Европой как в политическом, так и в экономическом и в финансовом отношениях»! И это будет не просто Россия, а до остервенения ненавистный Западу Советский Союз! Радости по этому поводу никто на Западе не испытывал. Их печаль в том и заключалась, что еще одна такая пятилетка и все эти прогнозы станут для Запада такой горькой явью, что не приведи их бог!.. А их бог, как отмечал еще великий Байрон, еще тот:

 
Их бог, их цель, их радость в дни невзгод
Их жизнь и смерть – доход, доход, доход!
 

Размышляя уже в эмиграции о причинах Октября 1917 г., И. А. Ильин пришел к чрезвычайно горьким, крайне неутешительным для России вообще, то есть вне какой-либо зависимости от существующего в ней строя, режима и экономической формации, выводам. И хотя цитируемое ниже формально относится к дореволюционной России, тем не менее без каких-либо натяжек эти же выводы можно спокойно отнести и на советский период (и даже на современность). «Живя в дореволюционной России, никто из нас не учитывал, до какой степени организованное общественное мнение Запада настроено против России и против Православной Церкви. Западные народы боятся нашего числа, нашего пространства, нашего единства, нашей возрастающей мощи (пока она действительно вырастает), нашего душевно-духовного уклада, нашей веры и Церкви, наших намерений, нашего хозяйства и нашей армии. Они боятся нас и для самоуспокоения внушают себе… что русский народ есть народ варварский, тупой и ничтожный, привыкший к рабству и деспотизму, к бесправию и жестокости; что религиозность его состоит из суеверия и пустых обрядов. Европейцам нужна Дурная Россия: Варварская, чтобы «цивилизовать» ее по-своему; Угрожающая своими размерами, чтобы ее можно было расчленить; Завоевательная, чтобы организовать коалицию против нее; Реакционная, Религиозно-Разлагающая, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; Хозяйственно-Несостоятельная, чтобы претендовать на ее «неиспользованные» пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные договора и концессии. Именно поэтому, следуя тайным указаниям европейских политических центров, которые впоследствии будут установлены и раскрыты исторической наукой, Россия клеветнически ославлена на весь мир как оплот реакции, как гнездо деспотизма и рабства, как рассадник антисемитизма… Движимая враждебными побуждениями Европа была заинтересована в военном и революционном крушении России и помогала русским революционерам укрывательством, советом и деньгами. Она не скрывала этого. Она делала все возможное, чтобы это осуществилось…»^[107]

Когда же даже после такого катаклизма Россия возродилась – хотя бы и в статусе Советского Союза – да к тому же стала бурными темпами развиваться, вот тут-то Запад по-настоящему-то и сдрейфил. Ведь экономическая мощь СССР действительно росла как на дрожжах – соответственно росла и его военная мощь. А вот пресечь столь бурный прогресс Советского Союза Западу было нечем – СССР опирался только на свои собственные ресурсы, рачительно продуманно использовавшиеся Сталиным. Так что вмешаться в целях воспрепятствования его прогрессу можно было только войной! Для того, собственно говоря, и привели Гитлера к власти в Германии. Однако беда для Запада заключалась еще и в том, что в бурно милитаризируемой Германии вот-вот должна была лопнуть специально под Гитлера и его агрессивные планы разработанная финансовая афера как основа для развития германского ВПК, без создания которого нацисты не рискнули бы начать войну. И если бы она действительно лопнула, а наиболее дальновидные деятели Запада понимали это уже в середине 30-х гг., то ведь ни Гитлера, ни нацизма не стало, и плакали бы тогда закачанные в них западные денежки. Они и так всплакнули, когда после всех неисчислимых поблажек и подачек коричневый шакал в августе 1936 г. впал в неприятно поразившее Лондон экономическое трезвомыслие, решив более тщательно экономически подготовиться к войне, перенеся ее в своих планах на середину сороковых годов (самое раннее – на 1942 г.). Но ведь к этому-то времени СССР станет фактически неприступной крепостью! Да к тому же еще и большой вопрос – сама-то нацистская Германия при той финансовой афере дотянет до начала 40-х гг. или нет? Потому как, сворачивая – по соображениям ложного престижа – свое финансово-экономическое содействие бурной милитаризации гитлеровской Германии, Великобритания (Запад) в то же время отчаянно пыталась воспрепятствовать любым попыткам ренессанса ранее умышленно, не без ее же активного содействия вдрызг испорченных торгово-экономических отношений между СССР и Германией. В Лондоне прекрасно понимали, что, едва только в диалоге между двумя государствами в полную силу заговорят Гермес и Меркурий (древние боги торговли), Марсу (богу войны) придется заткнуться, а следовательно, невозможно будет или, по крайней мере, весьма затруднительно будет стравить СССР и Германию в очередной, давно уже запланированной смертельной схватке. Но ведь проклятое имперское сознание настойчиво добил императив – «чтобы Британия жила, Россия должна быть уничтожена»! С большевизмом или нет – разницы никакой! Но как это сделать, когда Гитлер не успевает подготовиться в военно-экономическом плане, а Западу более нецелесообразно открыто финансировать и экономически поддерживать нацистов?! Образно говоря, чтобы что-то дать Гитлеру в экономическом смысле, тем паче, не подставляя себя более под обвинения в экономическом пособничестве нацизму, – к слову сказать, Сталин еще в 1935 г. открыто обвинил Англию именно в этом, – надо это самое «что-то» иметь. А учитывая, что речь шла о подготовке к войне с ресурсно очень мощным государством, то это «что-то» должно было быть более чем существенным. Но, в свою очередь, чтобы иметь «что-то», необходимо сначала каким-то образом это самое «что-то» приобрести. Причем именно так, чтобы, во-первых, не вкладывая ни одного фунта стерлингов, реализовать свои корыстные планы. Во-вторых, соблюсти свою британскую «невинность», но обеспечить «непорочное зачатие» самой войны. Одновременно и, в-третьих, заполучить гарантированный шанс для стравливания Германии и СССР в давно подготавливавшейся очередной смертельной схватке. В-четвертых, одновременно взломать мощный «бронежилет» внешней безопасности СССР, которым Сталин заботливо укутал Советский Союз. В-пятых, также одновременно вывести Гитлера и его вермахт на ближайший к советским границам плацдарм для нападения. В-шестых, не просто на ближайший плацдарм, а именно на такой, при нападении с которого Гитлер вынужденно подставит спину и можно будет на него наброситься, когда он будет «разбираться» с Советским Союзом.^[108]

И вот надо же было такому случиться, что именно инспирируемый Троцким заговор Тухачевского, как «органически неотъемлемая часть "тройного заговора"», предоставил Западу уникальнейший шанс одномоментно решить практически все вышеперечисленные задачи! Именно в провале заговора Тухачевского Великобритания увидела не только шанс, но и реальную возможность действительно резко ускорить военно-экономическую подготовку гитлеровской Германии к развязыванию войны и даже вывести его вермахт на ближайший к советским границам плацдарм – Чехословакию!

Последней каплей, переполнившей терпение давно наблюдавшей за ним британской разведки, стало заявление Тухачевского германским генералам в октябре 1935 г., сделанное им в беседе с германским военным атташе в Москве Кестрингом. «Если Германия изменит свою позицию, ничто не помешает дальнейшему советско-германскому сотрудничеству, как это было тогда, когда в прошлом обе страны ощущали преимущества своей дружбы, ведь тогда они могут диктовать свои условия всему миру».^[109] В результате безумный «стратег» не только взошел на Голгофу «вечных интересов» Великобритании, но и попросту подписал себе смертный приговор. Не без прямого влияния яро пронацистски настроенного, едва ли не всем сердцем обожавшего Гитлера английского короля Эдуарда VIII, британская разведка совместно с британской дипломатией с весны 1936 г. начала многоходовую операцию по разоблачению «двойного» заговора советских и германских генералов. Цель – аргументированная, документально обоснованная дискредитация в глазах Кремля в первую очередь именно Тухачевского.

Британская разведка прекрасно знала, что Сталин самостоятельно и упорно идет по следам этого заговора и вот-вот ликвидирует его. Но PERFIDIOUS ALBION необходимо было вплести в эту ликвидацию свою сюжетную линию, что позволило бы затем «конвертировать» факт ликвидации заговора в соответствующий сговор с Гитлером. Потому как Великобритания не только ожидала, но и жаждала, попросту говоря, делала все, чтобы война между Германией и СССР разразилась еще до конца 30-х гг. Как свидетельствуют британские секретные документы, по расчетам официального Лондона, война обязательно должна была разразиться уже в 1938 г., к чему Гитлер еще не был готов. Заговор же, в случае его успеха, мог разрушить не только планы Великобритании по стравливанию Германии и СССР, но и, развернув объединенную мощь и стратегические преимущества обоих государств против Великобритании и в целом Атлантического центра силы, резко изменить англосаксонское расписание войны. А соответственно, что было особенно важно для Великобритании, и планировавшуюся англосаксами послевоенную конфигурацию в Восточной Европе. То есть сделать невозможным вхождение англосаксов в Восточную Европу как в начале войны, так и особенно после.

PERFIDIOUS ALBION чрезвычайно беспокоило, что к этому «дуэту» должна была присоединиться и Япония, в которой с февраля 1937 г. одерживали верх мощные евразийские силы, склонные к такому альянсу. Венцом их усилий стал приход к власти в июне того же года правительства принца Коноэ, находившегося под сильным влиянием лучшего агента в резидентуре знаменитого Рихарда Зорге – Ходзуми Одзаки. Коноэ же, к слову сказать, был давно сформировавшимся – еще со времен Версальской «мирной конференции» 1919 г. – антиатлантистом и убежденным евразийцем. К тому же необходимо иметь в виду, что британской разведке прекрасно был известен и сам Р. Зорге – как активный коминтерновец. Но, в отличие от нацистских спецслужб раннего периода, она никоим образом не поверила в трансформацию его политических взглядов, несмотря на то что в те времена действительно имел место широкий процесс обратного превращения «Павла в Савла» – то есть переход бывших германских коммунистов на сторону нацистов. Британская разведка очень хорошо знала, что собой представляет Р. Зорге, чем конкретно занимается и зачем появился сначала в Китае, а затем и в Японии, и кто помог ему сразу же выйти на очень влиятельные закулисные круги в Японии. Вот почему в первую очередь был сдан заговор именно Тухачевского – как центральное звено намечавшейся к реализации геополитической комбинации Берлин – Москва – Токио. Кстати говоря, в годы войны У. Черчилль признался Сталину, что более всего в Лондоне опасались германо-русско-японского союза.^[110]

Полный провал заговора Тухачевского сулил Великобритании огромные геополитические дивиденды. Прежде всего неизбежный крах едва только наметившейся в 30-х гг. прошлого века европейской системы коллективной безопасности. В ее основе лежала триада взаимоперекрещивавшихся между собой франко-чехословацкого (1924; договор был бессрочный), франко-советского и советско-чехословацкого договоров (от 2 и 16 мая 1935 г.) о взаимопомощи в отпоре агрессии. Она срабатывала лишь в одном случае: СССР мог оказать помощь Чехословакии только тогда, когда в упреждение этого то же самое сделает Франция. А это автоматически влекло и втягивание союзной Франции Англии в силовое уничтожение столь дорогого Лондону Гитлера. Однако если заговор будет «провален», то у Франции появится серьезная отговорка, мотивируемая недоверием Вооруженным силам СССР, германофильствующий высший комсостав которых под дудку германского Генштаба плетет заговоры против центральной власти в СССР. В этом случае триада обрушилась бы как карточный домик! В 1937–1938 гг. французский Генштаб именно так и отбрехался от сотрудничества с советскими вооруженными силами. Ведь 2-е Бюро Генштаба Франции (военная разведка) еще с лета 1935 г. располагало документальными сведениями, знало о заговоре Тухачевского. В том числе и о его плане поражения СССР в войне с Германией, который он разработал вместе со своими подельниками. Знало даже о том, при каких обстоятельствах в СССР произойдет военный переворот и установление военной диктатуры. Сталин же, к слову сказать, с того же 1935 г. знал, что французский генштаб был информирован. Впрочем, отнюдь не только это – его информированность о заговоре была куда более обширной, нежели у Запада.

Целенаправленный провал заговора Тухачевского сулил не только реальные шансы на ликвидацию угрозы военно-геополитического альянса по оси Берлин – Москва – Токио, но и какой-либо необходимости для Англии (и Франции тоже) втягиваться в вооруженные разборки с гитлеровской Германией, да еще и на стороне СССР. Одновременно провал открывал дорогу и уникальной «конвертации» его последствий в сговор с Гитлером. Потому как лишение Чехословакии даже шансов на получение помощи со стороны Советского Союза превращало эту страну в то самое «что-то»,^[111] отдав которое Гитлеру можно было хотя бы относительно гарантировать безопасность Западной Европы, но канализировать магистральный вектор агрессивности коричневого шакала на восточном азимуте! Потому как в результате был бы взломан «бронежилет» безопасности, которым Сталин старательно «укутывал» Советский Союз по периметру его границ, особенно на западном направлении!