Анжелика читала новости из разных стран. В Нью-Йорке якобы закапывают мервецов в братские могилы, и еще у больных коронавирусом нет легких. Типа они дышат, но без легких. Какие-то мутации. У людей нет сердец, а теперь нет и легких. А есть люди вообще? Разве мы люди? Может, нас надо превратить в зверей, а зверей превратить в людей? Наука все позволяет. Сейчас все, у кого есть деньги, молодые, зубастые. У кого денег нет, те – старые, беззубые. Суррогатные матери рожают ленивым распущенным сучкам этаких инопланетян, к которым страшно подойти. За деньги рожают детей и отдают. Лев Толстой презирал свою жену – графиню за то, что она не кормила грудью своих детей. Чтобы он сказал, если бы крестьянка рожала детей, а мамой считалась графиня? Это же нечестно. Ложь. Суррогат. Весь наш мир стал суррогатным и напрочь фальшивым. Анжелика была принцессой на горошине, которая терпела все невзгоды, но находила ту самую горошину, которую подкладывали разные люди из-за зависти, злобы. Каждое утро она просыпалась, ощущая на своей спине след горошины…На ней уже не было живого места от всех горошин…но она продолжала искать свое королевство. Она всегда была одна, без поддержки, и все удары переносила в одиночку. Когда-то в молодости она пыталась опереться об плечо, но быстро поняла, что для нее это невозможно, и что ее путь – одинокой принцессы на горошине.