– Артес, – тихо проговорил Джой, – я хотел сказать тебе кое-что. – Его брови нахмурились, поэтому молодой человек оторвался от самокопания и напряг всю волю, чтобы внимать наставнику в полной мере. – Я начал думать, что Ладимир не самая подходящая для тебя компания. К сожалению, коней на переправе не меняют. Старайся держаться от него на расстоянии, не доверяй ему. Я думаю, что его поведение – результат реального сумасшествия. Раньше он не был таким, но один момент… переход… явно его изменили. Скажу тебе по секрету – тут Джой наклонился к уху Артеса – Ладимир довольно долго был мёртв.
Артес передёрнул плечами и скептически посмотрел на Джоя:
– Как так – был мёртв. Он же жив сейчас.
– Сейчас жив. А был мёртв, – терпеливо повторил Джой – Я это узнал недавно. В любом случае, все покойники, в том числе бывшие покойники, не должны внушать тебе доверия. Помни об этом. С другой стороны, обычно они становятся слишком… как бы так выразиться, ограниченными в умственном плане и не способны на интриги или какие-то сложные ходы. Постарайся избавиться от него сразу после прохождения алтаря Огня. И посылай мне весточки, с магическими листьями. Ты стал магом Земли, так что поймёшь, что и как.
В этом момент Ладимир подошёл к говорившим, и поинтересовался:
– Что, господа, сочиняем очередную балладу о костях мертвецов, брошенных под светом луны?
– Ну что ты, Ладимирчик, куда нам до тебя по части баллад, – сладко улыбнулся Джой. – Это ты дипломированный специалист в области филологии. А мы – скромные лорды Англии, – и он подмигнул оборотню с тщательно скрытой насмешкой.
Ладимир сощурился и улыбнулся в ответ.
– Не такое уж это сложное дело. И, будь я на твоём месте, я бы отказался от сочинительства. Прямо сейчас.
– Нам пора выезжать – нервно сказал Артес, подойдя к лошади. – Открывай портал, пока никого нет рядом.
Аталэйнт, одетая в тёплые кожаные лосины золотистого цвета, которые обтягивали ее, словно вторая кожа, красивую кожаную куртку и шёлковую длинную рубаху, презрительно прошествовала вперёд. Вышедшая на порог, чтобы проводить Артеса, Мадлен покрылась пятнами зависти. Она тут же страстно поцеловала молодого человека на прощание, чтобы тот не забывал о ней и прошедших ночах.
На это проявление ревности Аталэйнт отреагировала вполне индифферентно, а точнее – проигнорировала Мадлен, задумчиво глядя ввысь. В её душе поднималась какая-то непонятная тоска, причину которой она сама не находила.
Настроение у всех, кроме Ладимира, было подавленным, поэтому Джой не стал тянуть с открытием портала, и, после пожатия рук, путешественники отправились в чёрную светящуюся дыру.
Через несколько секунд они отказались на поляне в лесу, величественные деревья которого возвышались со всех сторон, словно касаясь кронами небес.
– Так, – сказал Ладимир, с облегчением вздохнув и принюхиваясь к знакомым запахам Запределья. – Насколько я помню, тебе теперь нужно попасть к алтарю Воды.
– И как именно мы должны туда ехать? – поинтересовался мрачный Артес, у которого опять начался приступ непонятной меланхолии. В лесу ему очень хотелось найти себе уютный шалаш, пещеру или дом, где можно было бы разжечь огонь, хорошо покушать и лечь спасть, не беспокоясь больше ни о чём. Он опять перестал понимать желания Мадлен и Джоя, и ему расхотелось идти к алтарям. Как-то неосознанно в нем пробудилось глубокое отвращение к алтарям Воды и Огня, особенно Огня. Артес посмотрел на Ладимира, который, судя по его виду, грезил, вдохнул в себя воздух, и постарался сбалансировать свои желания и стремления, мысленно рассматривая образ обнажённой Мадлен. Это не очень помогло, поэтому он философски вернулся к действительности, и опять взглянул на Ладимира.
– К кернетам я не хочу, – сказал Ладимир, не открывая глаз, – поэтому через Мирато– о– Ли’Нуа мы не поедем. Двинемся Лесом Забытых Теней, раз мы здесь. Может, известить Оддо, чтобы он перебазировался западнее…
В этот момент из кустов с писком вылетел светящийся шарик и бросился на колени Артеса.
– Седутре! – обрадованно произнёс он, поглаживая маленькое существо. – Я думал, что мы тебя потеряли! Привет, приятель!
Седутре светился всё интенсивнее и мелко подрагивал в руках молодого человека. Было видно, что лесной дух очень рад встретить своих старых друзей.
Ладимир приоткрыл один глаз.
– А, это оно явилось, – проворчал он. – От одних покойников избавились, других нашли… Поехали, что ли…
Небольшая группа всадников вскоре скрылась в тени вековых деревьев.
Лес Забытых Теней оказался не таким мрачным, каким его представлял себе Артес. Деревья были очень высокими, почти белыми, со стройными стволами и уносящимися ввысь голубоватыми вершинами.
Путники проехали много километров, двигаясь ночью. Ладимир решил, основываясь на каких-то своих, не ясных другим, причинах, что так будет безопаснее. На рассвете решили сделать привал.
Лошади устроились рядышком, согреваясь в предрассветной туманной мгле теплом своих тел. Ладимир сидел на корточках около крошечного костра, на котором в маленькой кастрюльке грелся кофе. Возле него, как обычно, лежали Ваджра и Бешеный. Аталэйнт, которая успела подкрепиться несколькими хлебцами с вяленым мясом, прилегла возле Вулкана, укрывшись тёплым плащом Ладимира. Принцесса быстро уснула, свернувшись калачиком, и напоминала маленького рыжего котёнка.
Артес сидел под стволом дерева, рассеянно перебирая руками землю. На его коленях дремал Седутре. Он вспомнил слова Джоя о том, что Ладимир был мёртвым в течение какого-то времени. Как ни странно, его это не слишком удивило. Потом он задумался о том, почему, собственно, его это не удивляет. Посмотрел на Ладимира – и понял ответ. Все в его спутнике было настолько странным, что если бы он узнал, что Ладимир упал с Луны – и это бы ему показалось логичным и нормальным. Тем не менее, проводник ему нравился. По крайней мере, он не лукавил, не обманывал и исполнял свою часть договора – вёл Артеса к цели. Молодой человек вздохнул, и вспомнил о Мадлен. Она была такой страстной, такой красивой… Когда Артесу пришли в голову эти мысли, прямо под носом у Ладимира расцвели красивые ароматные цветы яркого жёлтого цвета. Из них облачком вылетела пыльца, заставившая рысь слегка поморщиться.
Ладимир задумчиво посмотрел на цветы, почесал нос и толкнул в бок Ваджру. Тот покосился на кустик, сорвал его и принялся не спеша пережёвывать.
В этот момент Артес подумал о том, что Мадлена была уж очень опытной. Слишком, для скромной девицы. Те цветы, которые ещё свисали из пасти Ваджры, поникли и потемнели. «С другой стороны, – продолжал мысленно рассуждать Артес, – может быть, это врождённый талант магов. Что я о них знаю? Почти ничего…».
Цветочки воспрянули духом и выпустили очередной заряд пыльцы в нос Ваджре. Тот расчихался, вскочил и запрыгал, тряся головой.
Артес удивлённо уставился на двухметрового верзилу, который бешено скакал вокруг костра. Ладимир смущённо почесал за ухом, сказал: «Извини, дружок», – и пересел поближе к Артесу.
Ваджра в последний раз чихнул, укоризненно посмотрел на Ладимира и ушёл кормиться к ближайшим кустам. Бешеный подумал немного и решил составить ему компанию.
– В следующий раз, – наставительно сказал Ладимир, – изволь на себе проверять свои творения перед тем, как подсовывать их под нос ни в чём не повинным лошадям.
– Что? – очнулся от своих размышлений Артес, откидывая на лоб отросшие волосы, которые он не успел подстричь, и которые в последнее время росли необычайно быстро. – Ты о чём?
– О том, что твой кофе подан, – Ладимир подал ему кружку с напитком.
Он вылил остатки в траву, сполоснул котелок в ручье, набрал воды и вновь повесил котелок над костром.
– Ты не пьёшь кофе? – удивился Артес.
– Терпеть его не могу.
Ладимир бросил в закипающую воду горсть душистых трав и сказал:
– Больше всего в нашем Братстве не везёт, по моему мнению, тем, кто скидывается пернатой мелочью вроде лазоревок, чечевиц, корольков и прочих. Взять хотя бы лазоревок. Ладно князьки – белобрысые и белобрысые, куда ни шло. Но прочим приходится ходить с ярко-голубыми волосами. Они вместо очелья головы платками повязывают.
Артес уставился на него.
– Прости… я, кажется, не совсем уловил…
– А татуировки, – как ни в чём не бывало, продолжал Ладимир, – у нас обычно не делают. На татуированной коже плохо растёт шерсть, лишние же метки на шкуре ни к чему.
– Исчерпывающее объяснение, – проворчал Артес и опустился на колени перед ручьём, чтобы умыться. Несколько минут он смотрел на своё отражение в воде, прежде чем понял, почему в голове у него крутится бред Ладимира о лазоревках. Прямо надо лбом виднелась одна длинная прядь волос, которая отливала голубым.
Артес бросил косой взгляд на Ладимира, который прихлёбывал из кружки один из своих таинственных травяных сборов (на этот раз в воздухе пахло мятой и чем-то сладковатым), и зачерпнул воды. Ему показалось, что между манжетой и рукой лежит сухая травинка. Он поддёрнул манжету, потом подвернул рукав – начиная от запястья к локтю тянулась татуировка, поразительно похожая на тонкую лиану с золотисто-зелёными листьями.
Артес вскочил.
– Ты не мог чётко и ясно сказать, что у меня синеют волосы, а на руке появилась татуировка?
– А у тебя волосы синеют? – холодно удивился Ладимир. – Надо же.
Артес несколько секунд смотрел на него, а потом медленно сел возле костра. Он почувствовал вдруг огромную усталость.
– Я думаю, что это наименьшая из моих проблем.
Ладимир усмехнулся.
– Что самое интересное, все эти проблемы ты себе создаёшь сам. От больших до маленьких. Воистину, человек творец своей судьбы.
– Ты прав. Каждый получает то, что заслужил, – веско сказал Артес.
Наступила тишина. Потрескивал костёр, выбрасывая в воздух искры; где-то рядом монотонно посвистывала ночная птица.
Уверившись в том, что Аталэйнт спит, Артес тихо спросил:
– Как ты считаешь – почему принцесса все ещё с нами?
– Потому что нам пока не посчастливилось встретить атроксов, – буркнул Ладимир.
– Мне показалось, что место в ее сердце занял Джой, – протянул Артес, но затем, поглядев на Ладимира, усмехнулся. – Видимо, я ошибся. Не Джой.
– Нет, не Джой, – сказал Ладимир и посмотрел на Артеса. Глаза его сейчас были прозрачные и жестокие, как у луня, и их ледяной взгляд отбил у Артеса желание развивать эту тему.
– Впрочем, какая разница, – усмехнувшись и проигнорировав взгляд Ладимира, сказал лорд. – Главное, принцесса идёт с нами не из-за меня. И слава Богу.
Ладимир смотрел в темноту леса, допивая отвар, а Артес, как ни в чём не бывало, чувствуя лёгкость на душе, лёг спать. Любовные авантюры Аталэйнт и Ладимира интересовали его в данный момент меньше всего на свете.
Артес увидел странный сон. Он шел по песчаному дну того, что когда-то было океаном. Небо было затянуто мрачными тучами. Вдалеке, у больших камней, окруженная сиянием лежала его возлюбленная. Он знал, что должен дойти до нее.
– Ты ищешь то, что не является твоей судьбой, – раздался тихий голос. Сбоку от Артеса появилась расплывчатая фигура женщины с черными волосами до пят. – Откажись, оставь всё, вернись в свой мир. Судьба твоя может измениться.
– Я не могу бросить ее! – прошептал Артес.
– Тогда ты умрёшь! – прокричала женщина. Разразилась буря, хлеставшая Артеса по щекам, ветер сбивал с ног, а тысячи песчинок впивались в лицо.
Артес продолжал упорно идти вперёд, пока не достиг камней. Почти без сил он упал на колени, прорываясь вперёд.
– Ты сильнее остальных, сын мой, – прошептала в застывшем внезапно воздухе Женщина.
Всё завертелось вокруг, и за секунду до того, как мир погрузился в темноту, Артес увидел лежавшую на пьедестале девушку с нежным светлым лицом в зелёном платье, увитым листьями, с длинными золотыми волосами.
– Артес, проснись! –услышал он, резко подскочив. – Что с тобой?
Над ним склонилась Аталэйнт. Ладимир стоял чуть поодаль, постукивая плетью по голенищу сапога.
– Ты кричал во сне, а потом у тебя потекла кровь из носа, – испуганно сказала принцесса.
–
Мне снился очень неприятный сон, – сказал Артес. – Видимо, я слишком вжился в него.
– Забыл предупредить, – сказал с неприятной улыбкой Ладимир. – Чужим здесь лучше не спать. Они начинают видеть странные сны и могут вообще не проснуться.
– Я слышала легенду о том, что когда-то в этом месте сыграли свадьбу древние Боги, – сказала Аталэйнт. – Демиурги. Только жених сделал это по своему согласию, а невесту заставили. Но Жених заставил её страхи уйти и помог раскрыть её сердце навстречу любви, потому что были они половинками одного целого, и суждено было им породить того, кто изменит мир. Демиурги стали прекрасной парой, а страхи невесты остались в этом лесу.
Ладимир хмыкнул.
– В одной из легенд кернетов говорится о том, что в незапамятные времена к этим берегам на белом корабле приплыли эльфы – принцесса и простой воин, невеста и жених. Невесте пришлось сбежать от родных, которые по понятным причинам брак не одобрили.
– Я думала, эльфов никогда не было в этих местах, – удивилась Аталэйнт. – И что с ними сталось?
– Их сожрали сванинги, – охотно сообщил Ладимир. – Кернеты не наделены воображением, и я склонен считать эту легенду реальнее эльфийской.
– Отлично, – потирая шею и убирая белым шёлковым платком запёкшуюся на лице кровь, которая потекла из его носа, подытожил Артес. – Надо скорее выбираться отсюда и больше не спать.
– Мне ничего особенного не снилось, – слегка покраснев, сказала Аталэйнт, – но и я думаю, что нам лучше ехать дальше.
Они быстро свернули лагерь, потушили костёр, засыпав его землёй и разбросав палочки.
***
Ладимир ехал, как обычно, впереди. Он зацепил повод за луку седла и внимательно изучал карту. Артес бессознательно смотрел через плечо проводника на карту, пока вдруг не сообразил, что именно привлекает его внимание.
Когда они покидали Лондон, Джой снабдил их новой картой, где были указаны все алтари. Но сейчас в руках у Ладимира была его собственная старая карта – та самая, с которой они начинали путешествие.
Будто молния промелькнула у Артеса в мозгу. Бросив Ладимиру: «Позволь», – он выхватил у него пергамент.
Да, Артес не ошибся. Это была именно та старая карта, и на ней была не одна отметка красными чернилами, а четыре – как тогда, когда они двигались к Белым Горам. Артес, который интересовался языками, иногда просил у Ладимира карту и изучал её, пытаясь вникнуть в таинственную вязь названий. Это скрашивало скучную дорогу. Ещё в то время он приметил четыре красные метки, но не придал им значения. Теперь они приобретали особый смысл.
Артес, сжимая карту в руке, смотрел на проводника. Их кони стояли друг напротив друга. Ладимир насмешливо щурился на него, что убедило Артеса в правоте его рассуждений. Припомнился ему и давний полузабытый разговор, когда Ладимир со странной настойчивостью заставлял его раз за разом подтверждать, что он, Артес, едет к Белым Горам для того, чтобы стать магом Воздуха.
– Ты знал, – холодно и равнодушно произнёс Артес, не сомневаясь уже в том, что говорил. – Ты знал, что в Белых Горах находится алтарь Земли. Более того, тебе было известно, что всего их четыре и мне предстоит пройти все. Итак, именно поэтому ты не сказал Джою, что он ошибся! Забавно.
На последней фразе Артес чуть было не повысил тон, но тут же взял себя в руки. Он просто пристально смотрел на Ладимира и ждал ответа.
Проводник ухмыльнулся и ответил:
– Рад, что тебя это забавляет. Правда, чувство юмора у тебя своеобразное – тебе весело тогда, когда тебе плохо. Впрочем, у всех свои причуды. А с твоими словами я согласиться не могу. Первое – я никогда не говорил, что в Белых Горах находится алтарь Воздуха. Это утверждал ты вместе со своим высокоучёным другом. Откуда жалкому оборотню знать, где располагаются магические алтари? И я предоставил вам самостоятельно решать этот вопрос. Второе. Джой – очень сильный маг, полагаю, сейчас он самый сильный из всех магов-некромантов. Местонахождение алтарей, конечно, тайна за семью печатями, но это тайна для слабаков и зелёных новичков. Не мог Джой не знать этого. Третье. О твоих планах проходить все алтари я не знал ровным счётом ничего. Меня нанимали проводником до Тибета, то бишь до Белых гор. И если ты думаешь, что я в восторге от прибавки к нашему путешествию лишних полугода, ты сильно ошибаешься.
– Джой не всесилен, – резко ответил Артес, – Как и ты. Даже он может ошибаться. У тебя старая карта, та, что была с начала путешествия, и на ней отмечены все четыре алтаря. Эти метки стояли, когда мы ещё ехали к Белым Горам. Если ты ничего не знал о расположении алтарей, значит, ты не мог разобраться в собственной карте. Извини, не могу в это поверить.
– Я не знал, – подтвердил Ладимир. – Зато знал тот, кто отдал мне эту карту.
– И кто же был этот всемогущий маг?
– Вздох ночного ветра на рассвете, – ответил Ладимир и сощурился.
Именно благодаря его наглому и самодовольному виду, Артесу удалось сдержаться и не показать своих чувств.
– Что ж, явно этот вздох ночного ветра внёс просветление в твою голову, а не в мою, – спокойно проговорил он. – Тем не менее, если бы ты намекнул на то, что беседуешь со стихиями, ветром и прочими природными явлениями и что они представляют любезно тебе такие архиважные сведения, я мог бы закончить это дивное путешествие намного раньше и уже женился бы на Мадлен.
Затем Артес посмотрел на Ладимира и все так же спокойно спросил:
– Так почему ты не поделился своими сомнениями? Я же доверяю тебе, как проводнику, и не усомнился бы в твоих словах.
Пока Артес говорил, Ладимир смотрел в сторону, и вид у него был отсутствующий. Казалось, до собеседника ему не было никакого дела, и, когда Артес замолчал, Ладимир по-прежнему смотрел в сторону. Молодой человек уже хотел окликнуть его, но тут проводник очнулся от своих грёз и заговорил, по привычке щурясь:
– Как ты мне доверяешь и прислушиваешься к моим словам, я знаю. Вот, – он кивнул на Аталэйнт, – тому подтверждение. Моё дело – вести тебя туда, куда скажет Джой. Он нанимал меня именно для этого. И никаких сомнений по поводу маршрута у меня существовать не должно. А если они и существуют, они не должны мешать мне исполнять свои обязанности и следовать воле твоего лучшего друга.
И Ладимир прикрыл глаза и слегка усмехнулся каким-то своим мыслям.
– Пожалуй, ты прав, – чуть смущённо заметил Артес, бросив взгляд на принцессу. – Мне стоит больше обращать внимание на твое мнение и советы. Принимаю твою объективную критику. Тем не менее, я надеюсь, что нам удастся как-то избавиться от этого… недоразумения, – несколько туманно выразился он. – Так что ты знаешь про алтари? Как думаешь – почему Джой ошибся? Карта виновата?
Снова ему пришлось ждать, пока до Ладимира дойдёт смысл сказанного и тот обдумает ответ. За время, которое Ладимир потратил на это, можно было сочинить хороший сонет, но проводник ограничился краткой фразой, лишённой поэтичности:
– По поводу алтарей тебе надо разговаривать с Джоем, а не со мной. Я оборотень, а не маг-некромант с не поддающимся разумению стажем.
– Это ты о чем? – с подозрением спросил Артес. – Насчёт стажа? И ты же знал и без Джоя с самого начала, куда мы идём. Значит, или у тебя хорошая карта, лучше, чем карта Джоя, или ты таки разбираешься в этих вещах.
– Насчёт стажа, – ответил Ладимир, в очередной раз стряхнув с себя рассеянность, – о том, что твой друг не вчера родился и магом стал тоже не вчера. Знать же, куда я тебя веду, мне по должности полагается. Сказано было – в Тибет, по-местному к Белым Горам, туда я тебя и отвёл. И не моего ума дело, какой там алтарь.
– Ладно, – решил закрыть тему Артес. – Но теперь, прошу тебя, если у тебя будут сомнения, подозрения или мнения относительно целесообразности предстоящих действий – поделись ими. Поверь – я с радостью их выслушаю и, вероятнее всего, последую твоему совету. Мне вполне хватило одного не совсем обдуманного поступка.
– А у меня не должно быть сомнений, подозрений или мнений относительно целесообразности предстоящих действий, – флегматично сказал Ладимир. – Не для моего ничтожного умишка такие сложности. Над этим должен размышлять организатор похода, а не я.
– Организатора с нами нет, поэтому придется и тебе подумать, – сказал Артес. – Так куда нам надо идти сейчас?
– Нет уж, уволь. Сейчас тебе, по мнению Джоя, надо идти к алтарю Воды, который находится возле Бродячего острова. Ну так туда я тебя и поведу.
– Отлично. Но ты противоречишь сам себе. Своими намёками и недоговорками ты и так показываешь рассуждения – просто усложняешь процесс путешествия. Лучше сразу все чётко обговаривать и избегать лишних кругов. Что бы там не говорил Джой – ведёшь-то ты меня, и если что – погибну я, так как сам поход задуман ради прохождения мною алтарей. Так что забудь пока про Джоя, – устало сказал Артес.
– Если я их показываю, – так же флегматично удивился Ладимир, – зачем ты меня спрашиваешь? И ты не погибнешь, во всяком случае, не сейчас.
– Я в этом не уверен, – возразил Артес.
Потом они долгое время ехали молча. Ладимира сильно утомил этот разговор. Открывать Артесу то, что он нечаянно узнал в Лондоне, не имело смысла. Значит, оставалось одно – заставить Артеса всеми правдами и неправдами обратиться к Джою за объяснениями и надеяться на то, что у новоиспечённого мага хватит ума разобраться, что к чему. Вести такую сложную игру Ладимиру было не под силу. Его никогда не влекли интриги и манипулирование. Кроме того, он долгое время общался с оборотнями, которые всё понимали с полуслова или даже с полужеста. Поэтому Ладимир отвечал, как умел, и под конец беседы чувствовал себя так, словно из него выжали все соки.
Однако его усилия пропали втуне. Он не учёл того огромного доверия, которое Артес испытывал к Джою. Единственным, чего он добился, было то, что подозрения Артеса насчёт него, Ладимира, только усилились, и неизвестно, к чему это приведёт.
Артес был утомлён не меньше Ладимира. Скрытность проводника была ему непонятна, и он решил, что у того какой-то свой расчёт и далеко не благовидный. Артес вовсе не собирался позволять кому-то использовать себя в своих целях и теперь размышлял, есть ли смысл ехать с Ладимиром дальше или стоит сделать копию карту Джоя и ехать одному. Пусть проводник разбирается сам со своей принцессой.
Аталэйнт была сильно смущена. Недавний разговор Артеса и Ладимира, хоть и проходил в умеренных тонах, сильно напоминал ссору, а ей ещё не приходилось видеть, чтобы Артес и Ладимир ссорились. Теперь её спутники угрюмо молчали и, как она считала, дулись друг на друга, и нельзя сказать, чтобы это зрелище ей понравилось.
Принцесса решила разрядить обстановку и первой нарушила тишину:
– Мадлен очень красива. – произнесла она.
Артес оторвался от своих размышлений, и кивнул головой.
− Сушёная вобла, – раздался резкий голос откуда-то спереди.
Аталэйнт и Артес посмотрели на Ладимира и увидели всё ту же бесстрастную ровную спину.
– Кто бы говорил, – процедил Артес.
– Я поняла, что твое сердце занято, – быстро вставила Аталэйнт, предотвращая перепалку. – И, увидев эту волшебницу, поняла почему. Верность – качество, которое заслуживает уважения.
– Благодарю, – напряжённо сказал Артес, ожидая, что в любой момент принцесса каким-то образом испортит создающуюся приятную для него атмосферу.
– Тем не менее, я не могу вернуться в мою деревню. Поэтому я решила продолжить мое путешествие с вами, – решительно сообщила Аталэйнт, покосившись на Артеса, а потом и на Ладимира. – Я знаю, что в конце вы идёте к магам огня, а оттуда легко будет добраться до эльфийских земель.
– Как пожелаете, – слегка оживился Артес, поняв, что принцесса может исчезнуть с горизонта в ближайшее время. – Я не против. С удовольствием.
– Вот и отлично, – царственно кивнув, произнесла Аталэйнт. – А теперь расскажите мне немного о себе. Моего дядю вы оба видели, отец похож на него, как два капли воды, мать моя умерла, я её совсем не знала. Артес?
– Мои родители тоже давно умерли, – кратко сообщил он. – Джой заменил их. Я многим ему обязан. Даже моим состоянием – пока я не достиг совершеннолетия, он преумножал семейное богатство и умело вкладывал в разные области.
– Ладимир? – не развивая тему, продолжила Аталэйнт. – Откуда ты родом? Кто твои родители? Кто обучал тебя боевому искусству?
– Сын мрака и родом из мрака, тьмою вскормленный и обученный, – сразу же ответил Ладимир и, обернувшись, насмешливо взглянул на эльфийку. – Не вам бы, принцесса, спрашивать, не мне бы отвечать.
Этим Аталэйнт и пришлось удовольствоваться.
Разговор утих. Аталэйнт злилась на неподатливость оборотня, которого не трогала ни её красота, ни её ум, ни её храбрость. Артес продолжал думать о своем путешествии – он пытался сообразить, есть ли смысл продолжать его с Ладимиром. Кроме того, всё больше его раздражал шум в ушах, который вскоре принял вполне различимые формы.
«Большего глупца я в жизни своей ещё не встречал… Ничего не замечает, кроме хвоста рыжей кобылы…».
«Нуу…».
«Видит Ворон Серебряный, нас здесь разорвут на кусочки, и некому будет принести Светлобогу весть о нашей смерти».
«Эээ… так-то оно так, но…».
«Они ведут нас от самого Белоручьёвого ущелья, ты ведь видел? Их не меньше трёх, а если так, то скоро их будет под полсотню».
«Какая здесь вкусная трава! Какая аппетитная кочка… голову не даёт опустить, и что ей, жалко, что ли? Весь рот удилами издёргала…».
«И что мы тогда будем делать? Бежать? Далеко от них убежишь, ага. Видел я, как они бегут. Здесь мы их не одолеем».
«А что это за кустик? На вид прекрасен… нет, она меня разозлила. Я ведь есть хочу!».
«Ты готов драться с сотней шестиногов? И что ты всё мычишь, толком сказать не можешь?».
«Могу. Так ты…».
«У них принято нападать сзади и сбоку. Прыгают так, что ты не можешь отбить задом, а потом наседают на шею. Я с ними не дрался, наши рассказывали, кому приходилось».
«Чудесные листья…сочные, мясистые… да что ж такое! Парни, вы себе не представляете, как вам повезло, что у вас нет этих проклятых железок во рту».
«Мне они вряд ли опасны. Нам бы местами поменяться, но Лохматого, по-моему, это не интересует».
«Всё, что его интересует…».
И ещё странный шум, будто гул сотен тысяч голосов – здесь не было слов, лишь поток мыслей, который не делился на фразы. Это было славословие солнечному свету и теплу, подземным прохладным водам, в которое вплеталась боль и призыв к осторожности.
Артес сжал голову руками, пытаясь освободиться от этой затопляющей его многоголосицы, казалось, ещё немного – и она накроет его и погребёт под собой, как огромная волна. И в этот момент отчаянно завизжал Вулкан, и что-то серое метнулось к Бешеному.
Артес был будто между двумя мирами. В голове его звучал хор невообразимого числа голосов, он заполнял его сознание, убивал его мысли, и то, что сейчас происходило, он воспринимал как замедленный кинофильм. Перед Бешеным припал к земле серый ящер, и Бешеный заносил копыта над его головой. Два ящера вцепились в круп Вулкана, жеребец сильно осел на задние ноги, загребая передними и изо всех сил пытаясь не упасть; уши его были отведены далеко назад, рот мучительно искривился – удила раздирали ему губы, глаза были полны ужаса. Принцесса сильно натянула поводья, чем значительно упрощала Вулкану возможность опрокинуться; она обернулась к ящерам, но сделать ничего не могла – оружие её осталось у Ладимира, растерялась и испугалась. Проскакал Ладимир, притянув поводом голову Ваджры к своей ноге; Ваджра скалился, с его клыков капала желтоватая пена. Ладимир вытащил плеть и, поравнявшись с Вулканом, далеко отвёл руку и с размаху опустил плеть на голову ближайшего к нему ящера. Тот зашипел, затряс головой, сел по-собачьи на задние ноги, опираясь о землю средними, и стал тереть глаза маленькими передними лапами, расположенными в верхней части корпуса. Другой только после второго страшного удара, обливаясь кровью, выпустил жертву. Вулкан прыгнул вперёд, Ладимир осадил его и поскакал к Бешеному. Но тот уже расправился с хищником сам – ящер понял, что застать добычу врасплох не удалось, и убежал. Два его товарища, тряся головами и покачиваясь, последовали за ним, но далеко не так быстро.
Артес наконец пришёл в себя. Голова его сильно болела, и в ушах всё ещё стоял шум, но он сделался слабее и потерял смысл. Ладимир спешился и мазал раны на крупе Вулкана густой полупрозрачной мазью. Принцесса, дрожа, сидела рядом прямо на земле. Бешеный насмешливо наблюдал за ними, а в сторонке Ваджра кашлял, чихал и плевался не хуже верблюда.
Аталэйнт наконец пришла в себя и поднялась на ноги.
– О Великие! – растеряно повторяла принцесса. – Я всё видела, всё понимала, и ничего, совсем ничего не могла сделать! – она кинулась к Ладимиру и обняла его. – Ты спас меня. Ты меня спас! – твердила она, прижавшись к его плечу.
Ладимир что-то прошипел сквозь зубы, но не оттолкнул девушку. Он пристально посмотрел на Бешеного и сказал:
– На этот раз я с тобой согласен.
Бешеный вытянул безгривую шею и издал глубокий грудной звук.
Артесу трудно было думать. Он знал твёрдо только одно – ему нужно как можно скорее поговорить с оборотнем, хочет тот или нет.
Выждав еще немного, он предложил:
– Давайте выбираться отсюда. Я чувствую, что лес скоро кончится.
– Так, может, ты нас и поведёшь? – огрызнулся Ладимир. – Этот лес тянется почти до моря. Но, – голос его резко изменился, стал елейным и вкрадчивым, – он очень скоро закончится, если ты хочешь вернуться к горячо любимому опекуну.
– Может именно это мне и стоит сделать, – резко ответил Артес. – А ещё лучше было бы мне увидеть карту, которую ты прячешь.
Ладимир выхватил из-за пазухи карту и бросил её Артесу.
– Пожалуйста, – сказал он, щурясь. – Это карта Джоя – та карта, которую он мне дал перед нашим отъездом из Лондона. Мне она не нужна, я в неё даже не смотрел. Моя же карта не нужна тебе, потому что не для тебя она писана. Действуй. Только вместо Бешеного возьми Вулкана – Бешеный не будет тебя слушаться.
Ладимир подхватил дрожащую Аталэйнт и посадил ее перед собой на лошадь. Идти или ехать самостоятельно она все равно была не в состоянии. Артес пересел на Вулкана, и Бешеный с явным удовольствием встал у левого бока Ваджры. На коленях у Артеса пристроился Седутре.
Они ехали около получаса. Вулкан более-менее пришёл в себя и быстро шагал вперёд. Смене его настроения значительно способствовала смена всадника – Артес был куда более искусен в верховой езде, чем принцесса, и поводом сейчас вообще не пользовался, пожалев разорванный удилами рот жеребца. Ладимир ехал следом, опустив голову и не обращая внимания на то, что творится вокруг. Он даже не обратил внимания, когда Бешеный и Ваджра разом остановились. Очнулся он, обнаружив, что лошади вместо того, чтобы идти вперёд, стали вместе пятиться назад.