Quotes from 'Пленники старой Москвы'

Вскоре Катерине пришлось отвлечься от своих мыслей. Она приехала на Мясницкую и уже сворачивала под арку во  двор. У подъезда курил мужчина

очень красивый. Мама расстроилась и как можно быстрее увела меня прочь. Мне хотелось поздороваться с  Владимиром Сергеевичем, но  мама не разрешила. По дороге домой она категорически запретила мне об этом рассказывать. – Даже Нине Леонтьевне? – спросила я у нее. – Особенно ей, – строго ответила мать. Тогда же я своим детским умом

что не определили куда следует. На первый

люкс и купил билеты для Стерниковой. – Они едут вместе? – Катерина на глазах побледнела. – А что тебя удивляет? – Сапега приложила к себе яркий бюстгальтер. – Как? Этот пойдет? – Откуда ты знаешь? – Я все знаю. Между прочим, вчера твой Герман

второй категории получала пятьсот граммов

Герман Андреевич… – Катерина. – Делаем заказ? – взыскательно спросила Сапега. Все поспешили с ней согласиться. К столу мгновенно подошел официант. Не успев изучить меню, Трубниковы сделали заказ, следуя только его рекоменсемь шкур. Ни одно из  выбранных блюд не соответствовало

стряслось? – Квартиру на Мясницкой в список включила Сапега.

елтор. – Всего этажей – три. Здание построено в  тысяча восемьсот

– Я – не Инна Михайловна, – сказала старуха.

Васильевны. От других мужчин, проживавших в нашей квартире, Владимир Сергеевич Ротенберг отличался лишь тем, что брился два раза в день: утром и вечером. Однако, несмотря на это, щетина на его щеках появлялась сразу, как только он выходил из  ванной. Нужно заметить, в нашей квартире существовал определенный