Как же он теперь без неё? Никак. Ответ прост, лежал на поверхности.
– Иди сюда, мелочь, – басит он, протягивая ладонь.
– Не положено, – наседает доктор, пресекая попытку к нему приблизиться.
– Слушай, не буду я делать резких движения, хорошо? Дай нам пару минут, – просит Серёга. В кой-то веке просит. Никогда ничего не просил.
Что-то мужик видит в его взгляде, отступает.
– Дядь, ты поправишься? Поправишься ведь, да? – шепчет девчонка, подходя к его постели, усаживается на краешек, страшась его потревожить.
Он берёт её руку в свою, подносит к щеке и закрывает веки.
– Поправлюсь, Сашка, куда ж я от тебя денусь?
Покой растекается по его венам. Не пустота, как раньше, не холод едкий. Ему перестали сниться смерти товарищей на той войне. Их отгоняют меткие локти девчонки с волчьими глазами.
Пожалуй, с её появлением в его квартире он воскрес из мёртвых, ведь ранее напоминал живой труп.
Сашка – его благословение. И он не собирается от него отрекаться.