– Я так хочу летать! Летать! Где мои крылья?! – встать было очень трудно: ноги не слушались, голова кружилась и какая-то поганая слабость во всём теле – всё это портило эйфорическое ожидание крыльев.

Голос не отвечал, тогда я стала с двойным усилием канючить, что хочу летать, хочу увидеть свои крылья, хочу, наконец, почувствовать какого это – летать.

– Тогда выпрыгни из окна! – всё же не выдержал голос и рявкнул на меня откуда-то со стороны. Я испугалась резкого крика, но его идея настолько мне понравилась, что я действительно побрела к окну.

Ноги заплетались, а мысли путались всё сильнее. Я не заметила, как повалилась на бок, оказавшись на полу без сознания. Звук открывающейся двери стих, и квартира с кроваво-зеркальными следами заполнилась оглушительным женским воплем…

***

Звенящая тишина в ушах заставила меня открыть глаза. Я не понимала, где нахожусь, сколько времени прошло, не понимала, что происходит. Голова ужасно раскалывалась, перед глазами всё плыло, спину и остальные конечности от чего-то саднило.

– Что это?.. – приложив огромное усилие, чтобы сесть, я попыталась мало-мальски прийти в себя. Все стены были белые и мягкие, а кроме кровати я не увидела абсолютно ничего.

– Это место, откуда ты должна выйти. Ты не должна здесь быть! – голос злился, но я понимала, что это не на меня, я всё делала правильно, я следовала всему, что говорил мой мужчина, делала всё. Это они виноваты! Те, из-за кого я здесь!

Эпилог.

Я даже не подозревала, что больна! Даже не верила в это! Меня удалось вылечить, а сейчас я принимаю таблетки. Я отчаянно не хочу, чтобы этот кошмар повторился, не хочу ещё два года своей жизни тратить на борьбу с тем, кого на самом деле никогда не было, но он яро заявлял, что существует.

Шрамы на спине всё ещё временами побаливали, но это было меньшее из последствий. Я вернулась на свою работу, в свой дом, начала восстанавливаться в обществе.

– Джуди. Зачем ты покинула меня?..

Меня передёрнуло. Всё, как два года назад. Я только вышла из ванной и снова… услышала его!

Внутренности сковало непередаваемым ужасом, ледяной коркой обтянуло всё моё тело, взяло за горло и крепко сжало пальцы, позволяя издать лишь хриплый стон. Руки затряслись, а в горле мгновенно пересохло. Единственное, на что я сейчас могла отвлечься – бешено колотящееся сердце в груди, грозящееся вырваться наружу, упасть на пол и захлебнуться в собственной крови, которую не успело откачать.

– Ты..? – почти одними губами пробормотала я, силясь унять дрожь в голосе. Слёзы скатывались по лицу, собирались на подбородке и капали куда-то вниз.

– Обернись же… – сладкий шёпот раздался прямо у меня за спиной.

Я была готова молиться, чтобы это оказался какой-нибудь вор или убийца. Главное – живой, настоящий человек из плоти и крови, человек, которого могу видеть не только я, человек, который будет говорить не только со мной…

На ватных ногах я обернулась, но никого не увидела. Губы предательски задрожали, а из горла вырвался первый горестный всхлип.

– Подойди к зеркалу, Джуди. – теперь голос был другой. Он напоминал скрипящую садовую калитку, словно его обладатель постарел на несколько десятков лет, если не столетий.

Меня трясло и я еле дошла до зеркала в коридоре. Я не обращала внимания на то, слёзы беззвучно капают с подбородка, на то, что жмурю глаза до разноцветных звёзд, на то, как громко я всхлипываю, почти рыдая в голос. Я молилась про себя всем богам, всем духам и святым, которых знала, чтобы это всё оказалось лишь сном – очередным кошмаром. Чтобы голоса исчезли, чтобы они больше не появлялись.

Поняв, что я нахожусь напротив зеркала, я сделала несколько судорожных глубокий вдохов и выдохов, стараясь успокоиться, а потом резко распахнула глаза.

Громкий отчаянный крик заполнил квартиру, отражаясь от стен и почти оглушая.

Гадкие рожи грязно-синих, болезненно-жёлтых, зелёных, красных и других цветов пялились на меня своими огромными или крошечными глазами. на их искажённых лицах цвели отвратительные ухмылки, а изо ртов высовывались длинные и толстые или почти змеиные языки. Из каждой пасти отвратительно капала слюна, собираясь в зловонные лужи. Они тянули свои гадкие мясистые, поросшие жиром, или когтистые куриные лапы ко мне, желая схватить и затащить к себе, чтобы от души насладиться моей кровью и плотью. Чтобы сделать меня такой же, как они.

Глаза разбегались, я была не в силах ни отвести взгляд, ни продолжить смотреть. Сама не заметила, как, попятившись, оказалась прижата спиной к стене. Я стояла в оцепенении не в силах кричать, не в силах дышать и не в состоянии сделать что-либо ещё.

Из ступора меня вывел собственный же всхлип. Я уже не сдерживаясь разрыдалась и упала на колени.

– Этого не может быть… – повторяла я, стараясь убедить саму себя, стараясь заставить поверить в это всех тварей из зеркала, все голоса…

– Джуди, – ансамбль из разнообразия голосов, что были в этом зеркале, неприятно бил по ушам, – теперь мы вместе навсегда…