Терпение – основной фактор успеха, который правда, может не принести земных плодов, но если терпеть до смерти, то может не принести и огорчения поражения.

***

Чтобы убить многих, достаточно убить одного, но показательно.

***

Хочешь, чтобы человек забыл свое неугодное стремление, дай ему хороший доход из того, что он любит.

***

Любой человек обладает властью, по крайней мере, над собой, но некоторые и этого не могут.

***

Если посвящаешь себя тому, что любит тепло и лето, негоже носить в душе зиму.

***

От ножа не защититься поцелуем или дружескими объятиями.

***

Сквозь грязь плохо видно человека, а если грязи много, то прибавляется и отталкивающий душок.

***

Человек – не овощ, он может менять, как почву под собой, так и окружение.

***

Смешно соблюдать этикет, убивая муху.

***

Надо быть честным даже себе в убыток.

***

Коли истина всегда не раскрыта – любой может воцариться над ней.

***

Даже огонь излучает по-другому, если в него подлить спирта, также и человек.

***

Исчезновение врагов говорит лишь о том, что они спрятались.

***

Интересно, что даже растение, произрастая от земли, тянется к небу, а человек, произрастая от неба, тянется к земному.

***

Бывалого вора пугалом не отгонишь.

***

Только легкий дух может вознести.

***

Лучше быть розой среди мусора, чем мусором среди роз.

***

Волки тоже хватают ту овцу, что с краю, которая сама по себе.

***

В копилке чужую монету не отличить.

***

Жизнь на широкую ногу часто приводит к хромоте.

***

Умение понимать так же далеко от умения читать, как знание инструмента от его применения.

***

Каждая душа пожирает иную, победою ли в споре, или пленением идеями.

***

Свинья, возлежащая на поэтических книгах, стихи не сочиняет.

***

Бьющему всегда возвращается.

***

Печаль порождается памятью о лучшем, поэтому цените время, когда живешь все лучше и лучше.

***

Почву, которая не принимает, проще оставить и забыть о ней.

***

Торопливость сродни выходу из поезда на промежуточной станции, а в худшем случае – на ходу.

***

Потерявшее цельность легче сгорает.

***

Иные языки, что малярные кисти.

***

Крыжовник и малина хоть и колючи, но дают вкусные ягоды, так стоит ли их за колючки считать сорняками и вырывать из земли?

***

Чтобы оставить след на земле, надо идти по земле, а не витать в облаках.

***

СМИ – система массовой изоляции.

***

Подарок врага создает иллюзию дружбы.

***

Чем ворошить вещи в чулане, лучше продолжать заносить их в чулан.

***

Человек, который держится за власть хваткой бульдога, становится и похож на злобного бульдога.

***

Нужно быть эффективным в своей эгоистичности.

***

Человек, чтобы добиться успеха, должен быть не самим собой, а следовать образу, который приносит успех, удовлетворять ожиданиям, суевериям.

***

Козлов отпущения дважды не используют.

***

Сомнения снижают усилия.

***

Проверенное надежнее нового.

***

Человек – он как тюбик с краской: что бы не увидел, всегда окрасит в тот цвет, что заложен внутри.

***

В этом мире, чтобы обрести слово, надо получить должность.

***

Нельзя писать на волнующемся листе.

***

ТВ: увлекает, совращает, соблазняет и колеблет внутренние убеждения.

***

Журналисты фактически захватили власть над публичным словом и не дают использовать свое слово публично ни одному лицу, к которому имеют отрицательное отношение.

***

Массовое и все более увеличивающееся производство текстов и символов, не может иметь ничего общего с осторожностью, которая требует медлительности и раздумий.

***

В том, что установление истины возможно лишь в бесконечности есть и отрицание науки как таковой, которая в каждый временной период, с точки зрения будущего является лженаукой и заблуждением. А если так, то любое более-менее объективное суждение, любая похожая на правду ложь, ложь, которая имеет практику ограниченного излечения, ограниченной правды, имеет право на существование, как вероятная истина в будущем.

***

Иногда журналистика факта строится на пьяных миражах.

***

Лицо человека – всегда маска его души.

***

В том и лукавство многих мудрецов, что пошивая одежды, они сами их не носили, а продавали другим.

***

Человек лжет всегда, даже, когда говорит правду, поскольку всей правды он знать не может.

***

Обязательное свойство власти: заставить видеть в себе несуществующие добродетели.

***

Скажи розе, что она растет на навозе, и роза поблекнет.

***

Стоит окунуться в базар, как страсти опутают душу, а соблазны присосутся к сердцу.

***

Головы потребителей СМИ, словно шары, которые надувают журналисты.

***

Один из грехов специалистов и профессионалов: они не видят ничего, кроме того, что требуется для достижения нужного результата.

***

Глядя на человека, исследователь воды сказал: это всего лишь грязная вода, ее надо в канализацию.

***

Писать можно хоть о космосе, но про себя.

***

Разве курицу режут, потому что она не права?

***

Озлобленная собака может принять дружеский вид, но лишь для того, чтобы удобнее укусить.

***

Цель каждого плода: насосаться, напитаться за счет…, расцвести и упасть.

***

Лучший управляемый тот, кто управляет собой, как это выгодно управляющему.

***

Учение Иисуса – есть практика следования, а не поклонения, потому что поклоняться может и дьявол. Отсюда корни ухудшения человеческой породы христианского мира: лживость и лицемерие.

***

Радость услужливости в человеческом обществе такова, что поедаемый сам себя предлагает, а во время трапезы собою, делает еще и нечто приятное едоку.

***

Мысли, словно птицы, любой неосторожный шум и они разлетелись.

***

Есть препятствия настолько великие, что величием своим подавляют волю к преодолению.

***

Трудно осознать, что сказок не существует, что родные умирают навсегда, что хорошая жизнь может быть разрушена, а помощь никогда не придет, что существуют непреодолимые препятствия, что негодяи не будут наказаны, что и сам умрешь…

***

Защита интересов большинства, или народа, дает куда меньше благ, чем защита интересов одного единственного человека – самого себя.

***

Время словно бы снимает стружку.

***

На самом деле, правда так жестока, что мы не только боимся говорить о ней, но боимся даже думать.

***

Сколько бы умных людей не говорило вокруг, все они будут упиваться своими словами, оставаясь глухими к словам окружающих.

***

Сила тела дана, чтобы нарастить силу духа, потому как, когда тело иссякнет, а это произойдет, то не на что будет опереться.

***

Жизнь так быстро вступает в пору сохранения сосуда жизни, что не успеваешь как следует напиться.

***

Беда неизбежна, потому что каждый своим трудом, жаждой потягаться и равнодушием приближает ее.

Заметки о Москве

Здесь размещены рассказы, не вошедшие в книгу «Эффект безмолвия», которая является продолжением книги «Холодный путь к старости». Главный герой этих рассказов – Алик – журналист маленького нефтяного города и руководитель телерадиокомпании.

Лукавая истина науки

Приезд на экзамены

«Самое лучшее время то, в которое мы живем, потому что другого для нас не будет – и это единственное время, в которое мы можем познать, использовать или изменить мир».

Приезд в Москву для поступления в аспирантуру стал авантюрой, предполагающей в лучшем случае отдых в большом городе от работы, потому что Алик не знал ни одного из трех предметов, по которым требовалось сдать экзамен. Он не знал тележурналистику, поскольку учился на инженера, не знал классическую философию, поскольку ею не интересовался, но самое главное – он не знал немецкого языка.

Алик знал некоторые слова, мог сказать одно-два простейших предложения, но, чтобы сдавать аспирантские экзамены, как вступительные, так и кандидатские – это было слишком.

Поддавшись сиюминутной панике в одноместном обветшалом номере общежития московского института, Алик уже клял кандидата филологических наук Наевскую, приезжавшую преподавать в телевидение маленького нефтяного города и предложившую поступление в аспирантуру, как вспомнил о секретаре аспирантуры Ольге Добряковой. Мягкая отзывчивая немного полноватая женщина в крупных очках, создавала впечатление человека, который не бросит аспиранта на произвол экзаменаторов.

– Богом клянусь – немецкий я не сдам, – признался Алик, зайдя в приемную аспирантуры.

– Как не сдадите? – сочетая строгость и удивление, переспросила Добрякова.

– Не знаю, я его, – ответил Алик, – хоть уезжай.

– Не беспокойтесь, не беспокойтесь, – утешила Добрякова. – Все будет нормально. Завтра у вас консультация. После консультации все и обсудим.

***

Чудесная консультация

«В жизни важно найти свой лифт, поднимающий вверх невзирая ни на знания, ни на ум, ни на другие мелочи, к которым придираются, когда идешь по служебной лестнице»

Чудеса иногда происходят так буднично, что не успеваешь осознать. Алик получил адрес профессора иностранных языков, жившей почти в конце филевской ветки московского метро, и в назначенное время пришел по назначенному адресу. К его изумлению он был не единственным аспирантом, приглашенным на консультацию. У профессора Кораблевой, высокой статной женщины, в которой удивительным образом сочетались мягкость и вполне очевидная внутренняя сила, гостевала молоденькая девушка.

– Что вы знаете из немецкого? – спросила Кораблева у Алика, усадив его на диван.

– Почти ничего, – признался Алик, стыдясь молоденькой незнакомки.

– Хоть какие-то слова знаете? – почти не удивилась Кораблева.

– Кое-что, – ответил Алик.

– Это уже хорошо, – успокоилась Кораблева. – Я вам дам билеты, которые вы вытянете завтра на экзамене.

Алик, ощущая радостный подъем в груди, глянул на профессора.

– Держите, это будет ваш билет, – Кораблева протянула Алику две бумажки.

Такой же комплект получила и девушка.

– Перед вами текст, который вы должны перевести на экзамене, – пояснила Кораблева. – Но поскольку вы его все равно не переведете, то запишите перевод, который я вам сейчас зачитаю.

Алик и девушка схватились за ручки. Каждый из них вдохновенно записал каждое слово профессора…

– Теперь перейдем к следующему заданию. Вы должны рассказать устно о себе, о городе, в котором живете и вкратце осветить тему кандидатской, – продолжила Кораблева. – Начнем с вас, Алик.

Алик сказал несколько предложений по-немецки уровня шестого класса и замер.

– Уже хорошо, – похвалила профессор. – Но этого, конечно, мало. Теперь рассказывайте о себе по-русски и записывайте мой немецкий перевод. И завтра, чтобы знали его наизусть!

Алик включил заранее припасенный диктофон и одновременно принялся фиксировать немецкий текст профессора на бумаге, с трудом выводя немецкие буквы и вспоминая транскрипцию слов.

В третьем задании требовалось перевести и пересказать текст.

– Для начала слушайте перевод, – сказала Кораблева. – Первый для вас Алик.

Алик записал перевод. Затем быстро заработала ручкой девушка.

– Теперь запомните главное, – принялась объяснять Кораблева. – Этот текст и его перевод вам требуется выучить, но не рассказывать точно, а немного изменить, забыть одно из предложений, подобрать синонимы. Все должно выглядеть свободным пересказом, а не зубрежкой. Это будет вашим заданием на сообразительность. Все-таки вы – будущие аспиранты.

– А как мы получим на экзамене именно эти задания? – с сомнением спросил Алик.

– Об этом не беспокойтесь, Добрякова поможет, – успокоила Кораблева.

– А если,… – начал было Алик.

– Никаких «если», – пресекла сомнения Кораблева. – На этом консультация окончена, у меня еще много работы, да и вам надо готовиться. До свидания.

***

Алик ехал в метро, пребывая в безалкогольно пьяном состоянии. О подобном он никогда не слышал. Его голову навещали восторженные мысли:

«Как непредсказуема и интересна жизнь. Возможно все. Стоит сильно захотеть, не побояться своего желания и возлюбить его, потрудиться для исполнения желания – и все получится. Непонятно почему, но – получится. Причем, при наличии желания и любви и отсутствии страха труд покажется сущим бездельем».

***

Исполнитель желаний

«Обман проходит легко, когда обманываемый желает обмануться»

Утро накануне экзамена получилось в кабинете Добряковой жарким и нервным.

– Запоминайте, что я сейчас скажу, – громко произнесла она. – Я зайду в кабинет, где вы будете сдавать экзамен, и разложу билеты в одну линию.

Не больше десятка кандидатов в аспиранты стояли возле Добряковой дрожащие и бледные.

– Билеты брать строго по порядку, – четко произнесла следующую фразу Добрякова. – Первый, кто войдет в экзаменационную аудиторию, берет билет со стороны окна, второй входящий – с противоположной стороны – со стороны двери, третий – опять со стороны окна и так далее. Поняли?

Кандидаты промолчали, что подразумевало известное состояние, которое принято отождествлять с согласием.

– Чудесно! – восхитилась Добрякова. – Ваши билеты, которые вы выучили и оговорили с преподавателем, будут лежать строго на оговоренных местах. Повторим еще раз. Нечетные номера – берут билеты со стороны окна. Четные номера берут билеты со стороны двери.

Кандидаты радостно загудели, предвкушая счастье.

– Тише, тише, – притушила Добрякова. – Теперь присвоим каждому из вас номер. Вы заходите первым, вы – вторым, вы – третьим…

Алик стянул со стола две бумажки, лежащие как один билет, и это оказались они! ОНИ! Те самые тексты! А далее разыгрался подлинный театр, где он переводил заученный наизусть текст, показательно заглядывая в словарь, и, когда пришла пора сдавать экзамен, ответил по высшему классу, с паузами, свойственными человеку, осмысливающему произносимое, или забывшему что-то важное.

Все сдавшие экзамен ожидали результат в коридоре, и Алик откровенно надеялся на примитивное «удовлетворительно», поскольку Кораблева, которой он и сдавал экзамен, знала кухню…

– Отлично, – услышал он после своей фамилии на церемонии раздачи оценок, когда все преподаватели, в том числе и Кораблева, выстроились возле доски, а они – кандидаты в аспиранты – перед последним рядом парт.

– Поздравляю вас всех со сдачей первого экзамена, – похвалила улыбающаяся Добрякова. – Так держать.

***

Подавая нищим, нельзя надеяться на благодарность. Подачка – это радость, которой стоит стыдиться. Но Алик, нищий в области немецкого языка, не стыдился радости подачки в виде отличной оценки, потому что не оценка была главным в его аспирантском предприятии, а возможность набраться знаний. Взлететь можно, только отталкиваясь. Отталкиваясь от ангелов, можно взлететь еще выше. Определить высоту своего полета можно, только сравнивая его с полетом других.

В невзрачном, хотя и московском, институте повышения квалификации работников телевидения и радиовещания были люди, от которых можно было оттолкнуться вверх.

Звезды – они не для всех. Все смотрят на звезды, но не тянутся к ним. Большинство возвращается, не в силах уйти от начала. Люди кружат, словно тяжелый шарик на веревочке вокруг одной точки. Круг за кругом, круг за кругом. Их новизна возникает от забвения. Но новизна возникнет и от полета вдаль…

***

Провал при поступлении в аспирантуру чуть не настиг Алика на экзамене по журналистике. Чтобы произвести хорошее впечатление на ректора института Пифагорова, влюбленного в собственные книги так, что аспиранты и поступающие страшились не процитировать его, Алик приобрел его самую популярную книгу и попросил дарственную надпись.

«Он, несомненно, обрадуется моему интересу и будет благосклонен на экзамене», – примерно так рассуждал Алик.

Пифагоров окатил Алика пренебрежительным взором и черкнул:

«Самому деятельному журналисту маленького нефтяного города».

Алик, сказав «спасибо», исчез…

Три балла ему кинули за прошлые или будущие заслуги. Но это была единственная неприятность на экзаменах, включая и кандидатский минимум, который в течение следующих трех лет Алик сдал на «отлично» по системе Добряковой.

Возможностей познакомиться с умнейшими людьми и послушать их, у Алика появилось множество. И каждая возможность была очень индивидуальна и притягательна. Лягушка в мире болот маленького нефтяного города может и знает о мире не меньше человека, но сказать не может, а профессора могли и говорили…

***

Приезжать в Москву и слушать лекции Алику понравилось. Они завораживали его, окрыляли. После многих лет владения его мозгом телевидением и кино, он ощутил радость от вдумчивого давно забытого чтения. Алик ощутил, как память, отвыкшая от учебы, привыкшая к телевизионной картинке, отказывается принимать письменный текст, и ее приходилось заново тренировать…

Невероятно длинные списки литературы ждали его. Кладезь знаний оказалась настолько глубока, что в основном умершие учили живых. Живые не способны познать вечность за короткую жизнь. Человек стал узким, как нож. Он врезается в ничтожную часть бытия и радуется тому, что удается слизать с лезвия.