Лорд Говард заставил глаза оторваться от листа, лежавшего поверх стопки исписанной бумаги. Сглотнул. И продолжил:
– Так вот. Мы, пока погода позволяет, выроем там канаву во всех местах, где слой почвы достаточно толстый, и вкопаем в неё частокол из заострённых брёвен. А с другой, наружной, стороны получившегося тына, выроем ещё и траншею поглубже. В пяти шагах.
Лорд Юркисс, так и остававшийся спиной к племяннику, и потиравший протянутые к пылающему в камине огню руки, усмехнулся:
– Канава, говорите, лорд Говард? Не смешите. Нет там, на перешейке, мест, где слой почвы был бы толще фута-двух. А под ним – скала. На которой надёжно покоится фундамент Милдреда, Ваннахейма и Гритнера. А Шлосберг так и стоит на голой скале.
И как же вы собираетесь уберечь брёвна от падения, если закопать их глубже, чем на два фута не удастся? Такой тын-частокол можно уронить, просто сильно нажав, навалившись, на брёвна. Не говоря уж о том, что перешагнуть или перепрыгнуть ров глубиной в два фута сможет и любой кролик.
– Ну… Мы могли бы сделать горизонтальные брусья-лежаки, и приделать к ним диагональные поперечины-распорки. В виде треугольной рамы. И устанавливать вертикальные брёвна так, чтоб они опирались на этот каркас.
– Чушь!
– Ну хорошо, любимый дядя, – лорду Говарду не удалось скрыть язвительности в тоне, которым он задал новый вопрос, – Частокол тебе не нравится, ров там не выкопать, и рогатки из колючей проволоки, или врытые короткие колья остриями наружу не задержат никого. А чем же нам прикажешь задерживать новые орды, которые, по твоим же, кстати, уверениям, скоро полезут на нас?!
– Начнём по порядку. – лорд Юркисс наконец развернулся лицом к посетителю, – То, что новые орды полезут, сомнения ни у кого, в том числе и у нашего любимого государя, не вызывает. Потому что лорд Хлодгар не из тех, кто начатое не доводит до конца.
И он не успокоится, пока не подберёт, или не создаст тех тварей, что смогут зачистить Тарсию от её теперешнего населения. От людей. Лезут все эти твари, или, как в случае с воронами, или вампирами-мышами, летят, только через одно доступное место – чёртов перешеек, ограниченный заливом с одной, и непроходимой трясиной с другой стороны. А доступно это место именно потому, что сделать его недоступным мы не в силах. Вернее, я хотел сказать – непроходимым, но ты же понял, о чём я?
Почвы там – кот наплакал. Да сооруди мы там хоть пятиметровый завал из брёвен – ничего не стоит сжечь всё это, когда брёвна неизбежно высохнут – облив маслом, или смолой. Выждать сутки, или меньше, пока прогорит. А можно даже и не сразу заходить на угольки: ведь восстановить такую титаническую конструкцию, на которую, кстати, и правда – уйдёт уйма строевого леса, и море людского труда, можно будет лишь за несколько месяцев. Если не за год. И пожалуйста: в любой момент до такой реставрации – заходи кто хочешь, убивай, кого хочешь…
И мы опять оказываемся в той же ситуации, что и без завала, или тына, а материала истратили и труда положили – уйму! Впрочем, не буду повторять все доводы в пятый раз – ты и сам всё отлично знаешь.
– Я понимаю, конечно, что бессмысленные действия – э-э… бессмысленны. И проекты с частоколом… или завалом – несостоятельны… – лорд Говард замялся, лорд Юркисс услужливо подсказал:
– Это – мягко говоря.
– Ладно, согласен. Ты привёл достаточно сильных аргументов. А как тогда насчёт каменной стены?
– Каменная стена. Уже лучше. Но в наших условиях – неосуществимо. Потому что она должна быть ну очень высокой и прочной! (Вспомни: десяти-двенадцатифутовые тыны наших укреплённых посёлков-посадов не явились сколько-нибудь серьёзным препятствием для даже невысоких, ну, тех, последних, тварей.) Да если б было по-другому – уже давно всё построили бы отец или дед нашего сира Вателя. Потому что как ты построишь каменную стену на болоте, в которое упирается западный край пустоши-перешейка?! А там, в лесу? А каменистая и крепкая почва, (Которую, кстати, всё равно пришлось бы выкапывать, чтоб добраться до надёжной и прочной скалы – не на грунте же ты собрался возводить эту самую стену?!) есть только на двух-трёх милях из почти восьмимильной общей ширины перешейка, где проникновение, собственно, и происходит.
С другой стороны, даже если б и удалось, потратив ещё больше сил и времени, соорудить пятнадцатифутовую стену на этих трёх милях, неужели ты думаешь, что лорд Хлодгар не сообразил бы просто обойти её? Или не нашёл средств для штурма? Несколько хороших таранов, или элементарных пандусов на колёсах – и п…дец вашей стене! Ведь держать там большой гарнизон, как в, скажем, Милдреде, абсолютно нереально! Как и понастроить смыкающихся стенами крепостей – на это не хватит и жизни пяти поколений.
– Ну хорошо, я понял. Убедительно. Что же делать-то? – лорд Говард, чувствовавший, как к концу полуторачасовой беседы, когда аргументы исчерпаны, а доводы повторены действительно по пять раз, нарастает в груди глухое раздражение, тем не менее заставил голос звучать спокойно. Ну, почти спокойно.
Лорд Юркисс, разумеется, его состояние вычислил легко:
– Злиться и дуться на меня бессмысленно. Я сейчас лишь повторял то, что ваш чёртов Штаб уже наверняка проработал и пережевал добрую сотню раз за последние пятнадцать лет. Перекрыть перешеек так, чтоб избежать проникновения тем или иным способом, нереально. Отсюда мораль: незачем убивать труд наших уже не столь многочисленных землепашцев, и даже солдат, на заведомо бесполезные проекты. А вот продлить тын в Чернореченском лесу, и поглубже сделать вал и ров Адриана – вполне нам по силам. И имеет смысл. Так же, как и укрепить валы, прикрывающие западное и восточное направления. Впрочем, ты это наверняка знаешь и сам, и я готов прозакладывать свой камзол против плевка, раз десять требовал от его Величества именно этого.
Лорд Говард почувствовал, как краска заливает лицо и шею. Лорд Юркисс продолжил, раздражённо дёрнув плечом:
– Вот именно. Наше Величество, очевидно, уверовав в свою «высокую» миссию, и в непобедимость нашей бравой Армии, упорно желает – именно драться. Чтоб уничтожать и уничтожать чудесным образом возрождающиеся легионы чёрного Властелина.
Это желание как мне кажется, со временем превращается у него в навязчивую идею. Манию. И чем больше врагов понабежит из земель Хлодгара, тем лучше. Чтоб сражение было уж воистину кровопролитным и свирепым. Чтоб чёртовы сказители и барды могли слагать эпос и баллады о том, как «храбро сражалась дружина непоколебимого Вателя!» И что «сыны людские погибали, но не сдавались!»
– Ты не прав. Наш король понимает реальность опасности. И никогда не кидается в драку просто для того, чтоб подраться.
– Ага. Он кидается в неё для того, чтоб «красиво» победить. Само по себе желание не такое уж и плохое. Истинно «королевские» забавы – как раз охота и война.
Единственное, что меня напрягает в такой ситуации, так это тупое непонимание того, что рано или поздно лорд Хлодгар пресытится простыми проверками, и «ничьими», а натравит на нас реально непобедимых и неуязвимых монстров. Против которых не помогут ни стрелочки, ни зубочисточки копий, ни тем более – ваши дурацкие тыкалки-мечи. Он просто создаст кого-нибудь с дом размером, и с кожей, которая окажется непробиваемой для даже бронебойных наконечников. И которые просто вытопчут или загрызут тех, кто попытается сопротивляться их продвижению. (Отсюда снова та же мораль: тын у вала Адриана надо продлить и укрепить, а вал и ров – соответственно надсыпать и вырыть поглубже!)
– Но почему тогда чёртов Хлодгар давно уже не натравил на нас таких монстров?
– Откуда я знаю? Я не пророк… Хотя я и работаю над этим… Однако могу предположить: он, как и сир Ватель – игрок. Любит вначале пустить пешек. Потом в ход идут – ладьи и кони. И только затем – ферзь. И – шах и мат! Впрочем, зачем я тебе это говорю: ты же не играешь в шахматы. Они запрещены Конклавом.
– Ну, запрещены. – лорд Говард снова набычился, – Ну и что?
– А то. Ты можешь и правда не понимать подлинного смысла такого запрета, и верить той чуши, которую наш милый Конклав вешает всем вам на уши. Но я-то понимаю: шахматы развивают мозг. И делают возможным стратегическое мышление. Когда смотришь вперёд не на ход-два, а на пять. Десять. Ручаюсь своей головой, – лорд Юркисс схватился за макушку, – уж лорд Хлодгар ежедневными партейками не пренебрегает… У него же нет Конклава!
Ладно, проехали. Что там у тебя ещё?
– Ну… Больше ничего. Может, всё же просветишь нас, туповатых и «не наученных предвидеть на десять ходов вперёд» солдафонов, что нам возможно сделать, чтоб подготовиться к следующему набегу.
– Что сделать, что сделать…
А ничего. Пока нет достоверной информации, незачем распылять наши, и без того невеликие, силы. Нужно дождаться возвращения лорда Дилени, и решать только тогда. Потому что гадание на кофейной гуще не входит в число моих любимых игр.
Я любитель фактов.
– А почему там оставалось несколько незанятых вольеров? – здесь, с наветренной стороны фермы, сидеть в очередной роще было куда сподручней. А отдых пришлось устроить, потому что только сейчас разведчики осознали всю реальность угрозы, таящейся в скромном и неказистом на вид бараке, и риск того, что их могли засечь и опознать люди-менталисты. И ноги тряслись у всех – Борис так и сказал, и Марат поддержал его. И вот они сидят на траве и листьях в соседней с фермой роще, скрытые ото всех возможных глаз специально выбранным местом с густым подлеском. Лорд Дилени и сам чувствовал, что дыхание сбивается, и лицо бледнеет при воспоминаниях о монстрах с чудовищными пастями, и о том, как жадно они рвут на куски туши травоядных…
– Думаю, Марат, это потому, что эти вольеры только предстоит заселить. А пока монстры для них ещё не готовы. Не рождены, или не «вылуплены». Лорд Хлодгар наверняка всё детально и чётко проработал, и действует строго по плану. Не сомневаюсь, что последних напавших на нас ящеров, – лорд приподнял плечи, показывая кольчугу, – он вывел и вырастил точно так же.
Ведь ящерицы растут быстро. И те, предыдущие, и эти. Хищники же. То есть – на столь питательном корме, как мясо, растут чрезвычайно быстро! И, что самое интересное, думаю, происходило выращивание наших прототипов – ну, тех, чью одежду мы носим, и чьей кровью обмазаны! – на этой же, а, может, ещё и на других, подобных, фермах.
Так что нам в какой-то степени теперь проще и легче. Не нужно заходить в каждое такое строение. Достаточно просто хорошенько понюхать. – он постарался улыбнуться, но быстро понял, что попытка пошутить не удалась. Лица спутников остались мрачными и озабоченными. И вопросы их интересовали сугубо практичные и насущные:
– Получается, нам осталось только выяснить, откуда берутся совсем маленькие динозаврики. Кто их рожает. Или сносит яйца.
– Получается так. А ещё хорошо бы перед самым уходом раздобыть хотя бы одного такого птенца. Как доказательство. – о том, что скорее всего имеются ещё и фермы с огромными прочными вольерами, где окончательно, до «боевого» вида и состояния, «доращивают» уже выросших в более крупных, например, пятифутовых в холке, монстров, лорд Дилени предпочёл промолчать – не хватало только им сунуться и туда! Уж там-то потенциальная самоходящая «пища» неучуенной и невостребованной не останется!
– Ага. Только думаю, нам это не удастся.
– Почему, Борис?
– Если в том доме, со стеклёнными окнами, действительно живут менталисты, управляющие чёртовым стадом, они тут же засекут, если кого-то из их питомцев кто-то убьёт! И безнаказанными таких убийц не оставят!
– Да, это похоже на правду. Однако! Мы же видели, как они, ну, динозавры, грызутся и дерутся между собой! И наверняка случаются и убийства! Естественный, так сказать отбор, как в любой стае хищников – где выживают самые сильные и свирепые! Что, если нам удастся такого убитого выкрасть? – Марат пошкрёб бок, поморщившись: чесалось и словно свербило, если честно, всё давно немытое и провонявшее потом и кровью тварей, тело. Но спутники же терпят – значит, должен и он!
– Хм… Возможно, Марат, что ты подал нам хорошую идею. Ладно, посмотрим, как будет со временем. В любом случае – сделать это можно будет только на обратном пути. Сейчас же главное – выяснить, откуда чёртов лорд Хлодгар берёт «рассаду» для своих теплиц и парников…
К вечеру дошли до того места, откуда можно было уже рассмотреть верхушки башен замка – резиденции главного злодея. Предания гласили, что называется, вернее, назывался он Эксельсиор. Поскольку был разрушен. А как уже лорд Хлодгар назвал восстановленную громадину, не знал сейчас никто.
Высокий холм, поросший пожухлой желтовато-серой невзрачной травкой явно природного происхождения, каким-то образом избежал распашки, или засева чем-то кормовым или масличным. Но и того, что было освоено, засеяно, а в большинстве уже и убрано и скошено холуями-рабами хозяйственного и поднаторевшего в этом самом сельском хозяйстве лорда, казалось вполне достаточно для прокорма: как несметных стад и отар – да, они видели издали и баранов, и свиней, похожих издали на этакие бугристые сардельки на ножках, (Марат тогда предположил: «Это – для самого лорда. Похоже, он любитель сальца!») так и сонма плотоядных.
А по большому счёту всё, что они увидели, произвело гнетущее впечатление.
Невольно напрашивалась мысль, что когда власть и управление сосредоточены в одних руках, процесс выращивания и сельхозрастений, и животных для получения мяса, организовать можно куда легче и эффективней, чем когда это делает несколько тысяч самостоятельных фермеров, с собственным представлением о том, чего именно ему, хозяину, посадить в этом году, и кого и сколько – выращивать для молока, убоя и продажи…
Лорд Дилени по этому поводу сказал: «похоже, лорд Хлодгар куда лучший организатор, чем мы думали. У него хватает мозгов и на войну и на солидную подготовку к ней».
Марат на это возразил:
– Если уж он такой умный, милорд, почему же он сразу не начал выращивать вот таких тварей – а насылал на нас заведомо глупых и не столь опасных крыс и мышей?
– Думаю, он просто развлекался. А заодно и отрабатывал способы ведения войны – как дневной, с бабуинами и тварями-ящерами, так и ночной – с крысами и летучими вампирами-мышами. И испытывал, конечно, варианты всяких тварей. Учился, стало быть.
И, конечно, отрабатывал методику создания.
– Тоже мне, творец выискался!
– Не нужно иронизировать, Марат. Да, похоже, полученные после проникновения в Подземелья Предтеч лордом Хлодгаром знания и возможности сделали нашего врага почти всемогущим. Ну а то, что тварей он создавать может, и разных, вы уже видели и сами. Думаю, он может создавать теперь не только тех, кого мы уже знаем, но и многих, многих других. (Правда, как мне почему-то кажется, в этом плане он ограничен. Может конструировать в основном холоднокровных. Пресмыкающихся. Ну, то есть – ящеров. Или он сам, сознательно, остановился на них. Вероятно, потому, что они очень быстро растут по сравнению с млекопитающими.) И если пока не делает этого, то наверняка из сугубо практических соображений. Думаю, проблема только в контроле.
– Как, милорд?
– Ну, проще говоря, в эффективном управлении выращенными и воспитанными тварями. Лорду Хлодгару как никому понятно, что вырвавшиеся на свободу или отбившиеся от рук, такие монстры куда опасней ему самому, чем нам, людям. Хищники же!
Поэтому именно это – похищение младенцев! Если вспомнишь – в последний раз похитили более тридцати мальчиков! – и было, как мне кажется, основной целью этого самого набега. Из этих несчастных вырастят новых погонял-менталистов. Ну, не сразу, конечно. Думаю, в «дело» такие всё равно смогут вступить не раньше, чем через десять-двенадцать лет. Возможно, к этому моменту лорд Хлодгар как раз и будет готов к захвату всего Семиречья: ещё бы! С армией огромных, и прошедших к тому времени боевую проверку на жителях Тарсии ящеров, и – главное! – отрядом натасканных и преданных слуг-менталистов. Про то, что тылы он себе обеспечил, я уж не говорю… А после уничтожения всех наших людей он и там, у нас, на наших землях, организует такое же образцово-показательное хозяйство…
Ну и ещё, конечно, у него наверняка было желание проверить, как действуют новые ящеры-бойцы. Да и поля пожечь.
– Так что – получается, без этого… Эффективного управления менталистов – все эти орды и толпы чудовищ – бесполезны Хлодгару?!
– Разумеется, Борис. Ведь толпа ящеров – не Армия. Ящеры не заключают Контракт, не работают за деньги, и не ходят строем, не говоря уж об изнурительных тренировках или обучения владению оружием – они скорее всего даже не поняли бы, что это такое – служба. Они просто подчиняются. Вожаку или вожакам. Приучены с детства. И делают то, чему их научили инстинкты – кусать, рвать, топтать…
Думаю, у тех, кто даёт им мысленные приказы, предусмотрено и наказание нерадивым за неповиновение – вероятно чертовски болезненное и ужасное: во избежание повторения. И как пример в назидание остальным. И, конечно, тех, кто послушен – поощряют. Пищей ли, дополнительным отдыхом. Самкой. Или ещё как.
– Кстати, милорд! Вот вы упомянули самок. А что, ведь если рассуждать логично – где-то они должны быть! Кто-то ведь несёт все эти яйца? И рожает всех этих ящериц, мышей-вампиров, и крыс? Ну, или рожал.
– Вот-вот. То, что мы и должны найти. Кого-то. Или что-то.
– Не понял, милорд?
– Э-эх… Думаю, ничего страшного не будет, если я скажу вам.
Лорд Юркисс считает, что наш славный лорд Хлодгар добрался-таки до наследия Предтеч. То есть – раскопать-то он их Пещеры раскопал давно… Но пробиться сквозь защиту и ловушки не мог. А сейчас, похоже, смог. И освоил всё то, что там хранилось. И все эти уроды и монстры – продукт тех устройств, тех машин, что стояли там.
Стояли в целости, сохранности, и готовности к работе долгие годы и века. Ожидая, пока кто-нибудь снова не запустит их смертоносные механизмы. Ну, теперь-то они в «нужных» руках. Ведь лорду Хлодгару на…рать на указания нашего Конклава. И он не боится пользоваться тем, что, возможно, и погубило почти всех людей во времена Предтеч. И плевать ему на сулимую нашими служителями церкви «Небесную кару» за такие деяния. Думаете, что я кощунствую, говоря о таком? – спутники лорда покачали головами, и он продолжил, – Но так или иначе, на лорда Хлодгара никакие людские или религиозные запреты и Указы не распространяются. Может, это от того, что он не считает себя человеком.
А, возможно, уже и действительно не является им.
– В-смысле, милорд? Как это – лорд Хлодгар – не человек?!
– А очень просто. Ты вот, Борис, когда впервые услышал о нём?
– Ну… С детства и услышал. Мать всегда говорила о нём, и пугала, что заберёт, сам, или его слуги, когда кто-то из нас, детей, не слушался. Баловался. Или не хотел ложиться спать…
– А ты, Марат?
– Да почти так же. С того момента, как себя помню, про него и знаю.
– Вот именно. А до этого – им, чёрным Властелином, с загребущими когтистыми руками и горящими буркалами-глазами, точно так же пугали и ваших родителей, когда они были детьми. А ещё до этого – родителей родителей. То есть, получается, что лорду Хлодгару должно быть ну никак не меньше сотни с чем-то лет, а он – всё тот же. И ничто у него в теле не меняется.
А ведь люди по сто лет не живут. А он к тому же пришёл сюда, на эти земли, отнюдь не мальчиком.
– Дьявол его раздери – точно! Вот теперь я понял, что и правда – это не может быть тот же самый лорд Хлодгар! Но… Может, он всё-таки рождает и наследников, просто… Называет каждого такого очередного сына тоже – Хлодгаром!
– Ну, это вряд ли… – Борис, ковыряя в зубах тонкой травинкой, как обычно делал после еды, покачал головой, – Мой дед, тоже воин-контрактник, рассказывал, что ещё при нём лорда – видели. Он сам, лично, управлял одним из первых набегов. Ну, когда они вторглись за перешеек. Когда за лорда ещё сражались люди. Было это, если мне не изменяет память, сорок восемь лет назад. Битва тогда была чудовищная. В-смысле, по жестокости и ярости. В живых осталось тысяч пять с нашей стороны, и две – у Хлодгара.
Наши пытались преследовать, чтоб добить окончательно – ничего не вышло. Укрепления, рвы, и огромные гарнизоны в форпостах, редутах и крепостях на границе не позволили пробиться. Уж на что Хлодгар не пожалел сил и средств – так это вот именно – на надёжную оборону своих рубежей. Люди, что воевали тогда за него, отступили и остались в живых. Правда, никто, насколько я знаю, больше никогда их не видел… А гарнизоны эти, приграничные, думаю, он не трогает никогда. Ну, в-смысле, численность их остаётся большой, а вот состав-то может, конечно, меняться. Люди, обезьяны, ящеры… И они остаются на месте, когда его очередная орда, будь то из сухопутных монстров, или летучих, совершает набег на Тарсию…
– Ты прав, Борис. – лорд Дилени сделал рукой жест, приглашая спутников следовать за ним, первым начав спускаться с холма в лощину, – Укрепления эти, как и гарнизоны, давно стали притчей во языцех. Потому что ну никак не удаётся просочиться мимо них – ни самым умелым охотникам-одиночкам, ни, тем более, большим отрядам, пытающимся прорваться с боем. Собственно, в этом наша основная беда: мы не обладаем нужными ресурсами, чтоб и самим понастроить таких же редутов и укреплений – уже с нашей стороны. Если честно – нам не хватает и людей, чтоб укомплектовать гарнизоны таких крепостей-редутов. И до сих пор мы фактически не знали, что лорд Хлодгар делает на своих землях. К чему готовится. Чем нам угрожает.
– Ну, теперь-то знаем, милорд. Поля у него славные. Стада – тучные. Цыплята на птицефермах – свирепые и сильные. И везде проложены отличные ровные дороги. Жаль, кстати, что нам нельзя по ним ходить – так было бы куда быстрее.
– Само-собой, быстрее. Но тогда мы были бы отлично видны всем тем, кто ехал бы нам навстречу. А кто может дать гарантию, что среди них нет менталистов? Уж они-то быстро бы нас учуяли или вычислили – хотя бы по тем признакам, что мы не откликаемся на мысленные приказы!
– Ваша правда, милорд… – Марат тяжко вздохнул, – Так – что? Мы заночуем вон в том подлеске?
– Нет, Марат. Думаю, сегодня ночью нам лучше не спать. А двигаться дальше. За сегодняшнюю ночь нам предстоит добраться до замка, и порыскать по его окрестностям. Думаю, наши ответы – там.
– Почему, милорд?
– Собственно, вычислить это нетрудно. Производство свежевылупившихся динозавриков – самая ответственная часть плана лорда Хлодгара. Так что вряд ли он захотел бы, чтоб этот наверняка сложный процесс происходил без его регулярного контроля и присмотра. С другой стороны – вонища от этих пресмыкающихся действительно – жуткая. Так что в самом замке эти устройства, в которых всё и создаётся, точно не стоят. Значит, ищем большое здание, находящееся с наветренной стороны замка, и – не дальше одной-двух миль от основной твердыни Хлордгара. Логично?
– Да, милорд. Логично-то оно логично… Но как знать – может, эта фабрика для зародышей и младенцев ящеров и охраняется получше? Скажем, есть часовые. И целый гарнизон для охраны?
– Скорее всего, так и есть. Но мы почему идём туда именно ночью? Потому, что все люди, в том числе и менталисты – имеют привычку ночами спать. Зачастую нагло отлынивая от своих основных обязанностей. Например, по охране какого-либо важного объекта! Какому часовому, или его начальнику не случалось прикорнуть на пару минут где-нибудь в уголке, понадеявшись, что раз всё до сих пор тихо, так же будет и дальше!
Борис почуял, как кровь бросилась в лицо – да, случалось, на часах и он позволял себе на пару мгновений отключиться, причём не мешало даже то, что он стоял. Пусть и опираясь на копьё. Да и многие другие, как он знал… А молодец лорд. Чётко просчитал ситуацию. (Похоже, и сам сталкивался с…) Может, им и правда – удастся подобраться незамеченными, и даже залезть внутрь.
Главное теперь – найти всё-таки эту самую фабрику.
Фабрику нашли без особых проблем – она действительно пахла.
Впрочем, этим слабым словом не передать подлинных ощущений от этого мерзкого запаха. На самом деле фабрика воняла. Оглушительно. Неимоверно. Так, что от едкого запаха резало в глазах, и они слезились. Ком тошноты постоянно подступал к горлу, и если бы не постоянный самоконтроль, лорда Дилени давно бы уже вывернуло наизнанку.
Подбирались они к ней вначале на четвереньках, а затем и ползком. Когда до приземистого длиннющего кирпичного (!) барака оставалось не больше пятидесяти шагов, отставший Борис был вынужден окончательно остановиться. Донёсся его тихий шёпот:
– Простите, милорд. Мне придётся… Избавиться от ужина!
Звуки рвоты, по возможности сдержанные, раздавались минуты три. Затем Борис продышался:
– Порядок. Поползли!
Они и правда поползли. Небо на востоке уже начало чуть светлеть, когда лорд Дилени смог наконец заглянуть в забранное очень прочной и частой металлической не то сеткой, не то – решёткой, небольшое окно.
– Порядок. Никого! Можем попробовать зайти так же, как в тот, первый – через дверь в воротах в торце.
Оно и верно: дверь в воротах имелась. И даже легко и без предательского скрипа отворилась вовнутрь, когда Марат и Борис вдвоём чуть приподняли её, чтоб не скрипеть о косяк порога. Внутри оказалось светло: на потолке горели странные фонари, из какого-то матово-белого стекла, дающие равномерный, но мертвенно-голубой свет. Невольно вспоминались Кладбищенские Мигалки… Из-за этого в помещении, казалось, нет теней, и поэтому на душе начинали скрести свирепые кошки: колдовство!..
Лорд Дилени быстро просёк состояние напарников. Поспешил ободрить:
– Это – не колдовство. Это называлось раньше – наука. И, судя по всему, случилось именно так, как я вам и говорил. Лорд Хлодгар поставил её себе на службу. Хитёр, ничего не скажешь. Ведь те, кто не знает, что это – те силы, что раньше покорно и верно служили Предтечам, так и подумают: колдовство!
И будут бояться. И его и чёрного Властелина.
А нам этот свет сейчас только поможет. Так всё видно гораздо лучше, чем если б мы лезли сюда с факелами.
Видно, и правда, всё было отлично.
Длинные ровные ряды странных приземистых, и равномерно и тихо гудящих, белых агрегатов. Высотой примерно по пояс. Размером они были каждый – с большой стол, используемый в походном Штабе для собраний и совещаний руководства, и за которым свободно размещалось десять человек. Ряды агрегатов уходили вдаль, туда, где в противоположной торцевой стене имелись ещё одни ворота: похоже, ведущие в смежный барак. Над каждым ящиком имелся странный как бы конус из очень тонкого металла: лорд Дилени понял, что именно через эти конусы с толстой трубой, выходящей через крышу, и осуществляется вытяжка. А она здесь точно нужна: запах – умереть не встать!
Лорд Дилени быстро посчитал: два ряда по двадцать четыре «стола» – сорок восемь. Наверняка лорд Хлодгар задействовал всё, что удалось вытащить из подземелья Предтеч.
Но что же там, внутри?..
На этот вопрос очень быстро нашёлся ответ: Марат как раз застыл, схватившись рукой за рот, и выпучив глаза на прозрачное окошко, что имелось на верхней крышке ближайшего агрегата. Сразу нашёлся ответ и на вопрос, откуда чёртов запах: невероятная вонь шла из странной решётки, расположенной на боковой поверхности «стола». Лорд Дилени быстро осмотрелся, и осмотрел и «стол»: да, помимо странных ручек, шкал со стрелками, тумблеров и переключателей на верхней панели, и разных других непонятных устройств и приборчиков, торчащих по бокам, у каждого автоклава сверху имелось и такое же окошко – очевидно, для визуального контроля того, что происходило внутри. Чтоб при необходимости подправить происходящее – наверняка с помощью этих самых рукояток и переключателей…
Освоил, стало быть, чёртов Хлодгар «наследие»… Научился. «Творец» …ренов!
Лорд Дилени подошёл к Марату, отметив, что Борис, удовлетворённый осмотром помещения, и явно признавший его безопасным, уже пододвинулся к охотнику с другой стороны. Почти сразу послышался его сдавленный возглас:
– Срань Господня!..
Лорд Дилени отреагировал на увиденное сдержанней: промолчал. Только губы прикусил изнутри зубами, чтоб не заорать во весь голос.
Там, внутри, за совершенно прозрачным окном, творилось…
Колдовство.
На этот раз уж – настоящее!
Потому что на их глазах нечто, раньше явно бывшее курицей, обрастало вместо на глазах растворившихся перьев – серовато-зелёной кожей, висящей сейчас по бокам отвратительными складками. По кромке позвоночника появлялись роговые пластины, крылья превращались в крохотные недоразвитые лапки с коготками, и ноги преобразовывались в мощные когтистые лапы. Но самым страшным оказалось наблюдать, как прямо на глазах блекло-жёлтый клюв превращается в огромную пасть, усаженную острейшими, хоть пока и маленькими, треугольными белыми зубками…
Дверь, через которую они вошли, внезапно распахнулась – разведчики не успели даже спрятаться за агрегат, перед которым стояли. На пороге появился, и быстро вошёл внутрь человек.
Нет, не человек – подобие человека!
Если руки и ноги были как у людей, то лицо… Глаза – огромные, как у ящеров – с вертикальными узкими зрачками! На щеках – чешуя! Одет был… В рубаху, куртку и штаны! И сапоги. Изо рта выглянул и снова пропал тонкий, раздвоенный на конце язык.
Увидев людей, странное создание на долю секунды замешкалось, замерев на месте. Этой секунды Марату оказалось достаточно. Над ухом он услышал быстрый шёпот:
– Целься между глаз!
Звенькнула тетива, стрела и правда – вонзилась прямо в лоб между глаз! Ящеро-человек рухнул как подкошенный.
– Отличный выстрел. Ну а теперь быстро хватаем его, и бежим обратно в лес!
Разведчики, больше ни на что не отвлекаясь, и не мешкая, кинулись выполнять распоряжение лорда Дилени. Наружу тело вытащили всего за несколько секунд – хорошо, что дальше первых двух агрегатов отойти не успели! Лорд, выбежавший следом, поспешил прикрыть дверь – порядок!
В чащу леса тело тащили почти не скрываясь – бегом. За минуту покрыли расстояние, на которое ползком ушло минут двадцать, и оказались наконец в достаточно густом подлеске. Плохо было только то, что глаза, привыкшие к хорошему яркому освещению, теперь не спешили приспособиться снова к чернильному мраку, державшемуся в чаще. Однако помогало то, что на востоке небо уже посветлело до тёмно-сиреневого цвета.
Лорд Дилени, бежавший последним, и успевший скинуть со спины и свой лук, заполз в гущу кустов ежевики и папоротника последним:
– Порядок. Он был один.
– Но если этот гад…
– Нет, не думаю. Он был один. И заходил так, словно зол оттого, что вынужден заниматься привычной, обрыдшей, работой. Просто контролёр. Думаю, обойдя все сорок восемь агрегатов, и проверив ход процесса, он просто ушёл бы обратно к себе в дом. Досыпать. Так что ментальное послание, если б и захотел, никому из своих послать всё равно не успел бы. Об этом позаботился ты.