– Вы, Всехний, извините меня за прямоту, бездельник, – укорял дворецкий. – Ваша лучшая характеристика – это лоботряс и прохвост. Вот раньше у нас стояли прекрасные садовые вазы. Старинные, между прочим, я уверен, представляющие историческую ценность. Из них сейчас две осталось. Да еще одну из них случайно раскололи, это ладно, но остальные-то где? Сначала их превратили в подобие мусорных корзин, а потом они вообще просто взяли – и пропали. Здесь их нет, в хранилищах тоже нет. Получается, нигде нет.

– А я тут причем? – спросил волк, подняв голову. – Чего вы все ко мне пристали с этими вазами?

– Как это, извините меня, причем? Вы, позвольте мне смелость напомнить, к нам охранником устраивались. А сами даже лаять не умеете.

– У меня текста нет.

– Текста нет… другие как-то и без текста очень даже замечательно лают. А наших прекрасных карпов в пруду кто всех выловил и съел?

– Да на вашей овсянке сдохнешь!

– Овсянка, – назидательно сказал Харольд, обидевшись, – заслуженно характеризуется как натуральный и полезный продукт!

– Сами и ешьте свой продукт.

Волк поднялся, глядя в сторону моста – там что-то привлекло его внимание.

– Смотрите, к нам девушка идет, вон, в красном платье. Это к нам-то, в платье! Незнакомая. По верхним доскам шагает, ну надо же, ничего не соображает. А Комендант опять ворчать станет, что у нас тут проходной двор.

Всехний встал и вытянулся, подняв лапу и задрав мордочку.

– Если вы охотничью стойку пытаетесь изобразить, – заметил Харольд, – то не обольщайтесь. Хвост висит, нос вверх смотрит, про уши вообще лучше даже не упоминать. А эти ваши цыганские резинки на лапах и помпоны? Позвольте напомнить о старинной гравюре в Каминной зале, на которой гончая так замечательно стояла в стойке…

Харольд задумался.

– А, извините меня, куда подевалась эта чудесная гравюра? – встрепенулся он. – Она же представляла собой истинную художественную ценность!

– Что-то у вас сегодня день пропаж, – заметил Всехний. – Одного нет, другого. Лучше скажите, что вы из этого несчастного куста хотите сделать?

– Шар, – лаконично ответил Харольд и принялся сгребать в кучу отрезанные ветки. – Был простой куст, дикий и заброшенный, а станет большой, красивый, цветущий шар. Как вам такое идейное направление?

– Направление – супер, – ответил волк, – но я про результат говорю.

– Пока это черновой вариант… вот здесь необходимо подровнять и тут, и сверху особенно. Но, смею заметить, что нам предстоит отвлечься на нашу гостью. Я приготовлю приветствие… Очки. Где очки? – Харольд заволновался. – Очков нет, приветствия нет, – он начал копаться в небольшой записной книжке, которую всюду носил с собой. – Был же листок. Такой почерк! Что тут можно прочитать? Вот.

– Урантум Цавер, Финдель Шах, Типки Квантум… – только он начал читать, как солнце скрылось, и прямо над их головами ударил гром.

– …Смокнум Тайлер Лот, – продолжил Всехний. – Это же заклинание, чтобы замок стал прежним. Надо его чаще произносить, может этот наш драгоценный Камень лежит где-то рядом и искать его не требуется, стоит только прочитать нужные слова в нужном месте.

– Я соглашусь с тем, что Камень может оказаться где угодно, – заметил Харольд, – и всё же я призываю вас не нестись куда-то так безудержно мыслями. Иначе мы превратимся в толпу сумасшедших, целыми днями читающих одни и те же слова в разных местах.

Всехний задумался над словами дворецкого.

Девушка в длинном красном, в белый горошек платье, уже перебралась через мост и с интересом осматривалась на берегу. Она была довольно высокой, немного нескладной и было видно, что сначала ей надо решиться, перед тем как действовать.

– Вы свое приветствие нашли или нет? – спросил волк, вытягивая лапы и зевая.

– Найдешь тут, как же… полные карманы всяких салфеток, а нужного ничего и нет. Вот у ворот раньше бронзовая табличка висела, с так необходимым в данную минуту текстом. Раньше всё было, а теперь…

– А теперь всё пропало, – продолжил Всехний. – Вы это говорили уже. Давайте по памяти, как в прошлый раз. Только вы уж лучше импровизируйте, а не спотыкайтесь на каждом слове. Я буду подсказывать.

– Вы – подсказывать? Да у вас память, смею заметить, уступает даже моей. Ничего не помните. Все свои монеты закопали, не пойми где. Всё забываете, а потом устраиваете совершенно неуместные бурные истерики.

– Спокойно, – сказал Всехний. – Всё под контролем. Монеты я перевел в бумажные деньги, а их спрятал.

– Где? – спросил Харольд. – Опять зарыли в неведомом месте под старой березой, из тех, которые у нас тут встречаются на каждом шагу? Опять пол-леса перекапывать?

– Я помню место. Под осиной. И, кроме того, я записал и зарисовал. На такой схемочке, как бы карте.

– Под осиной! – всплеснул руками дворецкий. – Да вы же ни малейшего представления не имеете о том, каким образом выглядит осина! А схемочку эту вашу изобразительную, куда дели? Тоже взяли, и закопали?

– Ну да, – ответил Всехний. – Закопал.

– Господи! – взмолился Харольд. – Опять выслушивать ваши крики, опять эти бесконечные раскопки – только теперь мы сначала будем искать эту вашу схемочку, осину, а потом деньги… – Он внезапно замолчал, схватился за голову и замер.

К ним осторожно подошла гостья, поправляя сумочку, и спросила, немного растеряно:

– Здравствуйте. Доброе утро. Вернее, – поправилась она, – день. Меня Джейн зовут. А вы здесь живете, вы кто?

– Ирландский сеттер, – представился Всехний. – Пёс благородных кровей. А это – мистер Харольд, призрак, дворецкий, крупнейший специалист по ворчанию и мастер оформления кустов. Его лучшая работа перед вами, – волк поднялся, потянулся и объявил: – Это – полусдувшийся воздушный шар!

– Очень похоже, – кивнула Джейн и добавила: – А я – поэт.

– Это ужасно! – подал голос Харольд, забыв и про приветствие, и про правила приличия.

– Почему же?

– Потому что вы – поэт, а нам тут, извините, нужен как минимум землекоп! Или, научно говоря, археолог! Потому что наши олигархи так и не научились хранить ворованные деньги, зато выступлениям научились прекрасно!

– Я рисовать еще могу, – добавила Джейн. – Правда, наверное, это тоже не поможет. А вы что-то потеряли?

Харольд, успокоившийся было, вскочил. Казалось, по нему забегали электрические искры. – Я ничего не терял! Потому что ничего не имею! А этот господин, – он ткнул пальцем в съежившегося волка, – этот да, потерял! И я надеюсь, навеки потерял! На веки вечные! Навсегда! Всё потерял, всё до последней банкноты, до последней монеты, один звон в ушах остался! И никто это искать не будет, и не собирается – попрошу это внимательно выслушать и настоятельно иметь в виду!

Всехний заревел в голос, подвывая и всхлипывая.

На возмущение Харольда и волчий рев начал собираться народ. Первым показался Снут.

– За что вы его так? – спросил он у Джейн, глядя на голосящего Всехнего. – Жалко же.

– Я? Я его не трогала, – Джейн помотала головой так, что каштановые локоны разлетелись в разные стороны. – Я только пришла, а он – уже, вот. Готов.

Последним на поднявшийся шум вышел Комендант, и по его заспанному виду было видно, что ничего хорошего ждать не стоит.

– Я уже час пытаюсь вылезти из кровати… – хрипло сказал он, – а от ваших криков хочется накрыться с головой и не просыпаться никогда…

– Посмотрите-ка, кто явился, – язвительно заметила Хельга. – Развел тут, притон. Кто обещал, еще два дня назад, что Здоровенного тут не будет! А? И что? Что? Уже сколько времени – а всё шум, ор и воняет повсюду!

– Я его просил не попадаться тебе на глаза.

– Он мне и не попадается! – выпалила Хельга. – А попадается мне кое-что другое!

Мистер Харольд вступил в разговор и излишне торжественно заявил, что навоз считается ценным удобрением в хозяйстве.

– Да провались ваш Кентавр, вместе с удобрениями! – в сердцах воскликнула Хельга. – Всехний, заткнись!

Но от ее слов волк заревел еще громче.

– А с кустом что вы сделали? – Комендант придирчиво осмотрел произведение дворецкого. – Куст-то в чем провинился? Мало нам могилы, которая тут всем глаза мозолит, так теперь еще и этот обглодыш к ней добавился.

– Понимаете, – волнуясь, попытался объяснить Харольд, – понимаете, я имел мыслью сделать шар… образно говоря, шарообразно. Но вот, понимаете, окружающие обстоятельства не дают закончить проект.

– Закончить? – уточнил Комендант. – Или прикончить? Этот куст теперь хочется добить, из жалости. – Тут он заметил Джейн, потирающую волдыри от крапивы на лодыжке.

– Девушка, простите что мы вас игнорируем, но сами видите, – обратился он к ней, – что тут творится. А вы, как я вижу, специалист по ремонту водопроводов, управлению и поискам различных кладов и камней?

Джейн помотала головой.

– Поэт она, – горестно всхлипнул Всехний, размазывая слезы лапами. – Художник.

– Я и то, и другое, – подтвердила Джейн.

Комендант вздохнул.

– Больше вопросов нет, – сказал он. – Располагайтесь там, где вам больше придется по душе и вообще, не отказывайте себе ни в чем. Денег у вас, как я понимаю, нет? А то нам бы очень пригодились. Может, у вас есть какой-нибудь такой, переполненный вкладами банковский счет, карточки всякие, всякие такие наличные, безналичные? Принимаем также золото, серебро, драгоценные, полудрагоценные камни и даже медь, если много.

Джейн переступила ногами и улыбнулась так, что на щеках заиграли ямочки.

– Понятно, – сказал Комендант. – Потрясающе, у меня начали появляться верные предчувствия.

– Не могут ли ваши верные предчувствия, – горестно спросил Всехний, – указать мне одно, очень нужное место?

– Легко, – сказал Комендант. – Иди вот прямо-прямо-прямо к порталу, никуда не сворачивай и не возвращайся. Я уверен, на свете есть много замечательных мест, где ты будешь совершенно счастлив. А мы уж тут как-нибудь попробуем обойтись без тебя.

Всехний зажмурился и опять заревел, на этот раз уж слишком пронзительно.

Комендант поморщился, вздохнул. День начинался бурно, и даже слишком. Он немного поразмыслил, оценивая обстановку, и в конце концов поднял руку.

– Ладно, – сказал он. – Давайте совместим приятное с полезным. В очередной раз поможем Всехнему с поисками, так уж и быть.

Всехний замолчал, словно его выключили рубильником.

– Ты где примерно зарыл свое сокровище? – спросил Комендант.

– В окрестностях, – уныло ответил волк.

– Мы тут по уши в окрестностях. Точнее давай, серый! Соберись, волчий выкормыш!

Джейн вступила в разговор:

– Мне он представился ирландским сеттером. А ведь совсем не похож.

– Ирландский, точно, – кивнул Комендант. – Даже не сомневайтесь. Слышишь ты, сеттер, где деньги закопал?

– Где-то, – горестно ответил Всехний. – Темно же было. У Андреевского леса, дерево такое, – он задумался, почесал ухо задней лапой. – В общем, у дерева. Оно еще пахло так, как сырая земля. И кора была шершавая.

– Супер-приметы, – восхитился Комендант. – Дерево с шершавой корой! Остается надеяться только на то, что там остались какие-то следы. Итак, я требую тишины и минуточку внимания. Послушайте, надо найти эти проклятые деньги, потому что иначе мы будем слышать этот рев весь день и причитания еще неделю. Кстати, нашедший получает треть клада.

Всехний взвыл.

– Погоди, это еще не всё. Так вот, от оставшейся суммы половина безвозвратно уходит в бюджет Кленового Места. Вот теперь, ирландец, можешь продолжать истерить.

– Это произвол! – возмущению волка не было границ. – Как это, осиновый кол вам в глотку, треть? Как это, разрази вас гром, половина? Да вообще, как можно так тянуть руки к чужому, вы подумали?

– А мы у тебя учимся, – пожал плечами Комендант. – К тому же не хочешь, можешь не делиться, никто не заставляет. Тогда копай сам. К твоим услугам все леса вокруг, наполненные шершавыми деревьями всех форм и размеров. Кто его знает, может под каждым – клад.

– Забирайте два процента! – предложил загнанный в угол волк. – Это стандартная комиссия!

– Сам копай за два процента…

– Два с половиной!

– Лопату тебе в зубы.

– Три!

– И не забудь крем от мозолей.

– Четыре, – согласился волк. – Хоть грабеж в замке и запрещен. Харольд, скажите им! Посмотрите же в глаза, которые вас любят!

– Я скажу, – дворецкий влез на скамейку, – я всё скажу! Вот раньше, как же это так получалось, что денег не было, а все работали? И всего хватало, смею заметить, и водопровод работал, и замок радовал, и пруд был с карпами, утками и лебедями! И даже русалка жила! А теперь никто не работает – и денег нет.

– Будут, – пообещал Комендант. – Всехний согласен на наши условия, у него нет выхода. Ладно, серый, соглашайся. Возьми себя в лапы. Быстро согласись – а потом сразу подумай о чем-то хорошем.

– Это о чем, например? – всхлипнул волк.

– О том, что даже немного – это лучше, чем ничего.

– Пять процентов – и пусть будет по-вашему!

Дележ продолжался еще долго, но всё уже было ясно. Желающих немедленно разбогатеть оказалось достаточно. Разбились на команды, поделили начало Андреевского леса на участки и принялись за дело. Правда, копать ни у кого желания не было, больше искали свежеразрытую землю у осин, а также берез, дубов, елей, кустарников и даже просто в поле – как выяснилось, Всехний не был уверен ни в чём.

В результате никаких сокровищ не нашли, но всё равно итог происков был прекрасен: Марина нарисовала картину «Плачущий волк в летнем лесу»; поэт Борис Сирецан, в соавторстве с новоприбывшим поэтом Джейн, написал оду о золотоискателях; Кентавр набрал хворосту, развел огонь до небес, и с помощью горы углей приготовил картошку в мундире и то, что умел делать лучше всех на свете – тающий во рту шашлык, до того вкусный, ароматный и пропахший дымом, что про поиски клада забыл даже сам Всехний.

7. Превращение

Всехний сидел на обломке стены как памятник, лишь изредка поводя ушами. Он служил натурщиком для рисунка Джейн, ему платили по пятьдесят в час, и он ныл, отрабатывая деньги, жалуясь на слепящее солнце, шершавый камень, жару и ветер.

– Чуть выше, левее и повернитесь к солнцу, – командовала Джейн. Волосы лезли ей в глаза, кисточки всё время падали, но она упрямо трудилась, закусив губу.

Неподалеку на траве сидел Конгруэнций, с интересом наблюдая за ее работой. Комендант, поражая окружающих белоснежной футболкой, развалился рядом в шезлонге. Погода была прекрасная, сидеть в замке не хотелось, так что он занимался делами на свежем воздухе и как раз заканчивал чтение письма от Дмитрия Орла. Орел обещал навестить Кленовое Место в ближайшее время.

– Ну что там? – скосил глаза Всехний. – Чего он там пишет-то? Приедет с проверкой?

– Ясное дело, – ответил Комендант, складывая письмо самолетиком и запуская его в сторону беса. – Приедет, и уж точно с проверкой. Так что у нас есть немного времени, чтобы найти Камень – или самим починить тут всё, что сломалось, сгорело или развалилось. И я вам советую не терять времени. – Он вытянул ноги и потянулся.

– Можно покрасить дверь, – предложил Конгруэнций, отыскав брошенный ему самолетик. – Ну эту, при входе. Совсем ведь облупилась.

Комендант закрыл глаза. Дела шли так, что хоть крась дверь, хоть ломай.

– Покрась… – ответил он, помолчав. – Хуже не будет.

Всехний предложил сделать над входом надпись. Торжественную.

– Напишем во всю ширь: «Дорогой Дмитрий Орел, прости нас за всё!»

– И еще в письме было что-то загадочное, – Комендант открыл глаза. – Орел упоминал про эту свою, Анжелику. Но ее же сейчас нет в замке. Она же ушла. Это у него что-то с головой или у нас?

– У нас, – Конгруэнций превратил самолетик обратно в письмо и аккуратно упаковал в конверт. – Никуда она не уходила.

Комендант задумчиво посмотрел на Всехнего, как-то вдруг сразу притихшего.

– Так-с, господин хороший, Всехний волк, товарищ и брат, – сказал он. – Простите, что отвлекаю вас от очень важных дел. Можно я задам вам один, очень простой вопрос?

– Мыр, – сказал Всехний и прижал уши. – Мыру мыр.

– Ты, серое дарование, мырчи-не мырчи! Ты вывел Анжелику из башни, как я тебя просил? Что-то я не слышал потом продолжения этой истории.

– Там, в общем, – Всехний спрыгнул с камня и встряхнулся. – В общем. Темная история.

Джейн ткнула в его сторону кисточкой, дунула на непослушный локон:

– А ну быстро на место!

Всехний запрыгнул обратно на камень, заняв исходное положение.

– Я желаю услышать подробности этой темной истории, – произнес Комендант. – Ты к Анжелике ходил? Только лучше не говори, что ты никуда не ходил, что ты снова обо всём забыл, и про эту мадам в башне никто ничего не знает. Ты мне этого лучше не говори.

– Я и не говорю, – Всехний опять спрыгнул с камня, встопорщился и занял оборонительную позицию. – Но у меня столько дел, а лапок всего четыре, я же не могу везде успевать.

– То есть, – прищурился Комендант, – девушка там уже несколько дней, от нее ни слуху ни духу, и всем всё равно?

Всехний метнулся в одну сторону, в другую, и спрятался за длинной юбкой Джейн.

– Не ругайте его, – попросила Джейн. – Он не нарочно. Давайте я сейчас схожу в башню, узнаю, как там дела. А то у меня тут творческий процесс, а вы постоянно отвлекаете главного персонажа.

– Я сейчас пинков надаю этому главному персонажу. Мне кажется, это была последняя капля.

– Слушайте, – высунул нос Всехний, – я был занят в тот день, ну похороны то-сё, как-то и пошло, поехало. Но я делегировал ваше задание.

Комендант задумчиво посмотрел в его сторону:

– Я себе представляю, как ты делегировал.

– Нормально делегировал. Я сказал тут двоим, этим, бесам. Такие, разного роста, в шапочках. Конго, как их там?

– Умберты, – не задумываясь ответил Конгруэнций. – Умберто Первый и еще Второй. Они пришли водопровод чинить. То есть они должны были чинить, но инструментов нет.

– Были же инструменты? – спросил Комендант.

– Послушайте, – поднял лапу волк, – давайте с Анжеликой наконец разберёмся. Бесы эти, Умберты, значит. Я их встретил и сказал, пойти проверить гостью в башне. Они и пошли.

– А потом?

– Потом, – Всехний принялся покусывать хвост, – вот это самое «потом», как бы, не наступило.

Комендант нахмурился.

– Ну, я так думаю, раз эти Умберты мне ничего не сказали, значит всё в порядке, – рассудил волк.

– А я вот так совсем не думаю. Что-то эту Анжелику не видно и не слышно. Конго! Зови своих Умбертов. Будем распутывать клубок этой загадочной истории.

– С кем распутывать? – спросил Конгруэнций. – С этими, с Умбертами? Распутывать? А может, не надо? Может, я лучше сам в башню схожу? Быстрее будет.

– Зови, – коротко распорядился Комендант. – Интересно узнать, чем кончилось это самое делегирование.

Джейн почти закончила рисунок, когда Конгруэнций привел двух бесов. Персонажи были разного роста, телосложения, но одинаково похожие друг на друга, и в одинаковых шапках, в крупную красно-белую вязку.

Маленький держался поспокойнее, а высокий зачем-то всё время кивал, ухал и постоянно вытирал нос.

Комендант осмотрел компанию, сразу пожалев о своем намерении разобраться в особенностях местного делегирования.

– Вот, – представил героев Конгруэнций. – Умберто Первый, и еще Второй.

– Какие смешные, – воскликнула Джейн. – Вы такие, как два домовенка. Вам, в этих колпачках, не жарко?

Бесы смотрели на нее, на мольберт, на замершего на камне волка, и явно ничего не понимали.

– Алле, – сказал им Комендант. – Повторяю. Смотрите на меня. Вас спрашивают, в шапках не жарко?

– Не, – закивали оба, – не, не жарко. Хорошо так, не жарко.

– Хорошо, – откашлялся Комендант, – продолжим. У меня к вам вот какой вопрос. Два дня назад вас Всехний отправил в башню чтобы проверить, всё ли там в порядке с девушкой. Вы в башню ходили?

Бесы переглянулись, пошатались, покряхтели.

– Изначально, ходили, – сказал наконец высокий, по имени Умберто Первый. – Туда ходили. Этот, который, – он указал на волка, – этот сказал, мы и ходили.

– Мы ходили, – подтвердил Умберто Второй. – Как нам и сказали, изначально. Мы всё сделали. Отлично получилось.

– Что получилось?

– Мы ходили в башню. Который нам и сказал, – высокий поправил шапку и опять указал на Всехнего.

– Что с девушкой-то, она в порядке там?

– В порядке, – покивал маленький бес.

При этих словах волк обрадовано дернулся:

– Вот! Стоило ли шум подымать? Вечно накрутят, накрутят всякого на пустом месте, да еще и меня обязательно приплетут.

Но Комендант усомнился. Вид бесов и их слова показались ему совершенно неубедительными.

– Эта девушка, в башне, она вам что-то говорила?

Бесы переглянулись, покачали головами.

– Ничего не говорила. Дверь же не открылась. Закрывашка не работала.

При этих словах Всехний сразу скис.

– То есть девушку вы не видели? – допытывался Комендант.

– Не открыть же, – Умберто Второй посмотрел на Коменданта с непониманием, как такой большой начальник не может уяснить таких простых вещей.

– Так откуда же вы знаете, что всё хорошо? – в сердцах спросил Комендант.

Конгруэнций всё пытался делать серьезное лицо, но глаза его подозрительно поблескивали. В ходе допроса он с самого начала ни капли не сомневался.

– Закрыто – значит хорошо, – Умберто Первый вильнул хвостом.

– А если открыто было бы? – с интересом спросил Всехний.

– Открыто – так еще лучше.

Комендант вздохнул.

– Ваша честь, – обратился к нему волк, – у меня больше нет вопросов.

– У меня их тоже нет, – Комендант махнул рукой. – Вы свободны, господа Умберты. Благодарю за службу. Займитесь своими делами.

Бесы развернулись и ушли, неторопливо покачиваясь, в ту же сторону, откуда явились.

Джейн сосредоточенно вернулась к работе. Требовались некоторые правки. Рисунок в целом вышел неплохим, но изображенный ею волк был больше похож на белку, сидевшую на гигантском орехе.

Комендант поднялся:

– Пойду в башню.

– Давайте я с вами, – предложил Конгруэнций. – А то мало ли.

– Да что у нас, в Кленовом Месте, может случиться такого? – махнул рукой Комендант. – Сейчас схожу и вернусь, делов-то. Всё будет в порядке.

Он вернулся минут через пятнадцать, бледный и испуганный.

– Судя по вашему виду, – заметил Всехний, – там, действительно, всё в полном порядке.

– Ужас, – сказал Комендант. – Нет слов. В этой комнате! На кровати! Здоровенная змея! Представляете, прямо на кровати, змеища, вы представляете! Метров сто! Ну, может меньше, сорок. Ну тридцать – уж точно. Толстая, огромная. Это Мерлин, его делишки.

– Разозлился, что лезут в его башню, – понял Конгруэнций.

– Вот неугомонный колдун, – возмутился волк. – Превратил Анжелику в змею, надо же. Кто бы, главное, мог подумать.

Джейн отвлеклась от работы:

– Ничего себе, – уважительно сказала она, – у вас тут и свой колдун есть!

– Есть, – буркнул Комендант. – Из ненужного, у нас почти всё есть. Всехний, это ты додумался гостью в такое место поселить? Значит, тебе и расхлебывать.

– Что вы так переживаете, не понимаю, – ответил волк. – Колдовство действует только в башне, надо эту змею выманить оттуда, вот и всё.

– Вот ты и выманишь. Иди вон и разбирайся. И только попробуй смыться. Джейн, сожалею, но я вынужден забрать у вас этот источник неприятностей. Запомните этот неповторимый образ. Если его сегодня проглотят – придется дорисовывать по памяти. – Комендант схватил за шкирку Всехнего и стащил с камня. – Пошли, – сказал он. – Любая история, в конце концов, заканчивается. Пора закончить и эту.

Всехний болтался в его руках, возмущенно размахивая лапами.

– Конго, сходи за Кентавром, – обратился Комендант к бесу. – Скажи, мы ждем его у башни. Тут без него никак. Змеина здоровая, ужас! – Он направился к башне по извилистой старой дорожке, распугивая белых бабочек, облюбовавших это место. У башни он разжал руку и Всехний шлепнулся на землю.

– Ждем Кентавра и действуем.

– Угу, – кивнул Всехний. – Только ваша беззащитность меня пугает. Вы, в этой футболке, сюда как на праздник пришли. Вдруг Кентавру помощь понадобится. Возьмите что-нибудь, похожее на оружие. В сарае вон, полно всякого.

Комендант равнодушно пожал плечами:

– Как только змея покинет башню, она опять станет собой. Чего волноваться-то?

– А если она не сразу превратится? – логично спросил волк. – Если она сначала нас всех тут передушит, что тогда?

Комендант подумал. Довод Всехнего показался ему убедительным. В сарае он отыскал старый ржавый топор и вернулся уже вооруженный.

– Вот, – беззаботно произнес он. – Как я смотрюсь, достаточно элегантно?

Всехний критически осмотрел его.

– Эта змея, между прочим – помощница Дмитрия Орла. Вот превратится она в девушку, а тут вы с Кентавром и топором. У нее в голове зазвенят бубенчики, она сойдет с ума и опять скажут, что это мы во всем виноваты.

Комендант задумался на секунду и согласился:

– Да… неудобно получится.

Быстрым шагом он направился обратно в сарай и вернулся через минуту с лопатой.

– Орудие труда, – продемонстрировал он инструмент. – Вещь мирная, но универсальная.

Он сделал несколько выпадов, помахал лопатой, прижал ее к себе и отдал честь.

– Вы бы еще грабли принесли, – фыркнул волк и покрутил лапой возле уха.

– Ты достал меня, – Комендант воткнул лопату в землю так, что хрустнул попавший под нее корень. – То не так, это не так. Хватит голову морочить, иди в башню!

– Пойду. Но вы теперь опять совсем беззащитный. Можете взять что-то, действительно, подходящее? Вот, есть прекрасная доска например.

Возле клумбы с пионами лежала обгорелая фигурная доска из тех, что после пожара в беседке до сих пор валялись повсюду.

– Ладно, – Комендант поплевал на руки и схватил поудобнее доску. – Давай, вытаскивай эту змеюку оттуда. Только дождись моего свиста. Как услышишь – значит Кентавр здесь и можно начинать.

Всехний кивнул, направился в башню, постоял немного у входа, принюхиваясь, и запрыгал по ступеням вверх. Добравшись до нужного места, он прислушался, постоял и осторожно приоткрыл дверь.

Огромная черная змея занимала почти всю комнату, заняв даже подоконник. Тело обвивало всё вокруг, треугольная голова с белой каемкой вокруг рта свешивалась с кровати. Черный, раздвоенный язык изредка высовывался наружу, словно пробуя воздух на вкус.

– Здрасьте, – вежливо произнес Всехний, заходя в комнату. – Лежите, отдыхаете? Как вам тут, как спится, кошмары не мучают?

Змея не пошевелилась, но язык начал высовываться чуть чаще и мелькать чуть быстрее.

Всехний в три прыжка подобрался ближе, зевнул и уставился в черные зрачки. Змея теперь смотрела на него более внимательно, следя за каждым движением.

Всехний сделал шаг к ее хвосту, провел лапой по блестящей чешуе.

– Надо же, – произнес он, – какой жирный червяк. – И прежде, чем змея поняла, что происходит, он вцепился в ее хвост зубами.

В это время внизу Комендант спокойно ждал Здоровенного, ни о чем особенно не думал, так что внезапный шум в башне стал для него полной неожиданностью. Он сжал покрепче доску, не сводя взгляда со входа.

Через пару секунд оттуда выскочил Всехний, прошмыгнул зайцем мимо. За ним вылетела разъярённая змеиная голова, с широко открытой пастью. Сверкнули два огромных зуба, пружинистое, черное, словно масляное тело извивалось, а голова летела прямо в Коменданта. Тот прикрылся доской, пригнулся и зажмурился. Его отбросило в сторону, он пару раз перевернулся, попытался сгруппироваться, кое-как попробовал подняться… Но уже вместо змеи на траве лежала лицом вниз светловолосая девушка в джинсах и сиреневой футболке.

Комендант подполз к ней на четвереньках, тронул за плечо и осторожно перевернул на спину. Анжелика была без сознания, но дышала ровно.

Всехний подлез под руку, посмотрел.

– Похоже, с ней всё в порядке. А вот с вами не очень.

Комендант потер щеку.

– Синяк будет…

– Будет? У вас пол-лица разгорается, как закат. Не чувствуете?

Комендант еще раз ощупал лицо, поморщился.

– Теперь вот, чувствую, – растеряно сказал он. – Я тут, главное, даже пошевелиться не успел. Она в меня и это… ну.

– Долбанула, – кивнул волк. – Вы забываете слова, значит мозг задет.

Комендант потряс головой, и мир вокруг него покачнулся.

– Я не забываю. Я пытаюсь сформулировать мысль. Вот она. Ты почему свиста не дождался?

– Клянусь, – торжественно произнес волк, – слышал свист, и не один!

Подняв кучу пыли и еле успев остановиться, появился разгоряченный кентавр:

– Звали? – спросил он, приплясывая, переступая копытами.

– Ты вовремя, – заметил Комендант. – Вон уже, разобрались мы тут. – Он опять потер щеку.

– Ого, – Здоровенный изучал его лицо. – Чувствуется хорошо поставленный удар. Это чем тебя так?

– Доской, – ответил Комендант.

– Ой, да ладно, доской. Может, это у вас от переутомления, – предположил волк, помахивая хвостом.

– Так неожиданно было. Она, главное, как выскочит… и прямо на меня. Черная, огромная змеиная голова. Зубы, во, сантиметров пятьдесят. Ну, может меньше. Тридцать.

– А кто это, вообще?

– Перед вами заместитель Дмитрия Орла, – представил девушку Всехний, – Анжелика. Она тут с проверкой. Замечу, что в приоритете Кленового Места – вежливое общение. А у нашего Коменданта теперь самое бандитское лицо в округе.

Кентавр сочувственно приобнял Коменданта.

– Паша, – сказал он, – тебе точно пора подыскивать новую работу. Кстати, с такой физиономией можно легко устроиться охранником. Будешь следить за порядком в каком-нибудь буйном заведении. Ох, знаю я одно место, возле Лебяжьего замка, вот туда точно без доски лучше не входить.

– Сделайте фото, – предложил Всехний. – Добавите в портфолио. Хотя, знаете, это лучше завтра, когда всё разноцветными пятнами пойдет. Будет эффектнее. Вот Орел удивится. Как вы ему всё это, интересно, объясните.

Кентавр погарцевал вокруг, подумал, поцокал копытами.

– Непростая ситуация, – наконец согласился он.

Комендант поднялся, повернулся и пошел от них такой походкой, что Здоровенный вздохнул:

– Переживает… Надо бы его взбодрить. Нехорошо это, бродить без настроения. Я им займусь, а ты тут это, разберись, чтобы всё шито-крыто было, как ты умеешь. – Кентавр рванул, оставив за собой облако пыли.

Они еще не скрылись из виду, когда Анжелика открыла глаза.

– Добрый день, – приветливо поздоровался Всехний. – Вы, наша гостья? Тогда вам нужно произнести традиционное приветствие!

Анжелика застонала, приподнялась, провела рукой по лбу, потерла висок.

– Кто вы, зверь или птица, дракон или принц! – запрыгал вокруг нее волк. – Дух, приведение или Горный Олень! Мы рады всем, проходите, вас ждут у камина, отдохните с дороги!