Read the book: «Близнецы»

Дать отпор

Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

Иван Тургенев. «Воробей» Апрель, 1878

1

– Торт сделаем трёхъярусный. Гостей будет много, – уже минут двадцать листаю каталог свадебных тортов, пытаясь отыскать тот самый.

– Тебе так повезло. Ты такая счастливая – в который раз вздыхает Юля. Мы знакомы с ней сто лет, если не больше. – Меня просто перекрывает белой завистью.

Обнимаю её за хрупкие плечи. При росте метр семьдесят, весит Юля всего сорок пять килограмм. Причём она никогда не сидела ни на каких диетах и с превеликим удовольствием поглощает разного рода сласти. Поэтому завидовать порой приходится мне.

– Теперь уже не погуляем, – с некой печалью в голосе добавляет Юля, – Прям как с Натахой.

Непроизвольно смеюсь:

– Да брось! Саша хоть и станет моим мужем, но он ведь не ханжа. Так что ещё потусим, – снова углубляюсь в поиски подходящего торта, – Тем более он и сам любит иногда оттянуться. Вспомни хотя бы мой день рождения.

Юля смеётся; высокая утончённая, ей впору заниматься модельным бизнесом, а не горбатиться фасовщиком в супермаркете. Потом, она встаёт и подходит к старому пианино, занимающего почётное место, насколько я помню – всю мою жизнь, в углу возле двери лоджии.

– Помнишь? – поднимает крышку. Длинные пальцы виртуозно плывут по клавишам. Комнату наполняет мелодия. История любви Френсиса Ле.

Откладываю журнал в сторонку. В душе начала теплиться ностальгия по детству. Это одновременно радует и вызывает печаль.

2

– Не хотите подождать до лета? – отец опускает газету, одаривая меня серьёзным взглядом.

– Мы уже всё решили – улыбаюсь в ответ, не обращая внимания на отцовскую строгость, прекрасно зная, чем его можно пронять – милой улыбочкой послушной доченьки. Мама нарезает вторую партию бутербродов и ставит полное блюдо на стол.

– Просто отцу не вериться, что ты уже выросла, – мама усаживается рядом, отпивая из кружки уже остывший зелёный чай.

– Я хочу, чтобы ты всё хорошо обдумала. Ведь тебе придётся жить в другом городе. И нас рядом не будет, – не обращая внимания на слова жены, продолжает папа.

– В городе, который знаю, как свои пять пальцев. Если ты забыл, я проучилась там пять лет. Тем более вы можете приезжать в любое время, – успокаивающим тоном высказала я, откусив приличный кусок бутерброда с колбасой, сыром и маслом.

– Сколько вы с ним встречаетесь? – папа не унимается.

– Уже год, па! – восклицаю я, удивляясь тому, как можно этого не знать. Ведь я практически сразу познакомила Сашу с родителями.

– Год? Не может этого быть…

– Да, дорогой, уже год, – подтверждает мама. Я смеюсь, и она тоже.

– Не уже, а всего, – отец выглядит потерянным, похоже, в этом споре ему не выиграть.

– Некоторые за год успевают влюбиться, пожениться, родить детей, а потом ещё и развестись, – произношу спокойно, зная о такой истории не понаслышке. Как называет её мой отец, я о своей подруге, пустоголовая Наташка и впрямь влюбилась в парня и всего через месяц от него забеременела или, как выражаются бабки у подъезда, залетела. Они быстренько расписались. Что там у них происходило дома, я понятия не имею, но после рождения малышки, они разбежались. Наташа уехала с дочерью к родителям, а его забрали в армию.

– Вот именно, никогда не нужно спешить, – отец хмурится и вновь поднимает газету на уровне лица.

День свадьбы неумолимо приближается. Белое роскошное, сшитое по заказу модного дизайнера, платье ожидает своего часа. Не преувеличивая, можно смело сказать, что это самая дорогая вещь в нашей квартире, разве только сама квартира чуть дороже.

Саша старше меня на пять лет. У него бизнес – собственная туристическая фирма «Путешествуем вместе», на пару с другом – партнёром. К своим двадцати восьми годам Саша успел купить дом родителям. И в скором времени, мы собираемся купить собственный дом. И благодаря финансовым возможностям, мы смогли побывать в Париже, в Лондоне, и в других интересных местах. О чём, собственно, до знакомства с Сашей, я не могла и мечтать.

Вечером Серёжа, мой родной брательник, привозит сынишку Костю. Малышу всего три годика, но он уже очень смышлёный.

– Всего месяц. Потом мы с Машкой поменяемся сменами, – обещает Серж маме, целует её в щёку и убегает. Перед этим мне посылает лишь короткий приветственный взмах. Это даже хорошо, что брат привёз племянника. Родители наконец-то отстанут от меня, переключив своё внимание на внука.

3

Саша приезжает без пятнадцати двенадцать. Я уже жду его в кровати в одном нижнем белье. Тихо прокравшись в спальню и закрыв за собой дверь, он ныряет ко мне в койку, всё ещё холодный после улицы. Я невольно хихикаю, представляя, будто он какой-нибудь тайный агент ЦРУ.

– Твой отец снова пытался отговорить тебя выходить за меня замуж? – игриво шепчет Саша, целуя меня в губы. Я принимаюсь расстёгивать пуговички на его рубашке.

– Откуда ты узнал? – в ответ шепчу я, позволяя стянуть с себя трусики.

– По его хмурому лицу.

Несколько секунд мы смеёмся, прикрывая друг другу рты ладонями. Потом его твёрдый член входит в меня.

4

– Ты поговорил с Глебом? – спрашиваю у Саши, немного осипшим голосом после сна. Мы оба лежим на боку. Саша обнимает меня со спины.

– Да, – опускает голову мне на плечо, – Он готов отпустить меня на месяц.

Глеб – тот самый друг-партнер, с которым у Саши общий бизнес, и человек, с которым я стараюсь пересекаться как можно реже.

– Это замечательно, – голос пришёл в норму. Я поворачиваюсь, так чтобы Саша мог видеть мою довольную улыбку. – А когда ты познакомишь меня со своим братом? – не знаю, почему я о нём вспомнила, – Целый год я о нём столько всего слышала, а видела только по фоткам и то, детским.

Саша переворачивается на спину, уставившись куда-то в потолок. Поначалу, мне кажется, будто он хмурится, но уже через мгновение её прекрасное, моё любимое, лицо озаряет прозорливая улыбочка.

– Я же говорил, что он археолог. Месяцами дома не появляется. Тем более, уж поверь мне детка, он не так хорош, как я, – Саша резко переваливается на меня, прижав всем телом, – Он курит, пьёт и ругается матом, – Его губы опускаются к моей шее, следом к груди. Быстрые шаловливые пальчики принимаются ласкать всё то, что находится ниже живота. – Родители не разрешат тебе с таким водиться.

– Не может быть! – сдерживая смех от щекотки, восклицаю, пытаясь в шутку оттолкнуть от себя Сашу. – Вы же близнецы и такие разные?

Саша уже приступает к целованию живота, как вдруг серьёзно смотрит мне в глаза, хотя улавливаю огонёк весёлости:

– Может быть, вы познакомитесь с ним на свадьбе, – серьёзность с лица улетучивается за одно мгновение, и он широко улыбается, вновь возвращаясь к поцелуям.

5

Регистрация проходит в местном Загсе. Перед церемонией меня бросает то в жар, то в холод. Я практически не слышу, что говорит регистраторша. Чтобы хоть как-то совладать с собой всё время гляжу на Сашу. Мне дико страшно, но вместе с этим, хочется смеяться. Да чего там смеяться, просто ржать, как конь. До последнего не верится, что я выхожу замуж за любовь всей своей жизни.

Саша, как и положено, отвечает на вопрос: «Возьмёшь ли ты, Александр, в жёны Диану Соколову?»

Он отвечает: «Да», и смотрит мне прямо в глаза. Я отвечаю «да», хотя не слышу, что говорит женщина-регистратор, а потом поцелуй, такой приятный и желанный. Потом всё как-то идёт куда быстрее и не так страшно, как до этого самого ответственного момента. Фотосессия, ресторан, гости, подарки, конкурсы. Ведущая – высокая полноватая женщина лет тридцати пяти с хорошо поставленным голосом и приятной наружности поистине тамада от Бога. После девяти вечера я, Саша, Юля и ещё несколько друзей отбываем в клуб. Где-то уже через пару часов Юля напивается в хлам и нам приходится вызывать ей такси и отправить домой. Где-то в этом промежутке меня посещает мысль, что Сашин брат – Вова так и не появился. Не появился на свадьбе родного брата! Не позвонил. Не отправил сообщение. Ничего. Будто его и не существует вовсе. Но не стану омрачать праздник разговорами о безответственном брате.

В гостиницу мы прибываем, когда уже начинает светать. На мне платье ручной работы модного модельера за полтора миллиона рублей. Саша умудрился вырвать бегунок с замочка впопыхах поскорее раздеть меня. Хотя если уж быть честной, я дико устала и хотела спать, но Саша, словно дикарь, впервые увидевший женщину, и уловивший её, с ума сводящие, флюиды. Секс страстный, выжданный. Толчки необычно резкие и глубокие. Меня это слегка удивило, но я кончаю несколько раз.

6

Медовый месяц мы разделили на две части. Первые две недели проводим на Аляске, на горнолыжном курорте. Это превосходно, потому что мы оба без ума от катания на лыжах. Две последние недели мы загораем и греем попки в Майами. Естественно, делаем кучу памятных фотографий и занимаемся вдоволь любовью. По возвращению на родину, мы сразу принимаемся за поиски жилья, собственно, как и планировали.

Лето подходит к своему завершению. Для меня, да и для Саши тоже, самое значимое лето в жизни. Хотя если бы я только знала, что случится в недалёком будущем, я бы ещё подумала, что возвести на пьедестал первенства по эмоциональному потрясению. Но это позже, а сейчас мы заняты выбором самого красивого уютного дома в уединённом месте, чтобы в округе ни одного соседа с постоянно работающей бензопилой.

– Ну что? Тебе нравится? – прижимая меня к себе, спрашивает Саша. На сегодня это уже третий дом по счёту, за неделю поисков – девятый. И надо отдать должное. Самый уютный и притягательный двухэтажный особняк из красного кирпича. Пять комнат, две ванные, два туалета, два рабочих кабинета, два балкона, лоджия, веранда и гараж. На заднем дворе бассейн, плюс один гектар во владениях. О чём ещё можно мечтать?

– Очень нравится. Но тебе не кажется, что нам здесь будет скучновато? – отвечаю игриво вопросом на вопрос. – Соседей нет. К кому я буду ходить за солью?

– Я куплю тебе сто килограмм соли, – Саша целует меня в губы.

– Если вы хотите более людное место, то можно проехать до Северной улицы, – вмешается риелтор по имени Сергей. Его, похоже, немного раздражают наши поцелуи и обнимания, – Там дома буквально лежат друг на дружке.

– Можно слушать музыку на всю громкость, – не обращая внимания на недовольного риелтора, продолжает Саша, глядя мне прямо в глаза. Знает же, чем меня пронять. Мы оба обожаем, что называется «врубить музон, да погромче», так чтобы стёкла затрещали. Саша любит слушать Металлику, Мерлина Мэнсона и ещё кучу всякой рок-музыки. Я же люблю музыку немного поспокойнее, например, Стинга или Адель.

– Тогда берём, – успеваю вымолвить я, прежде чем наши губы снова сомкнулись в поцелуе. Через неделю мы отпразднуем новоселье.

7

– Какая ты счастливая, – со вздохом, в который раз произносит Юля, заглядывая в очередную комнату, – Это не дом, а целый замок.

Я иду следом с гордым видом, заведя руки за спину. Меня просто распирает от удовольствия. Но после Юлиного визга, я подпрыгиваю, схватившись за сердце.

– О Боги! Это собственный кабинет?!

– Ага.

Мы заходим в Сашин кабинет, выдержанный в английском стиле; высокий шкаф из красного дерева под книги, большой овальный стол из такого же дерева, небольшой кожаный диванчик. Над ним картина копия «Пейзаж с деревьями» Давида Бурлюка. На некоторое время Юля зависает, разглядывая картину.

– Это… – по голосу чувствуется, насколько сильно она поражена. – Это так прекрасно, – я обнимаю подругу за плечи, полностью разделяя её мнение. На Сашином столе ничего, кроме компьютера и глобуса нет, но и этого оказалось достаточным, чтобы привести Юлю в восторг.

– Кстати, мой кабинет напротив, – деловито произношу я, и тут же награждаюсь новым визгом. Юля так быстро проносится мимо меня, что создаёт небольшой ветерок. Сашин кабинет я называю «дубовым», потому что в нём практически всё было сделано из дерева в отличие от моего, где всё выдержано в светлых тонах и мебель сделана либо из твёрдого пластика, либо из дерева. Например, стол, выкрашенный в светло-серую краску, что придаёт ощущения, будто и он тоже сделан из пластика.

– Очуметь! – восторженно восклицает Юля, приземляясь на крутящееся кресло за столом и делая вокруг своей оси несколько оборотов. – Я бы жила в таком кабинете.

Я смеюсь, полностью разделяя её мнение.

– Не понимаю. Зачем тебе вообще работать? – спрашивает Юля, искренне недоумевая. У неё немного кружится голова, поэтому она выглядит слегка опьянённой. – При таком-то муже.

– Не хочу, чтобы меня считали иждивенкой. Ты же знаешь, все эти злые языки. Да и сидеть дома тоже скучно, – облокотившись о край стола, объясняю я, первое, что пришло на ум. – Если ты не заметила, в округе на полкилометра ни одной живой души. Но ничего подходящего я ещё не нашла.

– Кстати, а здесь случайно почва не вредная?

– С чего ты взяла такое? – смеюсь в ответ.

– Почему тогда здесь никто не строит дома?

– Это специально. Загон всех богачей.

Подруга задумчиво кивает. Какое-то время мы молча сидим; Юля за столом, положив подбородок на кулачки, я на краю стола, глядя в окно и каждая думает о чём-то своём. Спустя некоторое время Юля поднимается и первой нарушает сложившееся молчание.

– А ты познакомишь меня с его братом? – спрашивает у меня, взяв в руки нашу с Сашей свадебную фотографию.

– Мне бы самой для начала с ним познакомиться.

– Неужели до сих пор…? – Юля отставляет фото и удивлённо таращится на меня.

В подтверждение я киваю. Хочу добавить о своих подозрениях, что Саша и Вова скорее всего в ссоре, о которой Саша мне ничего не говорит, но решаю промолчать.

– Ну и брат. Если бы мой брат, если бы он у меня вообще был, не поздравил меня со свадьбой, я бы обиделась. Может с ним что-то случилось, а?

– Да не. Саша разговаривал с ним по телефону, аккурат перед свадьбой, – облизываю пересохшие губы, – Вот такие пироги. Хотя мне кажется, что они в ссоре, – внезапно говорю я и понимаю, что меня сейчас понесёт, и выльется всё, что накопилось в душе за долгие месяцы. – Просто всё равно не вяжется. Как бы они не ругались, но пропустить свадьбу и не поздравить хотя бы по телефону это… Я рассказывала тебе историю о том, как Саша спас его?

– Нет. Что за история? – с интересом прищуривается и прикусывает нижнюю губу Юля.

Какое-то время я молча, смотрю снова в окно, собираясь с мыслями, потом со вздохом начинаю рассказ, который когда-то мне поведал сам Саша. Произошла эта история, когда Саше и Вове только исполнилось по пятнадцать лет. Сами понимаете подростковая жизнь, постоянные передряги в школе и дома, с родителями полное не взаимопонимание, девочки и прочая ахинея. Вова по натуре занял место завсегдатая сумбурных идей, а Саша скорее был маменькиным сынком. В любом случае, именно так считали все окружающие. И после очередных издёвок и насмешек со стороны брата над его послушаемостью перед родителями, Саша предложил отправиться ночью на реку и перейти на другой берег. Шёл конец зимы, но всё ещё хозяйничали морозы. Многие жители городка каждый день преодолевали вытоптанную тропу через застывшую реку, дабы сократить путь до работы. Эта идея понравилась Вове. И вот дождавшись пока родители заснут, братья тайком отправились на реку. И в принципе, ничего не предвещало беды. Они шли, болтали, обкидывали друг дружку снежками. И в какой-то момент Вова провалился. Саша не растерялся и спас брата…

– … вот так, – заканчиваю рассказ. Повисла осмысливающая пауза.

– Ах-ре-неть, – умеет же Юля высказать свои эмоции. – Но всё равно. Если он объявиться, я первая в очереди на его охмурение. – Произносит она на полном серьёзе, словно существуют ещё какие-то претенденты.

– ДАБОЖЕЖТЫМОЙ, естественно, – снова смеюсь. После спускаемся вниз к тому моменту, когда электрический чайник закипел. Разливаю по кружкам чай и устраиваюсь рядом с Юлей на диване.

– Я даже боюсь представить, сколько вы отвалили за такой домик, – положив пару кубиков рафинада и медленно помешивая ложкой, произносит Юля.

– Двенадцать, – отвечаю, как бы невзначай, поднимаюсь с дивана и иду на кухню, вспомнив о пирожных в холодильнике.

– Двенадцать миллионов? – Юлин голос совсем тонюсенький от удивления и непонимания. Мне приходится применить неимоверное усилие, чтобы побороть гордую улыбочку. Но, похоже, Юля и так ничего бы не замечает, она шокировано качает головой, уставившись в точку на поверхности кофейного столика. Решив не выдёргивать подругу из раздумий, я, ставлю блюдо с несколькими пирожными, вновь устраиваясь рядышком.

– Мне с моей зарплатой продавца нужно пахать сто лет и питаться одним Ролтоном, – не моргая говорит она.

– Кстати, как твоя мама себя чувствует? – решаю сменить тему.

– А? – Юля смотрит на меня непонимающим взором, – А… Мама. – Кивает, словно соглашаясь со своими внутренними умозаключениями, – Мама пошла на поправку.

– Прекрасно. Я рада. Если нужны будут деньги, ты не стесняйся. Хорошо?

– Конечно. Спасибо тебе. Ты мне очень помогла. Я с отпускных верну…

– Нет, Юля, – серьёзно обрываю я, – Мы же уже говорили об этом. Ничего возвращать не нужно.

– Да, но…

– Не-ет, – продолжаю упрямо гнуть своё, – Дело не в деньгах.

Юля кивает, облизывая пересохшие губы. Глаза краснеют, наполнившись влагой.

Месяц назад Юлина мама получила перелом шейки бедра – переходила по рельсам, возвращаясь со станции, зацепилась ногой о торчащий корень и приземлилась прямо на правое бедро. В общем, стоимость операции составила двадцать тысяч рублей. Для Юли вся её зарплата, для меня один поход в магазин.

– Оставайся сегодня у меня, – предлагаю я, совершенно спонтанно, обняв подругу за хрупкие плечи.

– А как же Саша? – Смахивает, накатившие слёзы и заметно приободряется.

– Он опять в деловой поездке на два дня, – поясняю, – Да и какая разница, он всегда тебе рад.

– Окей, только маму предупрежу, – Юлину печаль как рукой сняло, и она тут же поспешит к своей сумке, висящей в прихожей среди верхней одежды, отыскав там свой древний телефон. С мамой она болтает несколько минут, расспрашивает, как та себя чувствует и может ли она сегодня остаться у меня. И судя по довольному выражению лица подруги, мама была совсем не против.

С Юлей мы знакомы ещё со студенческих времён. Жили в одной комнате общежития. Учились на кафедре журналистики. Кушая большими ложками ложь о светлом будущем всем выпускникам и вакантные места в мировых издательствах и на телевидение, но по факту, после получения корочки ты возвращаешься в свой захолустный городок, где твой диплом на хрен никому не нужен. В местные газеты и городское телевидение не пробиться, потому что места передаются там по наследству из поколения в поколения. И уж поверьте, я очень рада, что уехала из своего родного городка. И Юлю пытаюсь переманить при каждом удобном случае, но, по-моему, она боится. Боится перемен, боится никому стать ненужной в огромном мегаполисе, и мама, естественно всё дело в матери, у которой к огромному списку болячек, прибавился ещё и сахарный диабет. Юля, самая преданная и заботливая дочь в мире. Она будет жертвовать собой, своей личной жизнью, своим успехом и молодостью, но маму ни за что не оставит.

На ужин мы долго не заморачивались, что приготовить, и как в студенческие времена, сварили пачку пельменей, но в этот раз в них хотя бы присутствовало настоящее мясо. По интернету отыскали фильм ужасов, и, потушив свет во всем доме, принялись к просмотру, закутавшись по уши в пледы.

8

После того, как подвезла подругу до вокзала, решаю прошвырнуться по магазинам. Солнышко только-только выглянуло из-за горизонта, но торговые центры уже начинают работу. Припарковав свою чёрную Ладу Калину на стоянке, направляюсь прямиком в торговый комплекс.

– Диана, привет! – кто-то окликает меня, и в ту же секунду ощущаю чужую руку на плече. Передо мной вырос высокий блондин с взглядом, как у хищника.

– Привет, Глеб, – скинув его руку, продолжаю направление по намеченному курсу, – Ты разве не должен был уехать вместе с Сашей? – интересуюсь, прекрасно зная, что он плетётся за мной.

– Кто-то же должен управляться с делами на фирме, – второпях произносит он, пытаясь обогнать меня на шаг, – Собралась за покупками? – на его ремне болтается барсетка купленная за кучу бабок (с его слов).

– Ага.

– Тоже решил прикупить кое-что. Ты мне не поможешь выбрать?

Наконец-то я оказываюсь внутри, где совсем ещё не многолюдно, поэтому затеряться в толпе не удастся.

– У моей девушки скоро днюха. Хотел подобрать ей какой-нибудь сексуальный нарядик, – последнее слово он говорит, как «наррррядик». И мне снова приходится напоминать самой себе, почему я всегда старалась избегать его общества. Из-за его взгляда. Очень пронзительного, очень нахального взгляда. Ощущение будто раздевает глазами.

– Поверь из меня плохой советчик, – всё ещё пытаясь отделаться от него, бросаю я и заворачиваю в первую попавшуюся дверь. И словно назло оказываюсь в павильоне женского нижнего белья.

– Больше мне не к кому обратиться, – Глеб тут же вырастает рядом и с такой довольной ухмылкой, что у меня возникает неимоверное желание ему хорошенько вмазать.

Понимая, что он не отстанет от меня, соглашаюсь помочь. И пока он выбирает подарок, тоже решаю прикупить что-нибудь и себе. Хотя тайком всё время поглядываю на выход, надеясь незаметно улизнуть.

– Ну как? – Глеб показывает чёрную кружевную полупрозрачную сорочку и трусики-стринги, которые, собственно, ничего не прикрывают, как говорила моя бабушка, не прикрывают, а наоборот оголяют.

– А сколько вы встречаетесь? – интересуюсь я.

– Месяц, – вновь он смотрит на меня взглядом извращенца. – Ну, почти месяц. Думаешь, слишком откровенно?

– Да нет. Думаю, ей понравиться, – улыбаюсь я, мысленно обругав себя за столь доброе к нему отношение. Ведь чем приветливее и обходительнее я буду, тем наглее он будет вести себя. Хотя, кто такой настоящий извращенец, мне придётся узнать чуть позже. А пока я занята тем, как отделаться от Глеба. И пока он оплачивает покупку, незаметно убегаю прочь. Прокатившись по эскалатору до второго этажа, заныриваю в продуктовый отдел. Народу практически нет, не то, что вечером.

С полным пакетом еды и позабыв про Глеба, я плетусь до машины.

– Давай помогу, – как-то мгновенно мои пакеты оказываются в его руках. – Убежала, ничего не сказала. – на его лице появляется лёгкое раздражение, но меня это только порадует.

– Просто, ты так долго расплачивался, – зачем я перед ним оправдываюсь? Пошли его нахер. Глеб резко останавливается, вновь нацепив на себя лжеулыбку доброжелателя. Облизнув нижнюю губу, и я точно знаю, что от такого действия все девчонки сразу тают, но не я. Некоторое мгновение он просто тупо стоит и пялится на меня, поедая глазами, заставляя меня ощущать себя по-идиотски неловко.

– Знаешь, я тороплюсь, – пытаюсь забрать у него пакеты, но он тут же отводит руки в сторону и, хмыкнув, плетётся вперёд. Уже возле машины, робко благодарю, всем видом выказывая, что тороплюсь.

– Не за что, – произносит он, отправляя мои покупки на заднее сидение Лады, – Хочу пригласить тебя на праздник, – говорит, взлохмачивая белокурую шевелюру. Мне показалось или он засмущался? – Завтра в воскресение.

– А что за праздник?

– Днюха моей девушки.

– А. Хорошо. Мы с Сашей, наверное, придём, – обещаю я, усаживаясь на место водителя.

– Окей, – Глеб, сложив пальцы пистолетом, устраняется к своему автомобилю.

Некоторое время я, молча и отрешённо сижу в машине, устало взирая на серую атмосферу города. Размышляя о том, что друг и коллега Саши чрезмерно проявляет ко мне внимание. То «случайно» легонько заденет рукой, проходя мимо, то приобнимет пока Саши нет рядом, в социальных сетях присылает сообщения, будто заигрывает со мной: «Привет» и подмигивающий смайлик, «Как дела?» и смайлик с глазками-сердечками. А когда я заговорила об этом с самим Сашей и высказала свои подозрения, Саша объяснил, убеждённый в этом полностью, что Глеб общается так абсолютно со всеми девушками. И он убеждён, что его друг не посмеет посягнуть на его жену.

Чёрный Хаммер трогается с парковки и медленно катит мимо моего автомобиля, и я вновь попадаю под едкий раздевающий взгляд Глеба. И только после того, как его автомобиль скрывается из поля зрения, трогаюсь и сама.