– В книгах красивые истории любви, они никогда не целуются в них около помойки или тому подобном, – заметила я, когда мы проходили не очень благоприятный район.

– В книгах нет слепых, а если и есть, то они наверняка в конце будут видеть.

– Арчи, – я повернулась к нему и схватила его за щеки, – Ты – самый чудесный человек, которого мне удалось встретить, самый прекрасный. Ты мой!

– А ты моя, милая, – он целует меня в макушку. – Куда мы идем?

– Это большой-большой секрет. Самый страшный из всех, что были когда-то.

– Хватит пугать, – рассмеялся парень. – Я люблю тебя, Нэнс.

– Именно поэтому жизнь – это не книга.

– В смысле?

– Тут рядом труп собаки валяется, – мы вместе разразились звонким хохотом. – И он смердит, ты не слышишь этого?

– Я думал, что мы опять около помойки.

– Это тут тоже есть, – я улыбаюсь.

– Да, место просто сказочное!

Мы вновь рассмеялись, но на сей раз пошли в нужную нам сторону.

Нужной нам сторона являлась кондитерская мистера Барси.

Давно, когда мы только познакомились с Арчи, где-то с полгода назад, он сказал, что всегда хотел быть кондитером. Что он любит сладости больше, чем всю свою жизнь. Что он пробовал готовить безе.

~Итак, для начала нам потребуются яйца! – парень тянет руку вниз, на шорты. – Есть!

Он начинает смеяться.

– Ну, правда есть. Затем нам потребуются.. Сахар? И все? Безе делается из сахара и яиц? Хорошо, что не моих, кстати! Так, хорошо, мне нужен венчик.

Парень одет в шорты и майку с сильно разрезанными рукавами. Он бегает по кухне, периодически спотыкаясь об стол.

– Чтоб этот стол сдох и прощания мне не сказал, – он потер свой ушибленный бок. – Где этот чертов сахар?

Он начал вновь бегать и прыгать по кухне, открывая ящики, превращая комнату в хаос. Не найдя нужного ингредиента, он плюхнулся на пол и уткнулся в колени лицом.

– Где, – прохрипел парень. – Этот. Сахар.

Арчи вскочил и вновь стал носиться. Он всё же решил найти сахар, чтобы ему не сделалось. В любом случае, безе не получилось бы у любого другого, но в этом парне упорства было слишком много. С сотой попытки сахар(он определял его по смачиванию пальца и тыканью во все баночки и скляночки из нижнего ящика кухонной тумбы. Первым был перец, за ним следовала сода, дальше было что-то неприятнейшее, Арчи не хотел даже предполагать, что это могло быть. И, в конце концов, после томных и тяжелых поисков сахар был найден. А вот ориентир в пространстве потерян, поэтому парень стал бить по столу рукой, ища миску с разбитыми яйцами. ~

Я вспоминаю эту историю и начинаю смеяться. Арчи оборачивается на мой смех.

– Я наступил в дерьмо?

– Нет, я вспомнила историю о том, как ты говорил безе.

– Почему тебя веселит именно эта история? Я путал женский и мужской туалеты, заходил в раздевалку, где уже был посетитель, садился за не тот столик и ел чужую еду. Но тебе нужно вспомнить именно то, как я, такой лох, решил приготовить дома безе.

– В женском туалете ты зашел в кабинку, в которой кто-то был, – подмечаю я.

– Да-да-да, долго будешь мне припоминать? – он смущается. – Столько хорошего есть в моих историях, но ты помнишь лишь плохое.

– К примеру?

– Как я перевел старушку через дорогу!

– Ты схватил какого-то мужика под руку и перевел его в проезжей части, – я сгибаюсь пополам от смеха. Черт, мой живот!

– Ты! – он тычет пальцем в пустоту. – Ты вредная и тошнотворная мадам!

– Тогда, – я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и делаю вид, что ухожу, шаркая ногами. – Я ухожу. Ищи путь сам!

Арчибальд вслушивается в мои шаги, а я, тем временем, стараюсь шаркать все тише и тише, имитируя тем удаляющиеся шаги.

– Ты все еще тут, Нэнс, – он подходит и обнимает меня. – От того, что ты создавала движения, я отчетливее слышал запах твоих духов. Клубничные, – Арчи целует мою шею.

– Вообще-то, – оборачиваюсь и обнимаю его. – Малиновые. И нам стоит пойти дальше, мы опоздаем.

– Куда опоздаем?

– Сам все скоро увидишь, – я запинаюсь. Неловкость ситуации исправить не получится, поэтому я решаю просто не обращать на это внимания. Сказала, ну, и пусть, с кем не бывает. – Мы почти пришли.

Пекарня-кондитерская, куда я его веду, находится не так уж и далеко от его дома. Я потратила где-то дня три на уговор о разрешении на пользовании пекарней и еще пять на то, чтобы нам провели курсы по готовке пирожных. В итоге я выбила время, с двенадцати до трех. Кондитер, этот мистер Барси, имени я не уточнила, долго сопротивлялся моим уговорам, деньгам и тому подобному. Его убедили доводы о том, что Арчи – больной, ему это надо, и я не горжусь тем, что давила на жалость. Он наверняка подумал о том, что он болен раком, еще чем-то серьезным. Никак не инвалид. Люди представляют инвалидов, как тех, с кем никогда никто не хочет иметь дело. Они во власти отвращения к этим людям. Типа: «Боже мой, у тебя нет ноги, а вместо нее протез? Как у тебя может появиться парень?». Или еще чего похуже. На самом деле, они намного лучше нас. Они сталкивались со смертью лицом к лицу. Дышали ее затхлым дыханием. Смотрели ей в глаза, буквально. Да, мы все умираем. Но они знают, каково это. Не думаю, что те люди, они верят во всевышнее. Нет. Они каждый день проклинают себя и всю свою жизнь. Я не философ, не психолог. Но я вижу Арчи. Я смотрю на его реакцию, обсуждая с ним что-то. И реакция всегда неоднозначна.

Мы подходим к кондитерской. Арчи шмыгает носом и оборачивается.

– Это свидание! И ты пригласила меня в кафешку.

– Угадал, но только с одним пунктом, – я целую его. – Мы пришли, – открываю перед ним дверь и помогаю ему перейти через порог.

– Добро пожаловать в кондитерскую! – воскликнула кассирша. На ней надет красно-персиковый фартук, светлые волосы, пшеничного цвета, убраны в тугой хвост. На лице противная и фирменная улыбка.

– Добрый день, – я улыбаюсь ей. – Нам ждет мистер Барси, я Нэнси Грин, должно быть, он предупредил обо мне, – как бы вопросительно, но в попытках убедить, говорю девушке я.

– Нэнси, вы же та самая, кто нам все названивала?

– Что тут происходит? – вздергивает брови Арчи.

– Да, та самая несносная девчонка, – я смеюсь. – А это – тот самый Арчибальд, о котором я и говорила.

– Вы хотели быть кондитером? – она смотрит н него и улыбается, ожидая ответа от него. Арчи же стоит неподвижно, даже не улыбается.

– Я хочу, – он отвечает. – И хотел. И буду хотеть, – он отвечает небрежно. Ему, кажется, это не нравится.

Их диалог прерывает оглушительный стук от захлопывающейся двери. С кухни выходит мужчина лет тридцати пяти, может, семи. Он атлетического телосложения, как мне показалось. Рубашка была натянута на груди и руках, которые казались для данного размера слишком большими. Ноги так же обтягивали штаны, он достаточно неплохо выглядел для кондитера. Я представляла его с пузиком, усами и говорящим на французский манер. В итоге он являлся полной противоположностью всем моим представлениям.

– Посетители, – улыбается мистер Барси. – Добро пожаловать!

– Мы – Нэнси Грин и Арчи Стинсон, – я с надеждой гляжу на него. Барси должен помнить меня, я его задолбала за это время.

– Нэнси! – он подбегает ко мне и жмет руку, а затем смотрит на Арчи. – Рад Вас видеть, скоро приступим к намеченному, – он подмигивает Арчи.

– Арчибальд, – парень протягивает руку в мою сторону, никак не в сторону мистера Барси. Я беру его руку и направляю к мужчине. Последний ухмыляется.

– Что-то не так?

Арчи смущенно улыбается.

– Простите, – он берет меня за руку. – Простите, что такой неловкий, – Арчи дергает меня за рукав. – Что тут происходит?

– Ты сейчас будешь готовить, – я чмокаю его в щеку.

– Да, Вам стоит пройти со мной на кухню.

Быстро схватив моего.. Так, этого я не произносила. Быстро схватив Арчи, я иду за пекарем. Мужчина забавно подвиливает во время походки.

Все это время, с момента, как только мы вошли в кондитерскую, мой живот скулит и просит еды. Я его понимаю и полностью с ним солидарна: тут такие запахи! Ваниль, шоколад, корица, марципан, клубника, малина… Рай для сладкоежек, каким является Арчи. Ну, я скрытый сладкоежка. Я не буду себя сдавать.

Мы втроем входим в прохладную комнату, которая была не больше зала. В ней стоит запах дрожжей, яблок. Я ищу источник запаха: стеллаж, забитый до отказа мукой, всякими приправами. Ванилин, дрожжи.. Мм…

Мужчина ведет нас к железной стойке, на которой лежат две доски, рядом ножи и миски. Напротив стойки стоит одинокий стол, на котором лежит то же оборудование, что и здесь. Он останавливается около стола, а нам наказывает идти дальше, к стойке.

Отведя Арчи, я встаю и смотрю на мужчину. Мистер Барси рассматривает Арчи, как тот изучает своими руками стол, натыкаясь на рукоятки ножей, ведя пальцами аккуратно, осторожно до начала лезвия и вздергивая брови от прикосновения с холодным металлом.

– Нас будут резать? – Арчи поднимает нож и изучает его руками. Барси немного хмурится, но затем начинает умиленно наблюдать за парнем.

– Арчи, – отзываю его я. – Ты же хочешь быть кондитером?

– Да-а..

– Сейчас мы будем готовить.

– Из меня? – восклицает Арчи, а затем бросает нож и начинает смеяться.

– Да, – я подхожу и обнимаю его сзади. Повар Барси, кажется, слегка ошарашен всей этой картиной.

– А-ам.. Начнем. Берем и открываем муку..

Мы были счастливы тогда. Когда, прямо как в фильмах, мы кидались в друг друга мукой. Как я измазывала его кремом и сливками. Как вместе мы раскусывали клубнику. Именно в тот момент я поняла, что чувствую нечто большее, чем просто симпатию к Арчибальду. Мое сердце сильно-сильно стучалось при его нежном дыхании на моей шее.

Он так был счастлив. Весь последующий вечер.. Мы провели его, планируя предстоящий день. Как он придет ко мне. Как мы разопьем бутылку шампанского. Как мы будем нежиться в объятиях друг друга.