И зеркало обманет…

Глава 13

Нет, не вспомнил. Не нашёл меня, да и не искал. Но мы всё же встретились. Встретились в ресторане, куда меня пригласили опять же Вера с Андреем. У них как раз случился небольшой юбилей совместной жизни, и они заказали несколько столиков для своих гостей. В ресторане была необычайно приятная атмосфера, которая способствовала хорошему настроению. Мне было довольно весело. На удивление и радость Веры, я охотно танцевала с приятным молодым человеком, который сидел за нашим столом и тоже был сослуживцем Андрея. Я даже подумывала, что, может быть, смогу завязать с ним хоть какие-то отношения. Молодой человек был совсем не плох. Особенно мне импонировало то, что он не страдает многословием. Очень уж мне не нравятся мужчины, которые много говорят. Я от таких мужчин быстро устаю. А этот нет – ничего. Если говорит, то всё к месту. И шутить умеет хорошо. В-общем, он мне понравился. Он постоянно оказывал мне знаки внимания, приглашал танцевать, а я с удовольствием принимала его ухаживания. Вера частенько одобрительно поглядывала на меня, и шепнула, что я сделала правильный выбор. Я даже спорить с ней не стала. Вдруг, на самом деле, у нас с ним что-то сложится? Я совсем даже не против.

Во время очередного танца, сквозь звуки красивой нежной мелодии, я вдруг расслышала знакомый голос. Поискав глазами, я разглядела, сидящую недалеко от танцпола парочку. Голос принадлежал Стёпе. Он сидел за столом недалеко от того места, где мы танцевали, и неотрываясь смотрел на свою спутницу, яркую длинноволосую брюнетку. Та что-то весело щебетала, он отвечал ей и смеялся. Его рука лежала на ее ухоженных ручках, перебирая и поглаживая пальчик за пальчиком. Вот, он ласково поправил ей, выбившуюся из-за ушка блестящую прядку. Вот, наклонился к ней, и что-то интимно прошептал в самое ушко. Мне даже показалось, что он поцеловал это ушко. Девица счастливо засмеялась.

Больше я не смогла выдержать. У меня тоскливо заныло сердце. Не закончив танца, и не возвращаясь к столу, я извинилась перед своим партнёром, сказала ему, что мне надо срочно попудрить носик, и стала пробираться к выходу из зала, стараясь не привлекать к себе внимания. Но Стёпа всё же заметил меня. Он подошёл ко мне в тот момент, когда я уже торопливо надевала в гардеробе шубу.

– Ой, Стёпа, привет! Ты тоже здесь? – фальшиво удивилась я, делая удивленные глаза. – А мы, вот тоже…, тут…

– Ах Аниша, как я тебя давно не видел, – сказал Стёпа и у меня поплыл под ногами пол. – Ты что, уже уходишь?

Только Стёпка называл меня когда-то таким дурацким именем. Он его услышал в каком-то, не то польском, не то чешском фильме ещё в те годы, когда мы были студентами, и оно ему понравилось, хоть я и возражала, когда он ко мне так обращался. Какое-то искусственное дурацкое имя, которое мне совсем не походит!

– Ага, я тороплюсь Стёп, меня там ждут, – я показала рукою на выход. – Ты иди, наверное, тебя тоже ждут, – я вспомнила, как он смотрел на свою спутницу и ласкал её пальцы. – Пока, Стёпа.

Он попытался что-то сказать мне, задержать, но я уже выскочила на улицу. Предательские слёзы навернулись на глаза. Морозный воздух ворвался в лёгкие, стало трудно дышать. Домой, немедленно домой! Иначе я за себя не отвечаю. Я сейчас просто расплачусь. Ещё не хватало, чтобы меня кто-нибудь увидел в таком состоянии! Особенно Вера. А она скоро обнаружит моё отсутствие и кинется меня искать. Прочь, прочь отсюда!

Около ресторана остановилось такси, оттуда выпорхнула стайка весело хохочущих девушек. Громко обсуждая планы на вечер, они скрылись внутри. Их сопровождал высокий усатый красавец кавказской наружности.

Водитель такси вопросительно уставился на меня. Я решила, что у меня нет никакого желания и сил добираться до дома на метро с пересадками и согласно кивнула ему. Дядечка даже вышел и радушно распахнул дверцу, и я уселась на заднее сиденье, назвала адрес. Тут заверещал мой мобильник – я по своей привычке оставила его в тот день в кармане шубы.

– Ну, что? Сбежала красавица? Видела я из-за кого ты это сделала. Ну, зачем ты…

Вера не успела договорить – я торопливо отключилась. Мобильник поверещал ещё, но я не стала отвечать. Да и не смогла бы. Я уже тихо плакала, пряча своё лицо, чтобы водитель не мог меня увидеть в зеркало.

С головной болью, еле волоча ноги, я вошла в свою пустую тихую квартиру. «А ведь он, был искренне рад меня видеть», – запоздало подумала я и разревелась в голос.

Я уже легла, когда позвонили в дверь. Пришлось встать и выйти в прихожую, поглядеть в глазок. Это была Вера. Внимательно и молча оглядев меня с ног до головы, подруга протянула мне мою сумочку, которую я оставила в ресторане при побеге.

– На чём домой-то, добралась, чудо? Деньги же оставила в сумочке? – спросила она меня.

– Ой, спасибо тебе Верочка, – расцеловала я подругу, забирая у неё сумку. – На такси доехала. Водитель подождал, пока я домой за деньгами сбегаю.

Ага, ага… Я не стала говорить подруге, что прорыдала всю дорогу, и сердобольный дядечка не захотел брать с меня деньги, сказав, что заработает на других пассажирах. Он даже заботливо проводил меня до подъезда и подождал, пока за мной закроется дверь. Всё равно Верка не поверит. С тех пор, как она стала вращаться среди людей с приличным достатком, подруга, по-моему, разуверилась в человеческой бескорыстности. Наверное, это не принято в той среде – просто так помогать чужим людям. Хотя сама Вера за это время ничуть не изменилась и продолжала оставаться такой же чуткой и доброй, какой и раньше была.

Вера не стала проходить в комнату, сказала, что внизу в машине ждёт Андрей. Она только сообщила мне, что Стёпа пригласил её потанцевать и всё выспрашивал обо мне. Номер телефона спросил, между прочим.

– И ты дала? – с надеждой спросила я.

– Нет, конечно! Только рабочий. Ты же запретила давать свой домашний номер телефона кому бы то ни было. Мобильный тем более не дала.

Мне захотелось хорошенько стукнуть верную подругу чем-нибудь побольнее. Ну почему она иногда ведёт себя как идиотка? Когда не нужно, она из кожи вон лезет, устраивая мою судьбу, а тут!

– Верка! Но это же Стёпка, а не кто-нибудь! – с досадой сказала я. – Он же не знает, что у меня два года назад номер домашнего телефона поменяли.

– Ну и пусть! – беззаботно махнула рукой подруга. – Надо будет – найдёт. Нефиг было бросать тебя. Олечки ему захотелось!

– А вдруг, не надо будет? – расстроенно спросила я.

– Ну и пусть катится в таком случае! Видала, с какой он фифой в ресторане сидел? Вряд ли это была его сестра или тётя! Чёрт с ним! – решительно заявила подруга, и крепко чмокнув меня в щёку, сделала мне ручкой. – Не раскисай. Ты лучше его. А мне за тебя обидно. И, вообще, посмотри по сторонам, сколько порядочных мужиков! Никита, кстати, ну, с которым ты танцевала, очень расстроился, когда понял, что ты сбежала. А ты, ненормальная, всё своего Стёпу ждешь! Если хочешь непременно Стёпку, то зачем тогда сбежала? Надо было действовать.

– Так он там с девушкой был! – возмутилась я. – Он так на неё смотрел! Вера! Как он на неё смотрел!

– Вот видишь! – сказала мне подруга. – Нечего за него цепляться. Успокойся, я тебя сведу с Никитой. Прелесть, а не мужик. Он же тебе понравился! Понравился или нет?

Я кивнула, соглашаясь.

– Вот и ладно! Ещё не всё потеряно. Он приличный молодой человек. Был женат, конечно, но развёлся. Но это ничего. Всё, не кисни, сказала! Спокойной ночи.

Вера еще раз чмокнула меня в щёку и побежала вниз по лестнице. С улицы уже раздавались нетерпеливые гудки Андрюшкиной машины.

– Сейчас весь дом перебудят, – с тоской сказала я вслух сама себе, и пошла ложиться спать. Уснуть я не могла долго, сон мне Вера перебила. Я всё вспоминала Стёпу и Верины слова.

Измучавшись от бессонницы и своих мыслей, задремав уже под утро, я чуть не проспала, пришлось останавливать такси, чтобы быстрее добраться до работы. На работе всё у меня валилось из рук, перед моими глазами стояли Стёпины радостные от встречи, глаза. Они умоляли меня о чём-то, просили. О чём – я боялась себе представить. Зачем зря надеяться? Ни к чему хорошему эти надежды не приведут. Изведу только себя как обычно. Ну почему я уродилась такой однолюбкой?

Глава 14

Мы сидели в подсобном помещении, и пили чай после обеда, когда в зале зазвонил телефон.

– Это мне! – вскочила радостно Инка, она у нас находилась на практике, и ей все время звонили разные молодые люди. Девушка кинулась к телефону.

– Анна Александровна! – завопила она через некоторое время, – это Вас!

Я неохотно поднялась и пошла к трубке. Наверное, Вера. Сейчас опять воспитывать начнёт. Мозги мне промывать. Или предложит свести «случайно» со вчерашним знакомцем Никитой, который сегодня мне уже ничуточки не нравился. Она от своего не отступится, тем более раз я ей сказала, что молодой мужчина мне понравился.

– Да! – сказала я в трубку. – Чего надо? Говори, давай! Мне некогда!

На том конце обескуражено молчали. Я уже хотела положить трубку, но тут мой собеседник поздоровался Стёпиным голосом, и мне пришлось даже присесть на стул – иначе бы я упала.

– Здравствуй, Анечка! – услышала я. – Мне вот Вера дала твой рабочий телефон, и я решил позвонить. Извини, если отвлекаю от работы. Ты говорить можешь?

Я молчала, у меня пропал от волнения голос. Рука, державшая трубку, предательски дрожала. Я только что-то промычала невразумительное. Надеюсь, он сообразил, что я ответила на приветствие.

Стёпа сказал, что вчера не мог уснуть всю ночь, после того, как увидел меня. А ещё он сказал, что был очень рад, что мы, наконец, встретились. Можно подумать, что я не жила с ним в одном городе, а улетала на далекую звезду в продолжительную экспедицию. Раньше меня было, видимо, невозможно найти. Тем более, что я даже адреса не поменяла со студенческих времён, в отличие от номера телефона. Захотел бы – увидел.

«А как же твоя брюнетка, которую ты ласково держал за пальчики и целовал в ушко»? – вдруг подумала я и, неожиданно для себя, обозлилась. Он, что? Думает, стоит меня поманить, и я все забуду, и прибегу к нему на задних лапках? Нет уж! У меня своя гордость имеется!

– Стёпа, мне некогда, меня ждут. Очень много работы! Спасибо, что позвонил. Говори скорей, чего ещё хотел, я пойду, – грубо соврала я, вспоминая, как он несколько лет назад предал меня, а вчера перебирал проклятые пальчики своей подруги.

– Я хотел предложить встретиться вечером, – обескураженным голосом сказал мне он.

– Ха! А красавицу-брюнетку, ты с собой на свидание возьмешь? Как же она без тебя? Вдруг, у неё головка заболит, а тебя и рядом нет. Кто ей поможет? Чаю с малиной сделает? Нет! Я не хочу, спасибо!

– Ну, Аня! Не надо так, я всё понял. Я всё скажу тебе при встрече. Если не хочешь встречаться сегодня, назови любой день. Я буду счастлив.

– А я не хочу! Прощай! – упёрлась я рогом и положила трубку.

Моя душа пылала праведным гневом. Я забыла в этот момент, как я мечтала об этой встрече несколько лет. Как ждала её. Я была даже горда от того, как я смогла не поддаться Стёпиному обаянию и своему проклятому чувству к нему. Я ответила решительным отказом. Молодец! Хвалю себя! Пусть теперь он помучается!

Я вернулась к столу и увидела несколько пар глаз, в немом удивлении, воззрившихся на меня.

– Что? – пожала я плечами.

– Ну ты удивила нас! – воскликнула одна из библиотекарей. – Мы до этого ничего подобного от тебя не слышали. За столько лет ты даже голоса ни разу не повысила!

– Всё всегда бывает в первый раз! – с гордостью за себя сказала я. Привыкайте. Я села за стол и взяла в руки чашку с остывшим чаем.

Через некоторое время, не прошло и часу, ко мне с опозданием пришло раскаяние. Я упустила возможность возобновить наши отношения, хотя всё время, прошедшее с нашей разлуки, думала о встрече со своей единственной любовью. Вот, дура! Я же только об этом и мечтала уже сколько лет! Я заревела от обиды на саму себя. Ну, что делать? Сама виновата, а Стёпа больше не позвонит! Не позвонит! Глупая я женщина! Права моя подруга. Пусть хоть как меня называет – она во всём права!

После этого звонка, я чуть не заработала нервный срыв. Я не могла отходить далеко от телефона, пытаясь находиться от него всегда поблизости. Если раздавался звонок, старалась оказаться возле телефона первой, вызывая этим плохо скрываемые насмешки со стороны молодых практиканток. Я ждала Стёпиного звонка, мысленно умоляла его сделать это, но он больше не звонил. Мои сослуживицы с недоумением наблюдали, как я несусь к телефону, едва заслышав звонок. Наверное, это выглядело очень смешно, просто глупо.

Глава 15

Всё это я вспоминала, пока поднималась на длинном эскалаторе и выходила из метро. На улице уже сильно темнело. С неба сыпался мелкий противный дождик, я пожалела, что не взяла с собой зонт, пришлось натянуть на голову капюшон от плаща. Ненастная погода ещё больше расстроила меня. Прямо по стать моему настроению! Могла бы давно уже быть дома, если бы не выскочила по-идиотски из поезда, постеснявшись ехать дальше с попутчиками, ставшими свидетелями моей нечаянной выходки, не доехав две станции. Придётся теперь еще транспорт ждать.

Тут я увидела, что на другой стороне улицы, к остановке, подходит нужный мне трамвай. Подумав, что если я пропущу его, то могу простоять на остановке очень долго, ожидая следующего, быстро оглянулась и побежала через дорогу.

Вдруг, заскрипели тормоза, я почувствовала сильный удар и упала. Подумала только, что не успеваю добежать до трамвая.

– Ой, мамочки! – успела я услышать женский крик. – Ой, беда!

Стало совсем темно.

Ещё во сне я поняла, что мне пора просыпаться. Иначе, опоздаю на работу. Почему-то мне было очень трудно открыть глаза. Наконец, я разлепила веки и приподняла их. Глаза упёрлись в белый потолок. Голова вдруг отчаянно закружилась. Лучше глаза закрыть. Ещё и подташнивает так противно. Я почувствовала, что у меня страшно болит всё тело, словно меня безжалостно избили. Опять с великим трудом открыла глаза и слегка повернулась к источнику света. В окно весело заглядывало солнце.

«Надо же! Солнце! А вчера дождик моросил. Пора вставать, нужно на работу идти», – рассеянно подумала я, зажмурившись. Поднять руку, чтобы заслонить глаза от солнца, мне не удалось. Я просто не смогла её поднять, такая она была тяжёлая. Может, придавлена чем? Скосив глаза, я постаралась увидеть свою правую руку.

«Ага, понятно, в неё воткнута капельница», – догадалась я.

– Капельница!! – шёпотом проорала я, словно очнувшись. – Откуда капельница? Почему? Где я? А трубка во рту зачем?

И тут я вспомнила, как побежала через дорогу к трамваю.

«Неужели под машину попала?» – испуганно подумала я, силясь вспомнить, что было дальше, но ничего не получилось. Ещё и боль во всем теле мешала сосредоточиться. Теперь хоть понятно, отчего болит тело. Ладно, хоть жива осталась. Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит?

Тут, я услышала, что открылась дверь. Вошла женщина в белом халате. Она подошла ко мне и посмотрела в мои открытые глаза. Её лицо осветилось радостным изумлением. Не сказав мне ни слова, женщина вдруг метнулась к двери и выскочила из комнаты. Уже из коридора донеслось:

– Юрий Палыч! Юрий Палыч! Скорее, там Быстрова в себя пришла!

Я услышала, как ей пригрозили, наверняка в шутку, что снизят ей зарплату, если она не прекратит вопить, иначе все больных перепугает.

Через минуту послышались торопливые шаги, в палату ворвался, застегивая на ходу пуговицы белого халата, молодой доктор в очках. Солнце заиграло в его рыжих вихрах, под криво надетой белой же шапочкой. Доктор, явно не посмотрелся в зеркало. За ним влетели еще несколько женщин в медицинских халатах. Их лица были сильно взволнованы. И весь этот хоровод в мою честь? Может, я сильно покалечена? Внезапно мне стало страшно от этой мысли.

Надо мной близко склонились голубые внимательные глаза. Доктор долго пытливо всматривался в моё лицо, потом потрогал мою руку, словно не веря, что я живая и действительно пришла в себя. Вынул трубку из моего рта и одна из сестёр отключила какой-то аппарат.

– Ну, слава богу, Вы очнулись, – радостно сказал он мне наконец. Давайте знакомиться. Я, доктор, зовут меня Юрий Павлович.

– Я уже слышала, – слабо улыбнулась я.

Доктор укоризненно посмотрел на медсестру, которая громкими воплями известила его о том, что я очнулась. Сестра виновато пожала плечами и смущённо улыбнулась.

– Перепугали же Вы нас. И муж Ваш уже совсем замучил, всё рвётся и рвётся к Вам. Две ночи в коридоре ночевал на диване, нарушал все наши инструкции, а теперь без конца телефон терзает. Надо его обрадовать, как можно скорее. А дочка ваша – просто красавица и кушает хорошо. С ней всё нормально. Скоро увидите её, вот только немного окрепнете. Главное – Вы пришли в себя. Теперь будем силы восстанавливать и здоровье.

Я прямо почувствовала, как у меня от услышанного, удивлённо округляются глаза, вытягивается лицо и открывается рот.

– Юлия Сергеевна, будьте добры, – обратился доктор к одной из женщин в белом халате, – идите же, звоните скорее её мужу, иначе он на нас в суд подаст, за сокрытие информации о его жене. Его телефоны записаны у меня на календаре в кабинете, найдёте. Замучил совсем.

Женщина с готовностью кивнула и убежала.

Я тупо смотрела в лицо доктора и ничего не соображала. Какой муж? А тем более ещё и дочка! Может, ещё кто-нибудь в палате лежит, а у доктора просто косоглазие: смотрит на меня, а говорит о другом человеке? Я с трудом повернула голову – нет, больше никого нет. А смотрит доктор именно на меня, значит, говорит обо мне. И косоглазия у него, вроде, не наблюдается. У меня, что? Ещё и память отшибло, напрочь? Когда это я успела замуж выйти и ребёнка родить? Это просто невозможно. Это ошибка какая-то или розыгрыш?

– Доктор, – прошептала, наконец, я. – А что со мной? Я после аварии к вам попала? Меня машина сшибла, да?

– Да уж, такое несчастье с Вами приключилось, – подтвердил радостно доктор мои опасения. – Но Вы не беспокойтесь, серьёзных травм у Вас нет, сотрясение мозга вот небольшое, да ножку Вам прижало дверью. Но, даже там перелома нет. Машине Вашей не повезло гораздо больше. Вы, подумайте, какая Вы счастливая! Самое главное, дочка Ваша не пострадала и очень даже хорошо себя чувствует. А Вы, крови немного потеряли и напугали нас. Но, ничего, теперь на поправку пойдете, – успокоил меня словоохотливый доктор и по-отцовски погладил по плечу.

«Да… сотрясение, видимо, у меня очень даже нехилое случилось, – испуганно подумала я, – если я даже о муже с дочкой забыла напрочь».

Но ведь этого не может быть! Просто не может! Я точно знаю, что мне тридцать пять лет, замужем я никогда не была, детей у меня нет никаких и быть не может, учитывая, что последние, близкие отношения с мужчиной были у меня примерно год назад. И то я сильно сожалею, что те отношения вообще были.

А, может, я как раз и родила от этого Аркадия? А потом вышла за него замуж? Нет, не может быть! Я же никогда не была беременной. Ну, не помню я себя в таком интересном положении. Аркадий же был одним из тех редких мужчин, с которым я случайно познакомилась в гостях у своей сослуживицы, и попыталась завязать с ним хоть какие-то отношения. Даже подумывала согласиться выйти за него замуж. Но, передумала как всегда, потому что он не был Стёпой, а был всего лишь Аркадием.

Тем временем, доктор ловко осмотрел меня, я перенесла это совершенно безучастно, так как была занята своими мыслями. Я очень устала, да и мысли мои меня утомили чрезмерно, я не была готова переварить такой поток ошеломляющей непонятной мне информации. Я закрыла глаза. Доктор тут же встал с моей кровати, на которую присел, осматривая меня.

– Ну, поспите, нельзя Вам ещё так долго бодрствовать. Теперь нужно поправляться. Отдыхайте, – сказал он мне и отошёл.

Я услышала, что доктор дает указания сестре поменять мне капельницу, что-то говорил ещё, назначал мне процедуры, больше я не успела ничего услышать, потому что снова провалилась в сон.

Во сне я шла по залитой солнцем улице и вела за руку хорошенькую девочку лет семи. «Но, почему семи? – удивилась я. – Аркадий был у меня позже, значит, ребенок должен быть гораздо младше». Даже во сне, я понимала, что всё это нереально, неправда. Девочка крепко держала меня за руку, а другой рукой то и дело подносила ко рту мороженое и откусывала его большими кусками.

– Нельзя есть мороженое такими большими кусками, оно холодное, горло заболит, – сделала я ей замечание.

Девочка подняла на меня лицо, удивительно похожее на лицо Стёпы и спросила:

– А как его можно есть? Ну, чтобы не заболеть?

– Вот так, смотри, – сказала я ей и стала слизывать языком холодную восхитительную массу.

Оказывается, у меня в руке тоже было мороженое. И оно было очень холодным и вкусным. Тут я проснулась и поняла, что облизываю сухие губы. Мне страшно хотелось пить. Я собралась позвать кого-нибудь, чтобы попросить воды, позвать было некого, попыталась встать, но не смогла, и я опять уснула. Видимо, была слишком слаба.

Проснулась я от того, что почувствовала чьё-то присутствие. Кто-то смотрел на меня пристально. Я подождала немного, не стала показывать, что уже проснулась, и вдруг, услышала:

– Юрий Павлович, а почему она так долго спит? Это нормально? Может, опять отключилась? Вы посмотрите! Вы ничего не просмотрели раньше? Вдруг у неё ещё что-то пострадало, а Вы не заметили?

Голос меня просто поразил! Таким голосом мог говорить только Стёпка. Не может быть! Я распахнула глаза и уставилась на говорившего. Так и есть! Стёпа!

Он увидел, что я открыла глаза, и радостно схватил меня за руку. Мне стало больно. Я поморщилась.

– Там же капельница, – пробормотала я. – Стёп, а ты чего здесь делаешь? – я старательно натянула на себя простыню, оставив открытой только голову.

Стёпа бережно отпустил мою руку и нежно погладил меня по лицу. Да ещё смущенно поцеловал меня в лоб.

– Ох, Аня! Как ты нас всех перепугала! Я, так совсем чуть с ума не сошёл, – счастливо проговорил он и оглянулся на врача. Тот, со знанием дела, закивал головой, подтверждая слова Стёпы. Дескать, да, чуть не сошёл и их чуть с ума всех не свёл. Видимо, досталось доктору от него за то время, что я провалялась без сознания.

Стёпа продолжал счастливо улыбаться с самым глупым выражением на лице.

– А ты как узнал, что я в больницу попала после аварии? – спросила я тихо у него. – Кто тебе сказал? Вера?

– Мне позвонил доктор, у тебя же на мобильнике есть мой номер. Ты, чтоб не путать, отметила его словом «муж», – весело сообщил Стёпа, с обожанием разглядывая меня.

Я вдруг вспомнила, что давно не приводила себя в порядок, тем более лежу в больнице и, как я догадываюсь, уже не один день. Я же, наверное, ужасно выгляжу! Скосив глаза, я заметила, что сбоку кровати к полу от меня спускается какая-то трубочка. Я сообразила, что это катетер. Правильно, я же долго не вставала. Против моей воли, я почувствовала, что краснею. Тут, до меня дошло слово, сказанное Стёпой. Муж! Я не ослышалась?

– Чей муж? А, Стёпа?

– Как чей? Твой, конечно, – ещё продолжал улыбаться Стёпа и оглянулся на доктора. Тот удивленно приподнял брови домиком.

– А когда мы с тобой успели пожениться? – шёпотом спросила опять я.

– Аня! Ты меня пугаешь, вздумала шутить, да? В твоём состоянии, и шутишь, да? – тревожно стал всматриваться в меня Стёпа.

Доктор подошел поближе и задумчиво уставился на меня. В его глазах замелькало сомнение. Наверное, он подумал, что недооценил сотрясение, полученное мной при аварии.

– Анечка, любимая! С тобой всё хорошо? – забеспокоился Стёпа ещё больше. В волнении он стал дёргать свое ухо. Эту его привычку я знала хорошо.

– Всё нормально, – успокоила я его. – А ты, действительно мой муж? – Стёепа утвердительно кивнул. – А дочь у нас тоже есть? Сколько ей лет?

После этих вопросов Стёпа с доктором озадаченно переглянулись и уставились на меня с самым обескураженным видом. А я смотрела на них в большом волнении. Так продолжалось довольно долго. Все молчали. Наконец, я не выдержала:

– В конце концов! Что вы молчите? Говорите же что-нибудь!

Доктор, словно очнувшись, решительно взял Стёпу за рукав.

– Степан Михайлович! – обратился он к нему. – Ваша жена переутомилась, ей надо много спать. Сейчас ей сделают уколы, и она поспит.

– Какие уколы? – испуганно спросила я, – не хочу уколов, не надо мне их ставить. И я хорошо отдохнула, я уже спала. Я только очень пить хочу.

– Ну-ну, успокойтесь. А уколы – противовоспалительные, всё-таки, кесарево пришлось делать. Ну и витамины ещё поколем. Вы, моя хорошая, успокойтесь. Сейчас сестра в палату придёт, укол Вам сделает, – сказал доктор и потянул за собой Стёпу к выходу.

Тот растерянно поглядел на меня и снова поцеловал в макушку. Погладил по голове.

– Отдыхай, любимая. Не беспокойся, я с тобой. А сейчас я дочку посмотрю, мне обещали показать.

Доктор настойчиво стал подталкивать Стёпу к выходу из палаты. За ними закрылась дверь. Я услышала, как доктор стал о чём-то оживлённо говорить. Встревоженный Стёпин голос то и дело прерывал его. Жалко, что я не смогла ничего расслышать. Голоса скоро затихли где-то в отдалении.

Господи! Что мне сейчас сказали? Час от часу не легче! Какое кесарево? Я, что? Дочку только что родила? После того, как попала в аварию? Боже мой, пойму я что-нибудь или нет?!

Я осторожно просунула руку, в которую не была воткнута капельница, под одеяло и потрогала живот. Живот был чем-то заклеен. Грудь странно ныла. У меня, что, и молоко есть? Грудь тоже была в бинтах. Ничего себе!

От всего этого я страшно устала и снова закрыла глаза. В голове тупо гудело. Она и не собиралась ничего соображать. Тут вошла сестра, подошла ко мне, и заботливо сказала:

– Не спите пока, сейчас мы проделаем с Вами необходимые процедуры, а потом Вы спокойно поспите.

Я стыдливо перенесла все обещанные процедуры. Катетер мне удалили, а утку предложили. Очень кстати. Мне, действительно давно хотелось в туалет. Сестра и попить мне дала и уколы поставила. Капельница как раз закончила капать и мне её сняли.

– А кушать мы скоро начнём сами, хватит с капельниц кормиться, – улыбнулась мне сестра после того, как ловко сменила мне постель. – Так, дайте-ка, я Вашу грудь посмотрю.

Я натянула одеяло повыше.

– Сестра, а почему грудь перевязана?

– Вам кормить самой тяжело бы было, поэтому перевязали грудь, чтобы молоко не появилось. Вы же аварию перенесли. И уколы Вам колют, а кормить с ними нельзя. Но Вы не беспокойтесь, Ваша малышка прекрасно наедается смесью и никакой аллергии! – с гордостью завершила свою речь она, словно это она сама так хорошо переносит смесь, и у неё нет аллергии.

Сведения, подтверждающие наличие у меня малышки, ещё более утомили мою несчастную голову, и я поспешила заснуть.

Мне опять приснился сон, со мной рядом на кровати лежала крошечная девочка и внимательно смотрела на меня голубыми глазками. Я погладила её по головке, и она неожиданно улыбнулась мне. Я так обрадовалась, что заплакала, не справившись с нахлынувшими чувствами. И проснулась.

В палате заканчивали уборку. Комната была освещена солнечным светом.

– Проснулись? – спросила меня санитарка, полная невысокая женщина средних лет. – Сейчас Вам покушать принесут, я скажу, что Вы проснулись.

Санитарка, захватив ведро и швабру, вышла.

Через некоторое время вошла незнакомая мне сестра. Она вкатила тележку, на которой стояла какая-то еда. Я вдруг почувствовала сильный голод. Когда же я ела в последний раз? Ах, да! У Веры. Постойте, я же была в гостях у Веры. Я точно помню! Ни на какой машине я не ехала! Я возвращалась в метро! Почувствовав, что от этих воспоминаний опять начинает болеть голова, я решила, пока не думать на эту тему. Потом подумаю.

Сестра подвезла тележку к кровати.

– Здравствуйте, Анна Александровна. Сейчас умоемся, кое-что сделаем и постараемся покушать. Теперь можете делать это самостоятельно, – сказала она мне.

После необходимых процедур, я кое-как поела, и удовлетворенно откинулась на подушку. Ну, вот. Теперь я готова подумать обо всём со свежей головой и силами. Хорошо, что и капельницу из руки вынули.

Но подумать мне не дали. В дверь постучали, и вошёл доктор.

– Ну, как мы себя чувствуем? – он стал пытливо всматриваться в моё лицо. – После перевязки к Вам гости придут. Вы поели? – Я кивнула. – Ну и хорошо.

Доктор вышел. Снова зашла пожилая сестра и ловко сделала мне на животе перевязку. Я стоически перенесла эту процедуру. Мне очень хотелось посмотреть, что творится на моём животе, но я не смогла увидеть, да и боялась. Не выношу таких зрелищ.

Через некоторое время дверь опять отворилась, вошел Стёпа в белом халате и шапочке. Лицо у него было одновременно и озабоченное, и радостное, даже торжественное. Я прыснула. Уж очень он смешно смотрелся в докторском одеянии. Но, наверное, такие доктора тоже бывают. Ведь мог же он выучиться не на физика, а на доктора? Представляете? Здоровый дядька в коротком халате и белой шапочке на коротко стриженной голове. Больше смахивает на повара. Или, даже, на мясника.

Он подошёл ко мне и чмокнул в щёку. Я, почему-то, приняла это совершенно спокойно, как должное. Будто Стёпа и на самом деле был моим мужем, и давно, причём.

Дверь опять открылась и вошла другая сестра. На руках она принесла маленький сверток. Мое сердце тревожно забилось: «Что это? Неужели ребёнок»?

– Ну, вот и наша красавица. Сейчас на нас наша мамочка посмотрит, – ласково проговорила сестра и поднесла свёрток ко мне. Стёпа перехватил его на руки и присел ко мне на кровать. Сестра помогла мне сесть полулёжа. Девочка на Стёпиных руках смотрелась такой маленькой, что мне стало страшно, вдруг он от неловкости раздавит её. Я протянула руки, и Стёпа молча передал мне крошку.

Наверное, она была очень лёгкой, но моим ослабевшим рукам было тяжело, и я положила её рядом с собой на подушку. Ребёнок не спал, видимо, дочка тоже каким-то образом, чувствовала торжественность первой встречи с мамой, и решила пободрствовать. Она внимательно смотрела своими глазёнками на меня. Они оказались непонятно какого цвета, какими-то сизыми, а не голубыми, как мне привиделось во сне. Вернее всего, что они серые. Такие глаза у Стёпы. Кроха почмокала губками и зевнула. Мое сердце заколотилось от нахлынувших чувств. Волна нежности к этому маленькому человечку омыла теплом моё сердце.

Я вдруг испугалась, а если это всего лишь сон? Сейчас вот проснусь, открою глаза, и окажусь в своей одинокой квартире, на своём диване. Быстро ущипнула себя за руку. Нет, не сон? Вот она, моя крошка, смотрит на меня своими глазками. А рядом сидит мой муж. Причем, это Стёпа. Но ведь такого не может быть? Или может?