Quotes from 'Личные мотивы. В 2 томах'

Как бы ты ни мстил, ты все равно не сделаешь так, как было раньше. Человека не вернешь, искалеченную жизнь не исправишь, нанесенную обиду из памяти не сотрешь, женщина тебя снова не полюбит

посмеются лишний раз, анекдот не расскажут. Оба они были такие, знаете ли, «вещи в

растерялась и не сообразила. Нервы,

языке, но Валентина их не задала: с самого начала их знакомства

смотрите, а я пойду выпью кофе. – Идите, Сашенька, конечно, идите, – отозвалась Ангелина Михайловна. – Или в этом доме вас нужно называть Борисом? – Да мне как-то по барабану, – пожал он плечами. – Как вам удобнее, так и называйте. Оставшись вдвоем в мастерской, Сорокины стали рассматривать

нужное русло, но безуспешно. Правда, напроситься в мастерскую к Александру «посмотреть работы

другая ТАМ жизнь! О том, что в Западной Европе

потом корила себя за то, что опять ничего не заметила

умница, ты редкий человек, так много успел, так многого

– В общем, как мы и ожидали, Кузьмин все валит на своего умершего коллегу Самосадова, – подала голос Настя Каменская, закуривая очередную сигарету, – хотя ежу понятно, что рассказывает он о себе. Самосадов-то умер два года назад, кто же тогда убил Стеценко, если не сам Кузьмин? – Торопишься, Настя, – отозвался Хан. – Причастность Кузьмина к убийству Стеценко – это только одна