Астрахань. Это моя земля. #киберпутеводитель

Внизу стояло число, месяц, год. Батюшка Амвросий. И подпись.

Ошеломленная новоявленная русская девушка крутила грамоту и так, и эдак, надеясь еще что-либо прочитать или узнать о себе.

– Я русская? Я не родная дочь? Ат-а-а-а!!!

Слезы градом текли по лицу, но Наргиз-Василиса не замечала их. Она вспоминала свою короткую, но такую яркую жизнь с отцом. Сколько ласки, любви она получила от него, сколько хороших, нежных слов слышала. А когда его большие, шершавые от ветра и песка руки гладили ее по голове, Наргиз была очень счастлива. Как же ей не хватало этого сейчас!

Девушка так и уснула на полу рядом с вещами. Ей приснился сон. Папа сидит рядом на корточках, держит Наргиз за руку и говорит: «Доченька моя, как же ты выросла! Совсем взрослая стала! Я тебя очень люблю. Но у тебя есть и другие родители. Пришло время вспомнить о них…»

Проснулась Наргиз с легким сердцем. Папа на нее не сердится. Ну а русские родители… Да, они есть. Но почему-то столько лет прошло, а меня никто не искал. Это же о чем-то говорит. Значит, не нужна. Слава Аллаху, что меня нашел и воспитал мой отец!

Жизнь Наргиз потекла своим чередом. Только вот поломанную заколку с янтарем девушка починила и стала носить сверху на платке. Почему-то ей так очень захотелось. И тот женский перстень из узелка надела.

Однажды Навари позвал Наргиз для серьезного разговора.

– Дочка! Нам надо поговорить. Выслушай меня. Подумай. А потом дашь ответ.

– Да, дядя, я вас слушаю.

– Присаживайся. Ты, наверное, слышала, что через месяц должны состояться ежегодные состязания на кубок правителя Сарай-Бату. Участвуют молодые мужчины из богатых семей. У меня нет сыновей, я уже стар и болен. А мне пришла бумага из дворца, что в этом году моя семья обязательно должна выставить участника, иначе меня прилюдно побьют розгами. Вот мне и пришла в голову мысль – а если мы тебя переоденем мужчиной? Для тебя ведь это не впервой. Косу спрячем, а загар – месяц позагораешь, и ты мулатка. На коне ты держишься уверенно, стрелять из лука умеешь, сварить шурпу на костре для тебя не проблема. А все остальное на ходу сообразишь. Лицо мы прикроем платком. Оставим только глаза. Скажем, что у тебя шрам на лице.

Навари замолчал. Наргиз тоже обдумывала сказанное.

– Дядя, я согласна. Я не посрамлю твою семью и постараюсь выступить достойно.

– Спасибо! Другого ответа я и не ожидал.

На праздник в Сарай-Бату съехалось много гостей из разных стран: Византии, Египта, Бухары, Самарканда, Московии… Всем хотелось яркого, веселого представления. В назначенный день и час на поле собралось много народа. Для падишаха и особенно знатных гостей сделали помост, чтобы было все хорошо видно. Все 25 участников, каждый на своей самой породистой лошади, выстроились в один ряд перед помостом, где в центре восседал падишах Бату, внук Чингисхана.

Вышел глашатай. В первый день соревнующиеся должны были проскакать до соседнего аула и вернуться обратно. Кто первый – тот и победитель. Потом на всем скаку надо из лука попасть в бежавших зайцев. Кто больше попадет – выиграл. Третье задание – надо было из подручных материалов соорудить какое-либо укрытие, развести костер, поймать дичь или рыбу (река рядом, всего 500 метров до нее) и сварить еду (шурпу, рыбный суп), заварить чай.

Скачки начались. Все, кроме Наргиз, со всего маху рванули вперед. А девушка выбрала темп выше среднего, не стала сразу загонять лошадь. Толпа неодобрительно заулюлюкала ей вслед. Слабак! Размазня! К середине пути она уже выровнялась со всеми. Трое всадников ушли вперед. Это были намечающиеся лидеры. Наргиз подстегнула лошадь и пристроилась позади них. Остальные дышали в спину. До финиша оставалось метров пятьсот, и тут девушка, уверенная в своем скакуне, изо всей силы хлестнула лошадь плеткой. Она от неожиданности так рванула вперед, что передним всадникам пришлось посторониться. Наргиз вырвалась в лидеры. Ее лошадь пришла первой.

– Рано радуешься, – процедил сквозь зубы всадник под номером шесть, – мы еще посмотрим, чья возьмет…

Все участники собрались на поле. На разных его концах стояли слуги, готовые по сигналу выпустить из мешков зайцев. Раздался свист. Из мешков выпустили будущую добычу, и вся команда игроков бросилась вперед. Образовалась давка, и в этой суматохе лошадь Наргиз больно стеганули по крупу нагайкой с шипами. Она взвилась на дыбы, пытаясь сбросить всадника. Толпа ахнула. Всадница перелетела через голову лошади и, сгруппировавшись, перекатилась в сторону. Трагедии не произошло. Многолетние тренировки с лошадьми помогли девушке выжить. Она вскочила на ноги, спокойно достала из-за спины лук, вставила стрелу и стоя на месте, только слегка поворачивая корпус, начала отстреливать живность. Всадники бестолково носились по полю, не давая друг другу стрелять. А стрелы участника под номером 25 четко ложились в цель. Толпа одобрительно загудела. Она оценила и находчивость стрелка, и его мужество.

Итоги этого состязания были неутешительны. Не все участники смогли получить хорошие баллы. Большинство подстрелило всего по одному-два зайца. Фаворитами стали участники под номером 6 и 25. Номер 6 – пять зайцев, номер 25 – 12 штук. В этом конкурсе победу тоже отдали всаднику с цифрой 25. Номер шесть, проходя мимо, прошипел: «Берегись ходить вечерами по городу. Можно споткнуться невзначай». Наргиз и в этот раз смолчала.

Для третьего состязания на площади разложили все, что по мнению устроителей конкурса было необходимо для сооружения спального места, костра, для приготовления еды: хворост, ветки, топорики, ножи, казаны, воду и т. д.

Соревнующиеся с нетерпением ждали свистка. Команда дана, и все рассредоточились, каждый занимаясь своим делом. Кто-то тащил ветки, другие растаскивали хворост, хватали казаны… А Наргиз спокойно повернулась и пошла к реке, прихватив с собой арбалет. На нее даже никто не обратил внимания. По дороге она поставила несколько силков на птиц, пошуршала по кустам – в птичьих гнездах собрала немного яиц. Спустившись к реке, подкатала штанины, оставила обувь на берегу и смело вошла в воду. Остановившись на мелководье, внимательно стала осматривать заводь на наличие рыбы. Достала из штанин шарики из хлеба, пропитанные маслом, кусочки овечьего сыра, подсушенных червячков и все побросала в воду. Ждать пришлось недолго. Вокруг пошли круги, послышались причмокивания, и сначала мелкая рыбешка стала жадно хватать еду, а за ней из заводи показались плавники крупной рыбины, которая, не спеша, плавно, словно раздумывая, открыла рот и начала поедать необычный корм. Вот тут-то Наргиз и выстрелила из арбалета. К стреле была привязана веревка, другой конец обмотан вокруг талии девушки. Стрела попала в глаз. Рыба задергалась в агонии, повела веревку, но Наргиз ловко подсекла ее и рывком выбросила на берег.

На площади вовсю шла работа. Каждый участник обрисовал свой участок и сооружал кто шалаш, кто навес, кто просто лежанку из веток. Многие наложили кучей хворост, поставили рогатины над хворостом и подвесили казаны. И начали оглядываться в поисках того, что можно поджарить или сварить. И тут возвращается Наргиз. Она оглядывает площадь и понимает, что ей специально оставили кусочек земли прямо рядом с настилом, где сидят важные гости и сам падишах. Ничуть не смущаясь, она с гордо поднятой головой проходит к этому месту, и на нее начинают обращать внимание, потому что на поясе в садке у нее болтается большой сом килограммов на пять, рядом висят две утки, в руках охапка хвороста, на котором сверху лежит десяток перепелиных яиц. Падишах даже привстал с трона, чтобы получше разглядеть участника под номером 25. Обычный парнишка, ничем не примечательный. Только зачем-то платок на лицо нацепил, одни глаза видны. Да и то, все время щурится.

Наргиз молча, ни на кого не обращая внимания, сбросила поклажу на выделенное ей место, пошла выбрала себе три крепких ветки, связала их сверху куском веревки, расставила. Достала с пояса кусок ткани и набросила его сверху. Получилось что-то похожее на вигвам. Потом быстро разделила хворост на две кучи. Поставила над каждой по две рогатины. Над одной кучей хвороста подвесила котел, над второй водрузила просто палку. Быстро ощипала уток, смазала их маслом, посыпала специями и насадила на импровизированный вертел. Через несколько минут над площадью тонкой струйкой начал растекаться аромат жарящегося мяса. А тем временем девушка налила в казан воды, поставила на огонь. Очищенную и порезанную на куски рыбу аккуратно положила в казан. Посолила, поперчила и села в тенек в свой вигвам. Единственным, кто выполнил это задание до конца, оказался участник под номером 25.

Над площадью установилась тишина. Только бульон вел свой неспешный разговор кипящими пузырьками, да шкворчали поджаренные утки.

Гости захлопали в ладоши. Наргиз встала и с достоинством поклонилась в ответ.

На втором туре дали совсем легкое задание. Каждому из участников вручили по грамоте и их необходимо было доставить в разные концы Золотой Орды. Отдать грамоту, получить ответ и вернуться обратно. Кто первым вернется – тот победитель. Наргиз получила грамоту, прочитала адрес и облегченно вздохнула.

«В этом конкурсе победа будет тоже моей», – подумала девушка и поехала к дому Навари. Он разводил почтовых голубей и частенько посылал их с донесениями по многим направлениям Золотой Орды. Прочитав на грамоте адрес, Навари достал из голубятни самого крупного и любимого своего друга. Что-то ласково прошептал ему на ушко, прикрепил бумагу и отпустил.

– Все. Теперь ждем. Думаю, к полудню вернется.

И действительно. Не прошло и трех часов, как в открытое окно влетел голубь. Он принес долгожданную бумагу.

Наргиз вскочила на лошадь и вместе с голубем вернулась на площадь. Народ практически весь разошелся. Да и падишах с гостями собрались вернуться во дворец. Всадница остановилась напротив трона падишаха и подала ему в руки голубя с письмом.

– Ах ты, шельмец, всех перехитрил! За твою смекалку дарую тебе сундук золота. Чью семью ты представляешь?

– Семью купца Навари, мой господин.

– Иди, отдыхай. Завтра третий тур. Посмотрим, как ты себя там покажешь.

На следующий день глашатай объявил третий тур соревнований. Сегодня все играют в шахматы. 25 человек делятся на пары и играют друг с другом. Проигравшие уходят в сторону. Оставшиеся играют до победного. Соревнующиеся стали выбирать себе пару. С игроком под номером 25 никто не хотел играть. Он стоял посреди площади рядом с низким столиком, на котором лежали шахматы. И тут совершенно неожиданно падишах предложил сыграть с ним. Наргиз растерялась, но быстро взяла себя в руки.

– Я склоняю голову перед вашим выбором, о мой падишах! – и она действительно низко поклонилась, чтобы не нарушать традиций.

Падишах устроился на столике, скрестив ноги под себя. Наргиз поступила так же. Началась игра. Вокруг шумели, улюлюкали, высказывали мнения, кто же победит, но столик, где вел игру сам падишах, никто не обсуждал. Прошло сорок минут. Многие соревнующиеся уже вышли из игры, а оставшиеся сгрудились вокруг правителя. От напряжения на лбу у девушки выступили крупные капли пота.

И вдруг в тишине раздалось: «Шах!» И через несколько секунд: «И мат!» Все замерли. Падишах с грохотом сбросил шахматы со стола.

– Ты! Ты, как ты посмел! Обыграть меня, внука Чингисхана!

Наргиз сидела с прямой, как струна, спиной, опустив глаза. Она лихорадочно соображала, как надо вести себя с правителем великого города Золой Орды, если он проиграл ей, Наргиз.

Падишах вскочил. Наргиз тоже встала.

– Покажи свое мерзкое лицо! – с этими словами правитель сорвал платок с лица участника под номером 25 вместе с шапкой и… над толпой тихо пронеслось: «О, Всемогущий!»

Перед Батыем стояла девушка с пшеничной рекой из мелких косичек на голове, в которой запуталась заколка с янтарным камнем, с широко распахнутыми глазами, в которых читался вызов, с губами, как алые маки Иссык-Куля.

– Василиска?! – Раздался вопросительно удивленный возглас среди приглашенных купцов.

– Василиса!!! – громкий крик заставил Наргиз повернуть голову и посмотреть наверх. – Господи, это ты, кровинушка моя!

Сверху, с трибун, к ней стремительно спускался купец из Московии, Ермолай Порфирьевич.

– В зиндан⁵! Обоих! Без воды и хлеба! И двадцать розог по пяткам каждому!

Толпа загудела. Послышались выкрики: «Не правильно! Она честно победила! Не посрамила семью Навари! Освободить!»

Слуги схватили Наргиз и купца и повели выполнять приказ. Толпа начала кидать камни в сторону падишаха.

В темнице Наргиз и Ермолай Порфирьевич провели почти месяц. Им не разрешали общаться. Охрана по ночам спускала в зиндан на веревке немного еды и воды. Когда ее били розгами, она не проронила ни звука. Выстояла. В один из дней за ними в зиндан спустили корзину и подняли наверх. Двое слуг вытолкали их за ворота дворца. Наргиз не верила своим глазам. У ворот ее ждал Навари и русские купцы. Навари набросил на нее плащ, приобнял и заплакал.

– Прости меня, доченька… Я так виноват перед тобой…

– Все хорошо. Пойдемте поскорее домой. Я хочу помыться.

Вымытая, в чистой одежде, сытая, Наргиз сидела в беседке. Подошел Ермолай Порфирьевич.

– Василиса! Родная ты моя! Как же долго я тебя искал! – пожилой мужчина богатырского телосложения обнял ее. Наргиз в недоумении подняла брови.

И тут ей рассказали. Оказывается, Василиса из богатого боярского рода. И показали ей такую же грамоту, какую она в отцовских вещах нашла. Сомнения отпали. Ее, маленькую, за огромные деньги выкрали бандиты и хотели продать в рабство. Но что-то пошло не так, и девочку бросили умирать в пустыне. Спасибо Господу, что сподобил Ильмеса спасти тебя. Долгих семнадцать лет мы ездили из Московии по всем странам и городам, где могли, и искали твои следы. А вот в Сарай-Бату мы были приглашены на праздник как гости. Вот там-то мы тебя и нашли. А узнали по заколке. Точно такая же заколка есть у твоей матушки.

Наргиз-Василиса расплакалась. Столько всего накопилось в ее душе!

А в народе уже сложили легенду про девушку с заколкой из янтаря, с волосами цвета спелой ржи, с губами, как алые маки Иссык-Куля, которая обыграла в шахматы самого падишаха Сарай-Бату – внука Чингисхана. И в честной борьбе выиграла все этапы соревнований. В народе пели песню о смелой, храброй наезднице, о смекалке, которую проявила девушка с голубем, о стойкости и верности семье, за которую выступала.

Наргиз-Василиса уехала с купцами в Московию, на свою родину. А сундук с золотом, что подарил ей хан Бату, спрятала в доме своего отца Ильмеса.

Тамерлан до основания разрушил город Сарай-Бату. Город сказку, город мечту. Но легенда про Наргиз живет в народе до сих пор. И многие смельчаки приезжают на развалины когда-то знаменитого городища и ищут там клад, зарытый Наргиз. Молва говорит, что это несметные сокровища. На месте самого красивого города Средневековья сегодня расположено село Селитренное Астраханской области. А недалеко от этого места – культурно-исторический центр Сарай-Бату. Возможно, там скоро появятся магазин и чайхана, которые принадлежали Наргиз. И туристы смогут окунутся в атмосферу того времени, когда в магазине продавались товары Шелкового пути, а в чайхане будут угощать блюдами, которые предлагались во времена Наргиз.

 
Справка об объекте
 
 
Культурно-исторический центр «Сарай-Бату»
Харабалинский район, с. Селитренное
 

Сарай-Бату – средневековое городище на берегу реки Ашулук. В результате археологических исследований, начатых в 1965 году, стало возможным утверждать, что именно здесь находилась столица Золотой Орды, заложенная ханом Батыем в XIII веке. Расположение города на месте следования Великого шелкового пути давало все предпосылки для его развития. Сарай-Бату отличался наличием водных коммуникаций, а также быстро растущим числом мастерских по производству керамики и стекла, резьбе по кости и обработке металлов.

Недалеко от места раскопок возведен макет старинного города Сарай-Бату, который использовали для съемок фильма «Орда» (2012). После окончания съемочного процесса декорации решили оставить и основать на месте города культурный центр.

Волжские хранители
Алексей Шлыков

– Что-то давненько ты к нам не заглядывал. Совсем омосковился.

– Прости, деда. Затянули дела, да и… Сам знаешь: и хату обустроить хочется, и о доме задумался. А там вкалывать надо.

Мы с дедом всегда общались просто и прямо, без какой-либо словесной шушеры. Кого-то со стороны это могло отталкивать, но для нас лишь подчеркивало близость, доверие.

В какой-то момент я поймал себя на мысли, что полностью откровенен могу быть только с дедом. В моей офисной московской жизни, бесконечных сделках, компромиссах и договоренностях, уходящих и приходящих женщинах я пришел к состоянию, когда перестал открывать душу каждому встречному-поперечному, хоть и старался быть честным.

Но прилетая к деду на Волгу, рядом с родной для меня Астраханью, я мог этой самой душой отдохнуть.

Наш дом построил еще мой прапрадед – лихой казак, притащивший жену из турецкого похода еще при царе Александре. Дом пережил и революцию с Гражданской, и Великую Отечественную. Сохранили.

А вот семья пережила эти события непросто: пожилой уже прапрадед воевал в Гражданскую за белых, сыновья – за красных… В живых только прапрадед с одним из сыновей – моим прадедом и остались. Помирились они под самый конец жизни лихого казака.

Мой дед родился в этом же доме. Здесь же дед воспитывал и меня.

На мое желание поехать в Москву он отреагировал спокойно: мол, набирайся опыта, перебесись, а там и вернешься. Я тогда считал, что дед ошибается.

Но вот в последнее время… Потянуло к корням.

– Дивчину-то нашел себе?

– Да нет пока, деда, выбираю. Да и устал я как-то. Одна за одной приходят в мою жизнь, потом уходят. Все не то. Да и просто усталость накопилась какая-то.

– Давай-ка ты, внук, перебирайся назад. И вернутся твои силы.

– Как? – я даже не скрывал скепсиса, но легкая надежда в голосе все-таки была.

– Думаешь, почему род наш силен так? Нам река силу дает, Волга-матушка. Она все плохое уносит, она силу нам дает.

– Прямо так и дает?

– Так и дает. Дед мой, твой прапрадед, не зря именно здесь дом построил. И еще… Вернуться тебе, внук, все равно придется.

– Почему это?

– Сказку помнишь, что я тебе в детстве рассказывал?

– Какую из сказок?

– А вот ту самую, про змея-летавца, что убит был здесь на Астрахани. Помнишь сказку али напомнить тебе? А то зарылся ты в свои графики и проекты да позабыл поди все?

– Да нет, почему же: «…Змей-летавец тот лютый был, немало людей русских погубил… Да нашлись те богатыри, что изловили змея да в цепи заковали. И сама река-Волга его охраняет да выбраться не дает». Все верно?

– Все, да не все. Как думаешь, что здесь сказка, а что намек?

– Честно говоря, я думал, что все здесь сказка.

– Дурак ты, внук. Вот вроде умный, а намеки так и не понял до сих пор. Был змей этот наяву. И род наш с ним и по сей век связан. До сих пор змей этот живой под землей астраханской. И каждый из нашего рода в свой черед приглядывает за ним. А Волга-матушка нам силу дает мощью своею. Она плохое уносит, а новое приносит, силу нам дает, чтобы змея сдерживать. Скоро и твоя очередь настанет пост принять. Чувствую, скоро пора мне будет уходить.

Сказать, что меня ошарашили – это ничего не сказать. Но…

Я привык доверять своему чутью. Почему-то спорить, звонить в больницу, хохотать или опровергать мне не хотелось.

– Покажешь змея, дед? Я привык доверять тебе, но увидеть доказательство я все-таки должен.

– Покажу. Но вот только согласиться ты должен вначале, что на пост сей готов заступить. Готов ты быть должен.

А что я теряю? Да ничего. Если это правда, значит нужно новый путь принять. А если нет, то тем более.

– Согласен, дед.

Дед хитро глянул на меня.

– Ну коль согласен, то завтра и пойдем. А пока пойдем-ка в баньку. Да в реке искупаемся. Смоешь с себя и дорогу, и договоры свои московские. Я тебя и наговору научу, чтобы точно все это ушло и река унесла. Давай-ка чайку с можжевельником навернем еще да пойдем в баньку.

Так мы и сделали. В бане, кажется, дед душу из меня выбил веником, показав, что возраст силе не помеха. И с каким же наслаждением я окунулся в Волгу после этого! Вода, казалось, действительно смыла из меня все плохое, а дед в это время наговаривал:

 
Волга-река, унеси с собой наветы,
Дай мне силу жить да волю.
Смой все черные советы,
Я с тобою, жив доколе…
 

Когда мы вернулись домой, меня просто вырубило. То ли воздух тому виной, то ли информация, которая обрушилась на меня – загадка. Хотя… Может, что и все вместе.

Проснулся я от голоса деда:

– Вставай уже, внук, пора идти.

– Куда идти? – спросонья не понял я.

– Змея смотреть, – усмехнулся дед. – Али передумал уже?

– Да нет, я готов…

Выйдя из дома, я на минуту остановился полюбоваться: эх, пусть пейзаж для меня не в новинку, но насколько же красив рассвет над Волгой! Да, в советское время к виду неспешно текущей реки добавился Астраханский вододелитель – грандиозное сооружение, созданное с целью распределения потоков воды так, чтобы не обмелел Каспий. У меня всегда была ассоциация, что это стена рыцарского замка, затопленного водой в ходе великого сражения… Ну да с фантазией у меня всегда было все в порядке.

Далее мы пошли к погребу, располагавшемуся на самом конце нашего участка среди густо разросшихся кустарников. Деревья здесь не росли. Просто очень быстро засыхали. Я много раз предлагал деду вырубить это все да построить что-то презентабельное, разу уж здесь ничего путного не растет. Но дед всегда отказывался.

Погреб также на моей памяти никогда не открывали. До текущего момента…

Ключ, вставленный дедом в тяжелый амбарный замок, со скрипом, но повернулся, наполнив окрестности мгновенным визгом.

А из раскрытой двери пахнуло подземным холодом.

Я включил фонарик на мобиле, и мы пошли по старым, спускающимся вниз спиралью земляным ступенькам.

– Деда, а давно все это построили вообще?

– Давноооо… Здесь же земля давняя русская… Княжество Тьмутараканское… Слышал, может? Было здесь. Так змей и заключен в этих землях с той поры. Волга-матушка да сыра земля охраняют его. Но и человек нужен, тот, кто будет приглядывать. Мы-то как раз при моем еще деде этот крест на себя взяли. Славный был казак, силен по уму… Но и у него грех был на душе. Вот и взялся он искупить содеянное, хранить зверя этого. Так род наш и продолжает делать это.

– «Хранить – это дело почетное тоже»?..

– О, правильно сказал. Владимир Семенович душевно писал все-таки и правильно. Ну да и пришли мы уже.

Я осветил фонариком круглое помещение, до которого мы спустились. Высотой оно было примерно в два моих роста, каменные, испещренные трещинами стены. Еще на стенах были иконы, написанные на досках. Кажется, еще старообрядческие. Подобные я видел в музее Поленова в Петрозаводске. Еще вспомнились иконы Андрея Рублева, которые я наблюдал в Троице-Сергиевой лавре. Но соседствовали они с символами, напоминающими ведические. Были и надписи. Вот только я пока не мог их разобрать.

– А змей где? – спросил я деда.

– Тут он, рядом с нами. Но не научился ты пока ни видеть, ни ведать, чтоб разглядеть его. Чувствуешь ты хоть что-то?

– Пока нет…

– Ну, значит будем учить тебя, неслуха. Али не примешь сей крест?

– Да я готов, но у меня же работа есть…

– Коль готов, то и учиться будешь. А вот по работе… Времена нынче интересные. Или, думаешь, я про удаленку не слыхал ничего?

 
Справка об объекте
 
 
Астраханский вододелитель
Наримановский район, г. Нариманов
 

Гидротехническое сооружение, позволяющее распределять воду по различным руслам дельты Волги. Особенно этот процесс актуален в маловодные годы. После перекрытия основного русла Волги, две трети водного потока идет в реку Бузан. Так создаются необходимые условия для нереста ценных рыбных пород. Сооружение было построено в 1977 году, но в последние годы не функционирует. В мире таких объектов всего два. Еще один находится на Амазонке.