Read the book: «Диана»
В длинном зале Эрмитажа с античными фресками, украшающими стены и овальный потолок, и с мраморными статуями на блестящем узорчатом паркете, – в этом зале давно уже сидел косматый молодой человек в пиджаке самого будничного вида. Он выбрал стул как раз между двумя творениями Гудона: статуей Вольтера и Дианой. С этого места Вольтер производил особенное впечатление: его пытливо-насмешливый взгляд был устремлён прямо на зрителя, который невольно принимал на свой счёт и сардоническую улыбку мраморного старика.
Диана также отсюда казалась особенно интересной. Движение всей её классической фигуры было направлено в противоположную от зрителя сторону; казалось. она зорко высматривает добычу для своих метких стрел, не подозревая, что её прекрасной наготой любуется мужчина.
А мужчина любовался долго к немалому соблазну двух фешенебельных девиц, которые в сопровождении дамы с лорнетом старались поскорее пройти мимо нескромной скульптуры…
Косматый молодой человек приходил сюда так часто и так долго просиживал на этом самом стуле, что первое время на него подозрительно посматривали расшитые позументами ливрейные лакеи с бритыми лицами. Но вскоре они узнали, что этот молодой человек – довольно уже известный скульптор Рябов, и что он приходил сюда изучать классические произведения своей профессии.
Рябов любовался Дианой со жгучим восторгом; взглянув на чарующие изгибы фигуры, скульптор закрывал глаза, стараясь запомнить впечатление.
Он избегал смотреть на Вольтера: невыносима была его саркастическая улыбка и неподвижный насмешливый взгляд.
Рябов давно уже понял, что хотел ему сказать этот комфортабельно расположившийся в своём кресле и саркастически улыбавшийся старик: даже во сне преследовала скульптора ядовитая улыбка, пристальный взгляд мраморного старика, который говорил:
– Что?.. Не можешь глаз отвести от моей мраморной соседки?.. Поди-ка, поищи такую дивную красоту среди твоих «живых» подруг…
Но совсем не смотреть на Вольтера молодой человек не мог: казалось, – мраморный взор старика гипнотизировал и заставлял пристально смотреть на себя. Рябов, наконец, начал злиться:
– Отлично… – шептал он, глядя прямо в мраморное лицо Вольтера, – я понимаю тебя, старик, – и… ненавижу… Ты издеваешься надо мной, потому что знаешь, как мало у меня денег, и как это дорого стоит, – выбирать себе натурщиц среди особ, которые показывают своё тело за деньги…
«О, если б я был художник-жанрист или пейзажист… – думал Рябов. – Я мог бы беспрепятственно схватывать свои сюжеты в поле, – наблюдать на улицах… Но кто позволит мне, хотя бы во имя искусства, смотреть не на модные тряпки, а на женское тело… Кто позволит мне выбрать достойное резца тело из массы живых женских фигур… Всякий скажет, что я с успехом могу ограничиться складками сюртуков и буфами платьев, – и в этом проявить моё искусство…
