Трудовик. Чистилище 1.1

Последний нагрев, в этот раз без поддува, и я установил заготовку в выпиленный паз на древке, загнав пятку в стеклопластик. Затем нагрел место крепления и обмял его найденными тут же, в гараже, крагами. Последним штрихом стал электрод, который я сначала нагрел, а затем буквально намотал на древко, намертво зафиксировав лезвие. Ещё раз обмял древко, затем взвесил в руке получившееся оружие. Чуть больше килограмма веса, тяжеловато, но другого, более лёгкого, материала не было.

– Дарья, ну-ка опробуй копьё, справишься с таким? – обратился я к женщине, которая с дивана пристально наблюдала за моей работой. Стоило мне произнести эти слова, как перед глазами вновь появилась надпись:

«Заключённый N 19842302, своими действиями ты открыл профессию: “Мастер на все руки”, уровень: бронза.

Получен дар: создание одушевлённого предмета, не выше эпического потенциала.

Ограничения: не больше одного одушевлённого предмета в месяц.

Заключённый N 19842302, ты создал предмет: копьё Трудовика.

Потенциал: эпический.

Возможна привязка кровью».

– Пётр, я тут нашла карандаши и чистую бумагу, посмотри, похож? – женщина, приняв из моих рук копьё, протянула лист. Поднеся его к лампе, я скрежетнул зубами. На бумаге было изображено лицо человека, которого я желал убить.

Глава 5. Разговоры у костра

Снаружи никого не было. Видимо, тварь, что топала по потолку и орала в ночи, решила, что нас не достать. А может, нашла более лёгкую добычу или вдохнула угольного дыма из трубы и убежала подальше. Местные твари никак не подходили под определение – зверь. Ни обоняния, ни острого слуха, хотя зубищи отрастили – куда там земным тиграм и крокодилам!

Оазис покидали без спешки. Я успел нажарить мяса впрок, затем подобрать кое-что из инструмента. Переделал чехол для своего оружия, справил нормальные лямки для вещмешка и соорудил сбрую для копья напарницы. Дарья тоже готовилась к дороге, с чисто женской щепетильностью. Отобрала нам по паре полотенец, свернула оба одеяла из верблюжьей шерсти. Таки нашла себе подобие рюкзака – старый, но хорошо сохранившийся школьный ранец.

– Надень сбрую, нужно ремни подогнать, – обратился я к женщине, протягивая свою поделку. Увидев её недоумённый взгляд, хмыкнул: – Да не собираюсь я тебя запрягать, это другая сбруя. Поможет тебе носить за спиной оружие.

– Я о другом подумала, – так же шутливо ответила Дарья. – Кожаные ремни, плётки. Вдруг тебе срочно понадобилась госпожа?

– Никогда не понимал этих извращений, – не воспринял я подколку. – Если человеку нравится боль, пусть подойдёт на улице к гопникам и обматерит их. И боль получит, и адреналина хапнет, с лихвой. Одного раза на всю жизнь хватит.

Закончив со сборами, перекусили остатками ужина и только после этого покинули оазис. Уже привычно серый, однотонный пейзаж вновь потянулся, убегая под ноги. Странное место. Растительности нет, но воздух насыщен кислородом, солнца тоже нет. Ну да и хрен с ним, я здесь совсем с другой целью, не загадки разгадывать.

– Как думаешь, в следующем оазисе будут люди? – спросила Дарья после пары часов тишины, нарушаемой лишь нашим сопением и шуршанием почвы под ногами.

– Пора бы. Если только я направление не перепутал, что вполне возможно. Видишь ли, те, кто объяснял мне дорогу, не отличались особым умом. Да и перемещались, судя по всему, туда, куда ноги вынесут.

– Если мне не понравится у этих людей, я пойду дальше с тобой, – произнесла спутница, причём в её словах не было и намёка на вопрос. Опять она за своё. Что ж, хочет – пусть идёт. Станет отставать или задерживать, ждать не буду. Впрочем, всё от ситуации будет зависеть. Если получит ранение в схватке, не брошу.

– Думаю, здесь не найдёшь тех, рядом с кем можно жить нормальной жизнью. Но загадывать не будем.

Мы прошагали часа три, прежде чем нам попался первый зверь. Довольно странное существо, очень похожее на земного броненосца. Увидев нас, тварь тут же сменила направление и ускорилась, быстро сокращая дистанцию.

– Доставай копьё, будем набивать твоему оружию осколки, – приказал я, извлекая из чехла биту. Когда Дарья в первый раз взяла своё оружие в руки, я показал ей, как лучше держать подобное оружие и как бить. Выделил ей пару рабочих перчаток, увы, лишь слегка прорезиненных со стороны ладоней. Хоть какая-то защита от ребристой поверхности стеклопластикового древка. Минут десять спутница отрабатывала колющий удар на мешке, набитом ветошью, и в целом наловчилась бить относительно сильно, быстро извлекать копьё из мишени и смещаться в сторону, если я подавал такую команду. Вообще, Дарья была очень смышлёной, ей бы ещё силы немного побольше…

– Готовься бить в пасть или в шею. Сбоку, как я учил, иначе тварь собьёт тебя с ног. Всё, начали!

Спутница шагнула вправо, внимательно следя за приближающимся ящером, я отступил на полшага влево, готовясь оглушить тварь, если Дарья промахнётся. Мысленно стал отсчитывать секунды до столкновения, и в этот момент зверь, свернувшись в клубок, преобразился в настоящий бронированный шар. Броненосец, мать его.

– Дарья, я бью первым! – предупредил я напарницу. – Постараюсь оглушить колобка!

– Хорошо! – успела ответить спутница и даже сделала шаг назад. Шар, полностью покрытый костяными пластинами, тут же сменил направление, выбрав целью Дарью. Вот же сука! На, держи!

Простой удар вряд ли бы причинил вред этому шаробану, разве что сбил бы траекторию движения. А вот усиленный «Крушителем» смог не только вмять одну из костяных пластин, но ещё и обездвижить броненосца. Оглушённая тварь медленно развернулась брюхом к верху, и Дарья, вот молодец, с ходу вонзила острое лезвие в грудину зверюги. Тут же дёрнула оружие назад и снова ударила. И ещё раз. Я уже собрался оттаскивать её от убитого зверя, ведь светящееся облачко, разделившись надвое, уже метнулось к каждому из нас, но женщина наконец отступила.

– Пётр, достань из моего рюкзака кусок мешковины, в правом боковом кармашке, – произнесла Дарья дрожащим от волнения голосом. – Сама не смогу, трясёт всю от напряжения, а лезвие копья всё в крови, вытереть надо.

С туши бронезавра, помимо пятнадцати осколков души, причём каждому, нам перепала вырезка нежнейшего мяса. Недолго думая, я тут же, на месте, напластал её кусками, которые натёр солью и специями, а затем отправил в целлофановый мешок. Пусть потомиться в собственном соку, к ужину будет отличный шашлык.

– Пётр, я всего третий день здесь, но уже поняла – поодиночке здесь не выжить. То есть обстоятельства подталкивают разумных объединяться в группы, создавать сообщества. Что думаешь по этому поводу?

– Плевать, – равнодушно ответил я. – Я знаю, по какой причине очутился здесь, и знаю, чего хочу. Остальное неважно.

– Это в том случае, если ты быстро найдёшь ту мразь. А если поиски затянутся? Впрочем, ты прав, мы слишком мало знаем, чтобы делать какие-то выводы.

* * *

К очередному оазису мы вышли через час после стычки с бронезавром. Видимо, здесь хотели построить что-то надёжное, вроде крепости, но не успели. Возвели лишь каменные стены высотой чуть более пяти метров да приготовили строевой лес, сложенный в штабеля. Часть брёвен использовали уже местные, и явно не по назначению. В паре мест над стеной возвышались торцы брёвен, словно кто-то составлял небольшие заграждения. Скорее всего, перекрыли дверные проёмы.

Оазис был жилой. В том смысле, что здесь обитали люди. Причём заметили нас давно, и теперь хозяева рассредоточились по стене, разглядывая гостей.

– Мира вам, добрые люди! – крикнул я издали, остановившись метрах в ста от строения.

– И вам не кашлять. Новички или посыльные? Если что, мы люди Антихриста.

– Да хоть самого Вельзевула, – отмахнулся я. – Мне до ваших клановых разборок нет никакого дела. Я человека ищу. Высокий, белобрысый, со шрамом через пол-лица. На вид лет двадцать. Да, Хрюн, Бро – под вашим Антифризом ходят такие?

– Гы-гы! Слышь, Сёма, а мужик-то с юмором, – заржал один из хозяев оазиса, чернявый мужик с растрёпанной седой бородой. – Наши, и Хрюн, и Бро. Идиоты, мать их! Суток не проходит, чтоб на перерождение не улетели. Заходите. Поговорим, подкрепимся, чем бог послал. Расскажете подробней, кого потеряли, может, чем и поможем. Заодно историй от вас послушаем, где это прибарахлились так, кого видели, с кем разговаривали.

– Что скажешь? – спросил я у Дарьи. – Скоро стемнеет.

– Это нормальные люди, не причинят нам вреда, – уверенно заявила спутница. – Можно остановиться.

– Ты так хорошо разбираешься в заключённых? – не смог я сдержать сарказма.

– Пошли, – произнесла Дарья и направилась ко входу в строение.

– Хозяева, у вас есть, на чём шашлык приготовить? – спросил я, двинувшись следом.

– О, так вы со своим! – обрадовался бородатый. – Таким гостям мы рады! И да, мангал у нас имеется, а разжечь его – дело пары минут.

Через час над углями шкворчало мясо, нанизанное на пару вил, разумеется, без черенков. Рядом в небольшом, литров на пять, казане томился плов. Без моркови, но в остальном всё по обычному рецепту, не прикопаешься. Местный гарнизон, как они себя называли, состоял из трёх мужчин и двух женщин. Все были довольно общительными, в меру вежливыми, вот так, при первой встрече, и не скажешь, что все они отъявленные убийцы.

– Нас сюда на неделю забрасывают, – рассказывал Артур – тот самый мужик с седой бородой. – Встречаем новичков или возродившихся. Кто-то сам уходит, а кого-то и в центральный оазис отводим. Жратву, кроме убоины, с собой приносим. Вот только с дичью здесь туго последнее время. Зверьё словно чует, что здесь нечем поживиться, вот и обходит стороной.

– А Хрюн и ему подобные, они какую функцию выполняют? – спросил я, переворачивая вилы. Ещё пару раз повторить, и можно снимать – первая порция готова.

– Да никакую! – засмеялись мужики. Женщины о чём-то шушукались в стороне с Дарьей и нас не слушали. Молодец напарница, вижу, как ловко она разговорила местных дам. – Просто есть отбитые на всю голову отморозки, не желающие работать и не получившие никакой профы. Вот их и отправляют в разведку, осваивать новые территории. Тут дело такое, сегодня оазис – это заброшенная пятиэтажка, а если там погибнет несколько раз человек, то происходит подмена. И вот вместо пятиэтажки уже стоит торговый дом, в котором полным полно всяких ништяков. Поговаривают, что раньше и огнестрел частенько попадался, жаль, сейчас такое очень редко.

– Давай сюда поднос, – произнёс я, снимая вилы. – Готово.

– От это да, это дело, – обрадовался плюгавенький мужичок, то и дело подскакивающий к очагу, выложенному из каменных блоков, и потирающий свои руки. – Ух, как пахнет. Я сейчас слюной захлебнусь!

– Женщинам передай одни вилы, – сказал я. – Пусть возьмут себе мяса, сколько им нужно. И скажи им – минут через десять плов будет готов.

– От это дело! Эх, ещё бы водочки, и я в раю!

– Шарамыг, не мельтеши, – проворчал Артур, поставив большой медный поднос на край очага. – И чайник тащи, с заваркой вместе. Ишь ты, водочки ему захотелось.

Минут пятнадцать никто не разговаривал, лишь изредка слышалось довольное мычание Шарамыга. Глядя, с какой жадностью насыщаются местные женщины, я поморщился. Видно, что недоедают, да и находятся здесь явно не по своей воле. Или же по своей, но недовольны тем положением, в котором оказались. Расположившись в тени, с железной миской в руках, я неспешно насыщался, внимательно отслеживая поведение каждого.

– Ну, рассказывай, кого ты ищешь, – произнёс Артур, подсаживаясь ко мне с кружкой чая. У меня в руках была такая же. Крепкий напиток бодрил, прогоняя сонливость.

– Проще показать, – я поставил кружку на нагретые каменные блоки и достал из-за пазухи сложенный вчетверо листок. Расправил его и повернул так, чтобы отсветы небольшого костра, разведённого по середине комнаты, выделили рисунок.

– Ага, знаю такого, – обрадованно произнёс бородач. – Неделю назад пришёл в центральный оазис. Кричал что-то про избранных, вёл себя вызывающе, поэтому я и запомнил его. На второй или на третий день Антихрист выгнал его и всем запретил помогать новичку. Мы только позавчера перестали обсуждать этого урода. Шуму поднял столько, что многие хотели убить идиота при встрече. Следом за этим ненормальным два парня ушли и девка, бывшая налож… Одна из жён Антихриста. А тебе он зачем?

– Я за ним пришёл.

– Ну так я понял. Что с ним делать собираешься?

– Такие твари не должны жить, – голос внезапно стал хриплым, и мне с трудом удалось сдержаться, чтобы не смять рисунок, с которого на меня смотрело ненавистное лицо.

– А, вот оно что. Ну, сразу тебя предупреждаю, это будет непросто. Чтобы стереть человека окончательно, нужно убить его очень много раз. За каждую смерть он будет терять частичку души. Но и ты будешь ухудшать свою карму, ведь ты будешь убивать не потому, что защищался, а преднамеренно. Скорее всего, когда у твоего врага останется процентов шестьдесят души, ты превратишься в зверя, и тогда тебе станет абсолютно плевать на всё, в том числе и на твою месть.

– Чистоту можно исправить, убивая тварей и помогая другим людям, – выказал я свою осведомлённость.

– За одно прямое убийство человека нужно прикончить десять тварей не ниже средних, чтобы выйти из минуса. У тебя годы, если не десятилетия уйдут на такую месть.

– Что значит – прямое убийство? – уцепился я за непонятное словосочетание.

– Ну, это когда ты подошёл к человеку и сознательно нанёс ему смертельный удар. Можно ведь сделать так, что человек умрёт, но ты при этом не наносил удара. В этом случае ты стал одной из причин его смерти, но не убивал сам. Карма уменьшится всего на одну-две единицы. Если ты убил, обороняясь, то вообще ничего не потеряешь. Но, ты же понимаешь, что создать подобные условия для чьей-то гибели непросто.

– Понимаю, – ответил я. – Значит, ты не сможешь указать направление, в котором ушёл белобрысый со шрамом?

– Нет, я в тот день новичками занимался, поэтому не видел. – Артур повернулся к плюгавому мужичку, сонно зевающему у стены. – Шарамыг, ты сможешь указать, в какую сторону ушёл тот придурок, что про избранных орал?

– А, чё? Каких избранных? Не, я ничё не знаю. Я ж тогда бутылку тормозухи нашёл, ну и это, сдох, короче. И в зоне воскрешения отсыпался.

– Сёма совсем свежий, точно не знает, а женщины здесь уже третью неделю живут, – разочаровал меня бородатый. – Так что придётся тебе в центральный оазис идти. В таком деле лучше знать точное направление, иначе годами искать будешь. Наши на три дня пути в каждую сторону ходили, кругом одно и то же. На оазисах обычно развалины, кое-где живут малые группы, но в основном люди сбиваются в анклавы, вроде нашего. Порой твари нападают стаями в десять и больше особей, и тогда только большой группой можно отбиться. К тому же, если на территории оазиса часто умирают люди, происходит реинкарнация. Тогда нужно быстро бежать подальше из такого места, иначе исчезнешь навсегда.

– Стоп! Ну-ка поподробнее. Что за реинкарнация? Бро рассказывал мне кое-что, но как-то невнятно.

– Если на одном оазисе несколько раз подряд твари убивают заключённых, он признаётся ненадёжным и изменяется. Обычно это сопровождается гулом и панической атакой, заставляющей бежать прочь от такого места. Старые развалины, или что там, исчезают, а на их месте появляются новые. Например, полуразрушенную пятиэтажку заменит часть древней крепости. И главное – те, кто не успевает покинуть оазис, исчезают бесследно. Кто-то считает, что их стирают начисто, кто-то думает, что так можно вернуться домой. Я склоняюсь к мысли, что заключённого переносит очень далеко, за сотню километров.

Разговор с Артуром постепенно угас. Нужной мне информацией он не владел, а его рассказы о Чистилище больше походили на домыслы, чем на реальные знания. В итоге бородач отправился на первое ночное дежурство, а мы все дружно на боковую.

– Пётр, я им не доверяю, – шёпотом произнесла Дарья, когда мы улеглись прямо на каменный пол, постелив на него вдвое сложенные одеяла и подложив под головы рюкзаки. Расположились рядом с очагом, от которого шло тепло, но я знал, что к утру станет очень холодно. Эх, нам бы спальные мешки, но, увы, чего нет, того нет. Местные вообще не заморачивались, улеглись на соломенный тюфяк, вплотную друг к другу, и накрылись какими-то тряпками.

– Вот поэтому и будем спать по очереди, – согласился я. – Ты первая.

Примерно через три часа, чувствуя, что больше не могу бороться со сном, я растолкал напарницу. Предупредив, чтобы будила сразу, как почувствует, что не может терпеть, я дождался, пока Дарья сходит по нужде, и тут же вырубился.

Снилось мне, что я преследую своего врага. Вот он, совсем рядом, я не просто вижу его спину, а почти хватаю за плечо. Ещё немного поднажать, и убийца в моих руках. И вдруг он начинает удаляться. Я кричу от ярости, пытаюсь ускориться, и у меня получается. Только всё вокруг внезапно меняется – мой крик превращается в звериный рык, вместо ног и рук мощные когтистые лапы, покрытые чёрной шерстью. Добыча тоже меняется, теперь это здоровенный тушкан, визжащий от ужаса. Врёшь, не уйдёшь!

– Помогите! – раздаётся совсем рядом женский крик. Дарья! Что-то случилось! Резко перекатываюсь в сторону, чувствуя, как кого-то сбиваю с ног. Возглас мужика, которого Артур назвал Сёмой. Падение тела. Рывком поднимаюсь на ноги, морщась от боли, и глаза сразу же подмечают главное.

Два урода в дальнем углу пытаются сорвать с Дарьи одежду, а она сопротивляется изо всех сил. На тюфяке сидят две женщины, с интересом наблюдая за происходящим. А у ног копошится третий мужик, пытаясь нащупать Дарьино копьё, которое обронил при падении. Суки, на свежатину потянуло, значит! Ну, сейчас я вам устрою потрахушки с плясками!

Глава 6. Первая смерть

От души пробиваю тяжёлым ботинком прямо под дых идиоту, продолжающему попытки дотянуться до копья. Тот издаёт хрюкающий звук и затихает. Начинают орать женщины, оповещая своих трахарей об угрозе. Шарамыг отвлекается на крики, и Дарья тут же вырывается из его рук. Отлично!

– Н-на! – я на выдохе швыряю половинку каменного блока в корпус щуплого мужика, пытающегося снять с пояса топор, и того буквально сносит тяжёлым снарядом к противоположной стене. Чёрт, похоже, убил.

– Эй, ты чё творишь, лысый?! – орёт Артур, рывком поднимая Дарью на ноги и прикрываясь ей, как щитом. – Чё не сказал, что это твоя баба? Да мы бы пальцем её не тронули. А-А! Отпусти, сука-а!

– Заткнись, урод! – моя напарница, сдавив рукой хозяйство бородача, внезапно оказалась в выигрышном положении. – Отвечай, мразь, как смогли одурманить меня?

– У Шарамыга способность, вроде гипноза! Ох-х! Действует десять секунд! Отпусти, Христом-богом прошу!

– Дарья, отпусти его, – как можно более спокойным голосом произнёс я. Спутница, бросив на меня полный ярости взгляд, внезапно остыла и, разжав руку, отскочила за мою спину. Я тут же сократил дистанцию и от души приложил бородача по затылку, отправив того в беспамятство. Затем повернулся к верещащим бабам и рявкнул: – А ну заткнулись нахрен, пока я добрый!

Воцарилась относительная тишина, лишь Сёма поскуливал возле жаровни. Отчего-то жгло левую ладонь. Поднёс к лицу и разглядел в свете догорающего костра приличный ожог. Твою душу мать! Похоже, тот кусок блока был частью жаровни.

– Дарья, достань из моего вещмешка аптечку, там бинты должны быть, – попросил я и повернулся к притихшим женщинам. – В каком направлении нужно идти, чтобы выйти к главному оазису?

– Какому главному? – испуганно произнесла одна.

– К тому, где проживает ваш Антифриз хренов!

– А! Так это вон в той стороне, – женщина указала рукой в одном направлении, затем в другом. – Или туда. Я, если честно, не помню.

– Наверху есть бревно, с надписью, оно указывает нужное направление, – сообщила вторая, до этого молчавшая. – Оно приметное, за край стены выходит. Там и лестница рядом лежит, чтобы можно было быстро спуститься за стену.

– Понятно. Будете сидеть тихо, и никто не пострадает.

– А можно мы доедим остатки ужина? – произнесла первая. – Хоть раз наесться как следует!

– Сидеть, я сказал! – добавил в голос холода.

– Давай сюда руку, я обработаю и перевяжу, – позвала меня Дарья. – Подойди поближе к костру.

Напарница быстро нанесла мне на место ожога какую-то мазь из аптечки, затем осторожно втёрла её и качественно перебинтовала, я бы не смог лучше.

– Спасибо, что выручил, – негромко произнесла она, подрезая кончики бинта. – Сама не поняла, как оказалась в их лапах. Вроде сидела у стены, копьё на коленях, а в следующую секунду уже стою, а этот хмырь пытается стянуть с меня рубаху.

– Главное, что всё хорошо закончилось. Просто я, идиот, не прокачал всю ситуацию. Не подумал, что могут быть способности, подавляющие волю других. Ты как, сможешь дневной переход выдержать?

– Я успела отдохнуть. – Дарья кивнула в сторону бородача. – Смотри, в себя приходит.

– Собираемся и уходим, не задерживаясь. Иначе их придётся связывать, а я не ручаюсь, что в процессе не прикончу.

Через десять минут мы шагали по ночной пустоши. Видимость не больше сорока метров, полное отсутствие ориентиров и шорох почвы под ногами. Шли молча, не разговаривая. Я думал о том, что с одной стороны стал уязвимым, взяв под свою опеку Дарью, а с другой – одиночке здесь не протянуть долго. Не было бы напарницы, и меня спокойно бы закололи ночью, забрав рюкзак.

Спутница думала о чём-то своём. Молчание нас и выручило – лишь благодаря ему, мы услышали порыкивание. Навскидку метрах в двухстах впереди. Я остановился и выставил на пути Дарьи руку.

– Тихо, – прошептал одними губами. Набрал полную грудь воздуха и, медленно выдыхая, прислушался. Рык усилился, стала слышна возня. Затем раздалось повизгивание, резко сменившееся истошным воем. Проклятье, да там, похоже, кого-то живьём жрут.

– Дарья, держись за моей спиной, – приказал я напарнице. Достал дубинку из чехла, проверил, свободно ли выходит нож из ножен. Можно атаковать.

Первую сотню метров прошёл быстрым шагом, затем замедлился. Снял вещмешок, осторожно опустил его на землю. Спутница, державшаяся в паре метров позади, повторила мои действия.

Дальше двигался осторожно, пока не увидел, как две здоровенные твари рвут зубами третью, более мелкую. Причём расположились так, что к ним не подобраться незаметно. Одна в любом случае заметит. Плевать! Мне нужно очистить свою карму, а уж с двумя справлюсь. Если что, Дарья поддержит.

– Не отставай, – коротко бросил за спину и, ругая свою больную ногу, сорвался с места навстречу пирующим зверюгам.

Два десятка шагов, и тварь, что стоит ко мне спиной, отрывается от добычи и поднимает голову. Уши навострила, сука. Сейчас уже видно, что это очень крупная псина, метра полтора в холке. Килограмм сто весит, не меньше.

Та, что должна была меня увидеть первой, продолжала рвать добычу, не отвлекаясь, а вот её более чуткая товарка начала вертеть головой. Меня она заметила в момент нанесения удара и увернуться уже не успела.

– Хрясь, – бита, усиленная весом моего тела, обрушилась на хребет зубастой псины. Даже без способности удар вышел столь мощный, что переломил зверюге позвоночник. Я же, продолжая двигаться вперёд, нанёс ещё один удар, целясь прямо в морду второй твари. Неудачно вышло, псина дёрнулась в сторону, и я лишь концом биты зацепил шкуру, да и замах получился так себе.

Зверюга крутанулась на месте и тут же попыталась вцепиться в моё предплечье, но я успел подставить биту. Мощные челюсти сомкнулись на оружии, и тварь попыталась вырвать его из рук. Ну уж нет, в эти игры мы будем играть по моим правилам. Шаг назад, рывок, и я завалился на спину, перебрасывая псину через себя. Мать моя женщина, да эта зверюга весит не сто, а все сто пятьсот килограмм, у меня аж мышцы затрещали от напряжения.

Биту дёрнуло, но тут же отпустило, а в следующее мгновение псина рухнула на спину, издав сдавленный рык. Я ещё поднимался, очень надеясь, что тварь не оклемается быстро, когда в бой вступила Дарья.

– Ха! – выдохнула она, всаживая в тварь лезвие своего копья, а вернее, глефы. Я перехватил биту и, не поднимаясь с колен, опустил оружие на голову зверюге, пытающейся зубами ухватиться за древко. Дарья попала весьма удачно, практически пригвоздив псину к земле.

Поднявшись на ноги, зашёл сбоку и ударил в основание черепа, потом ещё раз и ещё, пока два сгустка света не отделились от мёртвой туши. Ох и живучая тварь.

– Пойдём, добьём первую, – произнёс я, только сейчас почувствовав, как у меня болит нога. Опустил взгляд и выругался – правая штанина разорвана чуть выше колена. Осторожно прощупал ногу – так и есть, рваная рана. Похоже, тварь зацепила когтями задней лапы.

– Тебя ранили? – в голосе напарницы прозвучало беспокойство.

– Так, поцарапали. Сначала прикончим подранка, а затем с остальным будем разбираться.

Вторая псина пыталась отползти, загребая передними лапами. Увидев меня, глухо зарычала. В рот йодом мазаный! Да у неё зубищи в три ряда, клыки сантиметров по пятнадцать! И когти на лапах, любой медведь умрёт от зависти.

– Бей за ухо, – отдал я приказ Дарье. Женщина, перехватив оружие, как я учил, нанесла короткий резкий удар. Чуть промахнулась, но остриё всё равно попало в мозг твари. Та даже не дёрнулась, просто обмякла, а два сгустка света подтвердили смерть псины. Или не псины, уж больно серьёзно развита у зверя челюсть, раза в два длиннее, чем у овчарки.

В этот раз окончание боя обошлось без текста перед глазами. Добыча, на мой взгляд, была несъедобной, поэтому мы, сориентировавшись, отправились искать свои рюкзаки. К счастью, нашли достаточно быстро. Дарья тут же, не жалея ни водки, ни меня, обработала на моей ноге рану и наложила тугую повязку, израсходовав остатки бинта. Попили воды, минут пять посидели, переводя дух. На горизонте уже начинало светлеть, а значит, нужно продолжать путь.

– Я тут подумал, что тебе вряд ли понравится в центральном оазисе, – произнёс я, когда мы уже удалились от места ночного боя. – Я успел изучить поведение тех женщин в крепости. Они запуганы, почти голодают и при этом всё равно не хотят покидать свой оазис. Сдаётся мне, что место, куда мы идём, намного хуже.

– Ты намекаешь, что мне лучше подождать тебя? Нет, идём вместе, – решительно заявила Дарья. – Просто нужно вести себя так, словно мы пара. Поверь, этого будет достаточно. Та троица, когда увидела тебя, они же испугались до полусмерти. Ты просто не представляешь, насколько устрашающе выглядишь. Особенно когда пристально смотришь.

– Никуда мы не пойдём. Единственное, что нас ждёт в центральном оазисе, – это плен или смерть. Такое в наши планы не входит, поэтому мы поступим иначе. Скорее всего, у Антифриза есть охотничьи группы, и они утром выйдут на охоту. Попробуем расспросить их, куда направился ублюдок. Шанс, что кто-то из охотников укажет верное направление, довольно высок. Если не выйдет, будем искать другие способы.

Два часа пути по тёмно-серой равнине, и мы наконец-то увидели на горизонте первый признак, что мы движемся верно. Нечто массивное, гротескное, возвышалось над равниной, даже отсюда, издали, вызывая улыбку. Словно ребёнок из подручных средств слепил себе игрушечный домик.

– Ещё тысяча шагов, и остановка, – произнёс я, опираясь на Дарьино копьё, как на посох. Раненая нога с каждым шагом ныла всё сильнее.

– У тебя снова кровотечение началось, – словно невзначай произнесла напарница. – Давай отдохнём, я рану перевяжу. У меня есть лишнее полотенце, а сверху старыми бинтами.

– Нет. И так времени уже много.

Отряд, движущийся нам навстречу, заметили минут через пять. Просто их вначале было не видно на фоне оазиса. Двигались они чуть в сторону, но вскоре сменили направление. Мы их явно заинтересовали.

– Ну вот, теперь можно и отдохнуть, – произнёс я, останавливаясь. Поднял руку и помахал ей. – Эге-гей!

Их оказалось семеро. Все имели при себе холодное оружие: от коротких мачете до длинных, более двух метров, копий. Остановились от нас метрах в двадцати, разойдясь полукругом, и лишь после один из них, крепко сбитый седой мужик возрастом старше меня лет на десять заговорил:

– Кто такие? Откуда путь держите и куда?

– Из крепости мы, к вам в оазис идём. Нам Артур дорогу показал, вот мы пораньше и вышли.

– У тебя на ноге рана, значит, ночью выдвинулись. Зачем?

– Так затем и пораньше, что рана ухода требует. Артур сказал, что у вас в центральном оазисе помогут залечить. Там всего лишь царапина, просто глубокая.

– И чем же ты расплачиваться собрался?

– У меня профессия – мастер на все руки. Создаю предметы, которые потом можно привязать кровью.

– Ты смотри. А кем был в своём мире, до того, как попал в чистилище?

– Так учителем труда был.

– А это, стало быть, твоя женщина.

– Верно подметил, моя, – кивнул я.

– Ну, тогда топайте прямо вон к той громадине, это и есть центральный оазис. Там расскажете, что и как. Кстати, что там у Артура, всё в порядке?

– Голодают, – ответил я. – Говорят, поблизости ни одной твари.

– Идиоты потому что. Выбили всех жрунов поблизости, вот и нет у них добычи. Ладно, некогда мне с вами лясы точить.

– Постой, задержись ещё на минутку, – прихрамывая, я двинулся навстречу главному. По пути достал из-за пазухи сложенный вчетверо листок, развернул его и показал рисунок. – Подскажи, ты видел этого паренька? У него ещё волосы белые.

– Ты гляди! Кто это нарисовал его так? Сходство сто процентов!

– Так, значит, видел? – обрадовался я.

– Ясен-красен! Я лично этого урода из оазиса выставил, – глаза собеседника сузились. – А тебе он зачем понадобился?

– Задолжал он мне, – не стал я врать. – Хочу спросить. За всё.

– А ты хитёр! – рассмеялся мужик. – Что можешь дать за информацию?

– А что сгодится на обмен? – поинтересовался я.

– Покажи! – попросил седой, кивком показывая на ножны. Я извлёк нож, перехватил за лезвие и протянул его командиру отряда. Тот принял, взвесил оружие в руке, одобрительно хмыкнул.

– Годится. Ножны оставь себе, у меня есть получше, – мужик протянул оружие за спину: – Шика, прибери нож. А ты, здоровяк, слушай внимательно. Как доберёшься до оазиса, увидишь справа здоровенную спутниковую антенну. Так вот, если встать к ней спиной, то лицом будешь смотреть аккурат в ту сторону, куда пошёл твой должник. Но, скажу сразу, бросил бы ты эту затею. Этот белобрысый чёрт реально больной на голову. Причём наглухо. Если бы мы его не погнали, он бы всю молодёжь из оазиса за собой увёл.

– Благодарю, – ответил я и протянул руку для пожатия. В этот момент всё и началось. Позади седого раздался хриплый голос:

– Саня, это же тот ушлёпок, о котором говорил Бро! Отморозок, который наших валит, как нехрен делать! Ты чё, вот так отпустишь его?