На Вятке свои…загадки

В грамоте 1522 г. упоминаются улицы, а также тот факт, что в осадное время в Слободском жили окрестные жители, в том числе вотяки и татары, имевшие в городе свои дворы. Главная посадская улица тянулась на север от Кремля вдоль реки Вятки.

Кремль-детинец окружала деревянная срубная стена. Крепость имела форму неправильного четырёхугольника, стена, подчиняясь рисунку рельефа, тянулась на 275 сажен (600 м) и состояла из 200 городен – впритык поставленных срубов и 4 сторожевых башен. В двух из них были устроены проездные ворота. Рядом с кремлём располагался отдельный огражденный посад (Острог) – место проживания большинства горожан.

Доминирующее значение после проведения Большой Сибирской (Московской) дороги получил торг. По количеству торговых заведений Слободской даже опередил Хлынов. В 1628 году он имел 35 лавок и полок, то есть 40 торговых заведений, тогда как в Хлынове в это время было около 30 лавок.

Открытка начала XX в. из коллекции автора.

Торговля сыграла определяющую роль в развитии нашего города, точнее сказать, его удачное географическое расположение. С конца ХVIII века Слободской являлся опорным пунктом торгового пути из Архангельска в Вятку. Часть товаров, в том числе меха и кожи, оседала здесь, что привело, в свою очередь, к возникновению в городе кожевенно-мехового промысла. Именно это обстоятельство в дальнейшем и определило судьбу Слободского как крупного (по меркам губернии) промышленного центра. Ремесла дали толчок в развитии производств, которые к концу ХХ века стали большими промышленными предприятиями. В Слободском мастера Поповы и Бакулевы лили церковные колокола и колокольцы известные на всю Россию. Самовары братьев Поповых конкурировали с тульскими самоварами. Слободской уже до революции стал важным торгово-промышленным центром Вятской губернии.

Как и в случае датировки основания города Вятки-Хлынова-Кирова, в Слободском наиболее ранние даты дают не письменные источники, а исследования археологов!

Археолог, доктор исторических наук Л.Д. Макаров относит первые крепостные сооружения города Слободского к XIII веку! В дальнейшем они 8 раз перестраивались, обновлялись. Место, выбранное для постройки Слободской крепости её основателями, отвечало всем необходимым требованиям того времени. Высокий крутой берег Вятки защищал от паводковых вод и нападения врагов. Северной границей крепости служил крутой овраг. С юга и юго-запада был вырыт ров и насыпан земляной вал. Часть крепостного вала сохранилась до наших дней.

В 1489-1558 годах город являлся центром самостоятельного наместничества в составе Московского государства, затем стал волостным и уездным центром объединившейся Вятской земли, с 1780 года – Вятского наместничества, в 1797-1929 годах – Вятской губернии. В 1929-1930 годах – районный центр Вятского округа, в 1930-1936 годах – районный центр Нижегородского (Горьковского) и Кировского краев и, наконец, Кировской области.

День города Слободского стал первым крупным празднованием дня рождения города в Кировской области. В газете «Слободские куранты» за 1998 год мне удалось найти воспоминания Александра Васильевича Загребина, в 60-70-е годы занимавшего должность председателя исполкома городского Совета Слободского. Александр Васильевич стал главным инициатором начала традиции празднования Дня города в Слободском.

О том как родилась идея этого праздника: « Бывая в Нижнем Новгороде в командировках- вспоминает Александр Загребин – я не раз оказывался зрителем уличных театрализованных праздников. Располагая некоторым представлением о проведении таких зрелищ, в 1972 году, когда город готовился отметить свое 450-летие, я задался целью организовать к юбилею нечто подобное и в Слободском – с торговой ярмаркой, выступлениями художественных коллективов, спортивными соревнованиями…»

Много было сделано при подготовке к празднику по благоустройству городских территорий: разбиты газоны, скверы, высажены деревца, одеты в асфальт улицы. Местные предприятия подготовили к этому дню для горожан и гостей Слободского новые виды продукции с юбилейными этикетками.

К 450-летию был утвержден новый герб города. Из эскизов, выставленных тогда на конкурс, комиссия выбрала вариант, предложенный В.М. Евлаковым. Он украсил открытки и альбомы с видами города Слободского.

Отметим тот факт, что в 1974 году, через два года все эти наработку будут успешно перенесены и на торжества к юбилею города Кирова. Можно сказать, что день города Слободского стал «пробой пера» еще до празднования дня рождения областного центра!

Для проведения праздника была задействована городская площадь, там должна была пройти ярмарка. Вся развлекательная программа проходила в Заречном парке, спортивные мероприятия на стадионе. Интересно, что во время соревнований над стадионом парил вертолет, разбрасывавший цветные листовки с эмблемами праздника. Этот сюрприз подготовили работники Кировского авиапредприятия.

По словам Александра Васильевича Загребина никакого специального финансирования праздника не предусматривалось. Все мероприятия проводились за счет местных сборов и помощи предприятий. Побывавшие в эти дни в городе гости из Кирова, Кирово-Чепецка, Вятских Полян были немало удивлены тем, как интересно он был организован.

Старожилы слободского вспоминают, что помимо киосков выездной торговли, народных гуляний, ярмарки и спортивного праздника на стадионе, в город вместе со зверинцем прибыл на праздник настоящий живой слон! Для древнего Слободского это стало запоминающимся событием. Под загон для слона приспособили проезд городской Колокольни.

Так, начиная с 11 сентября 1972 года, День города стал ежегодно проводиться в Слободском. Правда теперь город ведет свою историю не с 1522 года. Оказалось, в грамоте Великого князя Московского Ивана III датированной 1505 годом, на 17 лет ранее встречается первое достоверное упоминание города Слободского. А еще считают историки и краеведы, самое раннее упоминание Слободского может относиться к 1489 году!

Загадка №6

Подземные ходы Вятки – миф или реальность?

Город Киров (Вятка) в российской историографии официально считается одним из древнейших городов Северо-востока Европейской части России. И как такому городу не иметь своей таинственной и даже немного страшной истории. Таковая, конечно же имеется – это легенда о подземных ходах, пронизывающих старую Вятке. Легенда о пещерном храме и подземном озере. Как ни странно, это тот редкий случай, когда исследователям удалось обнаружить как следы подземных сооружений, так и письменные упоминания о них.

Открытка начала XX в. из коллекции автора.

«В 1934-1935 годах, будучи в возрасте 11-12 лет, я с такими же ребятами спускался в подвал Александро-Невского собора, из которого был ход, выложенный кирпичом. Рост мой был в то время 120- 130 сантиметров, и мы по этому ходу ходили не сгибаясь, ходили в темноте, иногда зажигали спички. Точно не могу сказать, сколько метров проходили, пока хватало смелости, но не более 100-150 метров. Из подвала собора ход был с северной стороны. Когда родители узнали о моих проделках, наругали меня…» – Писал в редакцию газеты «Кировская правда» Н.Н. Никитин в 1983 году.

Другой очевидец И. Замятин сообщал в редакцию областной газеты: «Подземный ход из бывшего Кафедрального собора действительно существует. Я сам лично, в числе четверых юношей, проходил по нему осенью 1934 года. Прошло 45 лет, мне тогда заканчивался 16-й год, но за память я ручаюсь. Тогда было время страшного вандализма. В городе Вятке ломали множество церквей. Сломан был и Кафедральный собор. От него тогда осталась груда камней и битого кирпича высотой с дом. Осенью 1934 года, мы вчетвером гуляли и увидели провал в земле. Это был подземный ход, идущий от собора на юг к оврагу между домами пионеров и техникума. Стенки и сводчатый потолок этого хода были выложены кирпичом. Мы по подземному ходу прошли на север, в сторону собора. Передний освещал дорогу спичками. Пройдя около 10 метров, мы наткнулись на кирпичную стену, а выше её окно в бездну. Там мы видели мрак, слышали эхо наших голосов. Впереди идущий изрядно струсил, и мы подались обратно…» (записано в 1979 г.) – Массу интереснейших воспоминаний проникновения юных пионеров в "подземную Вятку" собрал в архиве вятский краевед-исследователь Анатолий Фокин. Их он цитирует в своей книге "Вятка: золото и алмазы, подземные ходы и клады, предания и легенды" (Киров 2007 г.)

Эти письма пачками поступали от старожилов города Кирова в 1980-е годы в газету "Кировская правда". Но публиковать их не спешили – аккуратно складывали в стопочки и отправляли в архив.

А.М. Мормиль в 1974 году вспоминала: «В Доме пионеров я занималась в драмкружке, это было примерно в 1924-1926 годах. За архиерейским домом был сад. Сад был окружен крепостной стеной, выходящей одной стороной к реке, а второй к Спасскому спуску, углу, на стыке этих двух стен, была сторожевая башня, на которую вела лесенка. Часть стены – ближе к площади – занимали мастерские, что там было раньше – не знаю. Третья сторона сада была как бы заграждена боковой частью Кафедрального собора, а четвёртая – вот этим архиерейским домом, то есть сад был закрыт со всех сторон. Однажды вечером мы решили сходить на разведку подземного хода, о котором много говорилось в то время. Вход в него был с боку Дома пионеров, как лаз. Мы с подругой полезли туда, нами был ещё кто-то из мальчиков, а двоих ставили снаружи, чтобы, если мы не вернёмся, они сообщили взрослым. В лаз мы втиснулись ползком, но потом оказалось, что можно идти кое-где, даже не наклоняя головы (нам было лет 10-12). Было темно, у кого-то были спички и керосиновый фонарь, на полу были обломки камней, может быть кирпичей, и стены были тоже кирпичные, пол был неровный, сколько мы шли – не знаю, ведь часов у нас тогда ни у кого не было, по нашим предположениям, мы шли к Кафедральному собору примерно час. Но наши исследования так не были доведены до конца, мы дошли до завала, высотой примерно 60-70 сантиметров, думали его перелезть, но в это время услышали, то нас звали – кричали. Это были родители подруги, оповещённые нашими "сторожами". Ну, пришлось возвращаться и получать взбучку.»

Все эти подробности просто невозможно выдумать. Обратим внимание, что все описанные события происходили либо на территории несохранившегося Хлыновского кремля или вблизи храмов и архиерейского дома. Архиерейский дом сохранился и доныне –его можно увидеть недалеко от мемориала Вечный огонь если идти по улице Московской в сторону реки. А вот храмы Кафедральный Троицкий собор и Александро-Невский собор были разрушены. Для чего же использовались эти подземные таинственные ходы?

Существует множество версий, в основном мифических и легендарных о предназначении подземелий Вятки. По одной из них подземные ходы соединяли различные храмы и вели к выходу из кремля на берег Вятки. Это могло спасти обитателей города при внезапном нападении неприятелей. По другой ходы были проложены между монастырями. И в них могут все еще быть скрыты несметные богатства.... Все это, на мой взгляд досужие вымыслы. Ни Разин, ни Пугачев до Хлынова не дошли. Смутное время проредило население Вятской земли – многие дома пустовали. Подати собирались скудно. Купцы разорялись. Хлыновский кремль стоял сгоревшим, венцы башен подгнили, нуждались в ремонте. И представьте себе, в такой обстановке вдруг -все дружно стали бы копать подземные ходы! Невероятно! Невозможно еще и потому, что на Вятке -влажные глинистые почвы с близким к поверхности водоносным слоем в них очень сложно соорудить протяженный подземный ход.

А провести его под дном реки Вятки в Макарье, как об этом повествует одна из легенд вообще практически невозможно! Это под силу только современным шахтерам, оснащенным самой передовой техникой. И то экономическая целесообразность под большим вопросом. Школьники в 20-30е годы 20 века за подземный ход могли принять любой подвал разрушенной церкви. Дренажную систему, сооруженную для отвода воды. Естественную полость, возникшую под землей из-за размыва грунтовыми водами. Детские впечатления всегда очень яркие и сильные, поэтому они и запоминаются на всю жизнь. Так же легко объяснима легенда о подземном озере – находящимся под Кафедральным Троицким собором. Действительно, когда-то в историческом центре Вятки был искусственный водоем. О том что через него по мосту изволил проехать государь император Александр I в 1824 году во время посещения Вятки -сообщают в своих воспоминаниях очевидцы. Этот пруд мы видим на редкой гравюре начала XIX века. А к концу столетия пруд исчез…Его не стало на площади, зато он остался в памяти старожилов Вятки и таким образом погрузился в «подземелья памяти», став легендарным "подземным озером".

Открытка с видом г. Вятки из коллекции автора.

Так были в Вятке подземные ходы или нет? Некоторые подземные путешествия пионеров 1930-х легко объяснить. От Архиерейского дома в собор вел крытый переход. По нему Вятский Епископ шел на Литургию, приходил в храм служил, читал проповедь и удалялся обратно в свои архиерейские покои. Во время сноса церквей переход все больше углублялся, был завален битым камнем, и дневная поверхность земли постепенно скрыла в себе выложенную кирпичом галерею, которая естественным образом превратился в «подземный ход». Там могли находиться и древние книги и иконы в нишах. Об этом рассказывают многие очевидцы.

Предание о «пещерном храме» связано с утраченной жемчужиной вятской архитектуры Троицким Кафедральным собором города Вятки. Это был главный храм земли вятской. Построен в 1760-1772 гг. на месте старого Троицкого собора, здесь хранилась главная святыня Вятки Великорецкая икона Св. Николая Чудотворца. Отсюда начинался Великорецкий крестный ход.

В 1930 г. храм был закрыт. В 1935 г. разрушен. Находился в начале улицы Московской, несколько к северу от современного Вечного огня. Колокольня собора возвышалась на перекрестке улицы Московской и Динамовского проезда. И. Замятин в 1979 году вспоминал свое посещение «пещерного храма» под разрушенным к тому времени Кафедральным Троицким собором: «Зал оказался очень большим. Сводчатый потолок подпирал один четырёхгранный кирпичный столб толщиной больше метра и у потолка переходящий в свод. Слева от свода находилась широкая каменная лестница, наверху заваленная битым кирпичом, возможно, обломками Кафедрального собора. Против хода стоял, накренившись, стол, обшитый до пола. Убрав его, мы увидели могилу, выложенную кирпичом. Могила была пуста, и никаких следов земли около не было. Один из нас сказал, что у покойника должен быть золотой крест и прыгнул в могилу. Освещая там спичками, он выбросил сначала большую кость, – потом череп и обломок гробовой доски, обшитой материей, похожей на ту, из которой шьют поповские ризы, то есть сотканной из металлических нитей – золотых и серебряных. Череп был пуст, и кожи на нём не было. Но нас очень удивило, что на черепе ясно были видны волосы. Стены и потолок этого подземелья были изрисованы на религиозные темы. В дальнем углу находилась келия, с земляной лежанкой. Говорили, что тут жил святой человек и через окошко в двери ему верующие бросали деньги. Не знаю, было ли это подземелье пещерной церковью, но оно находилось под руинами разрушенного собора. В южную сторону по подземному ходу мы не ходили. Возможно, что он пересекался и сообщался с другим ходом, идущим от дома архиерея. Старик истопник нам рассказывал, что Кафедральный собор был очень красивым, имел башенные часы-куранты и подземную церковь, в которой мы были".

Понятно, что мальчишки попали в нижний предел храма, который не был разрушен, а оказался погребенным обломками стен взорванного собора. Собор в русской православной традиции, всегда включал в себя несколько пределов и в нем было сразу несколько церквей, посвященных церковным праздникам или святым. Поэтому пионеры, как раз оказались в одном из пределов разрушенного храма и приняли его за «подземную» церковь, так как над ними были слои кирпичных обломков и обрушившихся сводов. Они стали свидетелями варварского разрушения вятских святынь. При этом они сами фактически разорили одно из захоронений, что конечно для атеистически воспитанных детей нисколько не удивительно. Их старшие товарищи в это же время тоже разоряли захоронения вятского духовенства и вятских архиепископов. Вот что писала об этом «Комсомольское племя» в 1935 году: "Недавно в Краеведческий музей был доставлен гроб с находящимися в нём человеческими костями, обнаруженными при раскопках, в склепе под зданием Кафедрального собора. Дерево гроба хорошо сохранилось. На костях человеческого черепа, сильно почерневшего, сохранились бесформенные остатки бумажной материи, как полагают – следы монашеского головного убора. Гроб и человеческие кости принадлежат архиепископу Ионе, умершему в 1700 году. Архиепископ Иона управлял Вятской и Велико-Пермской епархией с 1674 по 1700 год.» – А ведь именно при архиепископе Ионе в Хлынове стали появляться каменные храмы. Для полностью деревянного города это был настоящий технологический прорыв.

Другой вид «подземных ходов», это дренажная система и ливневая канализация. В XIX веке за системой водоотведения г. Вятки пристально следило Вятской Земство -строили новые подземные каналы и обновляли старые. Чаще всего это были не трубы как сейчас, а канавы, обложенные кирпичом. Их высота была небольшой около 120-140 см. Это достаточно точно воспроизведено и в воспоминаниях кировчан-старожилов. Все они были детьми, когда попадали в подземелья и ходили «почти не нагибая головы», при росте ребенка, это и неудивительно. Взрослому человеку в такой ход нужно было заходить только согнувшись или вползать на коленях. Николай Никитин, вспоминавший о «подземном ходе» рядом с Александро-Невским собором, как раз и оказался в дренажном канале.

В 1904 году об этом подземелье писали «Вятские Епархиальные ведомости». В 1903 году вокруг Александро-Невского собора был сделан кольцевой дренажный канал, из которого вода сбрасывалась в два естественных поглощающих колодца. Эта система была сооружена, чтобы не допустить размыва фундамента архитектурного шедевра Александра Витберга. Совсем недавно, несколько лет назад в кировской прессе громко объявили об обнаружении еще одного подземного хода. При земляных работах было обнаружено небольшое помещение с кирпичными стенами и сводчатым потолком, уходящее под землю. Прибывшие на место археологи провели раскопки, исследовали находку и установили, что это водоотводный канал завода купцов Александровых. Значит, нет никакой тайны в вятских подземельях? Тайны действительно нет, а вот исторические факты есть!

Если и были в Вятке-Хлынове подземные ходы, то в неспокойное время XVII-XVIII столетий они имели строго военное, оборонительное назначение. Об этом сообщает нам известный вятский общественный деятель, археолог, основатель Вятского публичного музеума Петр Владимирович Алабин, он писал: «Из Раздерихинского оврага, по преданию, существует ход под возвышенный правый берег реки Вятки, бывший местом древнего города, а ныне занятый Александровским садом, зданиями присутственных мест, женским монастырем, собором и архиерейским домом со службами. Старожилы говорят, что этот потайной ход был известен их отцам. Около десяти лет назад (примерно в 1850-е годы) под этим берегом, со стороны реки, был говорят действительно открыт какой-то ход, в котором нашли следы истлевшего пороха и несколько каменных ядер. Ядра эти величиной с обыкновенное 20 футовое ядро, сделаны из леденца-камня, даже следов которого нет вблизи нашего города».

Как арсенал – склад вооружения и боеприпасов, подземный ход был Хлынову по-настоящему необходим. XVIII век был богат на восстания, вспомним Пугачева, город нужно было оборонять. Укрепления Хлыновского кремля были деревянные, а это всегда угрожало пожаром и поэтому для пушек, пороха и ядер были сооружены подземные склады – позже, когда необходимость в них пропала и они пришли в запустение стали восприниматься вятчанами как настоящие «подземные ходы».

Кировскому краеведу Анатолию Тинскому удалось найти упоминание о подземном ходе в «Росписном списке» 1678 года. Список был составлен, когда новый воевода П.С. Прозоровский принимал город Хлынов под свое руководство. Это первое и единственное подтверждение существования подземного хода в средневековом Хлынове: «На старом городовом месте по отсыпи башня Спасская с проезжими вороты… В 26 саженях за башней в «зелейном» (пороховом) погребе, устроенном в осыпи, в земляной стене начинался подземный ход – сообщает автор «Росписного списка». Был он выложен из кирпича на глиняном растворе в то время, когда в Хлынове еще и не мечтали о кирпичных зданиях. И если сегодня считается, что самым ранним каменным строением в Хлынове был Троицкий Кафедральный собор (1683 г.), то опираясь на данные источника 1678 года мы можем утверждать, что самым первым каменным сооружением в Хлынове был именно «подземный ход» и «зелейный погреб»!

Ход как утверждает «Росписной список» вел из города в погреб и запирался двумя железными решетками. Получается, что легенда, это вовсе не легенда, а реальный исторический факт!

И этот факт в корне меняет представление об истории развития города Вятки-Хлынова. Уже тогда посадские мастера – могли изготовить прочный кирпич для сооружения подземного хода и сохранялось это сооружение или память о нем вплоть до середины XIX столетия. А народное воображение дополняет историческую реальность тайнами, и ведут уже ходы в глубь веков к несметным сокровищам и кладам. Хотя на поверку, в лучшем случае там оказываются каменные ядра да старые бочонки c порохом. Но интерес к легендам и преданиям это не досужее любопытство. Именно следование легенде может привести к настоящему историческому открытию – стоит только взглянуть на это под другим углом. И тогда история сможет приоткрыть нам немало своих тайн. А уж в тайнах и загадках истории – на Вятке недостатка нет!

Загадка№7

Где спрятан клад?

Интереснейший экспонат храниться сегодня в Кировском областном краеведческом музее. Его история связана с бунтом самозванца Емельяна Пугачева и кладами, по преданию все еще скрытыми в вятской земле.

В 50-е годы XIX века крестьянкой из деревни Политенки близ села Верхосвятицкого, Глазовского уезда Вятской губернии (сегодня это Фаленский район Кировской области) был найден «заветный камень» с вырезанной на нем надписью. Этот камень упоминается в статье Елены Юрьевны Мокеровой, опубликованной в «Нумизматическом сборнике Государственного Исторического музея» Москва (2005г.).

Надпись на «заветном камне» гласит: «Есаул Макаров и атаман Сухопаров, с отрядом из 28 сибирских пугачевских воинов сокрыли клад. Состав клада- по пяти рублей, а поклажи серебром 44. Cей поклажи златою казною червонной монетой 58 тысяч…» .

«Завет» был оставлен на камне напоминающем по форме кирпич с вырезанным на его сторонах текстом, а на одной из плоскостей закладного камня есть информация о том , как исполнить «завет» , дабы клад безопасно для находчика «дался в руки».

Для добычи клада нужно: «Приготовить холст, откормить трех черных петухов, чтобы открыть клад. Но для этого, написано на камне нужен особый человек –«отговорщик кладов».

Без специалиста по снятию заговора на клад, к поискам пугачевского золота приступить страшились. Поэтому камень поменял несколько владельцев и в результате попал к крестьянину Котельничского уезда Боброву, о котором шла молва как о колдуне, умеющем отчитывать клады. В 1872году Бобров передал камень Вятскому губернатору. Затем камень попал в Вятский публичный музеум. На камне стоит дата: 4 мая 1774 года – время, когда основная армия Пугачева находилась на Южном Урале. Следовательно, этот «сибирский отряд» в нее не входил. Есть предположение современных историков, что атаман Сухопаров со своим отрядом действовал самостоятельно, как отдельная боевая единица на Среднем Урале и в Предуралье. Несмотря на все попытки найти клад бунтовщиков, следов пребывания пугачевских отрядов, на территории входящей сегодня в Кировскую область, пока не обнаружено. Как не обнаружен и сам клад. Основная проблема состоит в том, что до сих пор неизвестно точное место находки закладного камня, слишком много раз он переходил из рук в руки, обрастая легендами и небылицами.

Между тем клад «Пугачева», скрытый в вятской земле, с точки зрения историков не является невероятным фактом.

Обстоятельства принуждали Пугачёва постоянно передвигаться. Самозванцу нужно было поднимать восстание во всё новых регионах России, одновременно избегая столкновения с крупными контингентами царской армии. По ходу своего передвижения Пугачёв получал значительные ценности: разграбленные дворянские усадьбы, захваченные казённые деньги во взятых городах, грабеж заводских контор и даже разграбление церквей происходили регулярно.

При необходимости быстрого перемещения Пугачеву и его ставке некогда было возить с собой крупные партии денег, золотых и серебряных украшений, нужно было всегда помнить о риске военного поражения. В этом случае тайники должны были помочь снова собраться с силами и организовать продолжение борьбы, а при необходимости и скрыться от властей.

Восстание Пугачёва состояло из множества локальных восстаний, средства на поддержание которых могли понадобиться в любой момент в самых разнообразных регионах, в том числе и в Вятском наместничестве, через которое отрядам Пугачева открывался путь на Москву по широкому богатому на села и города тракту.

Виктор Бердинских в книге «История кладоискательства в России» пишет о большой вероятности находок именно «пугачевских» кладов, в отличии от сказочных кладов атамана разбойников Кудеяра. Клады пугачевцев имеют под собой реальную историческую основу. И некоторым счастливчикам удалось найти разбойничьи ухоронки в районах отмеченных действиями армии самозванца.

«В начале XIX века всколыхнулась волна кладовых записей и душераздирающих легенд с нечистой силой, погребами с горящей лампадкой и туго набитыми сундуками. Но реально, и возле Оренбурга, и в Казани, Саратове, Симбирске, Царицыне, и на дороге из Саранска в Пензу, и на старых уральских заводах, да и в других местах – Емельян Пугачев и его атаманы зарывали часть своей казны в землю. Находили клады Пугачева в корчаге, находили, кстати, и в железном сундуке – но многое осталось лежать в земле по сей день. Кладовые приметы и знаки пугачевских кладов сохранились во многих областях России.»

( В. Бердинских «История кладоискательства в России» М. 2011 г.)

Автор книги –известный вятский историк, автор множества книг отмечает, что основной сложностью в поиске кладов в России, является обширность территорий и конечно естественное изменение географического ландшафта – пустоши на месте бывших деревень очень быстро зарастают и пропадают в необъятных лесах, реки меняют свое русло, вековые дубы служившие и ориентирами и оберегами сокровищ, либо спилены либо погибли.

Так что при отсутствии ориентира – опора на кладовые записи теряет свою актуальность и вместе с тем повышается вероятность случайной находки.

По преданиям, каждому кладу предназначен свой срок выхода на волю. Тогда он начинает «ворочаться в земле», привлекать к себе внимание нужного человека. Над ним по ночам появляется свет. И дается в руки лишь тому, кому он предназначен – обращается в своей книге, к народным поверьям, историк Виктор Бердинских.

Читая строки из книги «История кладоискательства в России», я вспомнил случай рассказанный мне два года назад человеком, заслуживающим абсолютного доверия.

Он известный кинооператор, работал на съемочных площадках художественных фильмов, а у нас получил известность в жанре кинодокументалистики. Это телеоператор Владимир Подлевских. Его дед и бабушка жили в селе Никульчино. Это первое русское поселение на Вятской земле, по преданию выходцы из Великого Новгорода поселились здесь уже в 12 веке. Дом был свой, крестьянский с сенями , подполом и огромной русской печью. По семейному преданию в годы коллективизации в подполье был спрятан клад серебряных монет. После войны в тяжелые времена, когда многие голодали, продукты все еще были по карточкам, а налоги надо было платить натуральным товаром – яйцами , маслом и мясом. Клад попытались найти, но не смогли. В 1950-х многие колхозники перебирались в города, уехала и семья Подлевских в Киров.

В доме осталась жить бабушка. И вот на каникулах приезжая в Никульчино в гости, в классе 5-6-м , Владимир по вечерам стал слышать скрип половиц, звуки похожие на печальные всхлипы доносились из подпола, иногда казалось что слабое свечение проходит сквозь некрашеные половицы. Советский школьник -атеист, стал бояться оставаться ночевать, часто к нему успокоить перед сном приходила бабушка, она и поведала, как то вечером, о кладе. «Клад – ходит» – говорила бабушка. Вскоре жизнь, сложилась так, что семье пришлось продать дом в Никульчино. Перед самой продажей скрип и вздохи стали слышаться все чаще и громче. Видимо, клад прямо просился в руки наследников, того человека , кто его спрятал. Спустились в подпол, еще поискали-посмотрели, но не нашли ничего…

Дом продали. А через год от бывших соседей узнали, что новые владельцы дома, затеяли ремонт, меняли подгнившие нижние венцы избы и нашли клад!!!

А ведь он просился в руки именно законных наследников, но видимо не судьба! Зато творческая удача не обошла стороной Владимира Подлевских, за один из фильмов он был отмечен Государственной премией Российской Федерации. Сам рассказ о кладе я услышал, когда мы ехали на съемки археологических раскопок и он просто пришелся «к слову» в разговоре об интереснейших находках обнаруженных недалеко от села Никульчино!

Эта история еще одно подтверждение того что скрытые сокровища это продолжение жизни и судьбы их предыдущего владельца и возможно даже после смерти, предметы клада несут некую энергетическую память о своем предыдущем хозяине.

Интересна цитата из книги Антуана де Сент – Экзюпери, в философской сказке-притче «Маленький Принц» в главе XXIV мы можем найти небольшое упоминание о доме с кладом : «Когда –то, маленьким мальчиком, я жил в старом-престаром доме; рассказывали будто в нем запрятан клад. Разумеется, никто его так и не открыл, а может быть никто и никогда его не искал. Но из-за него дом был словно заколдован: в сердце своем он скрывал тайну…»

Мне самому довелось «найти клад» пока что один раз в жизни и было это еще в пору моей школьной юности. В середине 1980-х у нас по Казанскому тракту (Нововятский район г.Кирова) ломали ряд старых крестьянских домов, расчищая место под массивную новостройку. Дома стояли сиротливо с выбитыми окнами, хозяева их давно покинули, и избы покорно ждали своей печальной участи. Мы с большим интересом организовывали «исследовательские экспедиции» по этим уже полуразрушенным домам. Постепенно у меня появился берестяной бурачок, части ткацкого стана, литография Соловецкого монастыря, бельевой валек и прочие атрибуты нехитрого крестьянского быта, брошенные за ненужностью бывшими хозяевами.