– Почему же ерунду? На завтрак, например…кашу ел. В обед в столовой на первое …суп, а на второе пюре с котлетой. Сейчас, вот недавно, пасту с мясом ел.

– Хм…кашу говоришь? Это из пакета которая? Кипятком, которую нужно залить? Ну-ну. С обедом ладно, пойдет. Интересно что это ты за пасту такую с мясом ел? Макароны, небось, с сосисками? Угадала?

Он был разбит в пух и прах.

– Угадала, – признав свое поражение, ответил он.

– Я же говорила – ерунду ешь. Меня про здоровье спрашиваешь, а сам питаешься кое-как. Желудок посадишь свой. Говорили же уже сколько раз, Миш. В той же столовой покупал бы себе чего-нибудь, чтобы дома можно было просто разогреть, раз ты готовить нормальную еду не хочешь.

Она тяжело выдохнула, как выдыхает мать после того как отчитала свое непутевое дитя.

– Ладно, ничего. Скоро я приеду. Буду тебя откармливать.

После этих слов Михаил улыбнулся. Ему было приятно, что на свете есть человек, которому он не безразличен и который переживает за него. Однако если бы его спросили об этом прямо, то он, конечно бы, в этом не сознался. Сознаться в таком означало бы ущемить свою мужественность. Глупость конечно. Но так почему-то думал сам Михаил.

– Валь, – взяв строгий тон, начал Михаил. – Момент один.

– Что такое? – встревоженная такой интонацией спросила она.

– Ничего серьезного, расслабься, – почувствовав обеспокоенность Вали, Михаил изменил тон. – У меня на работе один коллега деньги взаймы взял. Сказал, что к концу рабочего дня вернет. Но так и не вернул. А это были деньги тебе на билет. После работы хотел тебе перевести. Вот…

– Ну и ладно. Я завтра на работе у Ирки займу.

– Не нужно! – тут же взбунтовался Михаил. – Не нужно ни у кого занимать. Завтра коллега вернет и я после работы тебе переведу. Слышишь, Валь? Не нужно занимать!

– Хорошо! – передразнивая его, ответила Валя. – Не буду занимать. Просто переживаю, что билетов не останется . Как в прошлом году, помнишь?

– Помню.

– Просто я очень соскучилась. Хочу уже купить билет и поскорее к тебе прилететь.

– Знаю, Валь…

– Миш, а знаешь кое-что еще?

– Что?

– Я тебя очень сильно люблю.

Повисла секундная тишина.

– А ты меня любишь, Миш?

– Валь!

– Что, Мишь?

– Все!

– Что все?

– Давай не начинай это.

– Ох, как же для тебя это все тяжело, – смеясь, говорила она. – А ну давай говори! – с деланной серьезностью сказала она.

– Я тебе уже один раз это говорил. С тех пор ничего не изменилось. Если что-то изменится – я сообщу, – выдавил из себя Михаил.

Был слышен ее радостный смех.

– Хочу снова засыпать на твоем плече. И не поверишь, но я даже соскучилась по твоему храпу.

– О-о-о-о-о-о, ничего себе! Видимо ты, действительно, сильно соскучилась. Я это запомню и ты тоже запомни, пожалуйста. Когда снова будешь меня толкать в бок – вспомни вот эти свои слова, – весело сказал он.

– Скучаю по тебе…

– И я ,Валь, по тебе скучаю. Отдыхай ложись. А то мне и так неудобно за такие поздние звонки.

– Ой, да брось ты…

– Все отдыхай, Валь, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Миш. Целую тебя.

– И я тебя.

Когда Валин голос исчез в телефоне, в комнате снова наступила тишина. В голове Михаила остатками, постепенно исчезающими где-то вдали, все еще звучал ЕЕ голос. Он представил ЕЕ и на его лице сразу же появилась улыбка. С этой улыбкой он и заснул. На один день он стал ближе к встрече с Валей.

Следующим утром, когда Михаил уже подходил к своей работе, еще издалека он увидел знакомую физиономию. Не лицо, а именно физиономию. Таковой она стала после вчерашнего дня.

Иван, окруженный немногочисленной толпой возле курилки, вальяжно пускал сигаретный дым и, судя по всему рассказывал что-то очень интересное. Подходя, Михаил специально замедлил шаг в попытке услышать о чем говорит Иван.

– Сашка, которая из бухгалтерии? – спросил кто-то из толпы.

В ответ Иван молча и важно кивнул, расплывшись в жирной улыбке.

Толпа одобрительно загудела.

– Пришлось, конечно, потрудиться. Но дело того стоило, – тут Иван, взяв сигарету в зубы, своими ладонями изобразил как пытается обхватить два больших невидимых круглых нечто в районе своей груди.

Толпа уважительно загудела.

– Она говорит: «Вначале хочу в ресторан», – пытаясь изобразить женский голос, сказал Иван. – Ну мы и пошли сначала в ресторан. По итогу оставил там месячную зарплату.

Примерно поняв суть повествований Ивана и подойдя к группе настолько близко, что уже не было возможности изображать медленный шаг, Михаил поздоровался.

– Приветствую, – окинув толпу взглядом, поздоровался Михаил.

Иван тут же замолк и все повернулись в сторону Михаила. Признав своего коллегу, толпа ответно, кто устно, кто просто кивком поздоровалась.

Михаил решил, что жеманничать и тянуть резину не нужно, поэтому сразу сказал: «Иван, можно тебя на пару слов?».

С явным брезгливым недовольством на лице, Иван покинул центр всеобщего внимания и отошел с Михаилом немного в сторону, где их никто не мог слышать.

– Чего хотел то? – как-то хамовато начал Иван.

Такое начало и такой тон очень удивили Михаила. Михаил смотрел на Ивана и про себя офигевал.

«Вчера, когда тебе нужны были деньги, ты совсем по-другому пел,» – думал про себя Михаил.

Михаил был из тех людей, которые старались никогда ни у кого не брать взаймы. А если и приходилось по какой-то причине одолжить денег, то он старался при первой возможности сразу же вернуть одолженное. Иной вариант событий был просто исключен. Михаил не представлял как можно спокойно жить, спать и есть, зная, что ты кому-то должен. Тем более не представлял как можно себя вести вот так, как Иван в данной ситуации. Однако глядя на Ивана, с его наглым и словно требующим каких-то объяснений взглядом понял, что Иван может.

– Чего хотел то? – спросил Иван так, словно Михаил достал его уже донимать какой-то ерундой.

Михаил пожалел, что одолжил Ивану денег. Тем более вопрос жизни и смерти, на который Ивану требовались деньги, оказался ничем иным как приятное времяпрепровождение с Александрой из отдела бухгалтерии. Получается, что вместо того, чтобы Валя смогла купить билет на самолет, Михаил оплатил свидание Ивану с Александрой и ее знаменитой «четверкой».

«Интересно, а почему никто из так называемых товарищей, которых ты сейчас развлекал возле курилки не откликнулся вчера на твою просьбу? Знали какой ты? Или такие товарищи? Или все вместе?» – думал про себя Михаил.

«Нет, ну и ты сам, конечно, хорош», – говорил в Михаиле внутренний критик. – «Лезешь всюду со своим синдромом хорошего парня. Лезешь с желанием помочь, а по итогу помощь тебе же самому боком и выходит. И так всю жизнь. Каждый раз делаю себе зарубку в голове так не делать, но все равно же лезу».