В январе нам предстояло отправиться на практику. Сегодня мы тянули жребий. Нас разделили на подгруппы из трех человек. Единственных девочек объединили в одну подгруппу. Джун фыркнула, когда Лидия сказала:

– Малышка, иди, тяни жребий. Посмотрим, что ты нам принесешь.

– Всё зависит не от меня, а от удачи! – воскликнула она. – Иди сама тяни!

Пока они спорили, я подошла к пластиковой банке и вытянула бумажку. Все ждали, когда я прочту, что написано на листке. Девчонки перестали спорить и уставились на меня. Парням было любопытно, куда попадет женская половина группы. Я развернула бумажку. Каково было моё удивление, когда я прочла, то, что в ней написано. Нам предстояло проходить практику на службе по обороту наркотиков. У девушек были кислые лица. Прозвенел звонок. Одногруппники вышли в коридор.

– Лучше тогда в убойный отдел, – сказала Лидия, думая о предстоящей практике.

– Лучше бы в таможенные органы попали, – недовольно сказала Джун.

– Лучше бы вы обе замолчали! Надо было самим тащить жребий! – воскликнула я. – Две клуши, – буркнула я.

– Змеюка, не шипи! – улыбнулась Лидия.

– Точно, – согласила Джун. – Не шипи!

– Какое неожиданное событие! Вы заодно! Наверное, небо упадет! – воскликнула я. – Думаете что, я в восторге от будущей практики! Да, вы только о себе и думаете!

– Она злюка, правда? – спросила Лидия, смотря на Джун.

Она кивнула. Я закатила глаза. Меня всё так раздражало!

– Это она из-за того козла такая, – тихо сказала Джун Лиде.

– Гиперзлюка, – сказала Лидия, улыбаясь. – Может Мэй теперь так и называть?

Джун засмеялась.

– Так, хорош, меня уже обсуждать! – недовольно сказала я.

– Не понимаю, как можно любить человека, которого никогда не видела, – задумчиво сказала Джун.

– Думаешь, что я понимаю! – я начинала злиться. – Это не надо понимать, это надо чувствовать! – воскликнула я и замолчала.

Мое раздражение из-за Вила переходило на других людей. Меня бесило общение с ним, но я не хотела злиться на других людей, поэтому старалась успокоиться. Теперь я не отключала сенсорный телефон, а поставила его на беззвучный режим. Когда я не хотела общаться с Вилом, мобильник просто лежал в ящике.

– Что ты за человек то такой?! Как можно обижать чужие чувства! – воскликнула Лидия с серьезным лицом. – Так подруг и теряют.

– Я не хотела никого обижать, – взволновано сказала Джун.

– Как так можно? – Лидия закачала головой. – Даже если бы она полюбила бомжа, мы не должны ей говорить что от него воняет.

– Мэй, ты обиделась? – спросила Джун. – Даже если ты полюбишь бомжа…

– Вы меня достали! Какие к чёрту бомжи?! – воскликнула я и рассмеялась. – Джун Лидочка просто прикалывается над тобой!

Лидия отвернулась, пряча улыбку. Джун осознав, что над ней смеются, воскликнула:

– Богатырша, тебя даже бомж не полюбит!

– Конечно, не полюбит, потому что меня любят только богачи, – ответила Лида.

Я отвернулась от них, не слушая продолжение их разговора. Включив музыку в наушниках, я стала слушать любимые песни. Джун встала, показала Лидии язык и вышла в коридор.

Я волновалась. Мне хотелось произвести хорошее впечатление. Я хотела, чтобы первый день практики оставил только лучшие воспоминания. Джун явно нервничала. Сегодня она была нерешительна больше, чем обычно. Лидию, кажется, ничего не волновало. Она спокойно пила тонизирующий напиток. Удивительно, но сегодня эти две дамы не спорили. Я вновь посмотрела на Лидию и улыбнулась. Несмотря на её спокойствие, она тоже была взволнована. Когда мы пришли на нас никто не обратил внимания. Двое мужчин ругались в кабинете. Дверь была открыта нараспашку.

– Работай быстрее! – кричал один. – Хватит жрать и занимайся делом!

– Да пошел ты! – кричал другой, сидя за столом. – Я имею право есть в свой обеденный перерыв! Сам иди и ищи его, если так не терпеться!

– Из-за тебя дело стоит! – закричал первый. – Ты не работаешь, а таскаешься, где попало!

Второй кинул вилку на стол и встал. По коридору шла женщина, увидев нас, она ускорилась. Второй мужчина направился к первому и схватил его за воротник. Заглянув в кабинет, она крикнула:

– Успокойтесь!

Мужчины отпрянули друг от друга и сурово взглянули на нас. Женщина сказала им, что мы будем здесь проходить практику. Первый мужчина был следователем. У него был тяжелый взгляд и хмурое лицо. Он осмотрел нас и отвернулся, как от тухлого мяса. Рыжий усатый опер вышел из кабинета и громко захлопнул дверь. Мы пошли следом за ним.

– Я не могу находиться с ним в одном кабинете! – сказал мужчина женщине.

Она взглянула на нас и улыбнулась. Я ощущала напряжение, витающее в воздухе. Джун смотрела в пол, а Лидия разглядывала помещение. Здесь всё было также как и во всех офисах и служебных помещений. На стене висел портрет короля.

– Смотри, – шепнула я Джун.

Она подняла глаза и взглянула на портрет. Джун улыбнулась. Лидия с интересом посмотрела на нас. Мы поднялись на второй этаж и вошли в кабинет начальника. Это был крупный коренастый мужчина с седыми волосами. У него было строгое лицо и тяжелый взгляд. Нам дали почитать служебную инструкцию и всякие другие документы.

– Ваша задача состоит в том, чтобы выполнять приказы без пререканий, – сказал начальник, – тогда никаких проблем не возникнет. Понятно?

– Да.

Мы должны работать вместе со следователем и выполнять то, что он говорит. Я уже предчувствовала, что будет тяжко. Джун спрятала руки за спину и нервно перебирала пальцами. Я считала, что эта работа ей не подходит. Лидия держалась, как всегда превосходно. Начальник изучал наши документы и изредка поглядывал на нас. Мы ждали следователя. Мне было интересно, каким он будет. Я начала уставать стоять на одном месте. В кабинет вошёл темноволосый мужчина лет 30. Это был тот самый хмурый следователь, что поругался с оперативником. Его глаза смотрели на нас исподлобья. Такое недружелюбие состаривало его на несколько лет. Этот мужчина выпроводил нас в коридор. Через какое-то время он вышел вместе с рыжим оперуполномоченным. Наша задача состояла в том, чтобы помогать этому оперативнику в делах. Следователь ушёл. Плечистый мужчина с усами приветливо улыбнулся нам. Я улыбнулась в ответ. Джун поприветствовала его. Лидия кивнула. Её плечи расслабились. Она улыбнулась.

– Как много у меня помощников! – воскликнул мужчина. – Надеюсь, сработаемся.

– Мы тоже на это надеемся, – ответила я.

Было радостно, что в этом месте есть дружелюбные люди. Я радовалась, что нам попался именно такой оперативник, а не какой-нибудь злыдень, как тот следователь. На следующий день я осталась наводить справки о подозрительных лицах. Лидия и Джун отправились вместе с Рыжиком на слежку. Я уже стала уставать смотреть в монитор. В кабинет вошёл следователь. Его лицо было таким же угрюмым. Он узнал, чем я занимаюсь.

– Навожу справки, – ответила я.

Мужчина нахмурился ещё сильнее и сказал:

– Займись прослушиванием, нечего здесь торчать, и побыстрее!

Я пошла на третий этаж в специальную комнату для прослушивания телефонных звонков.

– И побыстрее! – передразнила я следователя. – Как будто я просто так задницу просиживала!

Мне объяснили, что я должна делать. Я надела наушники и стала слушать. Со мной в комнате был ещё человек. Он сидел рядом в таких же наушниках. Мужчина выглядел довольно молодо. Я была его помощником. Было странно слушать чужой разговор. Это смущало. Мне казалась, что я наглым образом подслушиваю. Два парня начали разговаривать о девушках и клубах.

– Ты пробовал девственницу? – спросил один.

– Нет, – ответил другой.

– Я тоже, – ответил первый, – но хотелось бы испробовать.

– Ладно, давай сходим в клуб и познакомимся с красотками, – сказал второй.

Я не услышала в этом разговоре ничего, что стоило внимания. Эти парни не говорили о наркотиках, но мой напарник считал иначе. Оказывается, Девственницей называют такой дорогой и редкий вид наркотика, как марихуана. Красоткой или Деткой называют смесь химии и марихуаны. Больше всего в Детке содержится химии, целых 97 процентов. Красотка была самой популярной наркотой. Следующие по популярности были наркотики содержащие агний. Самый популярный из них назывался Огонёк, а самым тяжелым из этой группы наркотиков считался Аг. Он большую часть состоял из агния и вызывал сильное привыкание. Мне было интересно узнавать что-то новое и даже понравилось прослушивать телефонные звонки. Мой напарник заметил, что мне интересно и начал новый рассказ с большим энтузиазмом.

Домой после практики я приходила всегда измученная и ужасно голодная. Я начала думать, что работать в наркоконтроле не так уж плохо. У меня появилась мысль, что так я смогу найти Вила. Я наелась и валялась возле телевизора. Ближе к одиннадцати мне позвонил Гай. Он недавно вернулся с практики. Несмотря на позднее время, голос у него был бодрый.

– Если ты будешь работать там, а Вил окажется наркоторговцем, что ты будешь делать? – поинтересовался Гай.

– Если его поймают, то он должен будет отбыть соответствующее наказание, – ответила я.

– Ты посадишь его? – удивился Гай.

– Ну, так сразу и не скажешь, – сказала я, задумавшись.

– Подумай и расскажи мне, – сказал Гай. – Мне интересен твой ответ.

– Ты слишком любопытный! Хорошо, что нас не смогут прослушать, – сказала я. – Ты не пьешь?

– Сейчас у меня нет времени пить, – ответил он.

– Это хорошо. Лучше работать, чем пить, – улыбнулась я.

– Ты думаешь, что лучше умереть от работы, чем от водки? – спросил Гай.

– Лучше вообще не умирать, – ответила я и замолчала.

В голове крутился вопрос Гая. Я не могла точно сказать, чтобы я сделала в такой ситуации. Гай что-то говорил, но я была занята своими мыслями.

– Я отвечу на твой вопрос, – сказала я.

– Давай, – сказал он. – Ну, так что.

– Я не знаю точно, что я сделаю, пока такое не произойдёт, но за свои поступки каждый из нас несет ответственность. Я считаю, что нам лучше никогда не пересекаться в таких обстоятельствах. Думаю, Вил только наркоманит, а не торгует, – ответила я.

– Но ты не уверена, – сказал Гай.

– Я не уверена, даже в его чувствах. Хотя нет, я знаю, что он не любит меня, – ответила я.

– Но всё равно продолжаешь слушать его бред и оскорбления, – сказал он – Ты мазохистка или умалишенная? Или два в одном?

– Не знаю. Наверное, влюбленная сумасшедшая мазохистка,– ответила я.

– Как точно! – засмеялся Гай. – Найди себе нового парня, – добавил он уже серьезнее.

– Чтобы вновь расстаться с ним? – спросила я. – Мне это не надо.

– Ты даже ещё не попробовала, – ответил Гай.

– А что ты метишь в кандидаты? – усмехнулась я.

– Как тебе моя кандидатура лицом и фигурой? – поинтересовался он.

Я рассмеялась, но став серьезной, уверенно ответила:

– Я не стану с тобой встречаться. Ты мне очень дорог и я не хочу ранить твои чувства.

– Приятно знать, что я для тебя важен, – сказал Гай. – Но я ещё не признался, а меня уже отвергли.

– Ты сейчас серьезно? – спросила я, напрягаясь.

– Я шучу, – ответил Гай. – А что такое? Испугалась? – засмеялся он.

– Не шути так больше, – ответила я. – Такими вещами не шутят.

– Прости, – сказал он.

– Всё в порядке. Не извиняйся.

Ложась спать, я думала о Гае. Меня пугало то, что он может влюбиться в меня. Этого я боялась больше всего. Я отношусь к нему как другу. Он важный для меня человек. Ему я могу полностью доверять. Я не представляю между нами ничего, кроме дружбы. Постепенно мои мысли перешли к Нэнси. После расставания с ней Гай стал выпивать в своё свободное время. У него мало знакомых, с которыми он может выпить, поэтому он пьет один, а это не есть хорошо! Мне не хотелось, чтобы он в таком состоянии натворил глупостей.

Слежку я не любила больше всего. Ладно, ещё в машине сидеть в тепле, где временами в сон клонит, а если торчать на морозе, так это вообще невыносимо. Холодно, голодно. В такие моменты я ощущала себя бездомной собакой. Я поглядывала в мобильник, смотря на время. Девушка, за которой шла слежка, как назло, не выходила. Её было не видно уже несколько часов. Если бы она вышла, то я хотя бы размяла ноги. Наконец меня сменил Рыжик. Я вбежала в кафе и заказала себе чай и парочку пирожков. Это был самый счастливый момент за весь день. Я начала завидовать девчонкам, которые остались в отделе. Угрюмый следователь был вечно недоволен и считал, что как утята бегают за мамой уткой, так и мы ходим за оперативниками, поэтому теперь по распоряжению начальника нас отправляют туда, где мы нужнее. Теперь мы помогаем не только усатому Рыжику, но и другим. Но самый лучший из них был тот, с которым я сегодня работаю. Он всё время угощал меня домашней едой. С ним было легко общаться и я не чувствовала себя неловко. Нам стали давать поручения разные следователи. У меня уже голова шла кругом от разных лиц и их поручений. Я думала, что лучше бы я сидела в кабинете и спокойно перебирала бумажки, чем морозилась на улице и слушала недовольство следователей.

– Собачья работа, – буркнула я.

Сегодня я специально надела самую теплую куртку и две кофты, но мне всё равно было холодно, особенно ногам. Мой напарник был в полушубке. Я задумалась о том, теплее ему или нет. Радовало то, что мне можно посидеть в кафе, если конечно что-либо не измениться. У меня в ухе была небольшая гарнитура. Через неё со мной мог связаться мой напарник и сообщить о положение дел. Девушка так и не вышла из квартиры. Мы отправились в отдел, но перед этим зашли в кафе и согрелись теплыми напитками. В отделе хмурый следователь раздраженно насупился.

– Работайте лучше! – воскликнул он и недовольно посмотрел на оперативника. – Слишком долго! – добавил он и вышел из кабинета.

Оперативник что-то бурчал себе под нос. Джун заглянула в кабинет и показала, что нам пора домой. Я кивнула. Она скрылась за дверью.

– Хмурый раздражает, – сказала я.

Рыжий оперативник услышал это и улыбнулся. Кажется, ему понравилось придуманное мною прозвище для следователя. Я попрощалась и пошла домой. Девчонки ждали меня на улице. Хмурый сидел в своем кабинете и всё ещё работал. Я попрощалась с ним, но он ничего не ответил.

– Глухой что ли? – раздраженно сказала я.

Следователь оторвал взгляд от компьютера и посмотрел на меня. Он всё слышал. Я мило улыбнулась. Он попрощался со мной и вновь погрузился в дела. По дороге домой, девчонки делились со мной впечатлениями. Я рассказывала, как мерзла целый день. Каждая из нас была чем-то недовольна. Лидию злило, что в обеденный перерыв следователи не дают спокойно поесть. Джун не нравились крики и недовольные высказывания в её сторону.

Придя домой, я упала на диван. Джек позвал меня кушать. Я подняла своё тело и пришла на кухню. Дядя печально на меня посматривал. Он понимал, что я сильно устаю. Он поставил на стол кружку горячего шоколада. Я расплылась в улыбке. Дядя знал, что я люблю пить этот напиток после тяжелого рабочего дня. Завтра был выходной, поэтому я расслабилась и не спеша насладилась горячим шоколадом. Я рано легла спать, но проснулась в два часа ночи. Сенсорный телефон мигал, слабо освещая комнату. Мне звонил Вил. Я удивилась и подумала, что случилось нечто важное, раз он звонил ночью. Я перезвонила.

– Давай встретимся, – сказал он.

– Сейчас что ли? – удивилась я.

– Давай, не ломайся! – воскликнул Вил.

Такая настойчивость меня поразила. Он начал говорить про какие-то деньги. Я не могла до конца понять, что он несет. Возможно, я ещё не полностью проснулась и плохо понимала его слова.

– Джек дома. Он может услышать, что я ухожу из дома так поздно, – ответила я.

– Приходи к кафе… – он произнёс название, но я не смогла разобрать слова. Мне показалось, что он назвал кафе «Плеяда».

– Что? Я не поняла. Какое кафе? – спросила я.

– Всё ты поняла. Возле заброшки, – ответил Вил.

Я знала, где находится кафе «Плеяда». Рядом с ним был небольшой заброшенный дом. На другой стороне города были старые заброшенные дома и пустырь. Я не понимала, в какую сторону мне идти.

– Я не понимаю…– начала я.

– Ты придешь или нет? – спросил он.

– Да, – ответила я.

Услышав мой ответ, Вил отключился. Я подумала, что нужно идти к заброшенным домам на окраине города, но мне было неизвестно, есть там кафе или нет. Эти заброшенные дома находились далеко от меня. Кафе «Плеяда» было ближе. Я решила уточнить и позвонила Вилу, но телефон оказался недоступен.

– Он издевается что ли? – возмутилась я. – И куда мне идти?

Я как можно тише вышла из квартиры и направилась к кафе «Плеяда». Моё сердце бешено колотилось. Я наконец-то увижу Вила! Я ускорила шаг. Но меня немного пугало встреча с ним. По дороге я раздумывала, как он может выглядеть. Возможно, я знаю его, и мы виделись раньше. Я думала, как мне отреагировать, если мы знакомы. Я подошла к кафе. Вокруг ни кого не было. Я стала ждать. Было холодно. Прошло полчаса. Я заволновалась, что пришла не туда, но продолжала ждать. Его телефон был всё ещё недоступен. Я подумала, что он просто подшутил надо мной. Наконец я поняла, что никто не придет, и пошла домой. Когда я подошла к своему дому, позвонил Вил. Он сказал, что его телефон разрядился. Сейчас он был дома и спрашивал, почему я не пришла.

– Я пошла не туда куда надо, – ответила я. – Я же говорила, что не поняла тебя.

– Да, ты просто не выходила никуда, а сидела дома! – воскликнул Вил.

– Что? – возмутила я. – Да я стояла возле кафе целый час на морозе! Я же тебе сказала, что пошла не туда! Телефоны надо вовремя заряжать!

– Ты ни куда не ходила! – настаивал на своем Вил. – Скажи уже!

– Это ты никуда не ходил! Ты просто издеваешься надо мной! – злилась я. – Весело?

Мы перекинулись парой грубых слов друг с другом и на этом закончили разговор. Расстроенная и злая я вошла в квартиру. Я замерзла и хотела поскорее забраться под одеяло. Из комнаты вышел дядя и включил свет.

– Ты где была? – строго спросил он.

– Вышла прогуляться, – ответила я, чувствуя, как трясутся мои поджилки.

– С парнями шатаешься?! – воскликнул Джек. – Ты совсем страх потеряла?!

– Нет, я не с кем не шатаюсь – ответила я. – Мне Джун звонила. Надо было помочь ей кое в чём.

– А если я проверю? – спросил дядя уже спокойнее.

– Проверяй, – спокойно ответила я, зная, что он не станет звонить ей, особенно в такое время.

– Иди спать, – сказал Джек. – Ещё раз такое повториться, и пеняй на себя! Усекла?

Я кивнула и вошла в свою комнату. Меня передернуло от испуга. Я слышала звук своего сердца в ушах. Настроение было на нуле. Я обвиняла себя в том, что сильно шумела. Теперь дядя усомниться во мне. Меня жутко раздражал Вил. Я ощущала чувство ненависти, когда думала о нём. Недоверие, как пожар, испепеляло наши отношения.

Глава 27

В последние дни я часто приходила в уныние. В голову стали закрадываться мысли о смерти. Практика раздражала. Я работала то с одним оперативником, то с другим. Эта работа была очень нервной. Джун однажды спряталась в туалете и плакала там полчаса. Всему виной было недовольство следователя. После практики я и Лидия потащили Джун в кафе, чтобы взбодрить её.

Когда работаешь, время пролетает незаметно. И вот наступила весна. Джек узнал о родителях Джун. Её мать была родом с Мариса. Она была ученной и приехала в Аспу по работе. Здесь она встретила мужчину и вышла за него замуж. Брак оказался недолгий. После развода мать Джун осталась жить в Аспе и продолжила работать в сфере науки. На одной из конференций она познакомилась с отцом Жака и Джун. Этот мужчина приехал с Ирия и три месяца пробыл в Аспе. Он был женат, и у него была дочь. После бурного романа он покинул страну и ни разу не приезжал в Аспу. О его дальнейшей жизни ничего не было известно. Мать Джун умерла через год после рождения двойняшек. Причиной смерти являлась передозировка наркотиками. Я рассматривала фотографию женщины. Джун была очень похожа на свою мать. Известие о своих родителях опечалили её. На выходных я хотела навестить Малышку и провести с ней время. Мне хотелось поддержать Джун, но она отказалась. Ей хотелось побыть в одиночестве.

Я собиралась в библиотеку. Нужно было вернуть книги, которые я с трудом дочитала. Я надела синюю рубашку в клеточку. Это был подарок Арины. Смотря на себя в зеркало, я испытала чувство сожаления. Я скучала по Арине. Библиотека, книги, рубашка всё было связано с ней. У дяди был выходной, но его не было дома. Я вышла из квартиры и наткнулась на Джека. У него был мрачный вид. Увидев меня, он постарался выглядеть жизнерадостней. Я почувствовала от дяди запах табака и спирта. Джек был слегка подвыпивший. Я ничего не сказала, сделав вид, что ничего не заметила. Идя в библиотеку, я смотрела себе под ноги. С дядей явно случилось что-то плохое, но он не говорил мне об этом. Я подумала, что это может быть связано с моим отцом. Размышляя об этом, я переходила дорогу по пешеходному переходу. Я чувствовала беспокойство. Чувство уныния и страха за близких всё сильнее окутывало меня. Краем глаза я заметила мужчину в длинном чёрном пальто. Он шёл мне навстречу. Проходя мимо меня, мужчина слегка повернул голову. Из-под чёрной шляпы на меня смотрели его чёрные глаза. Я практически перешла дорогу, но резко остановилась и обернулась. Человек в пальто оказался на другой стороне дороги и скрылся в толпе людей. Он казался мне странным. Я была уверена, что видела его раньше. Мы встретились в тот день, когда я хотела спрыгнуть в речную воду. Я вспомнила, как на моём этаже ярко горел свет, а в конце коридора стоял мужчина в таком же пальто. Мне засигналили машины. Светофор для пешеходов уже горел красным. Я быстро ушла с проезжей части на тротуар. Я была в смятение. Мне стало казаться, что я схожу с ума.

Сегодня Степанида была приветлива. Расстегнув куртку, я подошла к стеллажам с книгами. Всё в библиотеке навевало ностальгию. Я решила посмотреть на наше любимое место, спрятанное от посторонних глаз. В кресле сидела Арина и читала книгу. Я замерла. В её чёрных волосах была позолоченная заколка в виде кошки сидящей на полумесяце. Я смотрела на свой подарок. Арина подняла глаза и удивленно взглянула меня. Её взгляд остановился на моей рубашке. Мы, молча, смотрели друг на друга. Было неловко. Я не знала, что сказать. Мне хотелось развернуться и уйти. Арина первой нарушала наше молчание. Она поздоровалась, и я ответила тем же. Она посоветовала мне взять почитать книги, которые лежали рядом с ней на столике. Я села в кресло и взяла одну из книг.

– Я должна поддерживать отношения с девушками из богатых семей, – сказала Арина.

Я взглянула на неё. Мне было уже давно это ясно. Этого требует не только её статус, но и её отец. Но, всё же вспоминая тот случай, мне становилось неприятно.

– Твой отец рад тому, что мы перестали общаться? – спросила я.

Арина молчала, подбирая слова. Я понимала, что её отец считает должным выбирать за дочь всё, включая круг общения, но то, как Арина проигнорировала меня перед теми девушками, до сих пор ранило мои чувства.

– Я хочу сама решать с кем мне общаться, – сказала Арина.

– Твоя жизнь в твоих руках, – ответила я, вставая. – Спасибо за совет, но у меня сейчас нет времени читать.

– У тебя тот же номер? – поинтересовалась она.

– Да, – ответила я. – Можешь звонить мне, когда захочешь.

Арина улыбнулась. Я попрощалась и пошла к выходу, но остановившись в дверях, вернулась за книгами. Арина с улыбкой наблюдала за мной.

– Я подумала, что всё-таки найду время почитать, – сказала я и улыбнулась.

Идя с библиотеки, я испытывала чувство радости и сомнений. Я не знала, сможем ли мы общаться так же как раньше. В моей памяти постоянно всплывал тот случай. На мобильник пришло сообщение от Арины. Она написала: «Прости». Я посчитала нужным так же извиниться перед ней. Я улыбнулась. Мне стало так легко. Мир показался чуточку прекрасней. Моё настроение слегка подпортил Гай. При разговоре он напомнил мне о Виле. Он спросил, не хочу ли я отправиться к заброшенным домам и поискать там кафе.

– И зачем мне это? Мало ли в этом городе заброшенных зданий?! – воскликнула я. – Я не хочу вспоминать об этом…этом… – я набрала в грудь воздух. – Не напоминай мне о нём, – спокойнее сказала я. – А то я вспомню о твоей бывшей девушке.

– Уже вспомнила, – сказал Гай.

– Ну, так давай поговорим о ней, – предложила я.

– Нет, не хочу, – ответил Гай. – Не буду я тебе больше ничего говорить о нём, успокойся. Ты же хотела его найти или я не прав? – спросил он.

Я вздохнула. Мне не хотелось продолжать этот разговор.

– Надо будет сам придёт! – воскликнула я. – Жалкий трус!

В итоге наш разговор ни к чему не привёл. Я вошла в квартиру. Джек был в своей комнате и скорее всего, спал. Я решила прочесть книгу. Сюжет книги оказался довольно увлекательный, и я не заметила, как подошло время, ложиться спать.

Я шла на практику. В рюкзаке я несла свою форму. Снег уже растаял, и было приятно идти по сухой земле. Погода была чудесной. Я поправила кепку. Впереди я увидела Грэга. На нём была однотонная футболка и новые джинсы дорогой марки. Я нагнала Грэга и поприветствовала его. Он был в не духе. Грэг молчал.

– Ты прогуливаешь практику? – поинтересовалась я.

– У меня сегодня выходной, – ответил Грэг и, не поворачивая голову, скосил на меня глаза. – Ты знала о том, что Джун сказали врачи или тебе она тоже соврала?

Я промолчала. Меня удивило то, что она решилась рассказать ему правду. Я предполагала, что её ложь затянется надольше

– Почему ты мне не сказала?! – возмутился Грэг.

– Потому что это должна была сказать она, а не я, – ответила я. – Что ты ей ответил? – поинтересовалась я.

– Ничего! – резко ответил он и пошёл вперед.

– Вообще? – удивилась я.

– А что я должен был сказать? А?! – закричал он. – Сказать, что я безмерно счастлив? Она должна была мне сказать сразу, а не кормить меня ложью!

– Она боялась твоей реакции! – воскликнула я. – Джун не хотела, чтобы ты испытывал к ней жалость!

– А что я должен испытывать?! – крикнул Грэг.

От такого вопроса я застыла на месте и удивленно уставилась на него. Его слова меня так поразили, что я не могла ничего ответить. Он развернулся и пошёл прочь.

– Ты что тупой?! Ей нужна твоя любовь, а не жалость! – закричала я.

Грэг ничего не ответил. Он продолжил идти, не оборачиваясь. Я побежала за ним.

– Грэг, ты слышишь меня?! – воскликнула я.

– Мэй, не подходи ко мне! Убирайся! – закричал он, не поворачиваясь, но я заметила, что он плачет.

Я смотрела, как он чуть ли не бегом скрылся из виду. Сейчас его лучше оставить в покое. Вздохнув, я продолжила свой путь в отдел. Джун была молчалива целый день. Я и Джун помогали лысому оперативнику. Он выглядел довольно молодо. На нём была кофта со слоником. Она забавляла меня. Я подумала о том, что Лида бы ухохоталась, увидев этого слоненка. Мы сидели в машине. Джун сидя сзади, практически не шевелилась. Её одолевали мрачные мысли. Это было видно по её лицу. Я наблюдала через лобовое стекло за происходящим на улице. Этот район города был спокойным, но это не значит, что здесь не было преступников. Лица, нарушающие закон необязательно буйные. У каждого из них свой характер и поведение. Мне захотелось в туалет. Я вылезла из машины и когда проходила мимо арки разделяющий дома, то услышала чьи-то истеричные крики. Это ссорились парень и девушка. В молодом человеке я узнала нашего подозреваемого. Его девушка была чуть старше меня. Она махала руками и кричала про какую-то девку. Молодой человек закричал на неё. Они громко и буйно выясняли отношения. Девушка в истерике схватила парня за куртку. Он пытался оттолкнуть её, но она крепко держалась за него. Я сообщила Лысому, что вижу цель. Он приказал мне оставаться на месте. Молния на куртке парня разошлась. Он оттолкнул девушку. Она замолчала. Внутри куртки были прикреплены три пакетика с наркотиками. Я напряглась. Парень заметил меня. Он заподозрил что-то неладное, быстро скинул свою верхнюю одежду и бросился наутек. Я рванула за ним. Девушка преградила мне путь, кидаясь на меня. Я вывернула ей руку и кинула на землю. Парень бежал по оживленному тротуару. Я отталкивала людей в разные стороны. Мне не хотелось упускать его. Я почувствовала азарт. Парень обернулся и, увидев меня, старался бежать быстрее. Он думал, как оторваться от меня. Я ускорилась и, не теряя ни секунды, с разбегу прыгнула на него, как хищник на жертву. Мы упали. Парень повернулся набок и занес локоть, но я среагировала быстрее и ударила кулаком по его мужскому достоинству. Парень заорал и скрючился. Я быстро вскочила на ноги, и пока он мучился, надела на него наручники. Возле тротуара остановилась машина. Из неё на меня удивленными глазами смотрела Джун и девушка преступника. Лысый движением пальцев показал мне, чтобы я запихивала пацана в машину. Джун пересела на переднее сидение. Я села рядом с парнем и его девушкой. Они оба были в наручниках. Молодой человек всё ещё испытывал боль. Девушка начала материться. Парень заорал на неё, обвиняя её в случившимся. Лысый быстро заткнул их. Мы продолжали ехать в гробовом молчании. Уже в отделе смотря на молодого парня, который был старше меня всего лишь на несколько лет, я почувствовала жалость к нему. Он знал, что его ждёт. Его истеричная девушка вызывала только раздражение.

– Пацан испортил себе жизнь, – сказала Лида.

Мы стояли в коридоре. Я смотрела в окно. Были слышны крики психованной дамы. Джун разговаривала по телефону с Грэгом. Её выражение лица подсказывало мне, что разговор был неприятным.

– Он понимал чего это стоит, – сказала я.

Лидия молча согласилась со мной. Когда я поймала этого парня, то чувствовала удовлетворение, но это чувство перешло в иное более сложное. Было ощущение несовершенной завершенности. Мне казалось, что я буду чувствовать радость после задержания, но этого не произошло. Я подумала, сколько бы не было поймано преступников, криминальный мир всё равно будет существовать. Меня посетила мысль, что мир наркоторговли несокрушим. Мы только контролируем его, чтобы он не вылез за рамки. Наша практика заканчивалась.