А белая тень продолжала расти. Она была уже высотой с трёхэтажный дом. Небо приобрело адские очертания. На линии горизонта, где раньше была жёлтая гладь, вдруг поднимались чёрные шпили, с верхушек которых низвергались потоки лавы. Вурзик оглянулся кругом и увидел, что стены гор были со всех сторон. Пепельные столбы вот-вот должны были заволочь кровавые небеса. Солнце, вокруг которого крутилась эта планета, исчезло из вида. Последними источниками света на земле стала тень и открытый ею колодец.
Вурзик опустил забрало шлема, надеясь, что это поможет избавиться от наваждения, но чуда не случилось. Последним, что запомнил исследователь прежде, чем потерять сознание – это как сквозь трещины в пустыне поднимается густая тёмная жидкость, очень похожая на кровь. В неё-то Вурзик и рухнул.
– … «Белый Ориент», как слышно? «Белый Ориент», ответьте? Меня кто-нибудь слышит? – Вурзик очнулся от шума прогревающихся двигателей и бормотания Ровены в ушах. По севшему голосу было ясно, что она уже давно пытается достучаться до орбиты.
Исследователь пошевелился, тело отозвалось тяжёлой деревянной болью. Он пошевелил пальцами на всех конечностях по очереди, и это стоило ему больших усилий. Вурзик коснулся ремней на груди и увидел, что он весь измазан в грязи, которая уже успела подсохнуть.
– Что происходит? – тихо спросил он. Из-за машинного гула расслышать его никак было нельзя, но Ровена всё равно обернулась назад.
– Слава Богу, не подох… – и тут же повернулась обратно к приборной панели.
Вурзик посмотрел в боковой иллюминатор на горизонт и увидел реки лавы. Небо было затянуто дымной вуалью. Их шлюп стоял посреди чёрного болота. Стойки шасси утопали почти полностью в непонятно откуда взявшейся жиже. Двигатели продувались после того, как в них оказалась вода… Они же приземлились в пустыне…?
– Исследователь Берг, что у вас там происходит?! – в наушниках вдруг прорезался истеричный голос начальника экспедиции. – На вашем участке началось мощнейшее