Глава 12.
Водитель положил руки на шею и запрокинул голову, разминая мышцы. Затем он вздохнул, ладони нашли привычное место на руле. Щелчок – и мерзкий скрип дворников прекратился: водитель решил посидеть в тишине. Дождь настойчиво барабанил по крыше.
Задняя дверь открылась и вместе с прохладой ночного дождя в салон ворвался мощный запах духов. Водитель аж встрепенулся. Внутрь забралась симпатичная молодая девушка в форме стюардессы небесного цвета. Светлые волосы были собраны в аккуратную прическу, спрятанную под миленьким беретом такого же оттенка. Глаза были большие, они излучали радость и какое-то детское удивление. Так удивляются дети, впервые увидав всё, что угодно: от слона до солнечного зайчика. Она привычно улыбнулась:
– Здравствуйте, меня зовут Алла! Добро пожаловать на наш борт и… Ой! Чего это я?
Она смутилась и закусила губу.
– Понимаю, профессиональное. – водитель приветливо улыбнулся.
Такси отправилось в путь. Как только дворники продолжили свой скрипучий ход, водитель тяжело вздохнул. Алла смешно морщила носик:
– Что-то я совсем запуталась в этих часовых поясах. Такой туман в голове! Совершенно не помню, утро сейчас или вечер. И где мы конкретно…
Она пробормотала что-то ещё и попыталась что-либо рассмотреть в окне. В ночной тьме угадывались массивные стволы деревьев и, кажется, какие-то заброшенные избы.
– Думаю, вы слишком много работаете, – предположил водитель.
– Нет, что вы, – она махнула изящной ручкой, – мне моя работа нравится, совсем для меня не в тягость.
– А что вам в ней нравится?
– Ой, да почти всё! Разве что всякие неадекваты пьяные, но это редкость, так что не стоит обращать на них внимания.
Она звонко рассмеялась и продолжила:
– Но в остальном это же так здорово! В небе очень красиво. Все эти облака, которые так близко. А земля внизу – такая крохотная, как игрушечная. Три года работаю, а не перестаю удивляться. А страны? Я вижу столько интересных городов, в которых в жизни не побывала бы сама. Понимаете, я выросла в простой семье, небогатой. Учиться мне никогда особо не хотелось, больше хотелось знакомиться, общаться! Ну, вы понимаете. Но я не хотела себе находить «папика», как мои подруги, ну уж нет! Но всё равно я хотела путешествовать, общаться с людьми! И эта профессия – настоящее спасение для меня. Тут есть всё, что мне нужно!
Водитель внимательно смотрел на неё. В отблесках фонарей ему показалось, что форма Аллы опалена пожаром, но через мгновенье наваждение прошло. Её глаза сияли искренней радостью. Таксист удовлетворённо кивнул:
– Так хорошо, что вам нравится ваша работа. Это очень важно, что человек находится на своём месте.
Алла вновь обольстительно улыбнулась:
– Большое спасибо, так приятно! Знаете, часто я первый человек, которого видят пассажиры при полёте в новое место. Так приятно им помогать, успокоить их. Кто-то от чего-то бежит, кто-то первый раз летит в отпуск, а кто-то летит на встречу к любимым! Это так здорово! Я слышала так много прекрасных историй! Они все такие разные. Когда мы летим, прямо в воздухе чувствуется энергия новых приключений, новых историй. Мы как бы находимся в начале новых путешествий и никто не знает к чему они приведут. Понимаете, о чём я?
Водитель с готовностью кивнул.
– Ну и иногда можно чуть попользоваться служебным положением, – она хихикнула. – Например, сегодня я лечу на юбилей к своей сестре. И меня взяли на борт бесплатно! Правда, вот форму пришлось надеть, чтобы пройти через спецтерминал, но это ведь ерунда. Она для меня уже как родная.
– Многие бояться летать. Даже если лететь им нужно один раз в жизни. А вы? Вы же летаете каждый день.
Алла пожала изящными плечиками:
– С такими страхами в нашей работе нечего делать. У нас как-то не принято говорить об авиакатастрофах. Мы же все когда-нибудь умрём, верно? Так что бояться? От судьбы всё равно не уйдёшь. Если мне суждено умереть, то это произойдет, даже если я запрусь в комнате с мягкими стенами.
– То есть смерти вы не боитесь?
– А чего мне её бояться? Важно не то, сколько вы проживёте, а то, что вы успеете сделать.
– Ого, – искренне удивился водитель, – мало кто может сделать такие выводы в столь юном возрасте.
Алла покраснела и стала ещё больше похожа на ребёнка.
– И как? – спросил таксист. – Например, к сегодняшнему дню вы сделали достаточно? Если бы ваш часок был близок?
– Конечно, нет! – возмутилась Алла. – Мне ещё столько всего надо увидеть! Со столькими людьми познакомиться. И ещё я мечтаю найти свою любовь, завести детей. Нельзя же останавливаться на одном небе. Ах, как много прекрасных детей я вижу. Некоторые сорванцы, конечно. Но это ерунда. Они, бедные, так начинают пугаться, когда самолёт в турбулентность входит. На этот случай, у меня в кармашке всегда есть пара конфеток. В виде мармеладных мишек. Малыш сразу растеряется и уже не так боится. Ловко я придумала, правда? Хотите одну?
Она выудила из кармана красного мармеладного мишку, повертела в руках и отправила в рот. И тут же скривилась, как будто съела лимон:
– Фу, да он же совсем безвкусный! – в её голосе звучала детская обида. – Испортился, что ли?
Она с отчаянием вертела головой, пытаясь придумать, как избавиться от несчастного медведя. Водитель кивнул ей на окно. Алла навалилась на ручку стеклоподъёмника, та со скрипом и неохотой подалась. Стекло чуть опустилось, Алла швырнула в темноту конфетку и вновь навалилась на ручку. Прежде чем окно закрылось, до слуха водителя донёсся далекий, надрывный гул авиационного двигателя.
– Так когда вы будете заниматься семьёй и карьерой, если постоянно в небе? – спросил таксист, стараясь отвлечь пассажирку от истории с мармеладным мишкой.
– Ох, – вздохнула Алла, – я сама себе задаю этот вопрос. Особенно в середине полёта, когда дел особых нет и ты сидишь, смотришь на подсвеченные солнцем облака. Такие красивые, что аж дух захватывает. И думаешь: вот бы поделиться с кем-нибудь этой красотой. Прийти домой после рейса, завернуться вдвоём в плед и рассказывать, рассказывать про небо.
– Может, вы встретите кого-то среди пассажиров? – предположил водитель.
– Это вряд ли. Они все летят или с жёнами, или летят к ним, или от них. Или слишком старые, или вообще противные. А сколько всяких дураков летает? Ужас. То он врёт, что у него бомба в сумке, то напился и ему не угомониться, то другому кажется, что самолёт не в ту сторону летит. Знаете, после всех этих историй не всегда получается видеть в них женихов.
– Ну хорошо, – согласился водитель, – вы сказали, что собирались к сестре на юбилей?
– Да, – оживилась Алла и тут же нахмурила тонкие бровки. – Вот только я никак не могу вспомнить, я уже прилетела или только собираюсь улететь? Ох, совсем я запуталась с этими поясами часовыми.
– Думаю, вам стоило бы делать такие отпуска почаще. Брать перерывы в работе, чтобы иногда спускаться на землю. В прямом смысле этого слова. Да, у вас специфичная работа и график, но это не повод отказываться от личной жизни. Вы сами чувствуете, что одиноки. Многие молодые люди отмахиваются от этих мыслей, потому что уверены, что у них впереди полно времени. Но они заблуждаются: жизнь очень скоротечна, уж можете мне поверить.
Алла вздохнула:
– Ах, конечно вы правы. Я и сама это прекрасно понимаю, поэтому и лечу к сестре. Хочу, так сказать, начать с простого. А вообще, вы мне напомнили о таких серьёзных вещах. Обычно о них как-то не думаю. Я ведь как устроилась на эту работу, так ни о чём больше и думать не могу. Это ведь такая красота! Или я вам уже говорила? Конечно, у меня впереди ещё куча времени, но надо бы уже думать о будущем. И у мамы я так давно не была… Точно! Сейчас слетаю к сестре, а оттуда, вместе с сестрой, полечу к ней! Ой, как давно я не была в родных краях! Знаете, такой милый, тихий городок. Как рисуют на открытках. Ах, наверняка на меня нахлынет ностальгия, ха-ха-ха! Там у меня и друзья остались. Интересно, как они поживают? О, а в следующий отпуск я слетаю в Амстердам! Когда мы туда летали, я влюбилась в этот город. Там так чудесно! Я же могу выбирать места для отпуска, потому что бываю в таких замечательных городах! Да, обязательно буду находить на это время. И где-то там, в этих городах, меня наверняка ждёт он.
– Как же вы будете строить семью с такой работой?
– Уйду с работы, – легко ответила Алла. – Я же не буду работать стюардессой до пенсии. Представляете, поднимаетесь на борт, а там старушка-стюардесса! А-ха-ха! Я бы на такое посмотрела. У нас, знаете, строго со стандартами красоты и возрасту. Сейчас пару лет ещё поработаю и всё, на заслуженный отдых. Если получится, устроюсь в школу стюардесс инструктором или, не знаю, буду писать книги об историях своих пассажиров. Ведь столько классных историй можно услышать в полёте!
Колеса зашуршали по гравию, съезжая на обочину и такси остановилось. Алла непонимающе озиралась вокруг себя, рассматривая частные дома, в которых не было и грамма жизни. Покорёженные изгороди гнили под проливным дождём. Эти места странным образом казались ей знакомыми. Она вопросительно посмотрела на водителя.
– Вы правы, – сказал он, – очень важно занимать своё место в мире. И гордиться им, и наслаждаться. И интересные истории жизни других людей очень интересны, это точно. Но, к несчастью, мы уже приехали. Вам пора.
Глава 13.
Такси с трудом пробиралось через промзону. Редкие фонари освещали серые бетонные заборы и какой-то хлам на обочине. На разбитой автобусной остановке стоял человек в рабочей робе и голосовал. Машина остановилась возле него.
Внутрь забрался мужчина с недельной щетиной. Это был опухший, уставший человек с запавшими глазами и сильным запахом алкоголя и ацетона. Тем не менее держался он бодро.
– Приветствую, шеф, – сказал пассажир и развалился на сиденье. – Можем ехать.
Водитель кивнул и они отправились в путь.
– Командир, у тебя тут выпить нету ничего? Я ж знаю, что у таксёров припасено всегда на продажу.
Таксист молча мотнул головой.
– Кончилось, значит, – понимающе кивнул пассажир и вздохнул. – Ну ладно, на сухую поедем. Меня Антоном зовут.
– Очень приятно. Вы едете с какого-то праздника?
Антон засмеялся. Смех у него был неприятный. Запах алкоголя усилился.
– Ты чё, шеф? Какой праздник? С работы я еду. Так что имею полное право выпить ещё.
– Гм, так вы, кажется, уже выпили?
– А, ты про запах что ли? Дык это давнишнее, со вчера ещё. Эх, сейчас приеду, пивка хлопну, посмотрю какую-нибудь хрень по ящику и можно поспать. Работа тяжёлая у меня, понимаешь?
– Понимаю, – ответил водитель и покосился на кольцо на пальце пассажира. – Вы женаты?
– Да, а чё? Женат уже десять лет как. Две дочки у меня. Покоя вечно не дают: папа то, папа это. То играй с ними, то гуляй. Жена тоже вечно недовольна. Всё ей не так.
– Но, получается, что вы много пьёте, – аккуратно уточнил водитель. – С чего бы ей быть довольной?
– Пфф, а кто не пьёт? – Антон отмахнулся и стал загибать пальцы. – На работу я хожу? Хожу. Деньги ей отдаю? Отдаю. Чего ей ещё надо?
– Вряд ли она выходила замуж для этого, – заметил таксист. – Думаю, она хотела, чтобы вы были опорой, другом для неё. А ваши дети хотели бы, чтобы у них был настоящий папа. Как вы познакомились?
– Уф, эт давно дело было. После школы ещё. Ну, знаешь, тусили в одной компании, а потом как-то завертелось всё и вот. – Пассажир выписывал руками какие-то непонятные символы.
– «Тусили вместе», значит, вместе и пили?
– Дааааа, – мечтательно протянул Антон. – Золотое время было. Ни детей тебе, ни жены. Ой, то есть жена была, но только не была ещё женой. Ну, ты меня понял! Умела она тогда повеселиться.
Заборы остались позади, такси, кажется, въехало на территорию какого-то завода. Над дорогой нависали полуразрушенные градирни и ржавые трубы, готовые рухнуть от любого дуновения ветра.
– А сейчас разучилась?
– Не, почему это? Праздники там, дни рождения: тут она выпьет без проблем.
– А вы продолжили пить, как в юности?
Антон разозлился:
– Да что ты ко мне привязался? Не пил я тогда столько, понятно?! Я и сейчас немного пью, просто часто. Тем более это ж не водка какая-нибудь, а пиво. Пить вечно хочется, ясно?! А пиво хорошо жажду утоляет.
– Гм, ну если бы вы пили мало, ваша жена не была бы недовольна? И дети тоже?
– Много ли ты понимаешь. У тебя-то кольца не видать. Что ты можешь об этом знать? Да я иначе совсем крышей двинусь! Типа от меня какие-то проблемы есть. Я вечером пришёл – и спать. С утра встал – и на работу.
– Но, получается, что и помощи от вас никакой? – Водитель прибавил скорости.
– Да какая там может быть нужна помощь, – вновь отмахнулся пассажир. – Дети мелкие ещё совсем. Чего им там? Игрушку дал – они и счастливы. А сама она девочка взрослая: разберётся. Со мной возни… Почти не бывает никогда.
Антон быстро отвёл взгляд и уставился в окно. Водитель взглянул на него.
– С вами возни? О чём это вы?
Антон начал злобно сопеть.
– Диабет у меня, ясно?
– И вы с таким недугом пьёте каждый день? – поразился водитель.
Пассажир скривился:
– Ой, вот только не начинай, ладно? Как мой врач начинаешь морали читать. Тот тоже вечно начинает: «Вы опять пришли с перегаром» или «Я вас сейчас госпитализирую и под капельницу». На прошлой работе такое же было нытьё: видите ли, я хожу по заявкам пьяный. Ну и что? Подумаешь. Главное, что работа сделана, верно? Я ж не много пью. За раз. И уколы вовремя делаю. И даже пробовал диету соблюдать. Но на гречку я больше смотреть не могу. Пробовал есть гречку каждый день целый год? Тоска зелёная. Уж лучше сдохнуть!
– Так значит возня с вами – это…
– Да, – кивнул Антон, – пару раз в реанимацию попадал, чуть в сахарную кому не проваливался. Но откачивали, как видишь. Первый раз перепугался аж до дрожи, когда в реанимации очнулся.
– И выводов вы никаких не сделали?
– Сделал, конечно. Пить бросил. На месяц где-то или около того. Потом, конечно, снова начал, но аккуратненько, по чуть-чуть. Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь. Как же ты, мол, потом ещё раз в реанимацию попал. Тут такое дело: то утомишься на работе, то инсулин некачественный, то просто сахар падает и всё, никак его не поднимешь. Так что алкоголь тут ни при чём, точно тебе говорю. А один раз дома грохнулся в обморок, представляешь? Хорошо, что жена ночью в туалет пошла: увидела меня в коридоре, скорую вызвала. Те приехали, укол поставили. Прихожу в себя и не понимаю, где нахожусь: надо мной потолок и врачи рядом. Говорят, что если б жена меня не увидела, то к утру бы всё, встречай-приехали. Дочек тогда ещё перепугал видом своим жёлтым.
– Вы же понимаете, что везение не может длиться вечно? Что однажды вы так умрёте?
– Ну и что? – пожал плечами Антон.
– Как это «что»? – удивился водитель. – Вы что, хотите умереть?
– Да нет, – вновь пожал плечами Антон, – просто как-то пофигу, помру я или нет.
– А как же ваши дети? Они останутся без отца. Каким бы вы ни были, для них вы – самый дорогой человек на земле. А ваша жена? Она же останется одна с двумя детьми.
– И без работы, – кивнул Антон, – она домохозяйка у меня. Детьми занимается.
– Тем более. И вас это совсем не беспокоит?
Антон в очередной раз пожал плечами и уставился в окно. Такси обогнуло замерший давным-давно грузовик, обтянутый рваным тентом и по бокам дороги вновь потянулись серые бетонные заборы, кое-где исписанные граффити.
– Не пропадут, – наконец ответил Антон. – Найдёт себе кого-нибудь. Или батя мой поможет, в крайнем случае. С голоду не помрут небось. Да и ты так говоришь, типа я с моста сегодня прыгать собрался. Помирать не собираюсь.
Водитель смотрел на него без всякого интереса и даже с какой-то скукой.
– Неужели у вас нет каких-то целей, стремлений? Есть много вариантов, чем можно заняться, кроме пива по вечерам. Особенно, если оно вас убивает, в буквальном смысле.
– Да ну.
Воцарилась тишина. Пассажир снял обручальное кольцо и задумчиво крутил его между пальцами. Водитель молча качал головой. Такси неслось сквозь тьму, обдавая бетонные заборы мутными брызгами.
– Ну хорошо, – не выдержал водитель, – а в детстве? Кем вы хотели стать в детстве?
– Не помню, – в очередной раз пожал плечами Антон, – наверно, как все: космонавтом там, или президентом. Но это ж всё глупости. Все эти мечты ни к чему простому человеку. Только потом зря расстраиваться что вот ты мечтал, мечтал, а потом ничего не получилось. Проще надо быть, вот как я. Окончил школу, потом выучился какой-то профессии в универе – батя заставил поступить. Даже не помню, чего в дипломе написано. Какой-то проектировщик вроде. Ну и вон, теперь работаю. Раньше получше работа была, попроще, я тебе говорил, но выгнали за синьку. Теперь горбом своим приходится на хлеб зарабатывать.
– И это вас ничему не научило?
– Да какая разница, – снова пожал плечами Антон. – Что там работа, что тут работа. Тут просто грязнее.
– А зачем же вы тогда женились?
Антон искренне удивился:
– Я ж тебе объясняю: делал, как все. Все себе тёлку находили и я нашёл. Красивую! Ну, щас-то она, понятно дело, уже не такая красивая. Было бы бабок побольше, то и щас была бы ничего. Знаешь, там шмотки модные, макияжик какой-нибудь, марафет.
– И детей завели, потому что все так делали?
– Во, ты наконец-то начинаешь понимать.
– И вам их совсем не жалко? Ведь дети любят родителей вне зависимости от того, как они себя ведут. Вы же для них пример лучшего мужчины на свете. И всегда им будете, несмотря ни на что. Я слышал истории, как трёхлетняя девочка приносила игрушечного доктора своей маме, чтобы тот её полечил и она наконец сделала им обеим завтрак. А мама, при этом, лежит в луже собственной блевотины после наркотического прихода. А за час до этого эта мама ни за что избивала эту трёхлетнюю девочку! Но девочка всё равно бесконечно любила маму! И несла ей доктора, чтобы доктор помог. Спас маму, чтобы мама больше никогда не ругалась и не дралась. И ничего в этой истории не мешало маме просто любить свою дочь!
Антон молчал.
– А ваша жена? – продолжал водитель. – Как бы она от вас не отстранилась, она до сих пор с вами. До сих пор терпит вас. Почему? До сих пор прислушивается к вашему дыханию по ночам, чтобы вызвать скорую помощь в случае чего. Почему она это делает? Может быть, потому что до сих пор любит вас? Потому что искренне верит, что в одно прекрасное утро вы всё поймёте и вернётесь к ним? А ваши собственные мама и папа? Они ведь любят вас, что бы вы ни сделали. Сколько они шли к тому, чтобы вырастить вас и дать вам всё необходимое? Чем им приходилось жертвовать? И вы тратите этот дар даже не на ерунду. Вы тратите это… Не на что? Но, думаю, вы все эти разговоры слышали не раз. И ни разу они не подействовали.
Пассажир нехотя кивнул.
Такси остановилось на каком-то пустыре, заскрипел рычаг ручного тормоза.
– В таком случае и нет смысла продолжать этот разговор, – подытожил водитель. – Мы приехали.