Сборник рассказов. Попытка #24. Основано на реальных событиях

– Жаль. Ну, ладно. Так и быть, только из-за безмерного уважения и в благодарность за прожитые светлые годы.

– Не томи. Говори!

– Твой Алексей – бандит. Он грабит и убивает людей.

– Ты врешь!

Марина знала, Марина чувствовала, Марина была уверена, что Матвей врет. Такие беспринципные люди, как ее бывший, никогда и ничего не делают просто так. Подобные людишки совершают поступки исключительно ради корысти и личной выгоды. Алексей в противовес Матвею слеплен совсем из другого теста. Но…

– Я докажу, – продолжил Матвей, – если хочешь знать правду, придешь по указанному адресу. Увидишь своими глазами.

Марина где-то внутри понимала, что это ловушка. Что негодяй Матвей плетет хитрую паутину. Но она уже захватила наживку. Близкие люди лучше других знают, за какие веревочки нас дергать. Весь прошлый жизненный опыт кричал: нельзя верить Матвею. Нельзя! Но было поздно.

Алексея она еще только узнавала. Они только вначале отношений. Если позволить новому парню прорасти в ее жизнь, то снова будет больно, когда неприятные факт биографии выплывут наружу.

Марина успокоила себя тем, что ничего не теряет, если встретится с Матвеем и тот ей расскажет какие-то тайны про Алексея. Она сама решит, насколько сведения важны. Насколько увиденные фотографии компрометируют нового парня. Продолжать ли отношения или разорвать. Сомнения раздирали душу.

– Где и когда? – поникшим голосом спросила Марина.

– Совсем другой разговор, – радостный Матвей не скрывал триумфа, – записывай. Метро «Кантемировская». Угол Пролетарского проспекта и Кантемировской улицы. Кафе называется «Хинкальная». Я жду тебя ровно в 17—00.

– Я еще работаю в это время!

– Ты сможешь. Я знаю. Моя информация нужна тебе, а не мне. Торопись.

– Хорошо, – Марина бросила трубку.

После разговора с Матвеем на душе стало загажено, как в общественном туалете. Так бывает, когда приходится общаться с нехорошими людьми. Психологи называют их токсичными. «Не понятно, как справляются с потоком преступников и психов в полиции?» – подумала Марина. А ведь полицейские ежедневно на переднем крае с преступниками и людьми с психическими отклонениями. Какие же надо иметь железные нервы!

Глянула на часы. Пятнадцать минут третьего. Отпрашиваться у начальства не хотелось. И чувствовала, что не стоит встречаться с Матвеем за спиной у Алексея. О сомнениях надо спросить напрямую. А что спросить? Ничего подозрительного в поведении нового кавалера не наблюдалось. Обычный парень. Вернее, необычный, а даже очень хороший.

– Алексей, ты бандит?

– Нет.

– Извини. А то у меня подозрения появились.

– Какие?

– Да. Вот бывший сказал. Я засомневалась… нормальный ли ты? Уж больно хороший. А таких теперь уже не делают.

Глупее разговора сложно представить. Марина откинула возможность подобного разговора. Что о ней подумает Алексей? Откуда взялись подозрения?

Марина зашла к главбуху и отпросилась, сославшись на зубную боль. Мол, записалась на 16—00 к врачу, терпеть нет сил. Все недоделанное отработаю завтра.

Главбух Вера Даниловна глянула на молодую бухгалтершу с глубоким пониманием жизни. Вздохнула и, после короткой паузы, отпустила. Молодость, что с них взять. Думают, что сейчас решаются важнейшие вопросы жизни. А пройдет всего-то лет десять и забудут молодые о бедах сегодняшнего дня. Потому что завтра появятся новые проблемы. Жизненные задачи станут по-настоящему серьезными и нерешаемыми…

Марина пришла в «Хинкальную» за десять минут до назначенного времени. Несмотря на обыденное название заведения, внутри было очень мило. Стильно. Красиво.

Матвей сидел за столиком у окна и недалеко от входа.

– Здравствуй, – бывший протянул большой букет из бардовых роз, штук тридцать, не меньше.

– Это лишнее, – Марина цветы не взяла, – перейдем к делу.

– Как хочешь, я от чистого сердца, – отступил назад Матвей.

Затем жестом попросил официанта вазу для цветов.

– Говори, что хотел, – девушка старалась не смотреть на собеседника, разглядывала стены, светильники и потолки «Хинкальной».

– Тебе что-нибудь заказать? – Матвей протянул меню, – здесь вкусно.

– Матвей. Ты – мой бывший друг. Если желаешь восстановить отношения, то поезд ушел. Я тебя не люблю. Ты позвал, чтобы рассказать про Алексея. Рассказывай, показывай. Не тяни.

– Неужели нельзя угостить бывшую возлюбленную? – улыбаясь, спросил Матвей, – не переживай. Сегодня тебе не надо готовить. Наслаждайся. Я за все плачу.

– Я не голодна.

– Официант, – Матвей подозвал работника кафе, – принесите все, что я заказал.

– Хорошо, – щелкнул каблуками халдей и испарился.

– Я смотрю, ты подготовился. Напрасно стараешься.

– Если не будешь, сам всё съем. Признаться, я чертовски голоден.

– К делу. Не тяни. У меня нет желания проводить с тобой время.

– Я расстроен, нашу встречу представлял несколько иной, – Матвей закурил, – думал, что мы встретимся, как старые знакомые. Поведем неторопливую беседу, вспомним былое.

– Мне твои измены вспоминать не хочется, – отрезала Марина.

– А мне жаль. Жаль, что мы расстались. Мы с тобой были красивой парой. Нам завидовали мои друзья и твои подруги.

Пришел официант с большой вазой и поставил цветы ближе к окну.

– Чего же ты не ценил?

– Дурак был. Сейчас прозрел. Исправился, но поздно. Второго шанса судьба, видимо, не дает.

– Третьего. Второй шанс у тебя был. Какая же я была дурой, когда поверила тебе после первого раза.

– Не согласен. Я тебе с женой не изменял. Мой первый брак на тот момент был пустой формальностью.

– Матвей, прекрати. Мне уже надоедает.

– Почему? Я же хочу, чтобы в наших отношениях не осталось недосказанности. Пускай, мы не вместе, но давай останемся добрыми друзьями. Жизнь длинная. Всякое может случиться. Я сейчас перед тобой, как неисписанно-чистый лист бумаги.

– На тебе квадратного сантиметра не осталось, чтобы что-то дописать. Ты замаранно-перемаранный лист наждачной бумаги. Причем с одними матерными словами.

– Вот так живешь-живешь с человеком душа в душу, а тебе никакой благодарности! – Матвей развел руки, как будто он хозяин всего заведения, – надеюсь после сегодняшней встречи поменяешь мнение обо мне. Ведь я не заслуживаю ненависти. И я все еще люблю тебя.

Официант принес две порции хинкали, салат, хлеб и кувшин с апельсиновым соком.

– Угощайся, – широким жестом предложил Матвей.

– Я сказала, что не буду, – Марина отодвинула тарелку в сторону.

– Как хочешь. Можно я начну с описания страданий, которыми жил последние месяцы без тебя?

– Не стоит.

– И все-таки послушай. Я ведь признаю, что поступил нехорошо. Извини. Искренне прошу. Тебе надо научиться прощать людей. Понимаю, что не достоин и твоего мизинца. Это правда. Но все-таки в тишине долгих ночей я с теплотой вспоминал о тебе, о наших встречах, о нашей уютной квартире. Никого и никогда я не любил, как тебя…

В это мгновение в зал вошел Алексей с тремя парнями в кожаных куртках. Марина увидела любимого, испугалась и закрыла лицо ладонями. Но забронированный Матвеем стол стоял так, что входящие в зал посетители не могли не заметить Марину. Алексей от удивления остановился.

Марина открыла ладони. Алексей подошел.

– Здравствуй, Марина, – осторожно начал он, – не ожидал тебя здесь увидеть. Представишь меня своему собеседнику?

– Алексей, я…

– Меня зовут Матвей, – перебил Марину бывший парень и протянул руку, – я ее парень. Бывший, правда. У нас юбилей, три года. Вот решили посидеть и вспомнить прошлое.

– Замолчи! – закричала Марина, – он всё врет. Леша, не слушай его!

– Марина, я его не слушаю. Ты мне все расскажи. Не волнуйся…

– Алексей, присаживайтесь, за наш столик, – Матвей показал рукой на свободный стул, – я сейчас закажу что-нибудь для вас.

– Леша, я не знаю, как это получилось, – пыталась совладать с собой Марина.

– Неужели тебя сюда привели силой? – Алексей тоже растерялся, но не подавал виду, – не заметно.

– Нет. Не силой…

– Алексей, давайте я вам объясню, – встрял Матвей, – Марина, видите ли сильно взволнована. И, конечно, мы совсем не ожидали встретиться с вами здесь и сейчас. Видите ли, мы давно знакомы с Мариной. Мы были очень близки. За столь долгое время люди, как вы понимаете, хорошо узнают друг друга.

– Марина, – перебил неумолкающего Матвея Алексей, – ты скажи. Я хочу слышать тебя, а не его.

– Я виновата перед тобой, – прошептала девушка, – я не хотела сюда ехать…

– Зачем приехала?

– Это я во всем виноват, – вновь встрял Матвей, – я позвонил Марине. Узнал, что у нее сегодня свободный вечер. Предложил встретиться и отметить юбилей. Между нами ничего нет. Это простая дружеская встреча. Вы совершенно напрасно ревнуете.

– Разве такие букеты дарят друзьям? – кивнул на вазу с цветами Алексей.

– Я не знаю, – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, ответила Марина.

Девушка обхватила голову руками. Что же она наделала? Зачем согласилась на встречу? Как объяснить случившееся Алексею? Как отвязаться от Матвея?

– Дарят, и именно друзьям, – кивнул Матвей, – я такой человек, что безмерно уважаю Марину. Надо признаться, что я не часто баловал мою подружку цветами. Можно сказать, что цветы подарены за все прошлые счастливые годы. Даже если люди расстались, должны оставаться друзьями. Человеческие отношения важнее любых денег и тем более цветов. Я так считаю. Марина – чудесная девушка, Алексей. Я вам искренне завидую. Вы -самый счастливый человек на планете Земля.

– Я ничего не понимаю, – Алексей медленно отступил на шаг, – Марина, если у тебя есть парень, зачем тебе я?

– Это не мой парень! – закричала Марина, – он сказал, что ты бандит и покажет мне доказательства, как ты убиваешь людей.

Все посетители замерли и оглянулись на громко ссорящихся людей.

– И ты поверила? – тихо спросил Алексей.

– Нет, – шепотом произнесла Марина, – но захотела проверить…

– Неужели я произвожу впечатление бандита?

– Я дура, прости…

– Позвольте, – вновь встрял Матвей, – у меня в отношении Марины только благие намерения. Мне Марина бесконечно дорога. Я, в некотором роде, в ответе за нее…

Алексей почти без замаха резко ударил правым кулаком в челюсть болтливого Матвея. Голова бывшего ухажера мотнулась вверх. За головой вверх вскинулись волной обе руки. Матвей медленно упал на спину, задев за соседний стол и хватаясь руками за воздух. Зазвенели тарелки с вилками.

Женщина с белыми завитыми химией волосами закричала:

– Помогите! Вызовете полицию!

На грохот и крики прибежали официанты. Увидели распластанного Матвея. Принялись приводить в чувство поверженного соперника. Кто-то принес стакан с водой, кто-то набирал номер полиции, кто-то звонил в скорую. Часть посетителей кафе с любопытством поднялись со своих мест. Другая половина постаралась быстрее рассчитаться и покинуть переставшее быть уютным кафе. Зал зашумел, как встревоженный нападением шершней улей.

Для Марины и Алексея, время замедлилось. Шум, гам и толкотня остались за воображаемым барьером из прозрачной, но звукоизолирующей пленки. Молодые люди не видели никого, кроме друг друга.

– Ты мне не доверяешь? – спросил Алексей, – почему?

– Нет. Я тебе верю, – ответила Марина, крупная слеза скатилась по правой щеке.

– Тогда зачем ты здесь? Почему не спросила меня?

– Я боялась.

– Чего?

– Тебя потерять.

– И потому поверила в небылицу?

– Я тебя совсем не знаю.

– И что же? Узнавай. Спрашивай. Разве я тебе не нравлюсь?

– Нравишься. Очень. Ты необычный. У меня такого еще не было.

– Странно все это.

– Что?

– С одной стороны, мы идем навстречу друг к другу, и в тоже время расходимся.

– Не покидай меня, прошу.

– Я бы рад, но ты должна мне доверять.

– Я буду. Буду тебе доверять, – теперь из левого глаза медленно сползла крупная слезинка.

– Тогда слушай: я – инженер. Работаю на фабрике по производству пластиковых окон.

– Где ты научился драться? Не говори, что это вышло случайно.

– Не буду. Я с детства увлекался борьбой и восточными единоборствами. В положенное время я отслужил в армии. В десантных войсках. Участвовал в спецоперациях Министерства Обороны на Ближнем Востоке.

– Как же стал инженером?

– Марина, я видел много боли и насилия. Убивали моих товарищей. Многие ребята умирали на моих руках. За нашими спинами серьезные дяди в строгих костюмах делали большой бизнес прикрываясь патриотизмом. Когда я понял, то не захотел оставаться игрушкой в чужой игре. Дослужил контракт, и ушел в отставку.

– Ты убивал людей?

– Случалось. Но это война, пойми. Там убивают врагов. Либо ты их, либо они тебя. Выбора нет.

– А твои друзья, с которыми ты пришел?

– Это мои товарищи. Сегодня День пропавших без вести людей. 3 февраля. Поверь, у нас есть кого вспомнить. Если захочешь, я тебе расскажу потом. Сейчас вряд ли получится…

– Обязательно.

В зал вошли три полицейских с автоматами и в бронежилетах.

– Я лучше прилягу, – сказал Алексей и лег лицом в пол, руки положил за голову.

– Прости, – прошептала Марина.

Прозрачный купол рассыпался на пиксели и исчез. Мир наполнился сторонними звуками. Марина оглянулась. Матвей почти пришел в себя. Он вращал глазами и руками, не понимая, что произошло.

– Этот? – спросил главный из полицейских, показывая на Алексея.

– Да, – подтвердили официанты.

– Что ж, вы гражданин нарушаете порядок? – два других полицейских защелкнули за спиной любимого наручники, и грубо подняли на ноги, – вы арестованы. Можете хранить молчание и так далее.

Алексей улыбнулся Марине, подмигнул: «Все будет хорошо, ты только верь», – прочитала она во взгляде будущего жениха. Что будет свадьба, она теперь не сомневалась.

– Товарищ, полицейский! – кинулась Марина к стражам порядка, – можно я с вами?

– Вы жена?

– Нет.

– Сестра?

– Нет.

– А кто?

– Невеста. Я невеста.

– Ага, – скептически улыбнулся полицейский, – все вы так говорите. Не положено. Не волнуйтесь, гражданочка, разберемся. Вы сейчас дадите показания. Ничего с вашим женихом не случится.

Полицейские грубовато подтолкнули Алексея в сторону выхода.

– Куда вы его везете? – спросила Марина вслед удаляющемуся под конвоем жениху.

– Не положено…

– Я поеду с ним!

Марина дернулась вперед, но сильная рука капитана полиции остановила ее. Властный взгляд посадил на стул.

– Пишем показания, гражданка, – сообщил повелевающий голос, – фамилия, имя, отчество, дата рождения. Что видели, что слышали, кто виноват. Подпить. Дата. Не забудьте расписаться и указать номера телефона.

– Но мне надо за Лешей, – попыталась вырваться Марина.

– Напишите и пойдете, гражданка.

Сопротивляться бесполезно, – поняла невеста арестованного. Вытерла слезы. С Алексеем ничего не случиться. Он сильный и мужественный. Бывал и не в таких передрягах. К тому же он прав. Подлец Матвей виноват в случившемся. Именно он спровоцировал драку.

Марина взяла шариковую ручку…

Описывая казенными фразами события сегодняшнего странного вечера, Марина вдруг осознала, что появление Алексея в кафе и даже расположение забронированного столика напротив входа, не являлось цепью случайных событий. Матвей составил четкий план. Он намеревался скомпрометировать отношения Марины и Алексея. Правда, у него неплохо получилось. Не учел вывший кавалер, что получит по лицу. Что ж? Издержки планирования. Невозможно предусмотреть все детали. Вывод: не копай другому яму, сам в нее попадешь.

Непонятным оставался вопрос «Зачем?» Зачем Матвей это утроил? Хотел вернуть Марину? – Вряд ли. Или доказать, что он лучше Алексея? – Не получилось. Хотел самоутвердиться? – получилось наоборот. Разве можно добиться расположения и уважения обманом? – Нет. Разве получится выстроить отношения на хитрости и подлоге? – Еще раз нет.

И самый главный вопрос, который крутился в голове без ответа:

– Куда она смотрела почти три года? Неужели можно полюбить столь подлого и ничтожного человека?

Марина нашла глазами сидящего через столик Матвея. Придерживая у подбородка носовой платок, тот тоже писал показания. Часто прерывался, морщил лоб и спрашивал у соседей: как правильно писать слово «разъяренный» или «разъеренный».

Она увидела на месте Матвея совершенно чужого человека. Неинтересного, подлого, ничтожного. Как с другой планеты.

– Разве так бывает? – спросила Марина.

– Наверное, – тут же сама ответила.

Примерно через час Марину отпустили. Она сразу позвонила Алексею, но тот не взял трубку. Аппарат абонента выключен. Попыталась найти справочную московской полиции и найти отделение, куда отвезли задержанного жениха. Нашла. Набрала номер. Но вдруг поняла, что не знает фамилию Алексея.

– Приемная отделения полиции слушает…

– Я ищу человека, – запинаясь, начала Марина, – его забрали сегодня час назад.

– Фамилия.

– Я не знаю.

– Серьезно?

– Да.

– Девушка, не надо баловаться. Узнаете фамилию, тогда звоните.

– Пим-пим-пим…

Глупо получилось. Ничего не скажешь. Влюбилась. Готова выйти замуж. О будущем муже знает лишь, что тот бывший десантник и инженер по пластиковым окнам. Фамилии и адреса не знает. Что же делать? В любой непонятно ситуации лучше расслабиться.

Марина села в метро и со спокойной душой поехала домой, потому что от нее ничего не зависело. Как только Алексей выпутается, он обязательно позвонит. По-другому не может быть.

Будущая невеста даже немного поспала по пути домой. Напряжение последних часов отступило…

– Я не знаю, – ответил я фельдшеру, – мы не знакомы. Я мимо проходил. Там машина в кювете…

Я вспомнил, что к месту аварии сейчас приедет полиция. Надо срочно вернуться туда. В машине наверняка лежат документы на автомобиль и водительское удостоверение девушки. Кинулся на улицу. Таксист еще не уехал. Стоял и курил у капота. Я объяснил, что нам необходимо вернуться назад за паспортом.

Мужик-водила попался толковый и немногословный. Кивнул на машину:

– Садись. Поехали, коли надо.

Нарядно мигающие сине-красными маячками полицейские автомобили мы увидели издалека. Подъехали. Я подошел, и объяснил ситуацию. Говорю:

– Мне надо в машину. Там документы на девушку…

– Стоп, братишка. Успеется. Давай оформим протокол. Там будет видно.

Мне предложили удобное пассажирское сидение в полицейском Форде Фокус. Составили протокол. Я прочитал текст и подписал, как положено.

– Не надо тебе в автомобиль, – сообщил офицер полиции.

– Почему? – спрашиваю.

– Это теперь вещьдок. Езжай домой…

Полицейские были не по-отечески вежливы и потому убедительны. Даже подбросили до дома.

– Отдыхай, – говорят, – мы с вами свяжемся в случае необходимости.

– Но там девушка, ей нужны документы! – робко возразил я.

– Разберемся, гражданин, – спокойно ответил капитан полиции.

– Я хотел бы помочь…

– Вы уже помогли. Органы внутренних дел благодарят вас за содействие и активную жизненную позицию.

Так и сказали: «За активную жизненную позицию».

– Но я…

– До свидания. Мы вам позвоним. Ждите.

Белый Форд с синими полосками на боках обдал меня выхлопными газами и, скрипя морозным снегом, скрылся за поворотом.

Я немного постоял. Поглядел на забор. Действительно, от меня теперь ничего не зависит. Ситуация в руках докторов и следователей. Причину аварии найдут, виноватых накажут, жизнь спасут, на ноги поставят, восстанавливающую физиотерапию пропишут. Если возникнут вопросы, свяжутся. Найдут, при необходимости, даже из-под земли. Но так далеко от госорганов я прятаться не собирался.

– Хорошо, – я поглядел на небеса, – пойду расскажу о необычной прогулке жене.

Напряжение последних часов отступило. Но окончательно не пропало. Крохотная заноза затаилась где-то в груди. Хотелось поговорить с Алексеем и посмотреть в глаза любимого. Надо срочно и окончательно удостовериться, что для обид и сомнений нет причин. Марина еще раз набрала номер. Абонент не доступен.

Легла, но не спалось. Включила телевизор, но картинка не цепляла. Взяла книгу, но слова не складывались в сюжет. Появилось смутное ощущение, что сегодняшний день еще не закончился. Что-то должно произойти. Спать еще рано.

Марина заварила кофе, чего никогда не делала на ночь. Присела у кухонного окна, выключила свет. Решила ждать. В суетной жизни редко возникало желание рассматривать причудливые узоры из фонарей, проводов и ветвей деревьев. Теперь можно. В таинственном переплетении линий угадывались лица людей и силуэты драконов, всадники на конях и башни с одинокими принцессами на вершине, острые заснеженные горы и крутые водопады.

В полдвенадцатого раздался звонок с номера Алексея:

– Привет, – схватила телефон Марина.

– Доброй ночи, – ответил Алексей.

По звуку Лешиного голоса, поняла – что-то произошло. Алексей не звонил, чтобы порадовать Марину освобождением из-под стражи.

– Что случилось? – девушка сжала кулаки.

– Мне нужна твоя помощь. Я бы съездил сам, но меня не отпускают. Твой Матвей накатал на меня профессионально подготовленную жалобу: там и национальная ненависть, и религиозные чувства. Паренек, похоже, готовился. В общем, меня сегодня не отпускают. Подержат пару дней, а может и больше. Будет, вероятно, суд.

– Я найду толкового адвоката, – предложила девушка, – я тебе помогу. Мы победим.

– Конечно, победим. Сейчас не об этом.

– Тогда в чем дело?

– У меня мать живет в деревне Новониколаево Рузского района. У нее приступ. Почки. Долго объяснять. Надо срочно купить лекарство и сделать укол. Я бы попросил своих парней, но их тоже задержали, как соучастников. Выручай, мне больше не к кому обратиться.

– Пускай, вызовет скорую, – предложила Марина, – я буду долго ехать.

– Она старая женщина. Боится незнакомых врачей. Был случай, что сделали неправильный укол, чуть не померла.

– А меня твоя мама не испугается?

– Я показывал твою фотку. Ты ей понравилась. Выручай!

– Хорошо, повтори адрес.

Алексей повторил. Продиктовал название лекарств.

– Я тебя искала, – напоследок сказала Марина, – но я не знаю твоей фамилии. Как тебя зовут? Мне сказали, чтобы я не хулиганила.

– Да. Извини. Моя фамилия Петров. Так просто: Алексей Николаевич Петров. 32 года.

– А меня Марина Витальевна Кукушкина.

– Вот и познакомились.

– Ага. Ну, я побежала.

– Спасибо. Удачи…

Марина оделась. Спустилась вниз. Завела машину, почти новую Шкоду Октавию красного цвета. Набрала в навигаторе маршрут. По пути заехала в дежурную аптеку.

– Петров Алексей, Лёша, Лёшенька…

Марина повторяла имя и фамилию любимого. Они так мало знакомы, а роднее человека и не представить. Разве так бывает?

– Бывает, – утвердительно ответила она.

С ней же случилось. Ничего необычного. Простая жизнь, правда полная неожиданностей. И фамилия Петров хорошая. Простая, русская. Ее будут звать Марина Петрова. Звучит неплохо. В детстве, правда, ей нравились другие фамилии: Вознесенский, Сухомлинский, Высоцкий… Почему-то фамилии, оканчивающиеся на «ий», казались тогда подтверждением высокого статуса. Хотелось, чтобы в семье родились умные и талантливые дети с красивыми именами и фамилиями.

Девичья фамилия Кукушкиной ей нравилось не совсем. Дети в школе дразнили кукушкой. А когда на уроках биологии рассказали про своеобразное отношение этой птицы к собственным птенцам, стало немного обидно. Она же не такая.

А «Петров» – хорошая фамилия. Простая. Сложно придумать обидное обзывательство: Петруччо, Петрович, Петро… Вполне благозвучно. Марина улыбнулась и подумала, что ей в жизни везет. Она встретила хорошего парня. Алексей мужественный и добрый. Работящий. У них будут такие же дети.

Или это не везение? Просто судьба такая. Кому-то на роду написано страдать и мучиться. Кому-то дается шанс для счастливой семейной жизни. Кому-то судьба подкидывает высокую социальную карьеру. Кого больше любит бог, большой вопрос. Ведь, если посылает тяжелые испытания, значит верит, что справится.

Получается, что счастье и жизнь без хлопот предназначена слабакам и людям, на которых создатель не поставил бы и ломаного гроша? Странно. Иначе не скажешь. Получалось, если у нее в жизни складывается все хорошо, то бог плюнул на нее? Смирился с человеком, с которого и спросить-то нечего.

Стало немного обидно. Она сможет, справится. Но серьезных испытаний не хотелось. Пускай, все преграды останутся позади.

– Хочу нескончаемой белой полосы, – громко произнесла Марина.

В тот же миг девушка услышала хлопок под капотом. Марина вздрогнула. Но машина ехала тихо, как и прежде. Только загорелась лампочка зарядки аккумулятора.

– Ой, нехорошо, – подумала Марина.

Глянула на часы – тридцать три минуты второго. Посмотрела на навигатор: до конца поездки оставалось всего семнадцать километров. Легкий холодок пробежал по спине. Главное, доехать, а там разберемся, – решила Марина.

Прошло еще минут десять, может меньше, в салоне автомобиля стало холодно. Из рефлекторов дул холодный воздух. Значит, отключилась печка.

Потом одна за другой загорелись лампочки перегрева двигателя, восклицательный знак, еще какие-то. Панель приборов напоминала разноцветную новогоднюю елку.

Навигатор показывал, что надо дотянуть еще семь километров…

Марине бы остановиться и вызвать техпомощь. Но надо спасать маму Алексея. Это важнее. Руль стал совсем тяжелым, но автомобиль пока ехал. И девушка продолжила движение. Когда красная Шкода подъехала к т-образному перекрестку, Марина почувствовала, что педали и руль почти не слушаются.

Затормозить она не смогла. Вывернуть руль для поворота налево тоже не получилось. Машина на сравнительно небольшой скорости в пятьдесят километров в час съехала в снежный кювет.

Марина ударилась грудью о руль. Сознание не потеряла, но руки, ноги и грудная клетка налились тяжестью. Вздохнуть полной грудью не получалось. Пошевелить пальцами на руках и на ногах – то же.

Двигатель заглох. Марина видела, как зарывшийся в снег горячий капот автомобиля плавил снежные хлопья. Какой пушистый сегодня снег!

Потом погасли фары и стало темно. Еще какое-то время горели красные и оранжевые лампочки на приборной панели. Затем значки потускнели и погасли одна за другой.

Последней погасла лампочка зарядки аккумулятора.

Марина сидела в закрытой и потухшей Шкоде красного цвета, слегка подавшись вперед. Ей казалось, что она всё понимает и всё видит. Но не может пошевелиться. Если дотянуться до телефона, то можно позвонить и спастись. Но…

С каждой минутой становилось холоднее. Появился страх, что она не выберется. Ночь. Темно. Даже если мимо проедет автомобиль, ее трудно заметить в снежном кювете. К тому же пошел снег, Шкоду сейчас припорошит. Пиши-пропало. Разве что днем ее найдут. Но будет поздно.

«Алексей, найди меня! – молилась Марина, понимая безнадежность мысленных посланий, – спаси меня!»

Девушка вспомнила о боге. Крещенная в детстве, она редко заходила в храмы. Службы не выстаивала, не причащалась и не исповедовалась. Неужели это важно в ее жизни? И теперь пришла расплата за несовершенные церковные обряды? Мысленно помолилась, ведь бог всепрощающ.

– Прости меня, если можешь. За неверие. За грехи, вольные и невольные…

Марина отметила, что из глубин подсознания вылезали довольно устойчивые и потому привычные слова молитвы. Немного удивилась, и продолжила:

– Если суждено погибнуть, отпусти грехи. Не суди строго. Но лучше дай возможность исправиться. Обещаю ходить в церковь и соблюдать посты…

– Так ли важно соблюдать церковные правила? – одновременно спрашивала все еще сомневающаяся часть Марины, – неужели недостаточно жить честной и порядочной жизнь? Не воровать, не хитрить, любить мир и людей в нем?

– Прости не только меня, но и родителей моих. И Алексея. Понимаю, что у мне дали шанс. И я его не использовала. О многом не прошу, дай еще разок исправиться. Я постараюсь…

– Как много людей перед смертью клялись и просили прощения? И как много из них забывали о данных клятвах, едва миновала опасность? И не сосчитать.

– Я не такая, – возражала Марина внутреннему голосу, – я буду. Я смогу. Прости…

Холод проникал внутрь. Леденели руки и ноги, спина и живот. Бесконечная снежная тишина, раскинувшаяся вокруг зарытого в снег автомобиля, успокаивала. Марина решила, что произнесла все положенные молитвы. Теперь оставалось достойно и спокойно умереть.

Зазвонил телефон. Марина мысленно встрепенулась. Она не видела, кто звонил. Была уверена, что Алексей.

– Милый, звони! Звони громче! Пускай, все услышат! Пускай, придут и спасут меня!

Телефон замолк. Захотелось плакать. Но не получалось. Мысли еще жили в голове Марины. Но тело не слушалось. Наверное, так себя чувствуют икринки. Маленькие кругленькие, без ручек и ножек. Возможно, у них проскальзывают мысли и идеи вырасти большими рыбами. Но выживают в морской пучине не все. Далеко не все…

– Неужели это всё? – подумала Марина, – неужели я так и замерзну? Завтра днем меня найдут, а я буду, как замороженная ледышка? Поздно. Слишком поздно…

Снова зазвонил телефон. Конечно, это Алексей. Телефон звонил долго. Громко. Выматывая последние капли энергии. Лучше бы замолчал. Погибать лучше в тишине. Без музыки и фанфар. В одиночестве, чтобы никто не видел и не слышал.

Марина подумала, что хорошо бы ее не нашли. Совсем. Пускай, автомобиль провалится сквозь землю. Пускай, Алексей и родные будут думать, что она жива. Пускай, думают, что она уехала в теплые края. К морю. Где пальмы и песок…

Острый луч света прорезал салон автомобиля. Марине показалось, что кто-то ходит вокруг машины. Она отчетливо слышала, как скрипел снег. Кто-то подергал за ручки…

Снова тишина. Наверное, показалось. Кому она нужна?

Потом был свет. Большой белый луч. Он совсем не согревал. Только освещал. Холодный свет, – подумала Марина, – вот, оказывается, какой ты -светлый туннель…

Стук. Громкие, разрывающие барабанные перепонки удары прямо по замерзающим нервам. По сердцу, почкам и печени…

Затем появился ангел. Небесный собиратель людских душ открыл дверь, и Марина упала в его объятия. Ангел был в шапке ушанке и с бородой.

– Не таких рисуют на иконах иконописцы, – промелькнула мысль, – жаль не смогу рассказать, что ангелы не маленькие розовощекие полумладенцы с колчанами стрел за спиной и маленькими крылышками…

Потом появились голоса…

Приехал второй ангел. Странно…

Небесная колесница, на которой ее везли на страшный суд, удивительно напоминала автомобиль с шашечками такси. Затейливо здесь на небесах!

Снова был свет. Большой и всеобъемлющий. Марина подумала, что сгорит в пламени вселенского огня, но…

Вдруг стало тепло. С теплом пришла боль…

Сознание Марины не вынесло острых сверкающих хромом игл, пронизывающих тело насквозь. Девушка отключилось…

– Пойду расскажу о необычной прогулке жене, – сказал я себе.

– Это очередной сюжет для твоего романа? – недоверчиво спросила супруга, – неплохо. В меру трагично. Главное, чтобы в конце романа девушка выжила. Вышла замуж и нарожала детей. Чтобы потом ее ребенок стал выдающимся философом или политическим деятелем, который перевернет мировое сознание, а планета Земля обретет новые смыслы для развития и существования.