Дай силы удержаться мне в седле!
В Твой светлый рай, туман пересекая,
Скачу я на невидимом коне…
Развенчанная ночь
Развенчанная ночь, разгаданные тайны…
Виной тому – нечаянный рассвет,
Который, не стучась, как гость незваный
Вспугнул своим приходом лунный свет.
Сомкнулись лепестки ночного откровенья,
Погасли свечи, приостыла страсть…
И ты уже встаёшь с моих коленей,
Чтоб в свете дня растаять и пропасть…
Гравитация любви
Звезда моя… Кометой безутешной
Промчусь вблизи тебя раз в двести лет
И затеряюсь в космосе безбрежном,
Из века в век неся в себе твой свет.
Пересечёмся мы с тобой не скоро,
Но помни, что любви моей магнит
Назло судьбе, в космических просторах
Нарушит траекторию орбит.
И вопреки всему – свершится чудо,
Ты только свет надежды не гаси;
Звезда моя… Когда-нибудь я буду
Всегда кружить вокруг твоей оси.
Два одиночества
Меня ласкает нежная прохлада,
За воротник проникнув, под пальто,
А ты дождём целующим объята
И нас не ждёт, наверное, никто.
Тебя могучий дуб от ливня спрячет
И ты щекой притронешься к нему,
Представив рядом доблестного мачо…
А я берёзку нежно обниму.
С тобой мы разминёмся, синеглазка,
Уйдём неспешно – каждый в свой туман…
Ты будешь верить в собственную сказку,
Я буду верить в собственный обман…
Смотрю вослед тебе и в одночасье
Ты оглянулась тоже на меня…
Быть может, мимо собственного счастья,
Прошли два человека – ты и я.
Устами Цветаевой – день моей смерти
Тридцать первое августа… осень меня поджидала.
Я душевными ранами чуяла близость её…
Видно осени той всех страданий моих было мало,
Ей пленить бы дождём одинокое сердце моё;
Ей добить бы меня, ну а я, на обрыве у лета,
От неё в небеса упорхнула, да только не в срок.
Потому-то, Любовь, за пределами осени этой,
После смерти моей не пустила меня на порог.
Видно долго ещё без любви мне придётся до срока
Неприкаянной тенью скитаться по грешной земле.
Я в последний день лета бежала от осени к Богу,
Но всё также кружит листопад надо мной и во мне…
Потерянный Рай
От цветка к цветку, от звезды к звезде
По мирам космическим блуждая,
Мечется душа – не найдёт нигде
Своего потерянного рая.
Как далёкий сон – образы родных
Добрым светом память озарили
И я понял вдруг, то, что рай наш – в них,
В тех, кого при жизни не ценили.
Позднее признание
Как светел был её печальный лик!
И угол, где над люлькой сиротливой
Мне в сотый раз напомнит твой ночник,
Как ревностно о нежности взаимной
Молилась безутешная любовь
У древних образов опочивальни,
Чей краткий век – был долгим ожиданьем
Несказанных тобою важных слов.
Увидела б когда-нибудь она
С какой душой, неведомой доселе,
Печёшься ты с рассвета дотемна
Над некогда забытой колыбелью;
Как за чертой житейской суеты,
На лоне отрешённого погоста,
Впервые в жизни, поздно… слишком поздно,
Ты даришь ей любимые цветы.
Пришла пора тебе уразуметь,
Что в суматохе будней непрестанных
Печальней нету доли – умереть,
Не дожидаясь слов, таких желанных…
И в этот час прискорбный я молю,
Чтоб вопреки понятию о смерти,
Унёс за облака бродяга-ветер
Слова твои: «Я так тебя люблю!».
Мотылёк
Какой погожий выдался денёк
В Пасхальный праздник! Молятся старушки…
А в паутине плачет мотылёк –
В полузабытой, старенькой церквушке;
Достаточно лишь руку протянуть,
Чтоб вызволить крылатое созданье,
Но, положив ладонь свою на грудь,
Стояли люди, словно изваянья…
Порою снизойти до мотылька
Нам кажется нелепым и негожим,
А сами причитаем: «Свысока
Ты снизойди до нас, Великий Боже!»
Какой погожий выдался денёк,
Который не увидел мотылёк…
Часть 3
Венок сонетов
Безумный лунный бал
Безумный бал в безумном королевстве! –
Восстанье против будничных времён!
На этот бал сошлись со всех сторон
Все те, кто музам разным служит с детства.
На небесах он был предзнаменован
Слияньем лун, – Селены и Лилит.
Одна из них его благословит,
Другою же – он будет околдован.
Ну а пока, – в пред бальные минуты,
Где завели о чём-то пересуды
Молоденькие дева и гусар;
Где барышни хихикают в каретах,
Где много композиторов, поэтов…
Салют сжигает грусть осенних чар!
2
Салют сжигает грусть осенних чар!
Созвучье нот пространство очищает,-
С космическою негою венчает
Влюблённые сердца вскружённых пар!
Изнеженной беспечности расцвет,
Влекущую к себе непринуждённость,
Блаженную, святую отрешённость
И девственный, изысканный балет,
Благословляет юная Селена,
(кочуя по загадочной Вселенной
в сиянии мистических стожар);
Лелеять шарм, в любви дарить признанья,
Блистать своим волшебным обаяньем… -
Там в каждом есть желание и дар.
3
Там в каждом есть желание и дар,
(у творческих персон любого ранга),
В искусное, стремительное танго,
Вместить души пылающий пожар;
С неторопливым вальсом сочетать
Гармонию сердечного покоя,-
Всё светское, изящное, мирское…
Чрез призму вдохновенья созерцать;
Отождествлять с таинственной луной
(такой же отрешённой и благой),
И этот бал, и это королевство…
Вальсируя с мечтой сойти с ума,
И за чертою праздного ума
Безумие оправить в совершенство!
4
Безумие оправить в совершенство…-
Какая честь для франтов удалых (!),
Для юных куртизанок озорных,
Облёкшихся в манящее кокетство;
Для некой дамы знатной у окна,
Окутанной задумчивым молчаньем
(что предалась несбыточным мечтаньям,
которые навеяла луна);
Для барственной, придворной детворы,
(которая из светской мишуры
черпает сор изысканных наречий),
И для царя, которому лишь льстят,
(про утончённый «ум» его твердят),
Писателей рифмованные речи.
5
Писателей рифмованные речи,
Воспевшие «величество сие»,
(которому улыбчивый мосье
кокетливо поглаживает плечи);
Негромкое звучанье фортепьяно
(на нём, оставив яркий колорит,
в одеждах белых парочка кружит,
томительно куря марихуану);
Повсюду утончённые беседы
О тайнах окружающего света;
Хрустальный звон бокалов для вина…-
В большом, шикарном замке многолюдном,
Своим чумным присутствием минутным,
Полночная сменяет тишина.
6
Полночная сменяет тишина
Невинные мотивы и общенье…
И снова (чрез минутное забвенье),
Среди бесед мелодия слышна.
Но нету в той мелодии любви,
Того тепла, добра и обаянья…
Она змеиным, злым очарованьем,
Пленяет жертвы новые свои.
Общенье стало косвенным и кратким.
В большом недоумении, украдкой,
Король глядит за занавес окна.
Он долго, тупо смотрит с подозреньем,
Туда, где на него глядит с презреньем
Уже иная, бледная луна.