Они подошли к двери на крышу. Она была заперта на замок с той, внутренней, стороны. ОН подергал дверь, отошел, достал два револьвера, надел на них какие-то цилиндры и направил на дверь. Его руки 4 раза легко вздрогнули. ОНА слышала только приглушенные хлопки. ОН подошел к двери и ногой открыл её. На улице была ночь, и ОН прикрыл дверь, что бы свет не выдал место их посадки. Пошли по лестнице. На ЕЁ этаже слышался шум, пьяные крики, музыка. Толпа «отдыхала и расслаблялась». ОН опустил руки, и револьверы скрылись в складках его плаща.
– Глубокая. – сказал ОН. – Связь. Прижмись к стене. Меня видишь, и хорошо. Они вооружены. 4 пистолета, 7 ножей, кастет.
– А тебе не опасно?
– Все металлическое, не возьмет.
ОН вышел на марш выше, накинув на голову капюшон. По краю капюшона пролетела красная полоса.
– Парни. Вы не слишком разошлись? Поздно, люди спят. Да и вам пора.
– Слыш, ты. Чо, в больничку захотел? Ща поможем.
– А ты тут самый борзый!?
– Пацаны, он сам нарывается. Ща я его..
ОНА увидела одного, поднимающегося к НЕМУ. Тот размахивал кастетом. ОН просто выкинул руку вперед, схватив того за горло, и поднял на вытянутой руке. Тот завращал глазами, расширенными от ужаса, пытался ударить кастером сбоку, но зацепил за перила, и кастет улетел между лестниц. ОН разжал руку. Первый упал на лестницу и скатился вниз, громко крича от боли – сломал еще и ногу.
– Вали его. – крикнули с площадки и раздались выстрелы.
ОНА прижалась к стенке и закрыла уши руками. Среди голых стен подъезда выстрелы раздавались как то гулко. Площадка лестницы между этажами освещалась плохо. ОНА видела, как ОН отшатнулся после первого выстрела, второго, третьего… ОН уперся спиной в стену. Еще несколько выстрелов и все стихло. ОН стоял.
– Смотрите, какой стойкий. – раздалось с площадки. – Сейчас грохнется.
– Плотная. – сказал ОН, и сделал шаг вперед.
Перед НИМ на пол упали пули. ОН медленно шел вперед. Снизу был слышен топот, смешанный с матом и визгом. «Стадо бизонов» неслось вниз. ОНА выглянула. На площадке лежал первый, со сломанной ногой. ОН подошел к нему, взял за шкирку и потащил к лифту. ОНА спустилась. На площадке были они и Борис, который прижался в угол около их с Аней двери. ОН поднял первого и поставил, оперев на стенку около лифта. Двери лифта открылась. В них стоял еще один недоросль. Широкий, мордастый, с ящичком инструментов.
– Пацаны. Какую дверь открыть?
– Эту. – сказал ОН, и ЕГО кулак сбил с ног взломщика.
Тот отлетел в угол лифта.
– И этого забери. – сказал ОН, втолкнув в лифт хромого. – Еще раз здесь увижу – ноги оторву. На коляске ездить будешь. – сказал ОН, нажимая кнопку внутри лифта.
Двери закрылись.
– Теперь ты. – ОН направился к Борису. – Карты любишь?!
– Я не…
– Ставишь то, что тебе не принадлежит. Фуфлыжник.
ОН подошел к Борису, взял его за ворот и поднял над полом. «Сколько силы» – подумала ОНА. Взгляд упал на руку Бориса. В ней что-то блеснуло.
– Да пошел ты. – ответил Борис.
Быстрое движение его руки, и нож-«бабочка» уже летел ЕМУ в бок. Но… «Плотная» – поняла ОНА, видя, как нож скользит вдоль плаща, не долетев до него 5 миллиметров. ОН улыбнулся и с силой швырнул Бориса в косяк около лифтовой двери. Борис взвыл от боли. ЕГО ботинок ударил в колено Бориса с боку, сломав его.
– Открывай дверь и помоги собраться подружке. – сказал ОН.
ОНА бросилась к двери. Трясущимися руками открыла замок и вошла. Аня сидела вся в слезах, прижавшись к косяку межкомнатной двери, и повторяла «Не надо, не надо». ОНА подбежала к ней, подняла.
– Собирайся, пошли.
– А они?
– С ними ОН разобрался.
– Я слышала выстрелы.
– Все нормально, пошли. Где чемодан?
Аня непонимающе смотрела на НЕЁ, потом с ужасом на дверь. ОН стоял в дверях.
– Что с Борисом? – спросила ОНА, собирая вещи Ани в чемодан.
– Поехал вниз, догонять друзей.
– Живой?
– Хромать будет всю жизнь. Больше ни чего не сломал. Вы готовы?
– Да, уже. Погоди. Кое-что возьму. – ответила ОНА.
– Я вызываю лифт. Держитесь за мной.
Они выскочили в коридор и заперли дверь. Из соседней квартиры высунулась её хозяйка – старушка лет 70-ти.
– Извините. А эти хулиганы уже ушли?
– Да. Ушли. – ответил ОН.
– А вы девочек забираете?
– Да.
– Надолго?
– От них будет зависеть.
– А вы откуда? Из каких органов?
– «Ангел Смерти» – ответил ОН.
Старушка «зависла». В это время открылась дверь лифта.
– Вперед. Стойте за мной.
Девочки залетели в лифт. ОН встал между ними и дверьми. Нажал кнопку самого верхнего этажа.
– А нам не вниз? – шепотом спросила Аня.
– Нет, мы сверху. – ответила ОНА.
Двери открылись. ОН вышел, огляделся.
– За мной.
«Настоящий шпион». – подумала ОНА. – «Ясно, почему ЕГО не могли поймать». Они поднялись на крышу. Он подошел к ВЕРТОЛЕТУ. «Взаимодействие защит» – пискнуло от него. Нажал кнопку, задние створки раскрылись.
– Внутрь. – скомандовал ОН и зашел за ними.
Нажал кнопку, люк закрылся.
– Расположи её здесь. – Сказал ОН, снимая плащ и жилет.
Сам сел за штурвал и поднял ВЕРТОЛЕТ.
– Это тот самый? – спросила Аня.
– Да. – ответила ОНА.
– Не совсем. – ответил ОН. – Я его модернизировал. Дай ей «Изумрудку», у неё шок.
ОНА взяла из-за сиденья флакон, поговорила с Аней, та его выпила. Они летели к ГРУЗОВИКУ. ОНА сидела с Аней в салоне.
– Пошли. – сказал ОН. – Прилетели.
Люк открылся, и они вышли в ангар. Из ангара на пост управления. Аня с удивлением рассматривала тумблеры, экраны, панели. ОН нес Анин чемодан.
– Посади её. Она одета не по форме.
Да. Аня была в домашнем халате. ОНА посадила Аню на кресло, пристегнула. Сама села, пристегнулась.
Невесомость. Аня взвизгнула, поправляя халатик, смущенно косясь на НЕГО. ОН даже не отреагировал. ОНА отстегнулась и подплыла к НЕМУ.
– У тебя есть что пожевать?
– На камбузе.
– Где?
– На кухне. Кофе в тубах.
– Сам будешь?
– Неси.
ОНА уплыла. Аня смотрела на НЕГО со страхом и любопытством. «ОН спокоен». – думала Аня. – «Оксана мне много про НЕГО рассказывала, особенно после Сирии. Показывала видео. Кто ОН или что ОН?» ОНА приплыла с 3 пакетиками котлет и 3 тубами кофе. Перекусили. С пульта пискнуло.
– Займите ваши места. Наш лайнер идет на посадку. – картинно проговорил ОН.
Посадка заняла 5 часов. Сели в том же месте. Все встали. ОН достал Анин чемодан из ящика и стал спускаться. Девочки спустились за НИМ. Опять ангар, вертолет, главное РАНЧО. Аня была удивлена произошедшим изменениям. Новый каменный дом, 2 этажа, веранда. ОН прошел с чемоданом в спальню, потом вернулся.
– Девочки. Быстро в душ и на веранду. Вам есть о чем поговорить. Я ужином займусь.
– Раскомандовался. – ответила ОНА шутя.
– Накажу. – ответил ОН, улыбаясь.
– Согласна. Только не сегодня. – ответила ОНА.
Аня смотрела на них удивленными глазами.
– Пошли в душ, а то обеих накажет.
– Как?
– Покажу. Я сняла. – прошептала ОНА.
– Я все слышал. – ответил ОН.
ОНА картинно потопала ногами, изображая злость и пошла к шкафу. Взяла полотенца, 2 рубашки, взяла Аню под руку и повела в душ. Они мылись с большим удовольствием. Душ был просторный. Вышли, вытерлись. ОНА надела трусики с прокладкой.
– У тебя месячные? – спросила Аня.
– Да, и еще кое-что. Покажу, нужно твое мнение как врача.
– Твоя болезнь?
– Да, но потом. Ты можешь нижнее не одевать. ЕМУ все равно. У тебя месячные когда?
– Через 1,5 недели. А что?
– Опаньни, влипли.
– Что?
– ОН чует твою течку. Мне придется поработать и вторую неделю.
– То есть?
– ОН долго был без женщины. Дальше сама понимаешь.
– ОН может изнасиловать?
– Не думаю. Я смогу ЕГО удержать, наверное. Но мне достанется. Ладно, пошли на веранду.
Они вышли, повесили сушиться полотенца. Халатики она бросила в стиральную машинку. ОН колдовал на кухне.
– На веранде, на столе. – сказал ОН не оборачиваясь.
– Пошли. – сказала ОНА
На веранде стоял стол, на котором, помимо фруктов, стояла распечатанная бутыль и два фужера.
– Адорнское? – спросила ОНА.
– Да. Отдохните, поболтайте.
– Садись, я за техникой.
– Все сразу не сдай. – сказал ОН ЕЙ вслед.
Они с Аней сидели, болтали, смеялись, один раз плакали. ОН ходил по кухне, вынес стол из гаража, разложил на веранде, принес ещё один стул, скатерть, поставил тарелки, вилки, ложки.
– Салатов не будет. Не успеваю.
– Не надо, мы на «Изумрудке» сидим. – ответила ОНА слегка пьяным голосом.
На востоке потемнело. ОН принес свечи. Девочки что-то смотрели на камере. Аня ерзала на стуле от нетерпения и возбуждения. «Эта сучка хочет». – думал ОН. – «Подруга девушки для меня – табу. Неделю продержусь, на своей оторвусь. А там у неё месячные».
– Девочки. Одеваться и к столу.
– Идем, идем. Ой, не идем. А можно мы так?
ОН подошел к столику, поднял бутылку. Она была пуста. ОН улыбнулся.
– Можно. Сейчас перенесу.
Сначала перенес ЕЁ, посадив на третий стул, потом перенес стул. Подошел к Ане. Она сначала пыталась сама, но поняв, что не в состоянии, сдалась, и позволила себя перенести. Перенес первый стул. Ушел на кухню и принес жаровню с куропатками, потом кувшин вина. За столом ухаживал ОН. Даже камеру поставил и включил. Налил. Выпили «за нас». Аня хотела что то спросить, но все стеснялась, только ерзала на стуле.
– Ань, ты что хочешь спросить?
– Про золото. Это правда?
– Вон в том ангаре. Завтра ОНА тебе покажет.
– А ты? – ЕЁ глаза были удивленными.
– За мясом, фруктами. Едоков у нас прибавилось, а запасы были только на меня.
– А куропаток привезешь?
– Привезу. Аня, ты защитилась, или все ещё интерн?
– Все, защитилась. Только из больницы меня выгоняют.
– За что?
– У нас есть тяжелый ребенок. 7 лет. Но родители при деньгах. Состояние его безнадежно. А главврач хочет. – она замялась.
– «Подоить» родителей. Так?
– Да. Только я им сказала, что их сын безнадежен. Был скандал. Как главврач уговорил его родителей, я не знаю. Потом пригласил меня и сказал: или я сама увольняюсь, или он меня уволит после смерти этого ребенка, и еще его на меня повесит.
– А что-ж ты раньше не говорила. – вмешалась ОНА. – Я бы Маргарите позвонила. Она бы нашла управу на главврача.
– Ребенку можно помочь? – Аня смотрела на НЕГО с болью и надеждой в глазах.
– Он сколько ещё проживет?
– Месяца 2-2,5. Не больше.
– Мне недели хватит. Через неделю везем зерно дону Педро. Навестим больницу и ЧВК. А то о них забыли. Потом уволишься. Определим тебя к донне Хуаните. Испанский знаешь?
– Да. – ответила Аня. – Свободно.
– Вот и хорошо. Поможешь ей по медчасти. Она очень хорошо платит. Если нужна протекция, моя поможет.
ОН подмигнул ЕЙ.
– Да. – ответила ОНА. – Донне Хуаните нужны врачи. А надолго?
– Месяца на 4-5. Потом к себе. Мне тоже врачи нужны.
– А оплата?
– 100 тысяч аванс и 100-150 тысяч основная. В месяц.
Девочки удивленно смотрели на НЕГО.
– Что вы смотрите! Работы много, она тяжелая, и сохранение тайны.
Продолжили есть. ОН не особо много пил, девочки откровенно напивались. Аня уснула прямо на стуле, благо стул это позволял.
– Отнеси её. – попросила ОНА.
– Раскладушка сломана, только на запчасти.
– Положи к нам на кровать. Она с одного краю, ты с другого, я посередине. Не капризничай. Давай, давай. – добавила ОНА ласково.
ОН отнес Аню, потом ЕЁ. Сам сходил в душ и лег, обняв ЕЁ. ОНА перебралась к НЕМУ на плечо, на свое место.
– Ай. – вскрикнула ОНА.
– Что?
– Аня вертится, ударила меня. Ай.
– Сейчас я стулья с той стороны поставлю. И подушками обложу. Что бы не упала.
ОН принес 2 стула с веранды и поставил их со стороны Ани, обложив подушками.
– Двигайся. Я в центре лягу. У меня кожа толще.
– А Аня?
– Может, прижмется к мужчине, успокоится.
– К тебе что ли? Ты мой.
– Не жадничай. В качестве подушки она может меня использовать. Но не более.
ОН лежал на боку, лицом к НЕЙ. Свободная рука лежала на ЕЁ талии. Аня еще немного покрутилась и затихла.
– Что она?
– Ко мне прижалась. Пусть спит. Ты тоже прижмись ко мне и спи. Наклюкались.
– Не завидуй. Кто-то должен быть трезвым в нашем доме. А завтра вина оставишь?
– 2 кувшина хватит?
– Думаю, что да. А мясо?
– На завтрак в духовке. На обед в маринаде. На ужин сами. В холодильнике есть.
– Когда вернешься?
– К обеду послезавтра.
– Так долго.
– Постараюсь быстрее.
ОНА уснула. Проснулась, когда почувствовала, что ОН через НЕЁ перелезает. Обняла ЕГО. ОН поцеловал в ответ.
– Пошли, покажу.
У НЕЁ ещё кружилась голова от выпитого вчера, и ОНА оперлась на НЕГО. ОН показал ЕЙ, где вино, ключ от ангара. От подвала и лаборатории не дал. Затопил печь, что бы подогреть мясо на завтрак. Отвел ЕЁ к кровати и положил, укрыв ЕЁ и Аню. Ушел.
Проснулись они около обеда. Печь уже давно погасла, но мясо было еще теплым. Достали вина, поправили здоровье. Сходили в душ. Одели халатики, привели себя в порядок.
– Пошли на золото посмотрим. – сказала Аня.
– Пошли. Только пешком далеко.
– А что там, у веранды, стоит?
– ЧЕЛНОК. Ой, ОН и ключ от него оставил. Полетели.
– Ты им управляла?
– Нет. Только СКУТЕРОМ. Справлюсь.
Они сели в ЧЕЛНОК. В нем была записка: «Высоту полета ограничил. Топлива – полный бак. Далеко не улетайте. Вернусь – слетаем за горы».
– А куда это «за горы»?
– Помнишь девственную планету? Я снимала.
– Да.
– Это за горами.
– Тогда к ангару.
ОНА открыла ангар. У Ани была та же истерика, что и у НЕЁ. Только теперь ОНА снимала. Фотосессия для истории и соцсетей. О других сокровищах ОНА пока умолчала, потом покажет, с НИМ вместе. Закрыла ангар когда уже темнело. Вернулись назад. При посадке немного поломали веранду – снесли пролет перил. Починит. Ну, накажет немного. ОНА была за рулем. Затопила печь. Поставила то, что было замариновано на обед. Без НЕГО было скучно. Сидели и болтали допоздна. Вино, почему то, закончилось. До кровати кое-как дошли. Уснули.
ОНА проснулась от вкусного запаха жареного. Аня спала рядом. «Сколько время? ОН уже прилетел?! Сколько мы спали? Моя голова». Аня тоже проснулась.
– Сколько время?
– Не знаю. Светло.
– А чем это пахнет?
– ОН уже прилетел. На кухне хозяйничает.
– А мы что нибудь сготовили на сегодня?
– Нет. Ужас. Пошли.
– Моя голова.
– У меня тоже. Давай аккуратно.
– Мы вино выпили?
– Все.
– А у НЕГО ещё есть?
– Есть. ОН поймет. Пошли.
Они вышли на кухню. ОН резал мясо на порции. На сковородке топилось сало. ОНА подошла сзади, обняла ЕГО.
– Мы выпили вчера. Все. Принеси. Немного.
– Головка бо-бо.
– Да.
– Садитесь. Сейчас яичницу сделаю. И вина принесу.
– Ань, пошли на веранду. За нами сейчас поухаживают. – ОНА смущенно посмотрела на НЕГО. – Присмотр за нами нужен.
ОН принес вина, немного, и фруктов. Они выпили, закусили фруктами. ОН принес яичницу с салом, сел сам. Поели.
– А сколько время? – спросила ОНА.
– Скоро вечер.
– Бли-и-ин!
Девочки смущенно смотрели на НЕГО.
– Больше не налью. Только кофе. Ешьте фрукты.
– Налей кофе. Пить охота.
ОН принес кофе, сахар, еще фруктов. Сам продолжил работать с мясом. Девочки разговаривали в полголоса.
Начинало темнеть. ОНА подошла к НЕМУ. Обняла, прижалась.
– Вина на ужин? – спросил ОН.
– Да. – ответила ОНА.
– Будет, но не много.
– Спасибо. – прошептала ОНА. – Не любишь пьянку?
– Отвык от неё. Если захочу, то выпью бокал – другой. Но кувшин в одиночку!
– У меня еще один вопрос. Он несколько личный. Мне это важно.
– Задавай.
– Аня сильно пострадала, у неё стресс. Ей нужно расслабиться. Нужны положительные эмоции.
– Объясни.
– Как ты относишься к сексу на троих?
– Если снимаю двух, куда они денутся. С вами? Пошли ка отойдем к площадке.
Аня смотрела, как они разговаривали. ОНА что то говорила. ОН отвечал кратко. Разговор длился минут 15. Потом вернулись. ОН отправился на кухню.
– Ну как? – спросила Аня.
– Уговорила. Но мне достанется. Жестко.
– А может не надо?
– Поздно.
– Только ночник не включайте. Я стесняюсь ЕГО.
За ужином молчали. После ужина они ушли в душ, ОН убрал со стола. Они одели ночнушки, легли на кровать. ОН отправился в душ. Был долго.
– Я начну. – сказала ОНА. – Потом ты. Так ЕМУ легче будет. ОН принципиальный. Ужас. Остались еще такие.
ОН пришел, лег посередине, они придвинулись к НЕМУ. ОНА начала ЕГО ласкать. ОН отвечал вяло, явно с неохотой. ОНА дала знак Ане присоединяться. Да, ОН был готов, но думал явно не «нижней головой». Постепенно ОН стал активнее. Потом завалил Аню и вошел в неё. Аня тихо вскрикнула.
Что вытворяла под НИМ Аня, было видно и без ночника. Она стонала, кричала, металась по кровати, насколько ОН ей позволял. Её руки царапали ЕГО, или крепко обнимали. ОН не останавливался, не целовал, не ласкал. Просто отрабатывал ЕЁ каприз. ОНА смотрела на это, закусив губу. «Мой мужчина с другой. Сама попросила, сама. Не чего было Ане по пьяни обещать. У неё просто течка. Да, ей досталось. Борис поступил с ней как с вещью. Впрочем, Сергей не лучше. А ОН! Как ОН посмел согласиться? Сама уломала. Дура. Так, ОН не ласкает. Что она делает? Только я имею право его бить, царапать, даже кусать, только я. Спокойно, это не на долго. Презерватив! Забыли. Она может залететь. Ужас. ОН уйдет к ней, к ребенку. А я?» ОНА увидела, как Аня под НИМ выгнулась дугой, затем, обхватив его шею, прижалась к плечу. ОН остановился, закрыл глаза и оскалил зубы. «Кончил. В неё» – подумала ОНА.
Аня упала на кровать. ОН посмотрел на неё, вышел и лег между ними, тяжело дыша. ОНА села сверху, поправила, опустилась. ЕЁ тело было готово принять мужчину, поэтому ОНА только улыбнулась. Вошло легко и приятно. ЕГО руки на ЕЁ бедрах, ЕЁ руки на ЕГО груди. Все как обычно. ЕГО согнуло, потом выгнуло дугой. ОНА почувствовала почему. Вулкан. ОНА повращала бедрами, распределяя его лаву по своему жерлу. ЕЁ руки скользнули ЕМУна плечи. «Что это? Что-то теплое, густое. На вкус солёное. Кровь? И след укуса под пальцами. Она ЕГО укусила. Негодная девочка».
– Ты в неё кончил? – спросила ОНА.
– Нет. – ответил ОН, тяжело дыша.
– Она тебя укусила. Я чувствую. Лежи, тебя надо перевязать.
ОНА попыталась встать, но его руки прижали ЕЁ.
– Потом. Двигайся, я отдохну немного. И её укрой.
Аня лежала в том положении, в котором ОН её оставил.
Закончили. ОНА легла на ЕГО плечо. Аня так же во сне перебралась к НЕМУ под бок. ЕЁ чувства были смешаны. Да, ЕЙ меньше досталось, не было боли. Но ЕЙ пришлось делить ЕЁ мужчину с другой, хотя и близкой подругой. К тому же неприятный разговор с НИМ и ЕГО обещание жестко ЕЁ наказать. «Хоть бы не ушел. А какие девушки ЕМУ нравятся? Они с Аней следят за собой. У НЕЁ – профессия обязывает, Аня за компанию. У Ани бедра шире и грудь на полразмера больше. Она чуть старше. Для НЕГО они обе «молодое мясо». И все-таки. Надо ЕГО будет расспросить об этом. Чем ОН займется? Зерно уберут роботы. ЕМУ надо чинить «ГРАНТУ». Что еще? Обещал свозить за горы, посадка деревьев. Надо на фрукты поднажать. Мне надо писать репортаж об озеленении планеты, об «Изумрудке».
ОНА проснулась, когда ОН перелезал через НЕЁ. Было уже светло. Аня лежала рядом и чему-то улыбалась во сне. ОН ушел на кухню и гремел там посудой, но что-то слишком громко. ОНА одела ночнушку и пошла к НЕМУ. В дверях остановилась. У НЕГО было такое лицо, как будто ОН похоронил всех своих родственников. «Перешел через свои принципы». – подумала ОНА. – «Я могу на НЕГО повлиять, только к чему это приведет».
– Доброе утро.
ОНА, как обычно, прижалась к НЕМУ. ОН не отреагировал.
– Ну, извини. Ане это надо было. Мне тоже.
– А обо мне вы подумали. – прохрипел ОН.
Налил кружку воды, поставил на стол. Ушел наверх, вернулся с цепью. Достал из холодильника флакон «Аквамарина», залпом выпил его, поморщился, запил кружкой воды и пошел на улицу, захватив с собой магнитофон. ОНА влетела в спальню, схватила штатив и камеру и бегом на веранду. Установила штатив с камерой, пока ОН ставил магнитофон. ОНА включила камеру. ОН включил магнитофон. Какая-то старая композиция, но ОНА её не слушала. ОНА смотрела на НЕГО, как ОН работал цепью, слышала её свист, видела её блеск.
Аня подскочила на кровати когда заиграла музыка. «Что это? Откуда?» – думала она. – «Я голая. Что вчера было? Где все?» Завернулась в простынь и вышла на веранду. Увиденное её шокировало. Такую работу она ещё не видела.
Закончилась композиция, закончил и ОН. Свернул цепь и пошел мимо веранды в подсобку. ОНА выключила камеру и посмотрела на Аню.
– Он выпил «Аквамаринку». Такой скорости работы я ещё не видела. Я к НЕМУ.
От подсобки послышался ЕГО дикий крик и треск ломающихся досок. ОНА кинулась туда. Аня осталась на веранде. Ей было страшно. Треск рвущейся материи. «Стой. Не надо. Мне больно». – услышала она. – «По тише. Ты же не хочешь своей девочке сделать больно. Я сама. Вот так. Сядь. Хорошо. Не надо. Руки суда. Вот так. Я сама, сама. Вот, молодец». Потом ЕЁ стоны и вздохи.
ОНА вышла из-за угла, неся в руках разорванную ночнушку.
– Ты как? – спросила Аня.
– Нормально. ЕГО надо перевязать. Цепью себя зацепил. Я в душ.
– Одна я к НЕМУ не пойду.
– Бери из аптечки все что надо и пошли.
– А ты?
– Сейчас халатик надену. Ночнушку ОН порвал.
Они вышли. Аня несла бинт, йод, лейкопластырь. ОН сидел на стуле в дверях подсобки. Сама дверь, сломанная, валялась неподалеку. ОН опирался локтями на колени, голова опущена, изо рта стекала слюна.
– Что с НИМ? – спросила ОНА.
Аня осмотрела, проверила зрачок.
– Запредельное торможение. Бывает после сильного возбуждения. Ты садись перед НИМ, отвлекай, поговори с НИМ. Я займусь ЕГО ранами. М-да, они не маленькие. Почти вся спина исполосована. А крови мало.
Аня занималась перевязкой, периодически смотря, как ОНА говорила с НИМ, сидя на табурете напротив. Окончив перевязку, они взяли ЕГО под руки, и повели на кровать.
– Посиди с НИМ. Я займусь завтраком. – сказала Аня.
ОНА села рядом, положив руки ЕМУ на грудь. «Что с НИМ?» – думала ОНА. – «Что за стимулятор? ЕГО скорость, сила, агрессия. ЕЙ едва удалось избежать жесткого изнасилования. Потом торможение. Что с НИМ? ОН не дышит».
– Аня. ОН не дышит. – Крикнула ОНА.
Вбежала Аня. Приложила ухо к груди.
– Быстро. Дыхание рот в рот. Нос зажми. Подушку под шею. Вдох, раз-два-три-четыре. Вдох, раз-два-три-четыре. Черт.
Аня с силой ударила ЕГО по грудине. ОН встал, согнувшись, делая глубокий вздох. Закашлял.
– Что со мной?
– У тебя чуть сердце не остановилось. – плакала ОНА. – Что это за жидкость?
– Боевой Стимулятор. Я «Изумрудку» с ним пил?
– Нет.
– Ясно. Чуть концы не отдал.
– Ты чуть нас здесь навечно не оставил.
ОНА, ревя, воткнулась ЕМУ в плечо. В другое, так же ревя, воткнулась Аня. ОН обнял их.
– Ну, девочки, вы что. Все обошлось. Я полежу до обеда. Отлежаться надо. Принесите «Изумрудки», а.
Аня пошла на кухню. ОНА посмотрела на НЕГО.
– Тебе плохо этой ночью было? Да? Я видела твое лицо. Прости. Если тебе неприятно…
– Я сломал одно из своих «табу». Это исключение только для тебя и Ани. И не вздумай подсовывать мне другую подружку. Найду более жадную.
Аня стояла в дверях.
– Без меня меня замуж выдали.
– Меня передали тебе, тебя – мне.
Она подошла, села на кровать, отдала ЕМУ флакон. ОН выпил.
– А я не дамся. – игриво ответила Аня
Вместо ответа ОН обхватил её за плечи, положил на кровать, поцеловал в щечку.
– Так и придется отдаться. – заключила Аня, взвизгнув от неожиданности.
ОНА наклонилась к ним, поцеловала ЕГО.
– Я буду женой, а она официальной любовницей. Ань, не обижайся, я была первой.
Они засмеялись.
– Девочки. Давайте поедим здесь. Спина болит.
– Да она у тебя вся располосована. Ты лежи, мы сейчас.
Завтракали в кровати. До обеда ОН спал. Они наводили в доме порядок. Пообедали. Она попросила принести со склада швейную машинку. По ЕЁ виду было понятно, что ОНА что то задумала. Пока ОНА настраивала машинку, Аня сделала ЕМУ перевязку. ОН ушел в ангар разбираться с «ГРАНТОЙ» девочки достали ткань из Аниной сумки и занялись кройкой и шитьем. К вечеру у них все было готово кроме одной маленькой детали. Они пошли в ангар. ОН снял с «ГРАНТЫ» поддон с проводами и какой-то ящик с большим количеством разъемов. Работал в багажнике, что то там высверливая.
– Чем занят?
Вид у НЕЁ был как у лисы перед кувшином. Руки были за спиной.
– Охолащиваю пушки. Ты книгу пишешь по Новороссии. Будет тебе наглядное пособие на презентацию.
– Ты мне её отдашь?!
– Не всю. Без особо секретных деталей.
– Класс. Будет супер-презентация.
– Что с твоим лицом?
– А что? – испугалась ОНА.
– Ты явно от меня что-то хочешь.
– Проводи нас в подвал. Тебе все равно много работать нельзя, а Аня там еще не была. Я ей ни чего не говорила.
– Пошлите. Все равно я с ней почти закончил.
Они спустились в подвал. Аня не могла дышать от восхищения. Снова фотосессия. ОНА отобрала украшения из комнаты сокровищ шейхов. Поцеловала ЕГО.
– Будет сюрприз сегодня. Потом верну. Здесь они в большей сохранности.
Вечером поужинали, помылись. Аня все стеснялась ЕГО. Но когда ОН показал, где на её теле под халатиком родинки и шрам, она поняла, что ОН все видел и той ночью. Со вздохом уступила, только с досадой хлопнула ладошкой по его груди.
Когда Аня сняла повязки, то обнаружила, что раны хорошо затянулись. «Странно». – подумала она. – «Если бы ни эти лоскутки кожи, я могла бы сказать, что эти травмы нанесены 2 – 3 недели назад. Надо сфотографировать». ОН разрешил.
Вечер был в восточном стиле. Восточная музыка, восточные красавицы в прозрачных маечках и шароварах, в украшениях. Восточный падишах, с перевязанной спиной. Восточные танцы красавиц. В постели инициативой владели они. ОН только их ласкал. Ласк досталось всем. Девочки уснули на своих местах, на ЕГО плечах. Договорились утром писать репортаж по «Изумрудке».
Утро. Секс. Сначала Аня, потом ОНА. Душ, завтрак. Подготовка обеда. ОН вынес стол, 2 маленькие печки. Из лаборатории достал необходимое оборудование и ингредиенты. Растопил печки, поставил на них 2 котелка с водой. Пока вода закипала, сняли начало репортажа. Потом у них на глазах ОН начал её готовить. Она оказалась сложной по составу. В одном котелке готовился отвар трав, в другом – деревьев, кустарников и ягод. Название каждого растения ОН называл на оригинальном языке места их произрастания, ссылаясь, что не знает их название по-латыни. Потом отвар трав ОН разлил во флаконы, наполняя их наполовину. Остудив флаконы, в каждый капал масло с запахом Адорнского персика. Потом, аккуратно, чтобы не смешивать, из дозирующей мензурки наливал второй отвар, закрывал крышкой и несколько раз быстро переворачивал. Жидкость становилась изумрудно-зеленой. В двух пробирках она стала ярко-красной, и ОН вылил их как брак. Девочки были вне себя от восторга. Каждая по своим профессиональным причинам.
Пообедали. Сели в ЧЕЛНОК и полетели за горы. Перед горами остановились и искупались в водоеме. Пошалили на троих. За горами местность сильно изменилась. Степь. Огромная бескрайняя степь с небольшими каменистыми островками. Повалялись в траве. Вернулись назад к вечеру. Поужинали. Девочки пошли на веранду с дольками дыни в руках. Встали у перил. Ели и обменивались впечатлениями. Его голос заставил их вздрогнуть от неожиданности.
– И что это вы делаете?
– Едим, а что?
– А семена куда?
– На землю.
– И где они прорастут после дождя?
– Ой. Мы не хотели. Мы будем наказаны?
– Да. В душ и на место экзекуции.
Они дружно побежали в душ. Помылись и легли. ОН так же помылся, побрился, вышел. Начал с Ани…
Потом был репортаж о производстве топливных брикетов из соломы. Снят весь процесс. Один из комбайнов был оборудован бункером-копнителем. ОНА собирала копны, отвозила их к ангару с оборудованием. Потом снимала, как солома измельчалась и прессовалась в брикеты. Аня была за оператора. Озеленение планеты. Посадка деревьев, будущий сад. Первые плоды. Кто бы мог подумать, что это откуда-то с другой звездной системы. И секс – 2 раза в день.
Прошла неделя. Они снова над Землей. Сначала в Колумбию. Зерновой терминал дона Педро. Параллельно ОН доставил ему 2 мешка семян сои нового сорта. Дон Педро связался с НИМ и был удивлен женскому голосу на том конце трубки. Аня взяла на себя функцию переводчика с испанского. Дон Педро благодарил за поставки. С зерна он получал больше чем с кокаина. По окончании разговора ОНА спросила.
– А дон Педро производит кокаин?
– Наркобароны платят за продовольствие. Денег мало, кокаина много. Дон Педро является крупнейшим поставщиком кокаина в Европу. В Колумбии, конечно.
– Но он говорил, что завязал с выращиванием кокки.
– С выращиванием – да. Все под сою. С торговлей – нет.
– Старый плут.
– Еще какой! Звони Ирине и Наталье. Послушаем все.
– Ирина. Привет. В Москве? Сейчас скину ещё материал. Да, нет, бытовая, для меня. Сенсация должна созреть. Обязательно. С чем связана? – ОНА посмотрела на НЕГО.
– Ирин. С американским золотом. Да, умничка, догадалась как. Пришлем позже, в свое время. Посоветуйся с редактором. Извини, нам нужна информация с места. Потом перезвоним.
ОН отключил связь.
– Свяжись с Натальей. Где они там.
– Наташа. Привет. Ну, не далеко от вас. Подожди. Над вами. Как по графику идете? Отстаете. Спекшийся пепел. Что за грохот? Взрывают. Ясно. Дня на 3 отстаете. Устали, бедняжки. Как с продовольствием? Воды мало? Ладно, пока. Завезем им воды?
– Тару не взяли. Если где найду подходящую. Вы как, еще задержитесь у меня, или домой?
– Домой. Ольга Гавриловна должна приехать, книгу надо доделывать и сдавать в печать. Ой, ей надо позвонить. Ольга Гавриловна, здравствуйте. Материала много. На ПЛАНТАЦИИ. Йемен был прикрытием, чтобы ЕГО штурмовать. Я как приманка. Обязательно напишу. Как Аня пропала? Со мной. Гостила. Что Борис сказал?
– Тетя Оля. А он не рассказал, как проиграл меня друзьям в карты? Да, проиграл в карты. Какой верзила? Оксанин парень. Да, он самый. И меня защитил. ОН Борису ногу сломал. ОНА напишет про это. За меня не беспокойтесь, я в отпуске. Потом в Колумбию. Да, работать врачом. Извините, у меня еще дело осталось незавершенное.
Они сели на крышу больницы. Дверь была так же выбита. Спустились по лестнице, вошли в отделение. Аня шла впереди, ОНА с камерой за ней, ОН шел сзади в своем плаще.
– Надюш, привет. – сказала Аня дремавшей медсестре. – Где мой халат?
– Анна Владимировна!? А вы не в отпуске?
– Сама знаешь. В отпуске. У меня дело есть незавершенное. Дай историю болезни Дениса.
– Главврач запретил вам её давать.
– Перетопчется. – ответил мужской бас.
Из полутени выступила фигура в черном плаще с капюшоном. По ней пробежала красная волна.
– Мама. – прошептала медсестра.
– Историю болезни. Быстро.
– Ну, напугал девчонку. Давай. И пошли, свидетелем будешь. У него кто есть?
– Наемная сиделка. Маша, с нашего курса. – пропищала медсестра, косясь на фигуру в плаще.
Шли по коридору. В зеркале медсестра видела, что тот, в плаще, не шел, не было характерных толчков. ЕГО движение было равномерным. Её сердце сжалось.