Конечно же никто из родителей не подозревал, насколько далеко зашли дети в своих отношениях. Каждый вечер, когда Сашка приходил из вечерней школы, уставший и голодный, раздавался телефонный звонок, и Сашкина мама говорила ему с улыбкой – иди, твоя Ника звонит. Они трепались по телефону каждый день иногда подолгу, иногда всего несколько минут. Сашка по молодости лет тогда не понимал, что отношения с Никой есть не что иное, как первая и очень сильная юношеская любовь. Они проводили вместе почти всё свободное время. Ника познакомилась с Сашкиными друзьями и, как нож в масло, вписалась в их компанию. Будучи почти взрослыми, они всей компанией проводили каникулы, отправляясь на юг в Коктебель или в Одессу. Это были Сашкины незабываемые школьные и студенческие годы, когда свободное время протекало весело и бурно, в компании очень близких друзей и любимой девушки.
Однажды Ника познакомила Сашку с очень интересным парнем с классической еврейской фамилией. У него было брызжущее чувство юмора, он был весьма эрудирован и принадлежал к таинственной в то время группе людей, имевших отношение к знаменитому делу валютчиков. Он рассказывал, что для того, чтобы избежать тюремного заключения, ему пришлось с помощью его отца, известного в Москве юриста, уехать в далёкий северный город и проработать там более года учителем английского языка в школе. Когда угроза ареста миновала, он вернулся в Москву. Весь его облик ассоциировался с понятием богатства. Импортная, знакомая по глянцевым зарубежным изданиям, одежда, тяжёлые золотые часы, модная обувь, одним словом, всё то, что было недоступно в обычном студенческом обществе, на нём смотрелось вполне органично. При этом он был очень дружелюбным весёлым парнем, забавлявшим любую компанию своими остроумными проделками и анекдотами. Однажды погожим летним днём он привёл своего приятеля по имени Серж в большой московский парк, где они по предварительной договорённости встретились с Никой и Сашкой. Серж, высокий круглолицый блондин, несколько старше всех, был весел и коммуникабелен. Он буквально сорил деньгами, расплачиваясь за всех в кафетериях парка и покупая дорогое шампанское. Он окончательно впечатлил всех, купив у продавца воздушных шариков всю огромную разноцветную связку. Он платил сторублёвыми купюрами, которые люди даже редко видели, а не то, что тратили их в обычной жизни. Расстались они поздним вечером, совершенно пьяными и от шампанского, и от свежего воздуха, и от непривычной свободы в деньгах. Серж сказал, что он живёт недалеко от Никиного дома и доставит её на такси. Сашка обрадовался, что не надо никого провожать. Он не понимал, что Ника понравилась Сержу, который только ради неё «бросал хрусты налево и направо». Тогда Сашка ещё не отдавал себе отчёта в том, как дорога ему Ника. И уж точно не подозревал, что она может исчезнуть из его жизни.
Ника не звонила несколько дней. У Сашки дома собралась очередной раз весёлая разношёрстная компания и, когда, после хорошо проведённого вечера, ребята стали расходиться, жена Сашкиного товарища Мила задала ему странный вопрос.
– Ну ты, наверное, знаешь про Нику?
Ничего не подозревавший Сашка вопросительно на неё уставился.
– А что я должен знать про неё?
– Ты ничего не знаешь? – изумилась Мила.
– Что–то случилось?
– У неё новая любовь!
– Какая, к чёрту, любовь? Ничего не понимаю. С кем любовь? – изумился Сашка.
– С Сержем!
На протяжении всех пяти лет отношений с Никой Сашка не мог даже представить, как тяжело он будет переживать их расставание. И дело было не в том, что она так легко с ним рассталась ради короткой связи с взрослым состоятельным мужчиной, а в том, что Сашка с удивлением понял, как много она для него значила, и как не хватает ему общения с ней. Потом, через много лет, он уже с высоты своего жизненного опыта осознал, что судьба подарила ему сильную и яркую первую любовь.
Остряна
Первого сентября Сашку повели в первый класс лучшей по каким–то только родителям известным критериям школы, расположенной в четырёх троллейбусных остановках от дома. Это при том, что буквально в семи минутах ходьбы от дома были расположены ещё две школы, одна из которых была женской, а другая мужской. Да–да, в то время школы делились по половому признаку. Школа, в которую отдали Сашку была, естественно, мужской и была на хорошем счету, по–видимому, из–за того, что директором школы был «Герой социалистического труда». Первая Сашкина учительница носила орден Ленина на груди и запомнилась Сашке тем, как она рыдала перед всем классом в день смерти Сталина. Сашкина старшая сестра, закончившая женскую школу, расположенную в семи минутах ходьбы от дома, однажды приехала забрать его из школы. Она была в полной растерянности, когда в вестибюле после прозвеневшего звонка увидела около пятидесяти постриженных наголо мальчиков, одетых в одинаковую серую школьную форму, и не могла понять, как же ей найти родного братика. В конце концов братик сам её нашёл.
Первые два года учёбы прошли довольно скучно для Сашки, который не сумел обзавестись школьными друзьями, возможно по причине отдалённости школы от его дома. Ведь школьные дружеские отношения укрепляются общением во дворах и окрестностях дома. Родители Сашки, по–видимому поняв и ощутив все трудности дороги в отдалённую школу и иллюзорность понятия в то время «хорошая школа», решили перевести его в другую школу поближе. В этот самое время отменили раздельное обучение девочек и мальчиков, и все школы стали смешанными. Так Сашка попал в школу, которую успешно, с серебряной медалью, окончила его сестра.
В течение первых же дней учёбы в третьем классе новой школы Сашка обрёл друга Серёжу. По школьной кличке, обычно образованной из фамилии, одноклассники его звали Остряна, с ударением на втором слоге. Ребята подружились крепко. Они встречались после школы каждый день и вместе весело проводили время. Собирали окурки на улице, которые пытались курить, вместе рассматривали блёклые фотографии мало одетых женщин, которые находили на помойке. Когда надоедало болтаться по улицам, они ходили в гости друг к другу, где тоже происходили забавные истории.
Однажды Сашка обнаружил в нижнем ящике бельевого шкафа родителей настоящий отцовский пистолет системы «Вальтер». Это была ошеломительная находка. Чёрный тяжёлый пистолет был в потрёпанной кожаной кобуре, был заряжен патронами и произвёл на Сашку умопомрачительное впечатление. Хорошо, что родители были в этот момент дома. Сашка с изумлённым лицом вынес свою находку, держа её на вытянутых ладонях, в комнату, где чаёвничали родители. Отец, мгновенно поняв ситуацию, молча взял пистолет, вынул полную патронов обойму, проверил, нет ли патрона в стволе, и отдал пистолет Сашке со словами «играйся, сколько влезет». Отец понимал, что такую уникальную «игрушку» нельзя отнимать у девятилетнего сына, а без патронов пистолет и превращался не более, чем в игрушку. Обойма потом была запрятана в потайное недоступное место, а Сашка имел возможность наслаждаться щёлканьем настоящего пистолета, что он и делал с огромным удовольствием. Потом, кстати сказать, отец по принципу «бережёного бог бережёт» сдал пистолет куда следует.
Во время очередного визита Остряны Сашка показал ему пистолет. Остряна был в шоке. Он буквально дрожащими руками, как Сашка тогда, в первый раз, взял пистолет и изумлённо спросил, откуда это сокровище. Сашко гордо объяснил, что это отцовский и что с ним можно играть, сколько угодно. Но любые, даже такие эксклюзивные для мальчиков, игрушки наскучивают, и пистолет через несколько дней был забыт.
Ребята дружили не очень долго. В следующем классе каждый из них подружился с другими мальчиками и их пути по жизни как–то разошлись. Но слава интернету и современным социальным сетям! Не прошло и шестидесяти лет, как два бывших школьных товарища нашли друг друга буквально на противоположных точках земного шара. Они обменялись информацией о своих жизненных путях, фотографиями и продолжают общаться почти так же, как они это делали, когда учились в третьем классе.
Серёга
Когда Сашка перешёл в третий класс, и не просто в другой класс, а в другую школу, его жизнь наполнилась новыми впечатлениями. Прежде всего, это была совершенно новая жизнь, потому что они теперь учились вместе с девочками. Потом он очень крепко подружился с Остряной, очень толковым и весёлым парнем, с которым они проводили всё свободное послеурочное время. А ещё Сашка приметил весьма интересного мальчишку, с которым он тоже быстро подружился. Звали его, как и Остряну, Сергей, он сильно картавил, но это не мешало ему быть чрезвычайно общительным и не по детски красноречивым. Сашка был очень удивлён, что Серёжка при своей картавости легко согласился читать со сцены актового зала стихотворение на каком–то утреннике. Он читал громко и уверенно, картавя «ггачи пгилетели, ггачи пгилетели». Каким–то чудом эта его детская картавость постепенно исчезла, и уже в четвёртом классе от неё и следа не осталось. Серёга был крупным белобрысым мальчиком высокого роста, которому играть бы в кино или театре русских народных богатырей. Однако, быстро выяснилось, что его русская народная внешность – это всё от мамы, а вот что от папы выяснилось чуть позднее.
На Сашку огромное впечатление произвёл эпизод, произошедший на школьном дворе, когда кто–то из ребят сказал что–то привычно обидное про евреев. Серёга, в отличие от всех остальных ребят, не только не пропустил мимо ушей проявление обычного для того времени бытового антисемитизма, а взял в свою огромную по мальчишеским масштабам руку увесистый кирпич, встал посередине школьной толпы и громко заявил, что он сам еврей и не потерпит впредь подобных высказываний. Потом Сашка подошёл к нему и тихо то ли спросил, то ли выразил сомнение, мол, какой же ты, Серёга, еврей с такой русской фамилией и с не менее русской внешностью. Серёга интригующе улыбнулся и спросил, знает ли Сашка, какая фамилия у Серёжиного папы, и потом гордо назвал абсолютно еврейскую фамилию. Сашка, привыкший всегда избегать еврейскую тему в общении с ребятами, намертво заражёнными бытовым антисемитизмом, был потрясён поведением Серёги. С этого момента они подружились на десятилетия, и именно благодаря Серёге Сашка познакомился и подружился с его товарищем Саньком и с огромным количеством интересных людей, которых они все вместе потом встречали по жизни.
Серёга был единственным из всей четвёрки друзей, который оттрубил три года службы в армии. Сашка и Санёк однажды отважились навестить своего друга, служившего в мотострелковой дивизии в городе Вышний Волочок. Это было не очень далеко от Москвы, несколько часов езды на поезде. Ребята, закупив джентельменский набор, состоящий из водки и закуски, отправились в путь. В поезде они умудрились налететь на профессиональных карточных шулеров, и не доехав десяти минут до их станции назначения поняли, что проиграли бешеную по их масштабам сумму денег. Пришлось отдать все деньги, которые у них с собой были и налегке отправиться искать воинскую часть. Серёга к этому времени уже два года отслужил и по армейским понятиям был старослужащий, поэтому его довольно легко отпустили на свидание с друзьями. Войдя в помещение контрольно–пропускного пункта дивизии, ребята увидели интересную картину, мгновенно отразившую жизнь большой воинской части. За письменным столом сидел майор в полевой форме с красной повязкой дежурного офицера на левой руке. Он громко разговаривал по телефону, не выговаривая примерно треть букв алфавита. Посередине комнаты на двух или трёх составленных вместе армейских табуретках спал мёртвым сном солдат, накрывшись с головой шинелью. Вслед за ребятами в здание КПП вошёл солдат, встал по стойке смирно перед майором и отрапортовал, что он прибыл из увольнения. Майор бросил трубку, встал, подошёл поближе к солдату и, помахивая рукой возле своего носа, сделал гримасу отвращения на своём лице.
– У меня такое впечатление, что, судя по запаху, кто–то из нас пьян, – сказал майор, оглядывая солдата с ног до головы.
– Никак нет, – рявкнул солдат и ещё больше вытянулся.
– Ну я–то не могу быть пьян, я ведь на дежурстве, – произнёс майор, упиваясь своей железной логикой. – Ну ладно, марш в казарму, что бы я тебя больше не видел, а главное, не нюхал, – с явным удовольствием от собственного чувства юмора сказал майор и уставился на ребят.
Сашка и Санёк почти хором доложили, что приехали к своему товарищу на свидание. Майор записал на бумажке фамилию Серёги, позвонил кому–то и привычно командным голосом потребовал, чтобы солдат такой–то немедленно прибыл на КПП.
Через минут десять Серёга появился на КПП и, щёлкнув каблуками сапог, лихо отдал честь майору, доложив, что он прибыл по его приказанию. Майор вручил Серёге увольнительную на сутки и пожелал ему пить «не больше тазика», а то «головка будет бобо».
Счастливые трое друзей удалились в направлении местной гостиницы выполнять пожелание майора. Местная гостиница была больше похожа на привычную Серёге казарму, чем на хотя бы двухзвёздный отель, хотя тогда о звёздности отелей никто и понятия не имел.
После армии Сергей поступил на факультет журналистики МГУ и получил образование по специальности, полностью соответствующей его способностям, человека умного, общительного и эрудированного. Поскольку досуг был очень важной частью жизни молодых людей, Серёга был центральной фигурой, вокруг которой клубилась вся захватывающая молодые сердца жизнь. В качестве главного организатора досуга всей дружеской компании он был не заменим.
Коронным номером проведения летнего отпуска были плоты. Схема была проста. Компания ребят и девчат, человек семь – десять, ехали из Москвы на поезде до определённого города. Там они добирались до берега реки, находили какой–нибудь леспромхоз и договаривались, чтобы им дали необходимое количество брёвен для строительства большого плота с условием, что они оставят эти бревна ниже по течению, куда приплывут на плоту дней через десять. Плот строили метров шесть в длину и метра три в ширину. Простая на первый взгляд схема требовала неимоверных организационных усилий по подготовке инвентаря для строительства плота, продуктов питания, транспортировке всего этого объёмного и тяжёлого хозяйства к месту отплытия. Строительство плавательного средства в виде огромного плота с большой армейской палаткой, столом и скамьями на нём было отдельной непростой задачей. Полностью запастись продуктами на десять дней на всю многочисленную ораву было невозможно. Но основные базовые элементы продуктовой корзины, а именно тушёнку и сырокопчёную колбасу необходимо было «достать». Серёга добывал официальное письмо от одной из центральных газет, где он работал, адресованное в большой московский гастроном с просьбой продать «группе исследователей экологического состояния прибрежных районов реки такой–то» необходимые для экспедиции продукты. Серёгино красноречие, возможно, и без всякого официального письма привело бы к положительному результату, но с письмом результат был неизменно положителен.
Серёга был незаменим при проведении каких–либо торговых операций с автомобилями. В советское время просто пойти и купить новый автомобиль было невозможно. Покупка новых автомобилей была строго регламентирована распределением специальных квот на предприятиях. Однако рынок подержанных автомобилей расцвёл буйным цветом, несмотря на уголовную ответственность за так называемую спекуляцию, то есть за продажу автомобиля, да и любого другого товара, за более высокую цену, чем купил. Ездить на автомобиле хотелось каждому нормальному молодому мужчине, поэтому, несмотря ни на что, вся дружная компания принялась за эту, можно даже сказать сложную и рискованную деятельность по покупке и продаже подержанных авто. Особенно активны в этом раннем, ещё советском предпринимательстве были Серёга и Санёк. Вообще процедура купли–продажи автомобиля была делом опасным, поскольку в нём участвовали довольно крупные по тем масштабам деньги, и имели место многочисленные случаи обманов и даже бандитских разборок. Поэтому при всех действиях по продаже и покупке автомобиля с каждой стороны обычно принимали участие не менее двух человек, и ребята активно помогали друг другу. Однажды при продаже очередного, бывшего у кого–то из друзей в пользовании автомобиля возникла небольшая проблема. Дело в том при продаже, которая происходила в течение нескольких часов, неизбежным была пробная поездка на продаваемом авто. Сейчас это называется «тест драйв», а тогда в пробной поездке за рулём обычно сидел не покупатель, как это происходит сейчас, а продавец. Серёга сообщил шёпотом Саньку, что есть одна «маленькая» деталь, которая может испортить уже идущий процесс продажи – у автомобиля плохо закрывается передняя водительская дверь. Тогда Серёга уселся сзади, развлекая будущего покупателя разговорами, что он умел делать великолепно, а Санёк сел за руль, опустил переднее стекло и небрежно выставил локоть, тем самым удерживая дверь от самопроизвольного открывания. Экипаж тронулся в путь и тест драйв прошёл без происшествий. После получения денег от покупателя, ребята его предупредили, что передняя дверь имеет некоторые особенности, и что очень было бы правильно новому хозяину авто обратиться в автосервис с этой проблемой.
Возможно, Серёга сделал бы неплохую карьеру в сфере журналистики, если бы не перестройка. Кончина советской власти круто изменила жизнь всей четвёрки друзей. Появившаяся возможность честно зарабатывать деньги в рыночных, никому из советских людей неведомых условиях, привлекала своей новизной и даже некоторой романтической опасностью. Серёга первым из компании друзей окунулся в реальный бизнес, забросив журналистику. За ним в пучину дикого капитализма ринулись все, но каждый выбирал свой, характерный для него путь.