– Ну-у, тогда тебе придётся идти на улицу. – сказала она и не отдаляя своего лица. Продолжала смотреть на меня. Пристально. С подозрением.
– Зачем? – то спокойствие, что я пытался изобразить было фальшивым.
– Искать себе еду будешь там.
Я отказывался это воспринимать, понимать, и не хотел в этом участвовать! Хватит!
Резко разогнувшись, Плевакина молча побрела назад в кухню. Словно никакого разговора не было. Будто её кто-то неслышно позвал, и она безропотно подчинилась.
Спустя минуту она в забытьи проплыла мимо. Беззвучно! Словно привидение. В руки висел надкушенный банан. Скрип матраса. Она крутилась, устраиваясь по удобнее, и одновременно жевала банан. Жевание перекрывало скрип матраса многократно.
Чавканье постепенно стихло. Послышалось тяжёлое сопенье. Так должно быть сопел сам Сатана, завязывая себе шнурки. Теперь у Плевакиной исчезали части света и само-отменялась гравитация. Все эти видения таяли. Небо светлело. И на крыше дома напротив стало видно барельефы многочисленных Медуз Горгон.
Я ждал с нетерпением жареных яиц на завтрак. Завтрак отменяет все нелепое и неприятное из того, что происходило ночью.