Владимир Малыгин

повернувшийся ко мне конунг спросил: – Вы где биться

– Бывала, значит, – довольно улыбнулась Луша. – Тогда вообще не понимаю, почему

рассказал, отпустили меня. Вернулся домой, только начал переодеваться, как за мной

тем, как впахивают другие. А к вечеру следующего дня все наши суда покачивались на днепровской водичке, принимая в трюмы многочисленное добро, которого на разгромленной хазарской стоянке

чала, перебрался, еле поднимая ноги, через борт баржи, залез под меховую накидку и опять уснул. Проспал целый день. Ни волна в озере, гулко бившая в плоские борта баржи, ни

что с ними после моей работы станется. Самому

очки вижу. И тут же отдаю ручку от себя, увеличиваю крен, прибираю обороты. Разворачиваемся буквально