Ульяна Соболева

есть. Вызову к себе, подозрений не будет ведь следствие идет. Предложу маму ее и девочек к моей сестре в деревню. На время пока все утрясется. Там их ни одна собака не найдет. Думаю,

Родился в холодном, сером городе, где детство заканчивается, как только ты выходишь во двор. Мать умерла, когда

похотливая, голодная сука, которая клюнула на самца! – На тебя! Этим самцом был ты! – Ты не знала

– Ты знаешь… я вот Женьку хорошо знаю. Сын все-таки. Не видела я, чтоб глаза у него горели, когда на нее смотрел, чтоб льнул к ней. Она – да… а он какой-то сам не свой был. Нервничал, что ли. Может,

ускорился. – Смотри на меня, – снова приказал он, и она подчинилась, подняв глаза. Его взгляд был тяжелым, властным, и от этого ее тело начало гореть. Он расстегнул брюки и шагнул ближе, пока его член не оказался прямо перед ее лицом. Ее дыхание сбилось, когда он потянул волосы Лили, направляя ее ближе

обеими руками как тисками, сжал

позвать, и я не могла. Словно сдерживало что-то. Словно мешало мне

весенний ветерок к вечеру еще становилось прохладно. Она накинула на плечи шаль ручной работы и отпила холодный чай. Чай был с травами и успел настояться, приобретая горьковатый вкус. Но ей нравилось. Она любила его и холодным. Очень хорошо тонизирует. Постепенно ее заполняло ощущение раздражения. Слишком все гладко проходит. Наверняка где-то есть проблема и она потом выплывет. И вообще у нее последнее время такое