Тата Кит

как… мне хотелось бы. Не знаю почему, но во мне проснулась гнида, которая жаждала провала очередного Пшёнкиного свидания. По-моему, отличная тенденция. Приходилось периодически стекать по стулу и прятаться за кучерявой головой брюнетки, так как Пшёнка часто рыскала по столикам взглядом, словно кого-то выискивая. Неужели заподозрила, что я где-то рядом?

тив руки на груди, она всем своим видом выказывала недовольство

нужно оценить в первых рядах. – Камаз, а мы думали, ты уже

меня. В какой-то момент я даже напрягся, что мне может влететь от нее каблуком, но затем быстро вспомнил, что ещё нигде за сегодня накосячить не успел. Или успел? Чёрт знает этих женщин! Они сами решают, когда и как ты накосячил, а сам ты об этом узнаешь только тогда, когда получишь по хребтине.

букет и вышел из машины, хлопнув дверью. Звук оказался слишком внезапным для местных обитателей, и уже в следующую секунду

– Мария, прошу к столу, – расплылся в премерзкой улыбочке Стас. – Вкусите вкус студенчества. – Что там вкушать? Вкус лапши, слёз и гастрита? – вздохнула я обреченно и, все-таки, направилась в сцене. – Можно не надо? – Не можно

Саша, привет! – взвизгнула сестренка и с ножом в руке бросилась меня обнимать. Папа аккуратно изъял у нее нож и отложил его на разделочную доску, чтобы встреча сестер не закончилась поминками одной из них.

Будильник прозвенел, как ему и было велено – в семь тридцать утра, безжалостно вырывая меня за волосы из сладкого царства Морфея. Бездушная машина. Никакого сострадания к моей нежной натуре и тонкой душевной организации

– Обнимаю, – донеслось из кресла напротив. – Что? – поднимать взгляд не стала. Больно. – Прикоснуться к себе ты, наверняка, не позволишь. Но, чтобы ты знала – сейчас я тебя обнимаю.