Ольга Корк

и правда не понимал, но вид сердитого хомяка Анне удивительно шел, поэтому я поспешил отвернуться, скрывая от нее свою улыбку. – Да ты… да вы… да блин! – хомячок пыхтел у меня за спиной, шурша упаковочной бумагой. – Да неужели красноречие отка

прекратит притворяться и уже откроет глаза. – Молодые воспитанные мисс, – не открывая глаз, заговорила Чарли, – не умеют притворяться, они лишь демонстрируют свою слабость и необходимость в мужской помощи. – Правда? – Бакстер по-доброму усмехнулся. – А мне показалось, что вам просто понравилось у меня на руках.

– Конечно, жива, – опустив малышку на ноги, потрепала ее по макушке, – с чего это мне не быть живой? – Ка-ак, – голубые глаза распахнулись, – ты разве не знаешь, что тебя вчера Палач унес куда-то

Пусть эта наглой девчонке хоть немного станет стыдно! Захлопнуть клюв ему! Ворону

оставить меня за спиной, как в первую очередь он отправится в свой кабинет. Кабинет, который,

Нужно было давно упасть где-нибудь, чтобы мозги на место

головой на камни какие-нибудь покрепче, но в случае чего всегда можно сказать, что она нашла бедненького

радушный, он мог пугать как никто другой. Ничего хорошего от этой встречи Яра уже не ждала. Поэтому плюнув на полагающее поведение при

кушали, обмениваясь планами на день, а сытый пес лежал под столом и подслушивал. Пока Рома был на работе, мы успевали с Зевсом и поиграть, и навести порядок в квартире, и приготовить ужин, я обязательно ездила к маме, чтобы каждый день слышать одно и то же: "Состояние без изменений" – от врачей и "Уляша, не волнуйся, все будет хорошо" – от мамы. Вечером мы втроем гуляли в ближайшем сквере, а затем нас ждал тихий ужин,